Немножко ветрен, а давно жених.
Который же жених? Здесь двое их…
Козлятки, как же вы?..
И точно — двое,
Но лишнего не вижу ничего я…
Веселые малютки… И в фиас
Они гостей доставят в тот же час…
Пауза.
Позвольте мне за доброго папашу
Вам тут же объяснить двоякость нашу.
Товарищ мой — заика…
О, слегка!
Начните спор, и он сейчас спасует:
Так у меня — язык, а у него — рука,
Я спичи говорю, а он ворует…
Так и живем… мы, пары не дробя…
Но влюбимся… так каждый за себя.
Д-д-а, в-в-лю-убимся… так каждый за себя…
Смех. Хор и сатиры уходят.
СЦЕНА ВОСЬМАЯБЕЛЫХ ОБЛАКОВ
Силен и Нимфа.
Папа-Силен — ты должен мне помочь…
Иль дай травы такой мне, чтоб безумной
Проснулась я опять. Я погибаю.
Чур, чур меня! Безумья не пророчь;
Рукой подать — фиас, и очень шумный,
В фиасе же и сам я угораю.
Силен, я — мать, которую не любят.
Не верят ей — я думаю — скорей.
Я не нужна ему. Пойми: никто
Ему не нужен. Вот, Силен, что страшно.
Живет в мечтах он. Сердцем горд и сух…
И музыкой он болен.
О целитель
Души моей безумной!.. Для чего ж
Я так люблю Фамиру? И желанья
Скопилися в такой густой туман,
В такой густой туман, что умерла
За ними и лазурь? На бурю даже
Надежды нет…
Пауза. Нимфа закрыла лицо.
Все понял я — молчи…
Приходится в фиас вернуться, нимфа,
И не хотел, а надо… Что ж? Идем!
Ох, эти струны — холоду напустят,
Да, как туман, отравят вас мечтой
Несбыточной… Нет, право, флейта лучше
Для женщины… И лжет она легко
Как ветреный любовник…
Я останусь
С Фамирою, Силен.
Пока тебя
Он не прогнал… Как женщины упрямы!
Что ж доказать ты хочешь?..
Здесь алтарь,
И дом мой здесь…
Не новые прикрасы
Не нового желанья.
Что-нибудь
Задумала, должно быть, ты… И, ластясь
К косматой оболочке моего
Чувствительного сердца…
Посулила
Фамире муз я… Ты, Силен, не мог бы
Его свести послушать? И зачем
Ты возвращал меня рассудку только?
Ну, этим-то, положим, ты покуда
Не очень стеснена.
Кого ж из муз
Хотел бы он заставить петь?
Евтерпу.
Холодная богиня. Здесь коса
Найдет на камень, нимфа. Обмануть,
Конечно, всех возможно, и Евтерпа,
Хоть муза, все же женщина. Да только
Фамиру ведь не спрячешь. Он упрям:
Не усидит и в бочке…
Он мечтает,
Что для него Евтерпа будет петь…
Тогда турнир предложим пиериде.
О сатир, а расплата?.. Разве с богом
Бороться им под силу? Сколько нас,
Взлелеянных Кронидом, приносили
Героям сыновей, все были славны
Ахилл, Мемнон и Рее, но между них
Счастливого ты знал ли?
Так покуда ж
Условия у нас в руках, а спесь
Посбить ему, пожалуй, и недурно.
Папа-Силен, я — женщина, и мой
Не видит ум далеко. Но, как лань,
Мое трепещет сердце. Там не луг,
Болото там бездонное — цветами
Прикрытое, о сатир…
Может быть,
Ты и права.
Пауза.
Ну что ж? Тогда мы в горы;
Такие есть там уголки — луной
И страстью залитые: губы алы,
Подпухшие от флейты, но зато
Как плечи белы там… и страстны пляски.
Пусть легкое похмелье обовьет,
Как дымкою, тебя.
А завтра что?
О, завтра так далеко…
Что скажу я?
Что я скажу? Мутится ум… Старик,
Слыхал ли ты Фамиру?.. Если мы
Устроим состязанье, кто же будет
Судьею?.. Ты, быть может…
Не надейся.
Доволен ты игрой Фамиры был?
Да, он артист, конечно.
Ну, а муза?
Той не слыхал. Но видел, и не раз.
Надменная — когда меж нас проходит,
Рукою подбирает платье. Пальцы
И кольца хороши на розовых у ней
И тонких пальцах — только, верно, руки
Холодные — и все глядит на них
С улыбкою она — уж так довольна.
И никого она не любит?
Нет,
О женихах не слышно. Твои Фамира,
Но в пеплосе. Но вот и он. Скорей
Решайся. Что ж? Устраивать ли дело?
Да, да, Силен. Надеюсь на тебя.
А я могу подслушать вас, не правда ль?
Пожалуйста, дружок: ведь я монах.
СЦЕНА ДЕВЯТАЯЧЕРЕПАХОВЫХ ОБЛАКОВ
Силен и Фамира. Нимфа, не замечаемая Фамирой, слушает.
Почтеннейший хозяин! Поздравленье
Прими от нас с последнею твоей
Победою…
Последнею — покуда.
Благодарю. Увы — я не Орфей…
Ты оживлять хотел бы камни также?
О нет. Силен. Когда б имел я дар
Великого Орфея, я своих
Товарищей седых не стал бы мучить.
Движенье белым камням? А зачем
Движенье им? Иная, лучше нашей
У камней жизнь. Они живут, Силен,
Глубоким созерцаньем. Только месяц
Скользящими тенями иногда
До вековых морщин их прикоснется,
И прочь бегут лучи его. Молчат
И никого смущать не ходят камни,
И никого не любят, и любви
У них никто не просит.
Оживлять
Мои седые камни? И кому же?
Мешку с нагретой кровью — миг один
Прорежь его, где хочешь, и несите
Подальше ваш мешок, чтоб не смердел…
Был полубог Орфей, но бессердечен.
Минутами живем мы — не пойму
Я счастья минералов. Ты ж кентавра
Наслушался, должно быть, эфемер.
Надменные умы боятся счастья,
Которое летает, и плодов,
Когда их надо есть, не размышляя.
Вот, скажем: ты не любишь славы. Что же?