Почесывая основание правого рога — привычка, еще со славных боевых деньков, когда этот рог сбили, почитай, начисто — Папа приблизил рыло к лицу сисадмина, заглянул в глаза, в самую душеньку глянул.
Ничего.
То есть, много чего, конечно, но срамота одна, а никак не основания для ареста.
Папа подумал и осенил Вальдеса Благословляющим крестом. Того скрючило — чуть из рук держащих его молодцев не вывинтился:
— Вы чего?! Вы чего творите?! Убьете же, сволочи!!!
Чист. Как есть — сплошная чистота и невинность. В смысле, не врет, не брешет, ничего важного не скрывает. А то, что вампир, так их с легкой руки Артура — чтоб ему пусто было, христопродавцу — работало в общине немало. Правда, после смены власти большая часть нежити поувольнялась — новому Папе особой веры не было.
Подергивая носом, Его Святейшество тяжело задумался. Мысли были привычные и неприятные. Артуру верили. Артура любили. Перед Артуром преклонялись. Пророк. Даже сейчас святость его не вызывала сомнений. Несмотря ни на что. Артур мог сказать, что на руках его кровь Христа, и ему поверили бы, и все равно продолжали бы любить. Он оставался главой церкви, ушедший от мира пророк дохристианской эпохи.
Большое отшельничество.
Интересно, сколько людей здесь, в Ордене — сердце и душе общины — верят в то, что Артур вернется. И все пойдет по-прежнему.
Как? Что изменилось с его уходом? С его падением?
«Как низко ты пал, Десница, Сын Зари!»
Ведь осталось все как раньше…
Мигель Вальдес смотрел исподлобья. Охрана смотрела равнодушно. Особист смотрел преданно. Все смотрели. Все ждали.
Пора что-то решать. По справедливости, парня надо отпустить, извиниться, выплатить компенсацию и уговорить остаться на работе. Следить за ним и так следят. За этими орлами-кровососами слежка днем и ночью ведется. А работник хороший.
Ошиблись. Бывает… Но не могли же ошибиться, просто не могли.
Ладно, там отделят своих от чужих.
— В девятый блок, — распорядился Его Святейшество, — стеречь, как зеницу ока. Головой ответите…
Он подумал, забрал у одного из охранников короткоствольный автомат, воинственно лязгнул клыками и мотнул башкой:
— Вперед.
— Да за что? — завопил Вальдес, безуспешно пытаясь вырваться, — что я сделал-то?! Вы чего, спятили все, что ли?!
«Вполне возможно, — злясь на самого себя думал Его Святейшество, — вполне возможно, что спятили».
— Скоро сюда прибудут представители Семьи, — сообщил он, потому что стало стыдно и захотелось хоть немного успокоить мальчишку, — ты проедешь с ними, побеседуешь, и все. Ничего плохого тебе не…
Все случилось одновременно: молча повалился на пол охранник справа от Вальдеса, хрипя схватился за горло второй. И в глаза Его Святейшеству рявкнула автоматная очередь.
Слава Господу, Пречистой деве и десяти годам военной службы! Он успел. Успел упасть, пропуская смерть над собой. Следом за пулями мелькнула под потолком смазанная тень. И уже под радостную трель электронного замка, запирающего выход на лестницу, Папа успел освятить животворящим крестом всю округу, километра на полтора.
Аж самому поплохело. Папа там, не Папа, а все-таки кровь свое берет. Вальдеса же просто размазало по мрамору. Он сдохнуть должен был, но когда Его Святейшество добрался до дверей, мальчишка уже собрал себя в сидячее положение и явно намеревался встать.
Дверь, стальная дверь с электронным замком, который только двух карточек и слушался, была гостеприимно распахнута.
— Не выйдет из тебя шпиона, — сообщил Его Святейшество, скручивая слабо трепыхающегося вампира.
«Вальдес? Какой там Вальдес? Волчара матерый…
Папа для верности отвесил еще одно благословение.
…легкий только».
«Удавчик» обмотался вокруг обмякшего тела. Теперь не выкрутится. Как он, однако, из наручников выскользнул, а! И не заметил ведь никто. Не успели просто.
Три рыцаря в расход, главе тайного секрета оторвало голову, община, чуть не лишилась Папы, электронику менять надо — и все за каких-нибудь пару секунд. Ну, тварюка!
«Тварюка» дернулась, и «удавчик» тут же перетек, туже сжался на горле, до хруста притянул друг к другу локти.
— Не трепыхайся лучше, — предупредил Папа. Взвалил добычу на плечо и поволок в блок номер девять. Лучше этой камеры защищено было только Хранилище. Да и то, не факт, не факт. Хранилище просто спрятано дальше.
— Что я вам-то сделал? — хрипло спросил Волк, проталкивая слова сквозь передавленное горло.
— Да ничего, — Папа сгрузил его на пол, и вызвал охрану, — рыцарей трех застрелил, СБ обезглавил, меня вот чуть не покалечил.
— М-да, — только и сказал вампир. И глубоко о чем-то задумался.
Что ж, не совсем он дурак. Нервный просто. Охмурять не попытался. Если правда все, что он нем рассказывают, этот зверюга в пять минут кого хочешь в свою веру обернет. Но Его Святейшество — это вам не любой. Его Святейшество сам, кого хочешь…
…А, в общем, прав этот свинорылый: два года срок серьезный. Даже под хорошей личиной. Даже с учетом того, что последнее, где взялись бы искать — это за стенами Папской резиденции.
