Эскимосские сказки и мифы
Составление, предисловие и примечания Меновщикова Г.А.
Перевод с эскимосского и английского Меновщикова Г.А., Бахтина И.Б. и Рубцовой Е.С.
Эскимосские сказки и мифы. Перевод с эскимосского и английского. Составление, предисловие и примечания Меновщикова Г.А. М., Главная редакция восточной литературы издательства "Наука", 1988. 536 с. ("Сказки и мифы народов Востока").
Устное повествовательное творчество эскимосов
Эскимосы — самые северные обитатели Земли. Их редкие и малочисленные ныне поселения узкой полосой растянулись от берингоморского побережья Чукотского полуострова вдоль прибрежной полосы Аляски и прилегающих к ней островов, по побережью и островам Канадского арктического архипелага до покрытой вечными ледниками Гренландии.
Полученные за последние три-четыре десятилетия научные данные в области археологии, антропологии, этнографии и строя языков коренного населения субарктической зоны Азии и Америки свидетельствуют о том, что центром прародины эскимосской культуры явилась область древней Берингии, а точнее — район азиатского и американского побережий Берингова пролива. Пришедшие в эту область Берингоморья из Северо-Восточной Азии предки протоэскалеутов первоначально заселили прибрежные земли.
До освоения шлифованных орудий в комплекс хозяйственной деятельности протоэскалеутов входили охота на оленя и мускусного быка, рыболовство и добыча мелкого тюленя примитивными каменными и костяными орудиями, а в период позднего неолита, когда такие орудия появились, комплекс их занятий обогащается охотой на крупного морского зверя, особенно моржа и кита, что повлекло за собой зарождение коллективного труда (особенно при добыче китов, их транспортировке к берегу и разделке).
В эпоху позднего неолита предметы быта и охоты из камня, кости, китового уса, шкур морских животных и птиц, украшения из моржового клыка (художественная резьба, миниатюрные скульптурные изделия) стали более совершенными; искусство обработки камня и кости достигло высокого расцвета. Без всякого преувеличения великим достижением эскимосов можно назвать изобретение поворотного гарпуна, применение которого при добыче крупного морского зверя — кита, моржа, белухи — во много раз увеличило продуктивность труда морских охотников и в конечном счете повлияло на изменение социальной организации: локально изолированные и малочисленные семейные общины, а также одиночные семьи стали концентрироваться в относительно крупных приморских поселениях, образуя в них по одной или несколько родственных и территориальных общин, что диктовалось необходимостью коллективных усилий при добыче крупного морского зверя, объединения родственников и соседей при постройке постоянных полуземляных жилищ и защите от возможных врагов. Этот процесс не затронул континентальных эскимосов (отдельные группы эскимосов внутренних территорий Канадского арктического архипелага), которые расселились по долинам рек и в тундре, избрав своим основным занятием охоту на оленей, мускусного быка и рыболовство.
Вторым примечательным изобретением эскимосов был каяк — одно- или двухместная легкая лодка типа байдарки из тонких деревянных брусьев, каркас которой обтягивали со всех сторон шкурой, оставляя лишь люк для охотника. Каяки, сохранившиеся ныне только у эскимосов Гренландии и Канады, ранее имели широкое применение в морском промысле на всех без исключения территориях расселения эскимосов.
К тому же периоду относится и изобретение умиака — байдары, т. е. открытой лодки с каркасом из тонких брусьев, обтянутым шкурами морских зверей. Такие многоместные байдары служили как для коллективной охоты на кита или моржа, так и в качестве транспортного средства при морских поездках.
Область Берингии заселялась, по-видимому, двумя потоками, первый из которых (алеуты) занял южные районы субарктической зоны Америки (ближе к границам земель, заселенных до того индийскими племенами, также пришедшими из Северной Азии); вторым потоком переселенцев были эскимосы — инуиты и юиты, занявшие приморские земли по обе стороны Берингова пролива с прилегающими к ним островами. Впоследствии алеуты, покинув материк, перебазировались на острова, названные русскими мореплавателями Алеутскими.
Предки эскимосов закрепились первоначально на побережье Аляски и частично на Чукотском побережье. Здесь они заложили основу особой цивилизации арктических охотников на оленя и морского зверя, которая с течением веков распространилась от Берингова пролива по всему арктическому побережью Северной Америки вплоть до Гренландии.
