Пока все идет хорошо. Но та же самая способность, в сочетании с их незнанием многих вещей и узкой точкой зрения, что описывал Виктор...
Антон скривился.
- Ты беспокоишься, что они выстрелят вполсилы?
Виктор пожал плечами.
- Не совсем так. Они отнюдь не дураки. Больше всего меня беспокоит, что, во-первых, они не проскользнут мимо служб безопасности. Чтобы действительно правильно заниматься контрразведкой, нужно быть методичным и терпеливым, как нигде больше. Это... не их сила. Поэтому я думаю, они больше открыты для проникновения, чем им кажется. Во-вторых, я беспокоюсь, что если что-то действительно начнет разваливаться, они с большей вероятностью отреагируют, помогая процессу, чем пытаясь уклониться от него, если ты понимаешь, что я имею в виду. Особенно некоторые из них - такие, как Дэвид Притчард. Кому только что поручили управлять устройством, если оно нам понадобится.
Антон снова поморщился. Он не был на последнем заседании группы. ("Группа" было единственным названием, которое у них было. По крайней мере, в этом проявилось больше чувства безопасности, чем в других отношениях.) Решение назначить Притчарда ответственным за устройство, должно быть, было принято там.
С Дэвидом Притчардом точно не было ничего плохого. Но Виктор и Антон оба чувствовали, что внутри юноши бурлит тихая, но разъедающая ярость, которая при некоторых обстоятельствах может подтолкнуть его с обрыва.
Но...
На самом деле они ничего не могли с этим поделать. Ни у него, ни у Виктора не было никакого реального контроля над группой. Даже ее номинальный лидер Карл Хансен был не более чем первым среди равных.
- Нам просто придется смириться с этим. Честно говоря, Виктор, в данный момент меня больше беспокоит твоя ситуация с Инес Клотье. Реально, как долго ты еще сможешь тянуть с ней? - Он слегка прищурился. - Я надеюсь, ты отказался от всякой мысли о приеме на работу?
Виктор вздохнул. - Да, да, да. Голос осторожности возобладал. Хотя мне неприятно думать, от чего я откажусь.
На мгновение на его лице появилось выражение задумчивой печали. Такое выражение, с которым нормальный и разумный молодой человек наполовину сожалеет о своем решении не продолжать возможную романтическую связь. На лице Виктора Каша выражение означало его сожаление по поводу того, что он не пошел на мучительный риск, согласившись на работу в бывших вооруженных силах государственной безопасности, которых отправляли в неизвестные места и без возможности отступления, чего ни он, ни Антон не могли понять.
- Нужно быть сумасшедшим, чтобы даже подумать об этом, - сказала Яна. - И имейте в виду, что оценка исходит от бывшего кощея.
Виктор улыбнулся. Затем снова провел пальцами по своим волосам. - Здесь нам немного повезло. Клотье вчера вызвали с планеты. По-моему, она должна пойти проконсультироваться с тем, кто руководит этой операцией. Кстати, теперь я почти уверен, что это Адриан Лафф.
Антон кивнул. Они с Виктором предварительно пришли к такому выводу несколькими днями ранее, основываясь на том, что Виктор смог выяснить в ходе своих переговоров с Клотье.
Адриан Лафф...
По словам Виктора, это были в основном плохие новости. У Зилвицки действительно не было собственного мнения. Он узнал это имя еще со времен работы во флотской разведке Мантикоры, но на этом все и закончилось.
Каша знал о нем больше, как и следовало ожидать, хотя на самом деле он никогда не встречался с этим человеком. По словам Виктора, Лафф не был особенно жестоким или суровым человеком, уж точно не по стандартам государственной безопасности. Его продвижение по службе в государственной безопасности было обусловлено главным образом его флотскими навыками. Профессиональный офицер мантикорского флота едва ли подумал бы о нем как о несравненном командующим флотом, но, по крайней мере, у него было гораздо лучшее представление, чем у большинства его товарищей по госбезопасности, о том, из какого конца трубы вылетает ракета. И хотя ни один офицер государственной безопасности, назначенный командовать стадом в Народном флоте, скорее всего, не был бы полным новичком там, где запрещены жестокость и дисциплина, Лафф понимал, что сломить дух человека - не лучший способ воспитать воина, когда он вам нужен.
Это могло хорошо говорить о человеке, но Антон был бы намного счастливее, если бы эти изгои военных сил госбезопасности - сформировавшие очень мощную группу, ему и Виктору удалось узнать это с бесспорной уверенностью - имели своим командиром кого-нибудь вроде некоего Эмиля Трека. Трека, в свое время бывший комендантом тюремной планеты госбезопасности, был печально известен злобностью и садизмом. С другой стороны, никто в здравом уме не поставил бы его во главе фрегата, а тем более целого флота.
- Когда она вернется?
Виктор пожал плечами.
- Трудно знать это наверняка, но у меня отчетливое ощущение, что не очень скоро. Если я прав, и ее вызвали, чтобы встретиться с Лаффом, просто еще одно маленькое указание на то, что где бы Лафф ни собирал свой флот, это не так близко к Мезе.