«Феномен Ванталы».
Если бы не Стая, нашли бы раньше. А так… Два года. Очень даже неплохо.
«Феномен Ванталы» — это было название статьи, не статьи даже, натурального научного исследования, весьма и весьма неглупого. Зверь, читая, заподозрил, что писал это кто-то из своих. Стая здорово разрослась, там не было больше отморозков, из старых остались только охотники, хватало и вампиров вполне приличных. Даже главы кланов время от времени присоединялись к кочевью.
«Феномен Ванталы». Широко разветвленная организация, с единым духовным лидером, возведенным в ранг пророка. Мессии. Каковым он, собственно, и является. Темный Владыка, ожидаемый так давно, снизошел наконец-то на грешные земли Ифэрэнн, и Воля его — закон, а Слово его — свято.
Хотя никаких таких Слов, и никакой такой особой Воли Зверь за собой не замечал.
Его и самого это удивляло. Он ничего не хотел от Стаи. Он ничего не обещал им, и ни к чему их не призывал. Он просто бывал среди них. Иногда. Когда слышал зов Лилит.
Им было достаточно.
Все организовалось как-то само собой. Охотники продолжали кочевать, отморозков перебили, новообращенные, то вливаясь в кочевье, то уходя из него, занимались своими делами. Само собой.
Меньше стало инициированных, потому что взялись обучать собственный молодняк. Зачем? Почему?
«Так сказал Вантала…»
НИЧЕГО ОН НЕ ГОВОРИЛ!!!
Увидел однажды, как тинэйджеры неумело потрошат случайную добычу, ну, подошел, показал, как правильно.
Теперь за каждым уважающим себя охотником таскается стайка молодняка, тренируется на подранках, убивать учится.
Бред какой-то!
Была внутри Стаи грызня — а где ее, скажите, нету? Гхм… в Стае нету. Теперь. «Воля Ванталы…» Какая, нафиг, воля? Если бы те трое выясняли отношения не так шумно, он не стал бы их убивать. Ну погрызлись, ну перестали… Орать-то зачем?
Теперь не грызутся.
Старшие брезговали связью, предпочитая работать каждый сам по себе, со своими кочевьями. Зверь просто поинтересовался однажды: почему так? К услугам охотников теперь, спасибо городским вампирам, охрененный информаторий, действия можно координировать, работать станет куда удобнее — в Глубоких землях тяжело в одиночку…
М-да. В какой-то момент он с легким испугом осознал, что у него в руках оказалась нефиговая такая власть. И не в том даже дело, что главы кланов готовы были выполнять его приказы. А в том, что в Ифэрэнн вампиры были везде. Повсюду. Даже в христианской общине. На разных должностях, с разными уровнями ответственности, с разной степенью доверия — но были.
Автор исследования вполне обоснованно сравнил поверхностную структуру Стаи с бедуинскими племенами времен Мухаммеда. Небольшие, маленькие и совсем крошечные — на пять, шесть машин кочевья, разбросанные там и тут по землям разных владык. Только, в отличие от бедуинов, у вампиров была теперь связь. Телефоны, глобальная сетка, ментальные каналы, которыми сцеплялись старшие. Мобильная, легко координирующая свои действия, вполне боеспособная армия.
Жуткое дело.
То, что скрывалось под поверхностью было куда страшнее. Пятая колонна — кошмар СБ-шников, не умеющих понять который из тысяч ежедневно мелькающих перед глазами вампиров уже примкнул к Стае… Даже не так — не способных определить, кто же еще не примкнул.
Третья сила, — складывалось впечатление, что автор посмеивается над имеющимися двумя, — третья сила: ни Свет и ни Тьма — Стая. И счастье еще, что самому Вантале не нужно ничего. Дайте ему жить спокойно. Не трогайте. И он не тронет вас. Впрочем, не рассчитывайте, что при таком раскладе, все рассосется само. Третья сила появилась, и никуда она теперь не денется.
Неизвестно, чью сторону займет Вантала в предстоящей войне, но можно с уверенностью заявить, что эта сторона окажется в выигрыше. Сам он меньше всего склонен воевать. И очень может быть, вампиры просто сохранят нейтралитет. Довольно неприятная ситуация для Люцифера. И несомненно удачное стечение обстоятельств для Небесного воинства.
Что правда, то правда. Воевать Зверь не собирался. И Стая разделяла его мнение. Как, впрочем, всегда. Скажи он, что небо синее, а солнце желтое, они тут же дружно согласились бы.
— Почему ты не останешься здесь? — спросила однажды Лилит, когда ночь шла к исходу, и время было уходить, — тебе хорошо с ними, я же вижу. И, кроме того, здесь ты в безопасности.
— Стать Ванталой? — поинтересовался Зверь, — как ты себе это представляешь?
— Легко.
В чем-то она была права. Стать Ванталой действительно было бы легко. Но Зверь предпочитал оставаться собой.
Мигелем Вальдесом?
Да уж. Черт его знает, кто он на самом деле! Но не Вантала — это точно. Слишком много искреннего обожания для одного нелюдимого вампира.
Охрана сменилась. И новая троица застыла в дверях, глядя сквозь Зверя с равнодушным вниманием. Папа по-прежнему сидел на табурете, баюкая в когтистых лапах автомат, смотрел изучающе, то ли запомнить хотел, то ли спросить чего.