‒ Не нужен нам такой док, поверь, ‒ снова не поленился объяснить Тишь. ‒ Не спеши, нового найдем. Как говорят у нас в Припяти, курочка по зернышку клюёт ‒ да мяском закусывает.
Зеленый как раз перешел к куплету о двух пришедших за ним ангелах[4], когда мимо ошалевших чейсеров прошелестели розовыми тапочками две, одетые только в одинаковые черные футболки, девочки. Пушистые полотенца на плечах никак не вписывались в здешние обшарпанные стены.
‒ Занято! ‒ всё, чем удостоили они публику на пути в душевую.
‒ Ну, вот как это терпеть? ‒ глядя им вслед, резюмировал первый. ‒ У меня уже руки чешутся!
‒ А ты чаще мойся! ‒ рассмеялся кто-то.
‒ Не, вы как хотите, а мочалок этих нужно спровадить обратно. Иначе засмеют нас…
‒ Я так думаю, они сами скоро уйдут, ‒ проговорил Тишь.
‒ А жаль! ‒ перешел на родной язык Зеленый. ‒ Поёт хорошо, ‒ от смущения он склонил голову ближе к струнам.
Утро встретило Таньку и Мелл не только хорошим настроением. Невыспавшийся Тишь, в ответ на приветливые улыбки, буркнул «добрутро» и продолжил колдовать над спиртовкой, разогревая воду для чая.
‒ У нас шоколад есть, давай его разведем? ‒ примирительно попросила Танька. ‒ В порошке, знаешь? ‒ из-за её спины Мелл уже протягивала коробку с лакомством.
‒ Постеснялись бы! ‒ лохматыми чувствами отозвался оружейник.
‒ А чего случилось? ‒ откровенно не поняла синеглазая.
‒ Вы что в мешке своем вчера вытворяли, а? Да я через полчаса сбежал к Старому, под прилавком спал!
‒ Да мы ничего… Ой-ёй… ‒ начала было Мелл, но осеклась. Даря друг другу нежность, они с Танькой действительно сильно увлеклись и не заглушили звуки и собственные разговоры для окружающих.
‒ Здесь же живые люди, все-таки. А вы полуголыми расхаживаете, попами вертите, да еще и такое…!
‒ А тебе что, тоже захотелось? ‒ ехидство Мелл не сулило ничего хорошего для собеседника.
‒ Да я, блин! ‒ вовремя захлопнул свой рот Тишь. ‒ Дай сюда! ‒ он почти что вырвал из рук девочки коробочку со вкусным и занял себя приготовлением напитка.
‒ Короче, я много вкусняшек взяла с собой, ‒ неосознанно нагнетала напряжение Мелл. ‒ Так что всех угостить нужно. И тебе большой запас будет, ‒ глядя с колдовским прищуром, она, словно лист смоковницы на ветру, качнулась в сторону мужчины.
‒ Так, остынь! Агриэль[5] доморощенный, ‒ дернула её за руку Танька. ‒ Тишь, ну, правда, прости. Мы соскучились, просто. Больше не повториться. А лакомство мы сами наверх отнесем, пусть Дед тусовку угостит. Ты с нами пойдешь сегодня?
‒ Пойду, куда я денусь, ‒ ворчал в полумраке оружейник. ‒ Снова на собаках? И куда теперь?
‒ Пешком, ‒ покачала головой Танька. ‒ Хотим фактор одиночества найти.
‒ Тогда я вам только помеха, он для двоих. Но учтите: парный фактор еще никто не добыл. Как говорят у нас в Припяти, за двумя зайцами погонишься, а они одним окажутся. Держи, ‒ он передал кружку с горячим.
‒ Спасибо, ‒ Танька глотнула обжигающего. ‒ Ничего, мы аккуратненько, тихонечко, не спеша.
‒ Ага! ‒ Мелл без выпендрежа приняла свою порцию. ‒ Как говорят у нас в Припяти… Ой! ‒ внезапно остановила себя.
