‒ И не угадаешь, кто рядом должен быть…
‒ Зато, говорят, тот, кто его добудет, никогда не будет одинок…
После этих слов наступила неожиданная пауза. Рассказчики внезапно сосредоточились каждый на своей порции мяса, стараясь не смотреть друг на друга.
Отложив тарелку и вытерев руки предложенным Дедом полотенцем, Танька взяла гитару. Проверив звучание и поудобнее умостившись на мешке с песком, заменявшем стул всем настоящим тусовщикам, она в благодарность пропела о школьных буднях[7]. Зеленый ‒ чейсер, ранее в одиночку развлекавший публику ‒ не вытерпел и поддержал её порыв.
При таком пособничестве Танька, продлевая удовольствие и рискуя испортить аппетит, неосмотрительно стала рассказывать историю неожиданно появившегося «валета»[8].
Дальше с Зеленым исполняли вместе и по очереди, сделали перерыв и доели остатки шарообразного кенгуру, и снова пели, забывая обо всем окружающем, настолько легко оказалось находить общий язык с помощью музыки. Для завершения вечера Танька припасла рассказ об эпизоде осеннего путешествия автостопом[9] на трехколесном раритете. Потом вежливая девочка поблагодарила всех за компанию и, сославшись на необходимость раннего подъема, уволокла себя в мастерскую Тиша.
[1] Скуба Демо ‒ Scuba/Demo ‒ один из редчайших военных ножей за всю историю. Использовался «Группой Специальных Операций» Корпуса морской пехоты США во Вьетнаме.
[2] «Вальпургиева Ночь» ‒ песня группы Сектор Газа. Вошла в альбом «Наркологический Университет Миллионов» в 1997 году. https://z1.fm/song/4070907
Вальпургиева Ночь ‒ Бельтэйн ‒ кроме навязанного церковью нового значения, это главный шабаш ведьм. Праздник, противоположный Хэллоуину не только по календарю. В такие дни, по древнему кельтскому поверию, открываются врата в иной мир.
[3] «Дорога в Ад» ‒ «Highway to Hell» ‒ ведущий сингл AC/DC из одноименного альбома 1979 года. https://en.lyrsense.com/acdc/highway_to_hellg
[4] «Я Ненавижу девочек» ‒ песня Умки и Броневичка из альбома «Компакт»1998 года.
https://cool.dj/song/416097-umka-i-bronevichok/3912108-ya-nenavizhu-devochek/
[5] «Gin House Blues» ‒ «Дом Джина», в первом варианте ‒ «Я и Мой Джин». В данном случае ‒ песня The Animals из альбома «Animalization» 1966 года. https://www.youtube.com/watch?v=R7NC0mWC4y4
[6] Блюз ‒ от английского «blue devils». Буквально ‒ унылый дьявол. Впервые идиома появилась в пьесе Джорджа Колмана младшего в 1789 году и означала «галлюцинации от похмелья».
[7] «Школьные дни» ‒ «School Days» ‒ песня AC/DC из альбома «T.N.T.» 1975 года https://en.lyrsense.com/acdc/school_days
[8] «The Jack» ‒ «Валет» ‒ очень двусмысленная песня AC/DC из того же альбома «T.N.T.». На сленге валет означает гонорею, а фулл хаус ‒ букет венерических заболеваний. http://www.megalyrics.ru/lyric/ac-dc/the-jack.htm
[9] «Урал Байкер Блюз» ‒ песня группы Чиж&Со из альбома «Нечего Терять» 1999 года.
https://www.youtube.com/watch?v=ewjRCFr20yw
Расчленение III
Часть 21
‒ Ты не все мне рассказал, ‒ расстилая своё убежище, невзначай заметила подоспевшему вслед за ней наставнику.
‒ Поэтому ушла переодеваться в другое место? ‒ Тишь не совсем понял, что от него хотят. ‒ Не делай так, там может быть опасно…
‒ Ты забываешься, ‒ зевнула Танька, ‒ смертный. Ой, извини, ‒ сразу смутилась своего поведения.
