— Где мы найдем добровольца? – осведомился сугубый практик Волмонтович.
– Я же сказал: чисто теоретически…
– Призрак может вселиться в любого, кто окажется рядом! – вмешалась Пин-эр. – Не обязательно в добровольца.
Эрстед усмехнулся.
— Эту проблему решить легко. Если соединить проводами ларец и нашего гипотетического добровольца, а потом дать инициирующий разряд – ину-гами войдет в того, в кого нужно!
— И взбесившийся доброволец накинется на нас, – подвел итог князь. – Его придется убить или искалечить. А тварь ускользнет обратно в шкатулку. Наша песня хороша, начинай сначала…
— Не исключено. Но у меня есть идея. Почему люди, захваченные ину-гами, теряют рассудок? Потому что флюиды призрака перехватывают контроль над мозгом человека. Что если не дать ину-гами проникнуть в голову добровольца? Отсечь ее…
— Отрубить? – уточнил дотошный Волмонтович.
— Да нет же! Изолировать!
— Как? С помощью пеньковой петли?
— Я ценю ваше остроумие, князь. Поверьте, мы найдем достойную замену петле.
Девушка подалась вперед, бледная как полотно.
— А потом? Что будет с добровольцем?
— Не знаю, – развел руками Эрстед. – Если мне удастся правильно распределить потоки… Ци добровольца, по идее, растворит в себе флюиды призрака. Так вода растворяет соль. Если же у меня не получится – последствия могут быть самые печальные.
— Не попробуем – не узнаем. Я согласен.
Князь встал из-за стола и, щелкнув каблуками, вытянулся во фрунт. Поляк имел склонность к драматическим эффектам.
— Вы о чем?
— Вам ведь нужен доброволец?
— Я не имел в виду вас, князь!
— У нас нет другой кандидатуры.
— Есть.
Девушка встала радом с князем: губы упрямо сжаты, в глазах – вызов.
— Опыт смертельно опасен. Вы должны понимать…
— Я знаю. Это мой призрак. Я виновата. И не позволю вашему другу рисковать собой.
Стало слышно, как потрескивают свечи. Все замерло – даже тени на стенах.
— Я доверяю вам, мастер Эр Цед.
— Вежливый пан обязан уступить панне, – буркнул Волмонтович по-польски. – К тому же ясная панна не оставила мне выбора.
И поклонился китаянке.
1.
— Вы уверены, что ремни выдержат?
— Да. Я пытался разорвать один для пробы. У меня ничего не вышло.
– Хорошо.
Сила князя была Эрстеду отлично известна. Тем не менее он отвлекся от собираемой электрической цепи и еще раз осмотрел привязанную к столу Пин-эр. Следовало трижды перестраховаться от любых случайностей. Слишком уж рискованный эксперимент они затеяли!
Китаянка лежала нагой. Две полоски хлопковой ткани прикрывали бедра и грудь. Загляни в дом кто-нибудь посторонний – кинулся бы звать стражу. Двое лаоваев украли порядочную девицу, раздели, связали – и теперь собираются ее насиловать, пытать и приносить в жертву чужому кровожадному божеству!
Одно слово – дикари…
Вчерашний день Эрстед провел на ногах. К сожалению, Волмонтович с трудом изъяснялся по-китайски, а Пин-эр ничего не понимала в естественных науках. Будь на ее месте Лю Шэнь или лаборант Чжао Два Бревна…
«На ее месте? Нет уж, лучше не надо!..»
Итогом хождений явились: бутыль серной кислоты, объемистая склянка и две полосы оловянной фольги – для изготовления «лейденской банки», стеклянный шар на стержне из дерева, приводная ручка, две стойки, металлическая трубка-кондуктор – и связка копченых угрей, благоухавших на целый квартал!
Еще Эрстед заглянул к ювелиру, сделав необычный заказ.
Угрей благополучно съели за ужином. Наутро датчанин, собрав электростатическую машину, усадил Пин-эр крутить ручку. Князь предложил свою помощь, но Эрстед ответил отказом.
Заряжать «лейденскую банку» должна та, в чье тело войдет ину-гами. Хоть коллега Фарадей и уверял, что источник получения электричества не важен для конечного результата – Андерс Эрстед оставался при своем мнении. В случае воздействия на неживые объекты Майкл прав. Но в этом опыте важна каждая мелочь. Даже малая толика флюида китаянки, попав в «банку», сыграет важную роль.
Так, крепления в порядке. Свечи и призмы Николя под рукой. Компас – в качестве индикатора. Лохань с заранее намагниченной соленой водой. Набор магнитов… И главный инструмент: князь Волмонтович, вооружившийся до зубов. Два барабанных пистолета работы Полина, на пять зарядов каждый, нож и любимая трость.
То-то ину-гами устрашится!
— Вам ремни не жмут?
— Нет.
– Хотите о чем-нибудь попросить, прежде чем мы начнем? Фраза прозвучала двусмысленно. Так спрашивают приговоренного о последнем желании перед казнью.
– Да. Если не удастся смирить ину-гами – убивайте его. Любым способом. Обо мне не заботьтесь, – Пин-эр улыбнулась. – Вы хорошо меня поняли?
Эрстеда мороз по коже продрал от ее улыбки.
– Я сделаю все, что в моих силах. Вы готовы? -Да.
Два провода уже были прикреплены к угловым бляшкам шкатулки. По очереди, не желая раньше времени замкнуть цепь, Эрстед окунул свободные клеммы в лохань. Держа провода на отлете, чтобы их концы не соприкасались, размял в пальцах кусочки древесной смолы. Места на теле девушки он определил заранее. Правое подвздошье и «двор ци» под левой ключицей. Войдя в Пин-эр, призрак сразу угодит в восьмеричный поток ее флюида.
Это облегчит слияние и нейтрализацию.
Прилепив смолой первый контакт, он взялся за второй. Тело Пин-эр было жилистым и твердым. Неудивительно, что амазонка ходит в девицах. Сейчас недостаток работал «в плюс». Годы упражнений развили и усилили флюид дочери наставника Вэя. Второй контакт…
По телу Пин-эр прошла волна мелкой дрожи.
– Мастер!..
– Не волнуйтесь. Это еще не призрак. Это электрический ток… м-м-м… Короче, все идет по плану. Когда ину-гами начнет выходить, мы его увидим. Или засечем по вращению стрелки компаса.
«Одно предположение подтвердилось, – отметил он. – Владельца шкатулки током бьет в гораздо меньшей степени, чем любого другого человека. В чем причина? Возникает биологическая изоляция? Ладно, потом…»
— Князь, мне нужна ваша помощь.
— Ну наконец-то! А я уж думал, что останусь без дела…
Гальваническая батарея была заполнена кислотой и готова к использованию. Для начала Эрстед хотел задействовать мощный инициирующий разряд «банки», чтобы «встряхнуть» призрака – и затем «выдавить» его из закрытого ларца током батареи. Наверное, ину-гами вышел бы и сам. Но Эрстед счел нужным подстраховаться. Все-таки сопротивление человеческого тела заметно больше сопротивления медной проволочки гальваноскопа.
«Призраку надо дать хорошего лейденского пинка и выволочь наружу на гальваническом аркане. Главное – не перепутать полярность…» Ученого охватило возбуждение. Казалось, не Пин-эр, а датчанина подключили к источнику электричества.
– Держите провод, князь. Когда я скажу, коснетесь им бляшки на ларце.
— Хорошо.
— Готовы? Давайте!
Синяя искра, треск разряда. Всем почудился вой из глубины шкатулки. Эрстед торопливо накинул другой провод, скрученный на конце петлей, на анодный стержень батареи – и затянул фиксирующий «барашек».
Бешено завертелась стрелка компаса. Ларец окутал светящийся ореол, искря по краям – будто мохнатый зверь вздыбил шерсть. Секунда, другая – и ореол, как амеба, выбросил ложноножку вдоль провода, ведущего к девушке. Мерцание, подобно жидкости, вытекало наружу.
Второй провод быстро покрывался инеем.
– Князь, приготовьтесь…
Пин-эр приподняла голову, расширенными глазами глядя на ину-гами. На лбу девушки выступил холодный пот. Ток летит по проводнику мгновенно, однако призрак не спешил подчиняться электрическим законам. Прошло не менее минуты, прежде чем ину-гами окончательно выбрался из конуры. Он скреб воздух тупыми когтями и скалил клыки. Сквозь «плоть» собаки был хорошо виден мозаичный переплет окна.
– Внимание…
Девушка вскрикнула, когда когти без сопротивления, как ножи в воду, вошли в ее тело.
— Холодно!..
— Терпите. Он должен войти в вас полностью.
Подергиваясь и суча лапами, призрак все глубже погружался в девушку – словно зарывался в живую нору. Эрстеда тошнило от зрелища, но он держался. Девушку трясло, будто шаманку во время камлания. Тело Пин-эр покрылось липкой пленкой пота.
– Еще чуть-чуть…
Задние лапы ину-гами, по-лягушачьи оттолкнувшись, ушли внутрь китаянки. Мотнувшись из стороны в сторону, исчез хвост. Эрстед выждал для верности еще секунду.
– Есть!
Он что есть силы рванул провода, размыкая цепь.
– Князь, ошейник! Быстро!
Волмонтович склонился над содрогающейся Пин-эр, приподнял ей голову и ловко защелкнул на шее серебристый обруч, в центре которого блестел черный камень. Знатные красавицы могли лишь мечтать о таком украшении. Ювелир, которому Эрстед вчера заказал ошейник из «серебра Тринадцатого дракона», так и заявил:
— Ваша невеста будет счастлива!
— Надеюсь, вы окажетесь правы, – криво ухмыльнулся датчанин. И еще раз напомнил: заказ нужен к завтрашнему дню. Цену за срочную работу ушлый китаец заломил бешеную. Но Эрстед не торговался: главное, успеть до отплытия корабля. Когда он выложил на прилавок невзрачный «камень», ювелир не сумел скрыть удивления.
– Что это? Металл? Черное железо?!
– Придайте ему форму пятиугольника и вставьте в обруч. Я так хочу.
Вдаваться в объяснения Эрстед не стал. «Камень», упавший с неба, представлял собой мощный естественный магнит. В комбинации с алюминиумом он давал шанс удержать ину-гами, не дав флюиду призрака подчинить рассудок Пин-эр.
По крайней мере, Эрстед на это очень надеялся.
Магниты из «небесных камней» обладали особой силой. Увы, специальное заседание Французской академии наук, основываясь на докладе Антуана Лавуазье, вынесло строгий вердикт: «Камни с неба падать не могут, ибо их там нет!» Позднее, под напором фактов, академики выдвинули оригинальную теорию о переносе камней «по небу» торнадо и ураганами.