Я снова посмотрел на свои руки. Все вены сильно вздулись, мне начало казаться, что ещё чуть-чуть – и они лопнут. Они налились кровью, посинели, вздыбились над кожей, побежали запутанной паутинкой по всему телу, они рисовали затейливые узоры и уходили под одежду. Постепенно зрение снова начало ухудшаться, руки превратились в размытые, едва различимые линии, а потом и вовсе мир скрылся за непроницаемой молочной пеленой, которой полностью подёрнулись глаза. Теперь был только он – «Белый шум». В густом молочном тумане вместо глубоких красок мира и в бесконечном заунывном шипении он теперь заменял весь мир. Я хотел запаниковать, очень хотел, я хотел закричать и, возможно, кричал, но не мог этого услышать или осознать. Меня теперь не существует. Я всего лишь ещё одна частичка, никому ненужная капелька в общем потоке жизни, и я умираю, растворяясь в нём.
Сквозь шум я услышал своё сердце, оно билось отчётливо громко, гулким эхом отдаваясь в голову, оно просило о помощи, оно не справлялось с давлением внутри меня. С каждым вздохом оно билось всё быстрее и быстрее, пытаясь выскочить из груди, сбежать из губительного плена моего неразумного тела, пока его биение не слилось в один длинный и протяжный звук, переплетаясь с белым шумом в моих ушах, и я окунулся во тьму…
Тьма. Тишина, которую разбавляет лишь далёкий монотонный гул. Невесомость всего: тела, разума, мира вокруг. Медленный, продолжительный и протяжный звук сердца, оно билось очень неспешно, вяло, как будто после такой тяжёлой встряски решило остановиться и немного отдохнуть. Я открыл глаза. Пелена пропала, я отчётливо видел свои руки, грязь, на которой сидел, каждую капельку дождя, падающую в неё. Это было так отчётливо и ясно, так понятно и так безумно красиво. Капли очень медленно летели к земле, зависая в воздухе на долгое время; казалось, что каждую можно потрогать пальцами. Всё плыло, как в сладком дурмане.
Я повернулся в левую сторону, туда, где за небольшим контейнером пряталась Кира, поймал её испуганный взгляд, где отразился весь страх этого мира. Она медленно открывала рот, хотела что-то сказать, но тут я увидел, как к её укрытию приблизилась белая тень и выстрелила ей в лицо. Не успев понять, что произошло, я заметил следом, как к её контейнеру подбирается Отступник с дробовиком наперевес, в точности повторяя движения белой тени за мгновение до него. Только вооружённый мужчина двигался очень медленно, словно в киселе. Не раздумывая, я вскочил, метнулся к напарнице и оказался около неё за сотую долю секунды. Молниеносное скольжение руки к поясу – и удар настолько быстрый, что я сам не успел проследить за движением своей руки, как мой меч уже проткнул насквозь голову Отступника, пронзая её снизу, прямо под подбородком. Мужчина опустил руки, выронил оружие и осел, повиснув на клинке. Я деактивировал меч и прикрепил его к поясу, а труп с застывшей маской удивления продолжил своё неспешное падение к моим ногам.
Толпа вооружённых людей стояла за укрытиями, с изумлением наблюдая за происходящим. Они были абсолютно убеждены в том, что Стражи повержены и им самим ничего не угрожает. Когда один из них храбро и самонадеянно пошёл добить раненых противников, то внезапно ему навстречу из-за изрешечённого пулями укрытия выскочил чуть заметный силуэт, размытая тень, скользящая между каплями дождя. Она молниеносно убила их сотоварища и обратила свой взор на них. Отступники перепугались, перезарядили оружие и ринулись за укрытия.
Я смотрел вперёд, на входные двери склада, и видел всё. Видел Отступников насквозь, слышал их мысли ещё до того, как они успели родиться в их головах, мог уловить мельчайшие чувства и переживания. Я ничего не слышал вокруг себя, кроме монотонного шума, но я чувствовал звук, каждое их слово вспыхивало в моей в голове ещё до того, как оно произносилось. Эта программа помогла мне слиться с Системой, стать с ней единым целым. Теперь все потоки информации, поступающие от мозга Отступника, сначала проходят сквозь меня, через мой разум, и только потом попадают в центр обработки Системы. Я видел каждое их движение наперёд, стоило им только подумать об этом. От каждого человека отделялась полупрозрачная белая тень, лёгкий невесомый образ, и сейчас он стремился к укрытию, перезаряжал автомат и начинал стрелять. Это то, что случится через секунду, но до этого момента у меня есть целая вечность. Я видел будущее до того, как оно наступит, и мог его изменить.
Я не заметил, как в моих руках оказался пистолет и откуда-то взялся запасной магазин, не помню, чтобы открывал Консоль, но меня мало заботили такие вопросы. Я вставил магазин в положенное ему место, задвинул пальцем откинутый затвор, и пошёл навстречу целой армии. Во весь рост, без страха, без сомнений, без боли. Единственное, что я чувствовал, – это непреодолимую волю уничтожить их всех до единого. Я уже забыл, как минуту назад изнывал от боли, не помнил про раздробленное плечо и что должен был умереть. Система спасла меня, поддержала, стала опорой и гнала вперёд, она хотела их смерти…
Дождинки медленно падали передо мной, почти зависая в воздухе. Я шёл сквозь них, и они дружелюбно садились на моё лицо, отлетали в сторону и продолжали своё цикличное падение. Отступники неспешно бежали по давно заготовленной траектории, нарисованной их собственным белым силуэтом, и даже не подозревали о том, что я знаю о каждом их шаге. Капельки кружились вокруг меня, приветствовали, они понимали, кто я, они знали, что сейчас я наполовину такое же порождение Системы, как они сами… они улыбались мне.
