— Какого алкаша? — спросил я.
Повернулся к Лукиной.
— Того, который портит жизнь нашей классухе, — ответила Иришка. — Надя и Лёша мне всё рассказали. Я согласна с ними: мы не должны бездействовать. Если хотите, я сама поговорю с Тюляевым. Попрошу, чтобы он посоветовался со своим отцом. Я не верю, что Генка разболтает об этом деле. Это Клубничкина по школе сплетни распускает!
Я повторил:
— Пока мы ничего не предпримем. Подождите до понедельника.
— Почему? — спросила Лукина. — Вася, что случится в понедельник?
Я улыбнулся и заявил:
— Сестрёнка, я не распускаю слухи, как Клубничкина. На следующей неделе сами всё узнаете.
Я пересказал три главы романа «Звёздные короли», прежде чем вернулись с работы Иришкины родители. В квартиру они вошли шумно. Громко хлопнули дверью. Я прервал свой рассказ, прислушался к доносившимся уже из гостиной громким голосам Виктора Семёновича и Веры Петровны. Заметил, как лежавшая рядом со мной на кровати Лукина удивлённо вскинула брови.
— Они что там… напились, что ли? — произнесла Иришка.
Моя двоюродная сестра вскочила с кровати, поспешила к родителям. Надя и Лёша печально вздохнули: сообразили, что продолжение приключений Джона Гордона в звёздных королевствах далёкого будущего сегодня уже не услышат. Я приподнялся на локтях и слушал то ли споры, то ли ругань Иришкиных родителей. Сообразил, что ещё не видел Виктора Семёновича пьяным.
В комнату вернулась Лукина.
Она поманила нас рукой и сказала:
— Вася, ребята, идите сюда. Полюбуйтесь.
Черепанов и Степанова неохотно поднялись со стульев, взглянули на меня. Я пожал плечами, свесил ноги с кровати и сунул пальцы в тапки. Лукина не прикрыла дверь — голоса её родителей звучали отчётливо. Я сообразил: Виктор Семёнович не ругался с женой — это Вера Петровна вымещала на муже своё недовольство. Я взбодрил улыбкой Лёшу и Надю, пошел следом за сестрой.
Первым делом я в гостиной увидел слегка смущённого, но всё же буквально светившегося от счастья и гордости Иришкиного отца. Виктор Семёнович замер около дивана с курительной трубкой в руке. Он улыбался и будто бы не слышал длинные тирады своей супруги. Лукин чуть щурил правый глаз и смотрел в сторону телевизора, где на полу блистал чистыми стёклами новенький аквариум.
Виктор Семёнович увидел меня, горделиво приосанился.
Он указал на аквариум трубкой и спросил:
— Ну? Как вам мой новый красавец? Объём почти сто двадцать литров! В нём не только для барбусов, в нём и для гурами места хватит. Мужики на заводе его три дня испытывали — не протекает. Хоть сейчас можно рыб запускать…
Лукин взглянул на жену и поспешно добавил:
— После ужина, разумеется.
Появление в квартире Лукиных нового аквариума стало неожиданностью для всех её обитателей, кроме Виктора Семёновича. Оказалось, что Иришкин отец ещё два дня назад поставил отстаиваться воду в вёдрах и в тазах. Я только теперь сообразил, что Лукин собирался не просто сменить воду в старом аквариуме — он заранее запланировал на вечер субботы переезд рыб в новое жилище. Этому обстоятельству меньше всех обрадовалась Вера Петровна. Я сообразил, что она до последнего момента надеялась: новый аквариум навсегда останется лишь в мечтах её мужа.
Степанова и Черепанов ушли. Я в компании Лукиных поужинал в гостиной. Иришка сегодня исполнила роль официантки: она накрывала на стол и уносила пустую посуду. Делала она это в одиночестве. Потому что Вера Петровна изображала то праведный гнев, то предынфарктное состояние. Виктор Семёнович без особого аппетита ел тушёную картошку, невпопад отвечал на вопросы жены, бросал наполненные восторгом и обожанием взгляды на свой новый аквариум. Он даже позабыл о трубке: ни разу не прикоснулся к ней за время ужина — снова взял её в руку, лишь когда допил чай.
После чаепития Вера Петровна уселась в кресло у телевизора, демонстративно уставилась в экран (она будто не замечала той суеты, что началась в квартире). С моёй помощью Виктор Семёнович перенёс новый аквариум в ванную, промыл его раствором пищевой соды. В это время Иришка вооружилась сачком — вылавливала рыб и пересаживала их в банки с водой. Растения из старого аквариума Иришкин отец поместил в старую кастрюлю. Доверил их промывку мне — я плескался в раковине на кухне, словно мыл зелень для овощного салата. Виктор Семёнович тем временем почистил в ванной комнате аквариумный грунт.
Новый аквариум мы водрузили на место старого едва ли не под торжественные фанфары — даже Вера Петровна повернула голову и взглянула на его вымытые до блеска стёкла. Раскладывал по дну грунт и рассаживал растения Виктор Семёнович: ни мне, ни Иришке он это ответственное дело не доверил. Зато он поручил мне таскать вёдра с водой. Виктор Семёнович всё же уступил своей дочери право запустить в аквариум первых рыб (хотя он первым делом предложил эту привилегию жене — та от неё горделиво отказалась). Я наблюдал из-за Иришкиной спины, как плюхнулись в воду чёрно-оранжевые меченосцы.
