Вторая группа представляет собой серьезную угрозу, потому что она явно составляет одно целое с врагами. В этом вопросе просматривается болезненная чувствительность израильтян: если израильская гимнастка на чемпионате мира делает сальто прямо в объективы кинокамер, а судьи дают ей меньше, чем 9,9 балла, эти судьи немедленно попадают в разряд антисемитов. Если израильский спортсмен пришел вторым (или, не дай Бог, выступил ещё хуже) в любом виде международных соревнований, для разгневанных израильтян это безусловно результат политических игр на Ближнем Востоке. Попробуйте только не пригласить какого-нибудь второстепенного израильского политика в вашу страну, и вас навсегда окрестят проарабом. Основной принцип: «Кто не с нами, тот против нас».
Однако к тем, кому израильтяне нравятся, отношение у последних теплое, дружелюбное и радушное — как к членам своей семьи.
Какими они видят других
Всего несколько лет тому назад израильтяне планировали зарубежное путешествие три месяца, совершали его за три недели, а потом ещё три года разговаривали о нем. Нынче они путешествуют куда только можно. А поскольку каждый израильтянин — прирожденный критикан, то, независимо от того, сталкивался ли он непосредственно с представителями других наций или нет, у него о них обо всех есть свое мнение. Например, французы думают только о себе; британская молодежь — сплошь дикие футбольные фанаты; корейцы едят собак; американцы — народ наивный; швейцарцы живут в местах, похожих на поздравительную открытку, и у них есть всё, кроме чувства юмора; китайцы изрекают мудрые мысли, когда стареют; а шведок привлекают смуглые мужчины (это, разумеется, израильтяне).
Отношение к иммигрантам
Израиль — классическая страна иммигрантов, а это означает, что за пятьдесят с лишним лет его существования он был принимал многочисленные потоки переселенцев со всех четырех сторон света, отчего у израильтян не было возможности развить в себе достаточно мощное ощущение «мы» и «они». Скорее уж это «я» и «все остальные».
Иммигранты приземляются в аэропорту имени Бен-Гуриона ежедневно; иногда это тоненький ручеек, а порой мощный поток (в 1990-х годах из одной только России их прибыло 600 тысяч). Проблемы ассимиляции иммигрантов огромны: израильское радио IBA вещает на 17 языках. Правительство организовало специализированные языковые школы (ульпаны), где иммигранты изучают иврит и получают кое-какие сведения о том, как начать жизнь в Израиле и какие могут возникнуть сложности в общении с туземным населением.
Израильтяне пытаются воздержаться от резкой критики новых переселенцев, и все же со временем каждая этническая группа становится объектом бесконечных шуток и анекдотов. Например, все израильтяне знают, что иранские евреи скряги, и отсюда: «Кто прорыл Суэцкий канал? — Какой-то иранец, который в песке потерял шекель». Израильтяне рассказывают анекдоты о румынских евреях, которые слывут ворами, или о марокканских, которые ловко орудуют ножами с лезвиями на пружинах. Существует стойкая уверенность, что польские еврейки фригидны, у грузинских евреек бороды ещё гуще, чем у их мужей, а иракские евреи днем ходят в пижамах.
Каждый израильтянин считает себя вправе выдумывать анекдоты о евреях не из той страны, откуда приехал он сам. Это такой вид национального развлечения, отчего никто и не обижается.
Международные отношения
Израильтяне знают своих друзей (хотя иной раз это не очевидно). Им нравится Америка, потому что Америка приходится Израилю чем-то вроде надежного, всевидящего и заботливого дядюшки (у которого, между прочим, самая большая, самая богатая, самая активная еврейская диаспора на планете). Всем хочется попасть в Америку, пожить в Америке какое-то время, иметь в Америке богатого родственника — практически всем хочется стать американцами.
Тот факт, что Америка оказывает многомиллиардную помощь крошечному Израилю, убедительно показывает, как тесно связаны между собой эти два государства.
Израильтяне рассказывают, что однажды министр сельского хозяйства вошел в кабинет премьер-министра Леей Эшкола и объявил, что надвигается большая засуха. Премьер-министр ужасно разволновался:
— Засуха? В этом году? Это ужасно! Где она будет?
— Как это где? Здесь, в Израиле, конечно, — ответил министр.
— Ох, как ты меня напугал, — ответил Эшкол с видимым облегчением. — Я было подумал, что ты имел в виду Америку.
Что же касается их непосредственных соседей, то к ним у израильтян совсем другое отношение. Арабская проблема настолько сложна, что сами израильтяне с трудом её понимают. Ещё больше запутывает ситуацию тот факт, что большой процент жителей Израиля — как раз арабы. В одном общем котле смешались политика, религия, история и все то, что составляет материал для последних известий. А сегодня к этому ещё добавилась проблема политкорректности, так что даже старые добродушные анекдоты об арабах нынче рассказываются шепотом в кругу хорошо знакомых людей, хотя даже и там к ним не всегда относятся благосклонно. Подлинный мир в мире наступит только тогда, когда такие шутки будут рассказываться во всеуслышание.