- Но, наверное, довольно близко к Факелу, - мрачно сказал Антон. - Виктор... я должен вновь обсудить это. Я думаю, что нам нужно рассмотреть, стоит ли уходить сейчас и сообщить Факелу новость об этой угрозе. Ты знаешь, и я знаю, что Лафф планирует игнорировать Эриданский эдикт.
- Это на самом деле еще не точно, - сказал Виктор мягко. - Я получил ощущение, что Лафф сопротивляется этой идее. Но... да, это достаточно ясно из того рода вопросов, что Клотье задавала мне. Одна из причин, по которой они так осторожно относятся к найму людей на любые должности высокого уровня, кажется довольно очевидной - это соображения Лаффа и его людей о своих хороших шансах вскоре стать галактическими париями.
Он встал и начал расхаживать, чтобы немного размяться. Кухня в скромной - опять же используя эвфемизм - квартире была слишком мала, чтобы можно было сделать более трех шагов. Тем не менее, они сидели уже несколько часов. Антону захотелось самому встать и присоединиться к нему - только там не было места. Кухня была чрезмерно узкой и маленькой.
- Я думал об этом, Антон. Но я все еще думаю, что это было бы ошибкой - и, да, я знаю, что буду проклинать себя остальную часть моей жизни, если мы вернемся и обнаружим, что Факел обращен в пепел, потому что все были застигнуты врасплох. Но, во-первых, я не думаю, что они преуспеют. Просто нет никакой возможности организовать операцию такого размера без обмолвок и некоторых тревожных сигналов где-нибудь. У тебя такое же высокое мнение о начальнике разведки Розака, как и у меня. Я не думаю, что много шансов на то, что Иржи Ватанапонгсе не выяснит, что происходит. Ты тоже.
Он остановился на минуту.
- И это действительно все, что есть, не так ли? Чтобы просто принести предупреждение? Это не значит, что ты и я смогли бы оказать помощь Факелу, даже если бы мы вернулись вовремя, чтобы отразить атаку. Это будет драка флотов, чистая и простая. И если ни Майя, ни Эревон не придут на помощь Факелу, - здесь выражение его лица стало очень мрачным, - то все, что нам останется сделать, это отомстить так, как мы сможем.
Он вновь зашагал.
- С другой стороны, если мы останемся здесь, у нас есть реальный шанс сильно продвинуться в любом количестве направлений. Для начала...
Антон взглянул на часы на стене. Они занимались этим почти три часа, и теперь было ясно, что не закончат в ближайшее время.
- Садись, Виктор, - сказал он. - Дай кому-нибудь другому шанс размяться немного.
- Да, - сказала Яна. - Я первая.
Глава 46
Сентябрь 1921 г. э. р.
- Садись, Лайос, - пригласил Джек МакБрайд. - В ногах правды нет. Как насчет чашки кофе?
- Кофе было бы неплохо, - ответил Лайос Ирвин. Говоря это, он улыбнулся, но в его ответе была легкая - возможно, очень слабая, но неоспоримая - резкость, и МакБрайд напомнил себе не морщиться.
Ирвин был одет в традиционную серую робу неспециализированного генетического раба. На плече было стилизованное изображение грузового шаттла, которое обозначало его как члена наземной команды шаттлпорта Грин Пайнс, а три шеврона над шаттлом отмечали его как старшего руководителя - по сути, доверенного лица.
Ирвин обладал крепким, мускулистым телосложением, подходящим к робе, и если бы он захотел открыть рот и показать язык, там был бы виден маркер раба. На самом деле, физически он был рабом - или, по крайней мере, явным продуктом генотипа, выведенного для рабов. За исключением, конечно, того, что в отличие от настоящих генетических рабов, у него была увеличенная продолжительность жизни гамма-линии.
Редко обсуждаемый звездными линиями Соответствия, даже между собой, факт таился в том, что генетически они были гораздо более тесно связаны с рабами "Рабсилы", чем с подавляющим большинством остального человечества. На протяжении веков линии рабов были лабораториями Совета по долгосрочному планированию - местом, где недавно разработанные черты могли быть проверены в полевых условиях, опробованы, а затем либо отбракованы, либо включены в те же звездные линии и сохранены в них. СДСП старался работать из-за кулис, даже (или, возможно, особенно) в иерархии "Рабсилы", но доступ к селекционным программам "Рабсилы" всегда был одним из основных факторов его успеха.
Одним из следствий этого было то, что даже альфа- и бета-линии Соответствия разделяли целый ряд генетических признаков с рабами "Рабсилы". Конечно, никто из этих рабов никогда не получал весь пакет одной из звездных линий, так же, как ни один из них не получал пролонга, но между ними бесспорно существовала тесная связь.
Эти отношения также способствовали проникновению Соответствия в сообщество рабов в целом. Ирвин был примером этого, учитывая, как мало изменений потребовалось базовому генотипу, чтобы он соответствовал своей роли. Агентов его типа с глубоким проникновением никогда не было так много, как хотелось бы службе безопасности Соответствия, но это было результатом сознательного политического решения, а не принципиальным ограничением на количество потенциальных агентов.