Новый аквариум занял в квартире не намного больше места, чем занимал старый (который сейчас обсыхал в ванне). Он был заметно выше прежнего и на полтора десятка сантиметров шире. Сейчас он казался полупустым — об этом вслух сказала Иришка. Виктор Семёнович не ответил на слова дочери. Но он загадочно улыбнулся, хитро сощурил глаза и закусил загубник курительной трубки. Последствия смены аквариума мы ликвидировали быстро и дружно. Не дружила с нами сегодня вечером только Вера Петровна — она искоса посматривала на нас, сидя в кресле, недовольно поджимала губы.
— Ну, вот и всё, — выдохнул Виктор Семёнович.
Он уселся на диван между мной и Иришкой. Взглянул на новый аквариум, внутри которого метались ошарашенные простором рыбы.
Перевёл взгляд на жену и заявил:
— Верочка, ну ведь красиво же! Тебе нравится?
Вера Петровна всё же оторвала взгляд от экрана телевизора и посмотрела на новый аквариум.
— Нормально, — сквозь зубы процедила она.
Иришка и её отец просияли от радости.
Вечером я всё же отдал Виктору Семёновичу заполненные моими одноклассниками пригласительные открытки (только для мужчин). Сказал Лукину, что женщинам открытки я раздам сам. Иришкин отец кивнул и сообщил: ему уже рассказали о проводимом в нашей школе конкурсе на лучшего физрука. Я порадовался, что об этом конкурсе Лукин упомянул после того, как звякнул в прихожей звонок, и Иришка помчалась открывать дверь (о «конкурсе красоты» я ей пока не рассказал).
Иришка вернулась в гостиную — я отметил, что из её взгляда исчезла сонливость.
— Вася, — сказала она, — это к тебе.
— Кто? — поинтересовался я.
Иришка склонилась к моей голове (я сидел на диване), прошептала:
— Лидия Николаевна пришла. Наша класуха.
Некрасова не вошла в прихожую — я вышел к ней на лестничную площадку.
Вдохнул запах табачного дыма. Взглянул на будто бы воспалённые глаза Лидии Николаевны.
Прикрыл за своей спиной дверь.
— Добрый вечер, Лидия Николаевна, — сказал я. — Что случилось?
Некрасова подошла ко мне на расстояние вытянутой руки, запрокинула голову, впилась в моё лицо взглядом.
Я почувствовал запашок валерианы.
— Вася, скажи, — попросила Некрасова, — ты действительно знаешь, что Лёня жив?
Я вздохнул, пожал плечами.
— Лидия Николаевна, я не понимаю, о чём вы говорите.
Некрасова судорожно сглотнула, холодными кончиками пальцев прикоснулась к моему плечу.
— Васенька, ты только скажи: да или нет.
Я тихо ответил:
— Да.
Лидия Николаевна отдёрнула от меня руку, прижала ладонь к своей груди.
По её щекам потекли слёзы, но она улыбнулась.
— Я ведь чувствовала, — произнесла Некрасова. — Чувствовала…
— Лидия Николаевна, я вам ничего не…
Некрасова вскинула руку, прикрыла пальцами мои губы.
— Я помню, Вася, — сказала она. — Ты тут ни при чём. Лёня мне приснился. Мне. Прошлой ночью. Живой. Он мне раньше часто снился. Я же не думала…
Лидия Николаевна убрала от моего лица руку. Шагнула ко мне. Привстала на цыпочки и поцеловала меня в щёку.
— Спасибо тебе, Вася, — шепнула Некрасова.
Чуть громче добавила:
— Деньги я тебе обязательно верну. Честное слово.
Она развернулась и поспешила к ступеням.
Я вернулся в квартиру — в прихожей у порога столкнулся с Иришкой.
— Вася, о каких деньгах она говорила? — спросила Лукина.
— Деньги дал ей в долг.
— Зачем?
— Догони её и сама об этом спроси, — предложил я, — если тебе это интересно.
Иришка обиженно надула губы.
Она не погналась за Лидией Николаевной.
Глава 16
В субботу вечером я взял у Иришкиного отца послевоенную карту города — карандашом пометил на ней адреса женщин, которым я намеревался доставить приглашения. Обнаружил, что пять приглашённых на концерт работниц тракторного завода жили недалеко друг от друга. Четыре других адреса находились тоже в одном районе. Эти девять адресов я и выбрал своими целями на воскресенье: прикинул, что запросто обойду их за один выходной.
«Девять, — считал я. — Плюс те четыре, которые уже проголосовали за самого красивого физрука сорок восьмой кировозаводской школы. Мне останется посетить на следующей неделе меньше половины списка. Прекрасно. По всему выходит, что со своей задачей я до начала концерта справлюсь».
В воскресенье утром за мной зашёл Лёша Черепанов: он ещё вчера вызвался сопровождать меня в походе по городу. Черепанов первым делом прошёл в гостиную к аквариуму — осмотрел его со всех сторон. Заявили дежурившему с самого утра в кресле гостиной Виктору Семёновичу, что новый аквариум «намного лучше» прежнего. Чем пробудил радость во взгляде Иришкиного отца, но не расстроил копошившуюся на кухне Веру Петровну: говорил Алексей тихо.