Я поднял ствол своего пистолета и наставил его на плывущих к своей смерти Отступников, но они увидели лишь, как дёрнулась чёрная тень, идущая на них. Дождь смотрел на меня с восхищением, он радовался, что теперь не одинок. Он шептал мне о чём-то, хотел рассказать, но я был глух к слезам неба, мои уши застелил белый шум, и я не мог услышать его мольбу. Я никогда не услышу его плач, не увижу горькие слёзы через свои подёрнутые молочной пеленой глаза… Выстрел! Рука дёрнулась от сильной отдачи, и пистолет выплюнул кусок свинцовой смерти, который сразу устремился к своей цели. Жертва не подозревала, что всё предрешено, что я вижу её судьбу, знаю, где она будет находиться в следующий миг и куда нужно стрелять. Мужчина с автоматом вскинул руки и рассыпался на кучу бесполезных кусочков. Новая цель, новый выстрел – и она также упала, не добежав до заветного укрытия. Я продолжал нажимать на спусковой крючок снова и снова, пистолет изрыгал новые порции смертельного огня, и с каждым выстрелом одно обречённое тело падало в грязь или рассыпалось, не долетая до земли.
Когда после очередного выстрела затвор пистолета в последний раз отбросило назад, я уже подошёл вплотную к укрытиям Отступников. В этот же момент из-за старого металлического ящика передо мной выскочил прозрачный силуэт с двумя пистолетами в руках и выстрелил в меня. Пока истинный хозяин белой тени медленно появлялся из-за укрытия, чтобы повторить задуманное, я отбросил пустое оружие в сторону, достал рукоять меча и активировал его. Отступник поднял две руки вперёд, выставил перед собой пистолеты и приготовился стрелять. Но быстрый взмах меча снизу прервал его планы. Его правая рука, крепко сжимающая пистолет, отделилась от тела в районе плеча, испустила потоки крови, смешивая её с дождём, и устремилась прочь от своего бывшего хозяина. Меч сделал в воздухе разворот, снова вертикальный рассекающий удар – и вторая рука навсегда покинула Отступника, не успевшего осознать, что с ним произошло. В довершении я сделал оборот вокруг своей оси и одним ударом срубил его голову с плеч. Пока обезглавленное тело распадалось и исчезало из этого мира, я успел скользнуть в сторону и проткнуть ещё двух оставшихся в живых Отступников. Когда со всеми врагами снаружи было покончено и последний пал в безуспешных попытках зажать руками смертельную рану на животе, я обратил внимание на склад, где бесчинствовали остальные.
Я осмотрелся. Хотя бы на минуту в воздухе повисла благостная тишина, заполняемая лишь равномерным шумом дождя и весело хлюпающей под ногами грязью. Нет, я не слышал этого, я знал. Теперь Кира в безопасности, но дело ещё не закончено. Я продолжал чувствовать и слышать их мысли, они там, внутри здания, и собираются бежать. Я не мог этого допустить. Я подошёл к ржавым дверям склада, положил на них руки и изо всех сил толкнул. Створки заскрипели и отворились. Я сделал уверенный шаг, кровожадно сжимая зубы, но в этот момент меня настигла новая ослепительная вспышка света. Я зажмурился, попятился, пошатнулся и чуть не упал на землю, но смог устоять на ногах. Не в силах понять, что происходит, я встряхнул головой, пытаясь прогнать гнетущее чувство, и снова направился к входу. Что со мной? Успев сделать ещё несколько шагов, я почувствовал, как невидимый тяжёлый молот ударил по моей голове. Я схватился за виски, невероятная боль пронзила всё тело, голова грозилась взорваться от распирающего изнутри давления. Я закричал, насколько хватило сил, ввалился внутрь склада и прежде, чем мои ноги подкосились, успел заметить дюжину внимательных глаз, смотрящих на меня с толикой страха и удивления. Я мог их всех отключить, мне оставалось совсем чуть-чуть, мне бы хватило сил, но, увы, моё тело, разум, Система предала меня. Я повалился перед ними на колени, ощущая, как силы, ставшие для меня союзником, теперь стремятся разорвать меня на части. В груди сильно закололо, мышцы свело судорогой, а плечо снова отозвалось адской болью. Меня бросило в жар. Я выронил перед собой меч, не в силах его больше держать. Он немного прокатился по серому бетонному полу, клинок растворился, оставляя лежать одну рукоять. Время вернулось в своё обычное русло, я вновь услышал, как бешено колотится сердце в груди, а тело стало ватным и непослушным. Я склонился над бетонным полом, упёрся в него правой рукой и стиснул от боли зубы. Мне не хватило всего минуты, чтобы закончить начатое, но мой мозг больше не мог справляться с таким потоком информации, её было слишком много. Он начал умирать, сдаваться, нейроны в мозгу горели, как спички, и в своём предсмертном кри