‒ Получила? Заразно это, ‒ спокойно угощалась шоколадом Танька.
Часть 30
Томимые неизвестностью и готовые к последнему бою чейсеры встретили появившихся из Тишиного подвала девочек прощальным молчанием.
‒ Мы вам шоколад принесли. Просто так, ‒ Танька показала коричневую коробочку. ‒ Дед, ты всех угости, ладно? ‒ не обращая внимания на траурную тишину и похоронный вид толпы, они с Мелл выставили на барную стойку сладость.
‒ Идите вниз и не высовывайтесь, не до вас сейчас, ‒ поприветствовал распорядитель. ‒ Скажите Тишу, чтоб сюда шел, каждый ствол на счету.
‒ Что случилось-то? ‒ растерялась такому началу дня Танька.
‒ Мутанты атакуют, мы в осаде…
‒ Ой! Я и забыла совсем! Это же за нами! Я сейчас, ‒ никем не остановленная, она проскользнула ко входу и, с трудом приоткрыв тяжелую дверь, помахала рукой ожидавшему зверью. ‒ Мы скоро, ‒ крикнула в щелочку, ‒ уже одеваемся!
‒ Я говорил, что она крейза! И вторая шизанутая! ‒ среди чейсеров началось волнение.
‒ Старый! Они мутантов сюда приманили, специально!
‒ Да их первыми мочить нужно! С тварями после разберемся!
‒ И с Тишем еще разговор предстоит!
‒ Если такие смелые, сначала со мной поговорить придется, ‒ Зеленый, встав перед Танькой, нехорошо погладил кобуру на поясе.
‒ Заодно со мой сразу побеседуете, ‒ с другой стороны неожиданно возникший оружейник уже стоял позади Мелл. Рядом нехорошо сверкал глазами Лютый.
‒ Дебилы, ‒ покачав головой, разочарованно проговорил Старый. ‒ Они вам угощение принесли! ‒ сказал громко. ‒ Не за деньги, просто так! А ну, все по углам разбежались! Быстро!
‒ У вас так принято? ‒ странные косички на непричесанной голове Мелл дрожали от гнева. ‒ Я морду-то быстро выровняю, если кто на Танюху полезет! ‒ на её руках появился предмет силы.
‒ Спокойно, мой Ангел, ‒ холодно проговорила Танька. ‒ Не поняли нас ‒ так и быть. Мы сейчас свалим, спокойно и тихо, ‒ обратилась к тусовке. ‒ А на память оставлю вам кое-что, ‒ больше не обращая ни на кого внимания, она прошествовала в оружейное ателье.
«Мы так и уйдем? ‒ задумчиво крутило в руках шоколадную конфетку Второе Я.
А что здесь делать? Я им сюрприз приготовила, а так ‒ на улице интереснее, ‒ рассудила Танька.
Вкусное? ‒ оживилась Альтер Эго.
Ну, расхлебывать долго будут, обещаю!»
Выждав, пока гнев облачится в свой камуфляж, следом за девочками спустились Тишь, Старый и Зеленый.
‒ Вы не дурите, с кем не бывает, ‒ начал успокаивать Дед.
‒ Да, ‒ добавил Тишь. ‒ не слушайте быдло. Как говорят у нас в Припяти, говно от жопы недалеко падает.
‒ Нетушки! ‒ забрасывая в рюкзак футболку и тапочки, Танька и не думала оставаться. ‒ Так, Тишь. Спасибо тебе, но дальше мы сами. Дед, ты классный чувак, и тебе спасибо. Зеленый, мне жаль расставаться, только спелись. Спасибо, не забуду, ‒ она закинула обе лямки рюкзака на одно плечо и символично остановилась.
‒ Да, мы лучше пойдем, ‒ нерешительно поддержала подругу Мелл.
‒ Теперь внимание, ‒ попросила синеглазая. ‒ Я тут неподалеку две аномалии поставила, новые. Одна ‒ тупость. Кто попадет ‒ дураком станет. Вторая ‒ невысказанные обиды. Все, за всю жизнь, ото всех сразу. Так что куда лучше вляпаться ‒ даже и не знаю. А видеть их будут только те, кто к нам хорошо относился, ‒ она печально улыбнулась. ‒ Мне будет не хватать вас, ‒ хотела было обнять чейсеров, но вовремя передумала.
‒ Вон он, видала? ‒ не пытаясь шевелиться, лежавшая в кустах Танька одним лишь шепотом указывала на полянку.
‒ Он сам с собой играется? ‒ быстро поняла поведение фактора примостившаяся рядом Мелл. Невозможное и красивое бегало и скакало вокруг самого себя, и понять, какая из половинок единого по сути веселее, а какая игривее, было сложно.
Девочки уже неделю выслеживали свою добычу. Увлекательное занятие поглощало всё их время без остатка, так что даже спали по очереди. Маленький и уютный, фактор одиночества искрился смехом, согревал всех теплом любви и казался немножко наивным. Ему явно нравилось дарить самому себе друг дружке по очереди цветы и прекрасное настроение. Вокруг ощущалась мелодия беззаботной радости.
Любопытный Лютый, устроившись между девочками, припал к земле. Маятником переваливающийся из стороны в сторону хвост поочередно попадал на мягкие места юных следопыток.
‒ Он на что похож для тебя? ‒ интересовалась Танька.
‒ На браслетики. Удобно и красиво, ‒ фантазировала Мелл.
‒ Согласна. Как брать будем?
‒ Подумать надо. Как говорят у нас в Припяти, семь раз отмерь, а результат разный.
‒ А он кто вообще?
«Действительно, он кто? ‒ думала Танька.
Если из названия исходить, он причина, ‒ наглое Второе Я подкреплялось мороженым из яркого стаканчика.
Малиновое, ‒ констатировала девочка. ‒ Вот, как ты можешь?!
На, ‒ Альтер Эго протянуло другую порцию. ‒ Я тебе с дыней и ананасом придумала.
Спасибо, но это не решает проблему.
Он соединяет двоих, создавая вокруг одиночество. Именно поэтому они не могут расстаться, ‒ половинка невозмутимо ковыряла ложечкой мягкую холодную массу.
Откуда ты такая умная? ‒ Танька с подозрением зачерпнула из своей порции.»
‒ Я так понимаю, что фактор одиночества ‒ это когда больше ни с кем не хочешь быть…
‒ А соединиться с любимой не можешь, ‒ закончила мысль Мелл.
‒ Типа того. Вакуум непонимания вокруг, ‒ дополнила Танька.
Эпилог
‒ И откуда на вас тогда браслетики? Это же потом должно случиться, ‒ не понял техник.
Все впятером они чудно умещались за праздничным столом.
Лютый уже успел вымазаться кремом и теперь, сидя в кресле, мечтал отрастить себе язык подлиннее ‒ до кончиков усов родной орган не доставал.
Тоненьким Таньке и Мелл не было тесно в большом кресле на одном сиденье. Они чинно и скромно лопали мороженое, порцию за порцией.
Оператор от смущения постоянно краснел и заедал неожиданную скованность пирожными с лимонным кремом.
Техник предпочел чашечку кофе: еще немного и он готов был перестать себе нравиться.
‒ Долгая история, ‒ не глядя на спрашивающего, отозвалась Танька. ‒ Не так интересно, как вывалившийся трупик перед нашим уходом.
‒ Кстати, кто там был? ‒ посмотрела на подружку Мелл.
‒ Док, ‒ спокойствие синеглазой поедало мороженое.
‒ А как он смог из фантазии в реальность переместиться? ‒ рискнул оператор.
‒ Вот это меня и беспокоит, ‒ всё еще не смотрела никуда, кроме своей порции лакомства Танька.
‒ Мы же как-то фактор одиночества переместили из фантазии, ‒ наивно предположила Мелл.
‒ Именно. Не материализовали, а принесли с собой! ‒ Танька наставительно подняла ненадолго освободившуюся от мороженого ложечку.