Ёжики, доедая ужин, тихо шуршали и сопели в своем вольере, а звуки из зала доносились лишь изредка. Вместе с подвальным полумраком обстановка нагоняла сон.
‒ Слушай, неуязвимая сущность, ‒ иронично попросил оружейник, также расстилавший свое ложе, ‒ я хочу увидеть твой настоящий облик.
‒ Ты его и так видишь, ‒ не оборачиваясь, пожала плечиками.
‒ Нет, я про настоящий, истинный. А не вот такую соблазнительную длинноногую малышку. Как ты в преисподней выглядишь? Чем там занимаешься и вообще? ‒ оставив в покое свою постель, Тишь застыл, обреченно глядя на свою подопечную то ли с надеждой, то ли со страхом.
‒ Лежу на каменистом дне. Молчу. Гляжу на небо, ‒ с улыбкой процитировала Танька вдруг всплывшие строчки[1]. ‒ А не испугаешься? ‒ спросила с хитринкой.
‒ Как говорят у нас в Припяти, зубов бояться ‒ в рот не да… Ой! Тебе еще рано такое, ‒ смутился наставник. ‒ Ну, так какая ты там?
‒ Не знаю, о чем ты, ‒ чуть не засмеялась Танька. Закончив расстилать свой мешок, она присела на край ящика. Лютый, как нормальный котенок, тут же забрался к хозяйке на колени. ‒ Это место чем не ад? Вот и думай: а может, это мой дом? ‒ окончательно запутала чейсера.
‒ Ну, правда, покажись, а? ‒ не отставало любопытство.
‒ Смотри, любуйся. Я ‒ это я и есть, ‒ развела руками в ответ. ‒ Если коротко: истинное лицо Дьявола ‒ его поступки. А рассказывать какая я и чем занимаюсь можно вечно. У тебя есть такое количество времени или быт и рутина отвлекают? ‒ уже вовсю улыбалась Танька.
‒ Не хочешь, значит, ‒ не поверил Тишь.
‒ Я могу навести морок и показать таких чудовищ, по сравнению с которыми монстры зоны тебе милее котят будут. Но зачем? ‒ она снова пожала плечиками. ‒ Может, поверишь, а?
‒ Сложно не поверить. Еще сложнее ‒ верить.
‒ Э! Ты только из меня идола не делай! Не хватало еще… Лучше расскажи, что не договорил. Почему нужно людей бояться? ‒ не раздеваясь, Танька стала залезать в мешок.
‒ Люди. Сюда идут одиночки, а не люди, ‒ перейдя в горизонтальное положение на своем матраце, Тишь улегся поверх одеяла и, расслабляясь, закинул руки за голову. ‒ А бояться нужно всего, конечно, не только братьев по безумию. Как говорят у нас в Припяти, пуганая ворона куста боится ‒ и правильно делает.
‒ Как-то ты слабо смахиваешь на тронутого, ‒ Танька решила не застегивать мешок и не залезать в норку, и, против обыкновения, позвала под бок и обняла своего лохматого защитника. ‒ Да и на маньяка не тянешь. И Дед не очень-то и чокнутый, мне показалось. И Зеленый… Кстати, почему он Зеленый, а? ‒ повернув голову, она старалась рассмотреть выражение лица опекуна.
‒ Ха! Ты наш туалет видела же? Что скажешь? ‒ развеселился оружейник.
‒ Ну, судя по количеству журналов, запором здесь никто не страдает… ‒ растерялась Танька.
‒ Ну, вот. Съел он как-то слишком много…
‒ Так, понятно! Этот фольклор можешь пропустить! ‒ остановила воспоминание Танька. ‒ Давай дальше.
‒ Старый и я ‒ мы не отсюда. Я из Припяти, а его власти поставили. Нельзя же только вознаграждение за мутантов платить, нужно еще и заработать на этом. Вот он и торгует оружием, припасами, едой. Ну и смотрит за порядком. Так в каждом лагере заведено, ‒ Тишь почему-то печально вздохнул.
‒ А остальные? Что, одиночки не уживаются во внешней реальности? ‒ помогла переключиться Танька.
‒ Понимаешь… Иногда кажется, что сама Зона разобщает людей. Пока мы здесь ‒ все более-менее вменяемые. А чем дальше от лагеря… Пропадает что-то в человеке, и начинают охотиться друг на друга. Я даже думаю, что здешняя Зона и есть одна большая аномалия. Вот и гибнут, в основном, от рук своих же.
‒ Ты поэтому в оружейники подался? ‒ тихонько спросила почти засыпающая синеглазая.
‒ И поэтому. Я оружие люблю. Несколько образцов сам изобрел, а их отвергли и чуть меня в тюрьму не упекли. У нас, оказывается, только инженеры на заводе таким могут заниматься, а я ‒ кустарь. Но вот здесь пригодился ‒ и рад. И деньгой разжился! ‒ нервно хохотнул бывший сталкер.
Часть 23
Собак все-таки седлали: понадобилось место для рюкзаков, оружия и успевшей подсохнуть трофейной шкуры проводника. Мармеладка и Барбариска, засидевшиеся в своей огромной конуре, так обрадовались появившейся утром Таньке, что, повизгивая, прыгали и скакали вокруг нее, словно маленькие щенки. Их фантастически пушистые лисьи хвосты, словно рыжие бревна, мотались из стороны в сторону. Теряясь среди этих громадин, девочка, тем не менее, совсем не боялась быть раздавленной их огромными лапами. Лютый добавил беспорядка, вытворяя вместе с ездовыми одному ему понятный танец.
Перед отъездом Танька продемонстрировала всем желающим, что теперь вооружена и ее можно вызывать на дуэль. Тишь позаботился и отдал подопечной очень тонкую и легкую стреляющую штуковину, при виде которой у многих чейсеров потекли от зависти слюнки.
Уже в седле, словно полководец перед битвой подняв Мармеладку на дыбы, Танька прокричала: «Рэп ‒ дерьмо! Попса ‒ параша! Панки ‒ хой! ‒ победа наша![2]». И сорвала такой вопль поддержки провожающих, от которого настроение из хорошего превратилось в прекрасное. После вида ускакавшей верхом на саблезубой собаке Таньки ‒ в пустынном камуфляже и с весело прыгающим русым хвостиком, который она решила украсить маленьким розовым бантиком ‒ чейсеры еще долго приходили в себя.
«А что? Очень даже ничего себе, ‒ рассматривала себя Альтер Эго.
Дурацкий бантик, я тебе говорила, ‒ хмурилась Танька, затаив одобрение.
Чего это? Сейчас все так одеваются: и спортивно, и стильно…
Розовый бантик сверху, огромный нож сбоку и лихой скакун под задницей… Это стиль? ‒ с сомнением спросила себя.»
Ореховое настроение теперь приходило всё чаще и синеглазая погружалась в мечтания и фантазии совершенно внезапно. Отъехали совсем чуть-чуть, когда Танька увидала передвигающихся неподалеку черных, как грозовые тучи, пингвинов. Приняв горизонтальное положение, они неуловимо быстро вращали острыми, как серп, крыльями и скользили по любой поверхности, оставляя за собой две глубокие борозды прорезанные органами летания. Выглядело это смешно, и улыбка показалась девочке вполне уместной.
‒ Что, понравились? ‒ спросил ехавший рядом Тишь.
‒ Что? Кто… ‒ поперхнулась и удивилась спутница. ‒ Ты разве видишь мои фантазии? ‒ немного повернувшись в седле, она посмотрела на опекуна.
‒ Какие еще? Не выдумывай, я про сов говорю…
‒ Эти пингвины ‒ совы? Они что ‒ реальны?!
‒ Это рыжие совы, ‒ кивнул оружейник, ‒ безобидные, если стая небольшая. Как говорят у нас в Припяти, не всё то золото, что фонит.