Боксер: «Мы отказались войти в правительство. Наша четкая позиция — отменить эти законы, и точка. Наши требования: проведение президентских выборов уже в этом году. И мы не отступаем. Мы держим наши позиции на Майдане и в регионах. Экстремистов здесь нет. Мы мирные люди, защищающие свои права. Переговоры продолжаются. Но мы не поддадимся ни на какие провокации. Спасибо всем за мужество. Слава Украине». То есть:
(а) Непонятно, с какой стати кукла говорит «мы». Говорить он может только за себя, но не за Олега Ярославлича (которому ничего не предлагали) и не за Кролика (который свое слово имеет, и как мы увидим, насчет «мы» не согласен).
(б) Зато вполне понятно, почему кукла отказалась от лестного предложения. Суверенностью в 292 % утверждаю, что умные люди разъяснили ему, что над ним тонко издеваются, растолковав, как он будет выглядеть качестве ответственного за гуманитарные вопросы, и могучий инстинкт самосохранения подсказал решение.
(в) При этом опять-таки непонятно, с какой стати требование «отменить эти законы» адресовано президенту. Отменять законы, как и принимать их, — исключительная прерогатива Верховной Рады, которая этим вопросом и займется 28 января, а все остальное — лапша, которую попавшая впросак кукла вешает на уши все еще верующим идиотам.
(г) А вот что, — снова опять-таки, — кристально очевидно, так это что кукла открещивается от «Пятого сектора», уже объявившего, что имеет его в виду. По мнению куклы (сказано совершенно четко), «мирные люди» находятся только на Майдане, «нет экстремистов» только в палаточном партийном городке, а вот о гарнизонах мэрии и Дома Профсоюзов не сказано ни слова. То есть, от радикалов кукла открещивается в полный рост, а значит, их разгон ее владельцы не поставят в упрек властям.
Кролик: «Наше первое требование — освобождение каждого нашего побратима и закрытие всех уголовных дел. Наши люди должны быть на свободе. Наше второе требование — закон об амнистии. Наше третье требование — законы, которые запрещают украинцам свободно говорить, жить и чувствовать себя свободными, законы, которые были позорно приняты копытами, — должны быть отменены. Мы от этого условия не откажемся. Законы во вторник должны быть отменены. Наше четвертое требование — новая украинская власть. Что сегодня случилось? Янукович заявил, что не готов отвечать за страну и предложил оппозиции возглавить правительство. Мы не боимся отвечать за судьбу страны, мы готовы вести страну в ЕС, освободить Юлию Тимошенко. Наше пятое условие — новая Конституция 2004‑го года. Хватит нам царей. Украинский народ должен принять Конституцию, которая отображает волю народа. Мы не отходим от своих позиций. Во вторник судный день. Мы не верим ни одному их слову — мы верим результатам. Вперед, к победе! Ни шагу назад! Слава Украине!» То есть:
(д) Никакого «мы» нет. Мальчик из приличной черновицкой семьи очень хочет стать премьером, и готов дать согласие. А скорее всего, уже и дал. При этом, прошу обратить внимание, врет безбожно: никто не «предлагал оппозиции возглавить правительство», — предложение сделано лично пану Яценюку и может быть рассмотрено Верховной Радой, которая его, возможно, одобрит, а возможно, и нет (видимо, по итогам силового решения вопроса с боевиками). Но при этом, даже если одобрит, в ведении премьера (опять же, с согласия парламента) будет назначение только руководителей экономического блока, — о чем кукла, как и кукла предыдущая, предпочитает не говорить.
(е) Вместе с тем, — это очевидно и понятно, — кукла, публично совершив государственное преступление из списка самых тяжких, очень не хочет сидеть. Не хочет страстно, мучительно. И требует амнистии (для всех, чтобы иметь поддержку, но ради себя, единственного и любимого). Но, что совершенно замечательно, заявляя, что «мы готовы вести страну в ЕС», умалчивает, что это не входит в полномочия правительства. И более того, клянется «мы освободим Юлию Тимошенко», притом, что словом не помянул узницу ни на одном этапе переговоров с властями. Очень, очень показательно.
(ж) А кроме того, — вот тут полностью в унисон с предыдущим оратором, — кукла непонятно, с какой стати убеждает Майдан, что «отменять эти законы» должен президент. То есть, с какой стати, понятно: кукла боится, что до 28 января, которое уже скоро, по вине «Правого сектора», который послал не только Боксера, но и ее, еще случатся какие-то нехорошие дела, и заранее пытается подстраховаться.
(е) Что же касается возвращения к Конституции 2004 года, напомню бедняжке старую истину: бойся своих желаний, они могут исполниться. Впрочем, кукла, судя по всему, умеет считать не дальше двух шагов, да ведь и говорит с теми, кому без разницы, что говорить.