Отделение протоалеутов от протоэскимосской генетической общности произошло ранее разделения юитов и инуитов. Юиты остались на первоначально освоенных землях в районе Берипгии (берингоморское побережье Чукотки, о-в Св. Лаврентия, юго-западная Аляска, о-в Нунивак), а инуиты распространились по побережью северной Аляски, Канадскому арктическому архипелагу и Гренландии. Юиты и инуиты, видимо, после отделения протоалеутов контактировавшие многие столетия, сохранили общность основных особенностей их языков, что сказалось в области производственной лексики, названий животных, терминов родства и т. п. Значительное сходство юитских и инуитских диалектов, сходство материальной и духовной культуры, социальных институтов у юитов и инуитов является свидетельством того, что эти два этнически родственных подразделения протоэскимосов были первоначально партнерами в создании как палеоэскимосской, так и неоэскимосской культур в районе Берингии и затем на всей освоенной ими арктической территории.
Алеуты же, отделившиеся от эскимосов ранее, создали изолированную островную культуру морских охотников, которая в силу экологических условий и автономного развития получила свои особые черты. Общим в материальной и духовной культуре, а также в языках у современных эскимосов и алеутов осталось лишь то, что сопутствовало эпохе их генетической общности, которая могла иметь место еще в доберингоморский период и значительное время продолжалось до территориального разделения в районе Берингии [9]. Эти реликтовые признаки генетического родства эскимосов и алеутов подтверждаются также новейшими археологическими и антропологическими изысканиями, проведенными в последние десятилетия.
Несмотря на то что каждый локальный вариант древней эскимосской культуры прошел в своем историческом развитии несколько различных стадий, основополагающие черты ее сохранили идентичность в ряде материальных, социальных и духовных признаков, получивших достаточно широкое освещение в научной литературе [46, с. 9-34].
Эскимосы до недавнего времени не имели своей письменности. В середине XVIII в. датские миссионеры впервые организовали в Гренландии эскимосские школы с обучением на родном языке на основе латинской письменности. В конце XIX в. своеобразная слоговая письменность была создана для эскимосов Восточной Канады. В начале 30-х годов текущего века письменность на родном языке получили, несмотря на свою малочисленность, советские эскимосы Чукотки. Таким образом, древняя история эскимосов не засвидетельствована какими-либо письменными памятниками, и о далеком прошлом этого народа мы косвенно узнаем по данным археологии, этнографии, антропологии, лингвистики и фольклора. Ценными источниками знаний об эскимосах являются также письменные свидетельства европейских (преимущественно русских, английских, датских) и американских путешественников XVIII — XIX вв. Весьма плодотворной в изучении истории и культуры эскимосов оказалась первая половина XX н. [46, с. 246-25(5]. Интенсивное изучение эскимосской проблемы продолжается но многим научным направлениям и в настоящее время.
Общая численность эскимосского населения определяется ныне примерно в 100 тыс. человек, из них в Советском Союзе проживает около 1300.
Эскимосский фольклор, как и фольклор аборигенов населения северовосточных районов Дальнего Востока и Северной Америки, представляет важный источник для изучения и понимания древней и современной культуры эскимосов.
Исполнение сказок у эскимосов не было достоянием какой-либо избранной социальной касты рассказчиков. Рассказывать сказку мог любой член общины или семьи, поскольку знание устных традиций, обобщающих жизненный опыт предшествующих поколений, было обязательным для каждого. Однако знание устных народных произведений не означало еще умения передавать их слушателям, поэтому рассказчиками выступали наиболее талантливые члены общины или семьи, независимо от пола и возраста, обладающие хорошей памятью и даром эмоциональной, художественной речи.
Мне в разные годы педагогической (1932-1934, 1939-1941) и позднее (1948-1973) полевой работы по изучению диалектов языка азиатских эскимосов и их культуры посчастливилось встретиться со многими рассказчиками, от которых на четырех диалектах было записано значительное количество текстов разных жанров. Одни рассказывали помногу и с высокой художественной и эмоциональной выразительностью, другие — по одному — два текста и с меньшим вдохновением, по каждый стремился передать традиционно устоявшийся сюжет как можно полнее и точнее[1]. Дело в том, что слушатели, знающие сказку, внимательно следили за тем, чтобы рассказчик не исказил содержания основного сюжета произведения. Постоянный контроль слушателей сказки за ее исполнением способствовал тому, что многие сюжеты без существенных изменений дошли из глубины веков до нашего времени.
Проблемы классификации жанров эскимосского повествовательного творчества, исторических путей образования, развития и изменения, взаимодействия и взаимопроникновения отдельных жанров в результате контактов генетически родственных, но длительно разобщенных групп эскимосов, а также их контактов с соседними разноязычными племенами — эти проблемы далеко еще не решены, хотя по-разному и частично поставлены в работах отдельных исследователей (см. [6; 13; 16; 17; 18; 20; 22; 23; 25; 26; 30-33; 37-39; 411).