ХАРАКТЕР
Как писал еврейский поэт Ш. Черниховский, «Человек формируется пейзажем родной земли». Так вот, представьте, что вы живете в жарком и пыльном климате, в стране, где средняя температура такова, что вы буквально плавитесь и ваша перегретая нервная система готова в любой момент воспламениться. Вообразите также, что вы находитесь под постоянной угрозой войны, отчего каждый раз, заслышав звук низко летящего реактивного самолета, вы кидаетесь к телефонной будке, чтобы узнать, не началось ли уже наступление предполагаемого противника. Представьте, что вы живете в такой маленькой стране, что в любом городе на любой улице вам обязательно встретится ваш дальний знакомый или родственник этого знакомого, из-за чего вы никогда не будете иметь возможности совершить тайный и неблаговидный поступок.
Если вам приходится всё это переносить, не сделаете ли вы все что можно, лишь бы только выжить? Не превратитесь ли вы в вечного нытика просто потому, что вы по природе своей человек тревожный? И не приведет ли вас неизбежно тревога за самого себя и за ближнего к тому, что вы приметесь во всё вмешиваться? Тут ничего нельзя поделать. Черниховский был прав.
Борьба за выживание
Израильтяне знают, что им на протяжении всей их истории приходилось бороться за выживание, и именно это знание лежит в основе их национального характера. Столетиями они учились импровизировать в любой ситуации и принимать действительность такой, какова она есть. Это объясняет такую их черту, как «хуцпа» — дерзкая отвага.
Там, где для завершения инженерного проекта американцы пошлют бригаду из пяти человек, израильтяне пришлют одного, у которого есть опыт в решении некоторых требуемых аспектов проблемы (а об остальных аспектах он что-то такое слышал). Вот это типичный израильтянин, настоящий «колбойник» (мастер на все руки). Продукт его труда скорее всего не будет безупречен, но действовать он будет, и притом он будет сделан на две трети дешевле и в три раза быстрее, чем это сделали бы другие. Только не приставайте к мастеру по поводу деталей, фактов и планов. И вообще зачем что-то планировать, если можно импровизировать? Что нужно для того, чтобы запустить новый бизнес? Голова, способность импровизировать и никаких денег — вот идеальный израильский набор, дающий нужный результат. Многие гигантские компании с многомиллионными доходами, как, например, Lucent или AOL, свидетельствуют о том, что такой подход иногда срабатывает.
Когда подворачивается удобный момент, израильтянин не медлит. Одна группа туристов как-то отправилась в поход по скандинавским странам. Узнав, что сегодня на их пути будет очень мало остановок для пополнения запасов пищи, израильтяне помчались в местный буфет и засунули в рюкзаки всё, что было на прилавке. Прочие туристы при виде этого пришли в ужас, но для израильтян это был просто практический урок выживания. Ведь всякий генерал знает, что войска не могут маршировать на пустой желудок.
Именно претворением в жизнь теории выживания объясняется отсутствие у израильтян каких бы то ни было манер и их кажущаяся беззастенчивость. Те, кому постоянно приходится бороться за выживание, не могут себе позволить такую роскошь, как стыд. Подобное поведение хорошо показано в одной комедии, в которой во время Олимпийских игр израильский бегун на 100 метров самым беспардонным образом требует от судьи дать ему фору: «Разве наш народ недостаточно выстрадал? — вопрошает он. — Мы ведь не железные. Ну, будь же человеком и предупреди, когда соберешься выпалить из стартового пистолета!»
Нытики
В Израиле ноют все. Всё время. По любому поводу, будь это погода, политическая ситуация или отношение к вам людей (разумеется, о вашем отношении к другим людям и речи быть не может!). Лозунг нации: «Я ною, значит, я существую». Опытный нытик («кутер» — от слова «кот» на языке идиш) владеет секретом, как всегда оказываться правым. Прибавьте к вашим словам жалобу на головную боль или легкую хворь, чтобы у вашего нытья появился индивидуальный оттенок, — и дело сразу пойдет лучше. В самом процессе сетования есть что-то очень эмоционально утешающее, поэтому лучшее всего нытье удается в компании, в теплый субботний день, под каким-нибудь навесом, и чтобы на столе перед вами был хороший сыр или большой арбуз.
Выражение неудовлетворенности общим положением дел достигает апогея, когда израильтянин жалуется, что израильтяне слишком много жалуются; никакого тонкого противоречия он здесь не замечает.
В вечной тревоге
Израильтяне вечно о чём-то тревожатся. Самая расхожая фраза: «Ну? Аз ма ийе?» («Да-а? Что-то будет?») Израильтянин может одновременно волноваться по поводу политической ситуации, безопасности, спорта, карьеры, семьи, финансового положения, а также того, что делать с тараканами. При таком множестве поводов для беспокойства вопрос о том, что из всего этого важнее, как-то стирается. Вполне возможен такой вот диалог в семье израильтянина: