— Почему ты не мог просто не лезть не в свое дело и не портить такой прекрасный день? — спросила устало. И тут же пожалела о своих словах, но было уже поздно.
Мартин улыбнулся.
Мой супруг, в отличие от меня, вообще был улыбчивым человеком. И улыбался он не только когда был весел или удачно пошутил. О нет, диапазон его улыбок был гораздо шире: от выражения скрытого торжества, когда ему удавалось переспорить меня, до «Это будет последним, что вы увидите в своей жизни», которую он адресовал тем, кто имел неосторожность стать его врагом.
Эту его улыбку, затронувшую лишь губы, я не видела ни разу. К счастью, потому что иначе отказалась бы выйти замуж за Шефнера даже под угрозой смертной казни.
— У тебя есть одни сутки, чтобы представить мне полный отчет о тех чарах, что ты применила к себе. Твоих подопытных я тоже забираю.
О кроликах ему тоже, значит, рассказали. Бедные зверьки.
— А если откажусь? — из чистого интереса спросила я. Сам отчет сделать было легко — я всегда тщательно вела рабочие записи, но плясать перед мужем на задних лапках не хотелось.
— Если откажешься, можешь забыть и об университете, и об уроках с Рихтером. В лучшем случае. Если мои глаза меня не обманули, ты использовала за основу те чары, что нанесены на спину наследного принца. Этого достаточно, чтобы посчитать твои действия потенциально опасными для короны.
— Но ведь это не так!
— Будешь спорить с главой имперской безопасности? — ехидно спросил он.
— Это смешно. Только не говори, что ты угрожаешь посадить меня в тюрьму за государственную измену!
— Скорее подумываю, чтобы использовать магические оковы. Если моя жена за столько лет так и не научилась осторожно использовать свой дар, то, возможно, для всех будет лучше и безопаснее, если я возьму его под контроль.
Лучше бы и вправду Шефнер угрожал мне тюрьмой, а не лишением магии. Было бы не так больно. Потому что без магии я свою жизнь не представляла.
— Отчет будет завтра, — сухо сказала, прожигая мужа яростным взглядом. — Это все? Или мне еще к утру отпилить себе конечность?
— Не делай из меня чудовище, Софи.
Я фыркнула, скрещивая руки на груди.
— Скажи еще, что таким образом ты заботишься обо мне.
— Ты и так это прекрасно знаешь.
— В гробу я видала такую заботу!
Вышла, чеканя шаг и полыхая злостью. Может, я была не совсем права, но так разговаривать со мной! Так грубо себя вести, запугивая и угрожая! Разве я заслужила подобное?
В закрытую дверь за моей спиной что-то оглушительно ударилось, наверняка оставив вмятину, и я услышала приглушенные чертыхания. Даже если я лишусь доступа к своему дару, то умение доводить главу СБ до белого каления навсегда останется при мне. Буду продавать этот секрет всем желающим за деньги.
Мартин так и не появился в спальне этой ночью, уехав на службу засветло. Я тоже не могла сомкнуть глаз и в университет отправилась невыспавшейся и злой. Сегодня у меня должно было быть практическое занятие по боевой артефакторике у старшего курса, которое я решила совместить с промежуточным зачетом у второкурсников.
На небольшом тренировочном поле за корпусом факультета прикладной магии было необыкновенно ветрено и холодно. Группа Адорно, облаченная в теплые военные куртки, снисходительно посматривала на второкурсников, одетых по большей части по непрактичной столичной моде и оттого отчаянно мерзнувших.
— Фрау Шефнер, а зачем здесь эти детишки? — спросил меня Теодор, подошедший взять задание. — Они же и боевики пока никакие, да и артефакторику изучают совсем ничего.
Другой бы маг уже вспыхнул от негодования, что кто-то недооценивает его группу, но Келлер только равнодушно пожал плечами.
— Задание, которое я вам дам, скорее на умение распознавать чары и избегать их воздействия, чем на магическую силу. А тут моя младшая группа может дать вам фору.
— Значит, мы будем сражаться друг против друга? — уже более оценивающе посмотрел на Бертольда Адорно.
— Играть, — поправила я. — Никаких заклинаний класса Альфа. Также запрещено использовать магию или вступать в драку с соперниками. Команде, которая будет в этом замечена, автоматически засчитывается проигрыш. В подготовке этой игры были задействованы студенты факультета прикладной магии — они создали несколько десятков артефактов, размещенных на полосе препятствий. Ваша задача — пройти ее от начала до конца и выжить.
Тео задумчиво взъерошил светлые пряди на макушке.
— Выжить? Вы хотите сказать, что использовали рабочие боевые артефакты?
— Самые опасные были модифицированы, но принцип их действия остается практически тем же. И хочу уточнить, что это не одиночное соревнование. Выиграет та команда, в которой до финала доберется больше участников. У вас будет полчаса.
— Это очень много, — усмехнулся Тео, окидывая взглядом небольшую площадку.
Я лишь улыбнулась. На этой площадке обычно тренировались те старшекурсники факультета прикладной магии, что выбрали для себя военную специализацию. Но для боевиков и неглубокий ров, и низенькая имитация скального выступа казались, наверное, детскими. Их собственная полоса препятствий была раза в два сложнее и протяженнее. Но не была снабжена артефактами — чары не живут долго там, где колдуют боевые маги. К концу инструктажа к нам подошли военный куратор Триер и целитель Ардег, вяло махнувший рукой в качестве приветствия. Они единственные, кто вызвался мне ассистировать, пусть и с неохотой.
— Вы думаете, у второкурсников есть шанс? — с сомнением спросил целитель, когда старосты ушли к своим командам.
— Не хочу загадывать, — пожала плечами. — Но мне отчего-то показалось, что Келлер был более внимателен к моим словам, чем Адорно.
— В смысле?
— Я сказала студентам, что их ждут артефакты, но не сказала какие. Адорно сам решил, что я выставила против них атакующие боевые чары.
— Женское коварство, — усмехнулся Триер. — Но Тео это будет хорошим уроком. Он излишне категоричен в принятии решений.
Военный куратор вышел к старту и дал отмашку начинать. Полоса препятствий начиналась с двух дорожек, огороженных проволокой. Один из второкурсников тут же ринулся вперед, но Келлер успел схватить его за ворот куртки. Затем присел, что-то ища.
— Что он делает? — с интересом спросил Ардег.
Набрав несколько камешков, Бертольд начал кидать их впереди себя.
— Хочет проверить, нет ли ловушек. Некоторые артефакты могут искажать пространство — незаметно для человека, но на траекторию легких предметов это может повлиять. Так Келлер отметит для себя, где находятся артефакты, и обойдет их.
Шестой курс изначально использовал другую стратегию. Они не стали действовать наобум, но и не медлили. Тео выбрал изящный, хоть и простой метод — отправил вперед себя мощное заклинание. Самые чувствительные артефакты тут же среагировали на всплеск магии: одна из ловушек мгновенно активировалась, окатив студентов фонтаном песка, другой артефакт оставил после себя чернильное пятно на дорожке. Тео кивнул и пропустил перед собой Гроссмана. Хорошее решение. Тот чувствителен к магии и обладает хорошей интуицией. Вот только… Гроссман дошел до потемневшего участка и попытался перепрыгнуть его. Почти удачно. Всплеск — и черный жгут обвился вокруг щиколотки студента. Боевик упал и сразу ушел в песок по середину бедра.
— Мертв! — крикнула я.
— Рано меня хоронить, я еще выкарабкаюсь, фрау! — возмутился Гроссман, пытаясь вытащить из вязкой субстанции ноги. Та с трудом, но все же поддавалась.
— Лишь потому, что гуманные артефакторы упростили чары Оттерберга. Иначе бы уже половины вашего тела не было, Гроссман. Так что вылезайте и идите сюда.
— Разве на территории Грейдора чары Оттерберга не под запретом?
— Зато в Алерте они разрешены. Вот нашим студентам-артефакторам и приходится учить…
Ребята Келлера эту ловушку на своей дорожке обошли, как и две другие. А на третьей сплоховали. Сначала споткнулся и упал один, за ним свалилась другая студентка.
— Ничего не вижу. Артефакт под землей? — с интересом спросил Ардег.
— Чары на ограждающей проволоке. Ребятишки прошли слишком близко, и их задело генерируемым артефактом полем. Полежат — оклемаются.
Берт повернулся ко мне, и я отрицательно покачала головой. Дескать, прости — этих тоже не спасти.
Чтобы преодолеть стену, шестому курсу понадобилось семь минут — они просто перекидывали друг друга с помощью магии. Ребята Келлера на это были пока не способны, поэтому им понадобилось около четверти часа, чтобы найти устройство, нагревающее поверхность стены до невыносимой температуры. Зато в этот раз они никого не потеряли. В отличие от старшекурсников — на той стороне студентов ждал еще один сюрприз…
К середине пути, миновав лабиринт и узкий туннель, уцелевшие студенты стали куда как осторожнее, проверяя каждый свой шаг. И намного медленнее, почти не успевая к нужному времени. Поэтому, стоя у глубокого рва, скрытого клубами тумана, они нервничали, раздумывая, стоит ли попробовать перебраться по обманчиво надежным веревкам сверху или спуститься вниз в неизвестность.
Первый шаг сделали старшекурсники. Но не тот, который я ожидала. Адорно тихо подошел к краю рва, туда, где трое младшекурсников впустую кидали заклинания, пытаясь разогнать туман, и легко толкнул одного из них в спину. Тот с приглушенным воплем скатился вниз.
— Что ты делаешь?! — закричала Ирма, кинувшаяся было на Тео.
Тот поднял руки в примиряющем жесте и что-то негромко ей сказал.
Сомневаюсь, что он пытался ее успокоить, скорее спровоцировать еще сильнее. Заклинание тут же полетело в сторону Адорно, но потухло, наткнувшись на поставленный Келлером щит.
Триер засвистел, останавливая соревнование. Я засекла на часах время и подошла к студентам.
— Вы видели, фрау?! Адорно нужно дисквалифицировать! — тут же схватил меня за рукав белобрысый Шеллер.
— Фрау Шефнер запретила нам драться, но не мешать друг другу. Я всего-то слегка толкнул мальчика, все остальное сделала гравитация, — спокойно объяснил Тео. — Пареньку следовало быть осторожнее и помнить, что вокруг не только друзья. А вот милая фрейлейн атаковала меня боевым заклинанием. Я мог бы пострадать.