– Это разве “подальше?” – хмыкнул советник. – Если так, придумали бы что-нибудь поопаснее поездки в рыбацкую задн… эээ… деревню!
– Ну… в добрый путь, – пожала плечами целительница. – Мы как раз с девчонкой усиленно позанимаемся в твоё отсутствие… – она мечтательно потянулась. – Я ещё поживу у тебя, мне тут нравится.
– Кайя едет со мной, – покачал головой Алдар. – Я уже много раз убеждался, что её нельзя оставлять без присмотра. А ты живи, конечно. Держи ключи, – он протянул звенящую связку.
– Что?! – в два голоса спросили Шаттнаара и Кайя.
– Вы слышали, – кивнул советник. – Выезжаем завтра, на рассвете. Ты умеешь верхом? – поинтересовался он у девушки.
Та насупилась.
– Спасибо, что спросил. Нет. И вообще, не хочу я в Альхану!
– Научишься, это легко, – отмахнулся Алдар. – Меня кто-нибудь будет здесь кормить? Где моя каша с жучками?!
Рассвет застал Алдара и Кайю уже в седле. Они покинули Гатвин даже раньше запланированного времени. Советник решил выдвинуться затемно, чтобы до наступления жары уже проехать пару-тройку десятков лиг[33].
Девушке много раз в странствиях приходилось вставать очень ранним утром. Но это никогда не доставляло ей удовольствия. Вот и сейчас она хмуро покачивалась в седле на невысокой мохноногой лошадке гнедой масти, прозванной по неизвестной причине Ёлкой.
Таких разводили в гористых землях Хорта, к северу от Гатвина. Лошади эти не отличались особенной красотой или статью, и не умели нестись вперёд, обгоняя ветер. Но зато они могли шагать и шагать без остановки, чуть ли не сутками, преодолевая почти любой уклон, под палящим солнцем или проливным дождём.
Алдар, хорошо умеющий ездить верхом, спал прямо на ходу. Но Кайя, взобравшаяся на лошадь впервые в жизни, заснуть так же легко не могла, как ни старалась.
Ещё ей не нравилось, что эта поездка отнимет кучу времени. По расспросам выходило, что дорога только в одну сторону займёт больше десяти дней.
“Я бы столько нового выучила у Шаттнаары! А вместо этого должна ехать в Альхану, невесть зачем”, – недовольно думала Кайя.
Вечером она даже поругалась из-за этого с Алдаром.
– По какому праву вообще ты указываешь мне, что делать, куда и с кем ехать?! – возмущалась она. – Я – не твоя рабыня! Ты всего лишь нанял меня управляться с домашними делами.
– Я не указываю, – советник был непривычно тих. – Я прошу. Отказаться от поездки я не могу, а оставлять тебя одну в Гатвине – просто боюсь.
– Это почему ещё? – раздражённо поинтересовалась Кайя.
– А что, поводов разве нет? – не выдержав, вспылил Алдар. – Тебя трижды чуть не убили, а ведь и месяца не прошло, как ты здесь объявилась!
Девушка помотала головой.
– Не понимаю. Даже если так – то что с того? Ты теперь начнёшь меня оберегать от всяких неприятностей? С чего бы? Кто я тебе?
– А если начну – это плохо? – советник немного успокоился. – Ты… ну, не чужая же, не посторонняя! Ты для меня что-то да значишь!
– Почему? – быстро спросила Кайя, от удивления тоже переставая злиться.
– Не знаю! – коротко ответил Алдар и ушёл к себе в комнату.
Шаттнаара, молча наблюдавшая за этой “дружеской” беседой, хмыкнула и тоже ушла к себе. Кайе осталось поступить так же, тем более, что дорожный мешок, выданный ей советником, был ещё не собран.
Упаковывать всё, что понадобится в дороге, было привычным делом. Кайя с Бередаром нигде подолгу не задерживались. Если б ей пришло в голову посчитать, сколько дней она провела в дороге, а сколько – на постоялых дворах, в гостевых комнатах трактиров и тому подобных местах, то дороги победили бы с большим перевесом.
Девушка засунула в мешок пару рубах, исподнее и дорожный плащ, в котором она оказалась в Гатвине. Прихватила несколько тряпиц, в которые завернула солидный кусок мыльного корня, любимый нож с кухни, а также – котелок и соль. Из съестных припасов в мешок отправились сухари и большой кусок вяленого мяса.
Поразмыслив, Кайя постучалась к Шаттнааре и поинтересовалась, нет ли у неё каких целебных трав, на случай, если в пути одолеет недуг, а заклинание исцеления вдруг не сработает.
– Думаешь, я всегда ношу их с собой? – рассмеялась та. – По дороге наверняка попадётся ромашка, чабрец или зверобой. В окрестностях Гатвина они растут повсюду. Их отвар можно пить, и им же промывать раны.
Кайя, которая примерно знала, как выглядят означенные растения, молча кивнула.
– Что тебе может ещё понадобиться, так это – заклинание Эльданы, – продолжила целительница.
– Что за заклинание? – немедленно заинтересовалась девушка.
Шаттнаара помолчала секунду, а затем просто ответила:
– Чародейки произносят его после любовных утех, чтобы не забеременеть, если они не желают того.
Кайя густо покраснела. Казалось, щёки буквально запылали огнём.
– Я не собираюсь заниматься ничем таким! – выпалила она.