Но… Но самое смешное, — внимание!!! — состоит в том, что реально никто никому ничего не предлагал. Ага. Именно: «Янукович выступал долго. Долго говорил о том, почему не получилось Вильнюса. Потом — рассказывал о переговорах с 00. Аккомпанировали Лукаш и Портнов. Одно из требований оппозиции — смена КМУ — прозвучало в данном контексте. На что во власти ответили: ах, Вы смену КМУ хотите, а альтернатива нынешним министрам у Вас есть? Вот Вы, Арсений Петрович, не согласились с премьером поработать; а Вы, Виталий Владимирович, возглавить гуманитарный блок, в качестве вице-премьера? То есть, полноценных кадровых предложений, как таковых не звучало. Звучали полуиздевательские намеки. Считать ли это приглашением Яценюка в премьеры, а Кличко в вице? Додумайте сами. Аналогично с Тигипко[10]. Который опять завел песню про коррупцию, нарушение прав предпринимателей и т. д. Инициатива наказуема и ему ВФЯ озвучил два варианта: омбудсмен по защите прав предпринимателей, либо — аналогичный пост КМУ. Сергей Леонидович ушел думать. Сказать, что он обрадовался — очень соврать…»
В целом:
(е) Так называемые «лидеры оппозиции» безоговорочно сдали «бешеных», судьба которых, видимо, решится этой ночью, — тем паче, что со штурмом солдат, введенных в Украинский Дом, они не оставили власти иного варианта, а к «цивилизованной оппозиции» отныне отношения не имеют, — и видимо, с кровью, но с большой или малой, знать не могу.
(ж) Дальнейшая политическая судьба «лидеров оппозиции», — в которой опция «президентство» отсутствует отныне при любых вариантах, — решится 28 января, на внеочередной сессии, но, как бы эта сессия ни прошла, Кролику отныне светит плакать, колоться, но, даже в статусе премьера (чего не будет, но предположим чудо) имея только технические полномочия, подыгрывать президенту.
(з) Что касается Олега Ярославлича[11], которого из хоть какого-то переговорного процесса выкинут безоговорочно, то его политическая судьба решалась той ночью и зависила исключительно от того, в какой степени боевики «Свободы» подчинятся его распоряжению (а таковое наверняка прозвучало) не лезть на рожон.
Короче говоря, это проигрыш, с какой стороны ни посмотри.
Без малейшего намека на выигрыш, зато чудовищным позором.
Недаром же в «оппозиционной элите», в отличие от стада, все понимающей, царила великая скорбь.
Впрочем, начинало доходить уже и до стада.
Разумеется, будь на месте Виктора Федоровича и его группы поддержки ясновельможный пан Вишневецкий, решавший все от своего великого и гордого ума, или кто-то из моих и Виктора Федоровича критиков, все было бы совсем иначе, — но к счастью для всех, всему свое время и каждому свое место.
1 февраля 2014 года лидер партии «УДАР» Виталий Кличко заявил, что все участники «Правого сектора» и других радикальных организаций, которые участвуют в столкновениях в центре Киева, будут идентифицированы и привлечены к юридической ответственности после победы оппозиции и смены власти в Украине.
Чего-то в этом роде следовало ожидать. Правда, на сайте «УДАРа» этого нет, но методика «революционеров», — сказать, а потом, когда слово уже сказано, отмежеваться, — известна еще со времен великой перепалки двух львовянок, пани Лыжичко[12] и пани Фарион[13], так что будем исходить именно из этого, благо логика прослеживается однозначно.
Основные акционеры проекта «Боксер» все-таки не американцы, которые всякие «Аль-Каиды» придумывают, холят и лелеют, у них в рейхсканцелярии на открытые проявления неонацизма идиосинкразия, за три поколения вбитая в подкорку, и они нервничают. Вот и велели дурной кукле отмежеваться. Есть, помимо того, и личные мотивы. Потихоньку-полегоньку «Правый сектор» оттягивает на себя самых буйных из бывшего стада некоего Ющенко, политическим наследником которого является Боксер, и с этим нужно как-то бороться (тем более, что Олег Ярославлич, людей которого «правсеки» начали щемить по полной уже и во Львове, негласно поддержит). Заодно и наперед подсекая поджилки Кролику, ибо «Батькивщина» (через депутата Парубия[14]) во исполнение указания заокеанских владельцев «бешеных» окормляет и лоббирует.
Но вот что интересно. Теперь, сказав «а», — назвав неонацистов преступниками и провокаторами, — Боксер не может не сказать и «b». То есть, обязан отказаться от всякого участия в совместных с ними уличных акциях, а также, как законопослушный гражданин и респектабельный политик, оказать законным на данный момент властям всю возможную помощь в их искоренении, не откладывая дело на «после победы оппозиции и смены власти».
Это элементарная политическая логика: серьезный политик не может выступать за торжество демократии и законности даже в ситуативном союзе с теми, кого сам считает экстремистами и криминалами. Не делая этого, он сам себя выводит за рамки политического процесса, становясь таким же криминалом и экстремистом. А как минимум сказав, стелит соломку, что, кстати, дает основания думать, что дым не без огня. Тем паче, что такой слив избавляет от ненужных вопросов в Мюнхене.