— Если только вы верите в магию… — усмехнулся Дастин.
— Всегда надо рассматривать и этот фактор, — покачал головой Летурно. — Некоторые из нас, уверен, шарлатаны. И это создает дополнительные трудности.
Месяц назад Дастин мог бы ответить на это кое-чем ехидным и презрительным. Теперь он лишь кивнул и сказал:
— Ваша область тут не единственная. В традиционной медицине их тоже хватает. Просто выявить их проще.
Интересно, сколько людей в связи с экспериментом пыталось до него докопаться. Распространялось мнение, что он сбрендил, тем самым совершив профессиональное самоубийство. Коллеги завалили его электронную почту вопросами «ЧП?» или «МЧС?» («Что происходит?» и «Мужик, что случилось?») в строке «Тема». Другие обзывали его продажной шкурой, мошенником и шаромыжником. Фактически они травили его так же, как он сам бывало преследовал представителей нетрадиционной медицинской ориентации.
Однако он не мог игнорировать факты. Результаты говорили сами за себя. Доктор Летурно — и теперь он величал коллегу этим званием безо всякой иронии — определенно добился большего, чем случайное совпадение или обычный эффект плацебо. Все, что оставалось сделать, это точно вычислить, как именно действует его метод. Если они с этим справятся и смогут уверенно воспроизвести эффективное лечение, Дастин окажется одним из тех, кто посмеется последним.
Исследования плотно велись все шесть месяцев, так как требовалось собрать достаточно информации, чтобы не голословно, а самым убедительным образом демонстрировать итоги исследования. Оба врача — и Дастин, и Летурно — ожидали результатов со спокойствием и терпением кипящего чайника, а их еженедельные отчеты «Второму мнению» становились все более и более неистовыми, потому что они дико фантазировали и сыпали безумными умозрительными заключениями о происходящем. Зрительский рейтинг неделя за неделей поднимался, пока Шелли не решила, что пора бы уже вскрыть пакет исходных данных в прямом эфире.
— Вы оши… подумайте еще раз, — пытался вразумить ее Дастин. — Потребуется несколько дней, чтобы разобраться с цифрами, и еще недели, чтобы понять их значение, если там вообще есть осмысленные соотношения.
— Даю вам час, — заявила она. — Можете распечатать данные в начале шоу, и мы будем время от времени прерывать дебаты между двумя вашими коллегами, чтобы пару минут понаблюдать за вашей работой. Это удержит публику в напряжении. Потом, в конце передачи вы объявите свои предварительные выводы.
— Научные открытия так не вершатся! — запротестовал он, но Шелли лишь покачала головой:
— Зато так вершится журналистика, а поскольку счета оплачиваем мы, то мы хотим видеть итоги к концу часа.
— А я хочу, чтобы результаты были подлинными. На карту поставлена моя профессиональная репутация.
— Так же, как и моя, — холодно откликнулась Шелли. — Надо ли мне напоминать вам, кому принадлежит эта информация? Если в моей программе материалы не станете анализировать вы, я найду кого-нибудь еще.
Дастин был сражен: проделать огромную работу, подобраться к истине так близко и нарваться на запрет лично вскрыть данные — это наихудший из возможных сценариев, даже хуже, чем узнать о подлинности гомеопатии как науки. Сомневаться не приходилось: если он откажется, скандальная девица тут же передаст его дело кому-нибудь другому.
К вечеру дня великого разоблачения они с Летурно сидели рядом за столом в кабинете директора по рекламе, единственном, кроме эфирного подиума, местечке в студии, которое смотрелось достаточно презентабельно. Видеокамера стояла в дверном проеме и показывала миру обоих докторов и широкоэкранный монитор, подключенный к наладоннику Дастина. Для вскрытия статистических данных не требовалось суперкомпьютера, нужны были лишь огромная развернутая таблица и немного интуиции.
Прожектора включены. Камеры включены. Шелли и два ее гостя — на основной съемочной площадке в другом конце коридора, оттуда проведены аудио- и видеолиния к небольшому экрану, стоящему в уголке, поодаль от Дастина, Летурно и их громадного монитора. Оператор в дверях отсчитал от пятнадцати до эфира точно так же, как и звукотехник в основной студии, затем Шелли провозгласила:
— Здравствуйте. Добро пожаловать на «Второе мнение», где сегодня в прямом эфире мы собираемся доказать раз и навсегда, можно ли нетрадиционный подход к лечению назвать настоящей медициной. Доктор Дастин Вегнер и доктор Натан Летурно сейчас находятся за компьютером, где они вскрывают данные, которые собирали последние полгода, и будут их анализировать, пока сегодняшние гости вечера, доктор Фредерик Хелмс из Комитета научных расследований по претензиям к паранормальным явлениям и доктор Диана Вестморланд из Северо-западной коалиции лекарей натуропатических методов, размышляют о том, какие тайны скрываются в этой нашей статистической информации. К концу передачи, в зависимости от обстоятельств, одного из этих замечательных ученых закидают помидорами. Господа, вы готовы?
Дастин удивился: когда исследование успело превратиться в гонку? Но услышал свое: «Готов», когда Летурно, Хелмс и Вестморланд сказали то же самое.
— Тогда начинаем. Марш! — воскликнула Шелли.
Дастин кликнул на таблицу, подготовленную совместно с Летурно, потом ввел туда данные из файла, который собрали их ассистенты из закрытых терапевтических записей. Ячейки таблицы заполнились информацией: кодовые номера пациентов, номера контрольных групп, условия лечения и так далее. Автоматические настройки, которые Дастин разработал за последний месяц, окрасили в разные цвета успешные результаты экспериментов против провальных, и Дастин смог немедленно убедиться: факты распределились далеко не случайным образом. В таблице имелись плотные скопления цвета, которые показывали, что определенные исследования оказались более успешными, чем другие. Здесь явно присутствовал некий настоящий феномен. Вся штука в том, чтобы его вычислить.
— Поставьте наиболее успешное лечение наверх, — попросил Летурно, и Дастин нажал нужные клавиши.
Цвета сгруппировались в колонках более явно. Дастин ожидал, что эти колонки означают выдаваемое гомеопатическое средство в противовес контрольному солевому раствору, но с препаратом они вообще не соотносились. Наибольшие взаимосвязи отмечались с колонкой, озаглавленной: «Убежденность пациента». Это не было одним из основных параметров, просто малозначащий вспомогательный показатель, дополнительно введенный в форму для выявления эффекта плацебо. Исследователи ожидали стандартного тридцатипроцентного увеличения доли положительных результатов внутри этой группы, но то, что они увидели, более приближалось к 99 процентам. И почти в каждом «плюсе» — высокое доверие пациента к гомеопатии.
— Черти небесные, — проговорил Дастин, как только это увидел. — Да это же распухший на стероидах эффект плацебо!
— А каков процент заметивших улучшение самочувствия, которым сказали, что они получают плацебо? — спросил Летурно.
Дастин поискал нужный цвет для такого варианта и нашел его в самом низу таблицы.
— Совсем невелик, — ответил он. — Но посмотрите на это: здесь почти нет взаимосвязи между успехом и тем, что они в действительности получали. Имеет значение только то, что им сказали.
Летурно покачал головой:
— Значит, вы были правы. Все разбавления, размешивания и встряхивания — полное шарлатанство. Имеет значение только личная вера пациента в лечение.
— Давайте не будем делать поспешных выводов, — предложил Дастин. — Наверняка этому имеется множество других объяснений.
Но чем дальше они исследовали факты, тем более утверждались в своем первоначальном мнении.
— Убежденность, — проговорил Дастин. — Все сводится к этому. Вы исцеляете верой. И это чертовски эффективно, простите мой французский.
— Вера, — с заметным отвращением произнес Летурно. — Вот дерьмо, пардоньте и вы мой франсе. Я думал, что занимаюсь наукой. Пограничной, но все-таки наукой.
— Да так и есть. Посмотрите на эти цифры! Фирма «Пфайзер» за такие мощные взаимосвязи убьет любого. Это отнюдь не то, чего вы ждали от науки.
Беспокойный шум из студийного монитора привлек внимание Дастина: на экране разгоряченные словесной перепалкой доктор Хелмс и доктор Вестморланд с красными лицами кричали друг на друга, а Шелли пыталась их успокоить. Он услышал ее слова:
— Давайте прервемся, чтобы послушать доктора Вегнера и доктора Летурно. Как ваши дела?
— Надо ли ей говорить? — прошептал Летурно. — Это убьет последнюю надежду альтернативной медицины.
— Чепуха, — сказал Дастин вслух. — Она станет массовой.
— Что станет массовой? — ухватилась Шелли. Вместе с ее голосом доносились звуки перебранки двух ее гостей. Что-то грохнуло, словно опрокинулось кресло, но экраны показывали только Дастина и Летурно, сидящих спиной к зрителям.
Дастин повернулся на стуле лицом к камере и дернул Летурно, чтобы он сделал то же самое.
— Гомеопатия, натуропатия, рэйки[16]… - ответил Дастин. — Да, черт побери, возможно, даже вуду. У нас тут такие взаимосвязи выявляются, что вы просто обалдеете.
— Не надо, — проговорил Летурно, — подумайте о своей карьере.
— Подумайте о карьере каждого, — парировал Дастин. — Это революция! Когда осядет пыль, медицина окажется на расстоянии световых лет от того, где мы находимся сейчас.
— Что? — заволновалась Шелли. — Что вы обнаружили?
Дастин снова крутанулся в кресле и указал на экран.
— Сделайте это покрупнее, — попросил он оператора в дверном проеме. — Здесь нет ничего сложного, любой разберется.
Бегущая строка выдавала комментарий: «Доктор потерял разум при решении безумного вопроса» и «Второе мнение: он шарлатан». Дастину было все равно. Эксперимент можно было повторить. Это наука. И ведь удар нанесен по всему, что практически каждый якобы знал о медицине из воды.
Беда в том, что подавляющее большинство склонялось к существующему положению вещей и намеревалось с ходу отвергнуть открытие Вегнера и Летурно. Через пару секунд после их заявления враждующие гости Шелли Нгуен объединили силы для разоблачения защитников гомеопатии, обвинив их в мошенничестве, крючкотворстве и вообще в должностном преступлении, и это было лишь верхушкой айсберга.