“Точно?” – ехидно спросил её внутренний голос.
– Твоё дело, – спокойно подтвердила Шаттнаара. – Но чары лучше всё-таки знать.
После того, как заклинание было изучено, целительница извлекла откуда-то простую медную монетку.
– Не потеряй! – строго наказала она, вручив монету Кайе. – Это поможет мне найти вас… если что-то случится.
– Так вот почему Вы так вовремя приходили, когда я попадала в беду! – догадалась девушка.
Шаттнаара кивнула.
– Советнику не говори. У многих мужчин странная блажь – они терпеть не могут, когда мы за них беспокоимся.
– А сами-то!.. – понимающе протянула Кайя.
– На самом деле в беспокойстве за небезразличных людей нет ничего плохого.
– А… – девушка замялась. – Как Вы считаете, госпожа Шаттнаара, я могу быть кому-нибудь… небезразлична?
Целительница улыбнулась.
– Сама-то как думаешь?
– Я не знаю, – быстро ответила Кайя, снова покраснев. – Наверное… да?
– Наверное, – кивнула Шаттнаара. – Иди, собирайся! Завтра у вас ранний подъём.
Сейчас, украдкой глядя на посапывающего в седле Алдара, Кайя размышляла:
“Раз беспокоится, значит я ему всё-таки нравлюсь? Что же это ещё могло бы означать?”
Дорога медленно шла в гору. За спиной остались пригороды Гатвина с богатыми садами, посёлки и хутора со стадами коров и лошадей. Замощённая камнем часть тракта тоже осталась позади: лошади ступали по траве каменистых предгорий Алого хребта.
Хребет уже высился перед путниками. Горы, задевающие вершинами облака, были странного красноватого цвета, и выглядели не слишком приветливо. Кайя с Бередаром не забредали в эту часть мира (зачем бы? Городов здесь не было), и потому девушка понятия не имела, какой путь им предстоит проделать.
Путь этот был, конечно, обозначен на карте. Но Кайя не единожды уже убеждалась, что карты – штука весьма приблизительная. Нарисованная на ней река может иметь совсем другие изгибы и рукава, горы – изменить очертания из-за землетрясений и обвалов, а леса – разрастись с момента составления карт так, что не было никакой возможности соотнести реальность с нарисованной картинкой.
Девушка хорошо помнила, как они, руководствуясь картой, блуждали в окрестностях Рагоррама, всякий раз выходя к одному и тому же озеру, вместо того, чтобы оказаться на тракте. После того, как озеро замаячило за кронами деревьев в четвёртый раз, Бередар с остервенением порвал карту на мелкие клочки. Этим же вечером ей нашлось более подходящее применение: тот костёр горел на редкость ярко.
– Ты вообще знаешь дорогу? – осторожно поинтересовалась она, когда Алдар проснулся и принялся с интересом осматриваться. – Бывал в Альхане раньше?
– Не-а, – беспечно отозвался советник. – Но есть же карты!
– Ну да, – вздохнула Кайя. – Действительно. Поездка затянется на год, видимо?
– Не волнуйся, – Алдар успокаивающе похлопал девушку по плечу. – Мои карты весьма точные.
Скептическое выражение лица Кайи только усилилось, и советник нехотя добавил:
– Их рисовали в своё время под надзором военачальника всего Велленхэма. Там ошибки не будет.
Чародейка озадачено поскребла в затылке.
– Это – точно торговое посольство?
Алдар сделал вид, что не расслышал вопроса.
Вокруг расстилался ковёр из трав. Воздух был наполнен восхитительной смесью запахов, которая бывает только в южных горах, посреди луговины, хорошо прогретой солнцем.
Но через восьмушку лиги Кайя почувствовала, как в эту пряную композицию вплёлся ещё один запах. Одновременно удушливый и сладковатый, он становился всё сильнее.
Девушка скривилась.
– Труп, – коротко резюмировал Алдар.
В густой траве тот лежал практически незаметно. Когда спутники подъехали ближе, с трупа, недовольно крича, взлетела какая-то птица.
– Похоже, воин, – заметила Кайя, спешиваясь.
Молодой, лет двадцати, мужчина был одет в лёгкий кожаный доспех. Луч солнца скользнул по лежащему рядом круглому щиту. В правой глазнице, чуть колеблясь на ветру, торчала стрела с тетеревиным оперением. Оружия нигде видно не было: верно, его прихватил удачливый лучник.
– Едем, – советник даже не стал слезать с лошади.
– Надо сжечь тело, – возразила девушка. – Бередар всегда так поступал.
Она умолчала о том, что чародей оказывал эту милость лишь тем, к чьей смерти был непричастен. Если же на них нападали – разбойники, воины или менее расторопные маги, случалось и такое – Бередар без малейших раздумий оставлял трупы врагов на довольствие дикому зверью и птицам.
– Едем! – повторил Алдар настойчиво. – Что-то здесь не так. Почему тот, кто расправился с парнем, не забрал стрелу? Она денег вообще-то стоит!
Они преодолели ещё четверть лиги, как вдруг мимо советника, промахнувшись буквально на пядь, просвистела стрела, вроде бы – такая же, как они видели в трупе. Намётанный глаз увидел, как мелькнуло чёрно-белое перо.
Алдар мигом слетел с лошади, стянул за ногу Кайю (та даже пискнуть не успела!) и прижал к земле.
– Лежи! – выдохнул он, извлекая меч из ножен.