Фауст — страница notes из 51

1

Шляпкин, Илья Александрович (1858-1918). Историк литературы, профессор Санкт-Петербургского университета, член-корреспондент Петербургской Академии наук (с 1907) (здесь и далее в Предисловии переводчика — прим. ред.).

2

Пантелеймоновская улица — ныне ул. Пестеля.

3

Pater familiae — отец семейства (лат.)

4

Клочков, Василий Иванович (1861-1915). Русский книгопродавец, антиквар, библиофил, зачинатель букинистической торговли на Литейном проспекте.

5

Третья гимназия. Открыта в 1823 в Соляном переулке, ныне школа № 181.

6

Шестая гимназия. Открыта в 1862 в Торговом переулке, ныне школа № 550.

7

Вольфрам фон Эшенбах (ок. 1170-1220). Немецкий поэт-миннезингер, странствующий певец. Автор стихотворного рыцарского романа «Парцифаль» (1198-1210, изд. 1783), входящего в цикл романов о короле Артуре.

8

Тьерри, Огюстен (1795-1856). Французский историк, один из основателей романтического направления во французской историографии.

9

Академия Духовная Римско-Католическая. Образована в Вильно (совр. Вильнюс) в 1833, в 1842 перенесена в Санкт-Петербург. С 1844 располагалась в специально построенном здании, дом № 52 по 1-й линии Васильевского острова.

10

«Сидеть на пище святого Антония» — голодать (удалившись в египетскую пустыню, отшельник Антоний отказывал себе в самом необходимом, жил впроголодь).

11

Минь (Migne), Жан-Поль (1800-1875). Французский аббат, патролог, издатель творений отцов Церкви (две серии — латинская, т. 1-220, 1844-1856, и греческая, т. 1-161, с латинским переводом, 1857-1866).

12

Менделеев, Дмитрий Иванович (1834-1907). Русский химик, ученый-энциклопедист, профессор Санкт-Петербургского университета (с 1865), член-корреспондент Петербургской Академии наук (с 1876).

13

Вагнер, Николай Петрович (1829-1907). Русский прозаик и ученый-зоолог, профессор зоологии Казанского, а затем Санкт-Петербургского университетов. Увлекался спиритизмом, мистицизмом, оккультизмом.

14

Коссович, Каэтан Андреевич (1815-1883). Выдающийся санскритолог. С 1858 читал лекции санскритского языка и литературы в Санкт-Петербургском университете, с 1865 — профессор университета.

15

Ган, Адольф Федорович. Городской голова Нарвы, его стараниями и заботой в 1873 началось зарождение в Гунгербурге (Усть-Нарва, Нарва Иыэсуу) курорта.

16

Гунгербург. Название поселка Нарва Иыэсуу (Эстония) до 1917.

17

Веселовский, Александр Николаевич (1838-1906). Историк литературы, профессор Санкт-Петербургского университета (с 1872), академик Петербургской Академии наук (с 1880).

18

Васильевский, Василий Григорьевич (1838-1899). Историк, исследователь Византии, профессор Санкт-Петербургского университета, академик Петербургской Академии наук.

19

Яроцкий, В.Г. (1855-1917) - профессор-экономист, читал лекции по политической экономии и финансовому праву в Александровском лицее, в Военно-Юридической Академии.

20

Здесь сказался отзвук легенды древних о музыке сфер, в силу которой каждая из планет при своем движении издает особенный звук, а все их звуки, вместе взятые, создают гармонию движения.

21

Mephistoheles и производное от него Mephisto у староанглийских поэтов изображалось в форме Mephostophilus, что остроумно производится от греческих слов: me (что значит «не») + phos (свет) и philus (любящий), так что самое имя Мефистофеля обозначало духа, не любящего света, — темного, злого духа, дьявола.

22

Подтверждением и исполнением этих слов является окончание всей трагедии.

23

Здесь разумеется змея, искусившая в раю Еву.

24

Так мы перевели слова подлинника: «und leider auch Theologie». Для такой пытливой души, которой отличался Фауст, изучение схоластических дисциплин должно было составлять мучение, и «верхом мученья» — тщательное штудирование схоластического богословия (теологии). Без всякого отношения к вопросу о том, сохранились ли в это время у Фауста связи с религией или он порвал их, изучением чего были серьезно заняты германские комментаторы.

25

Нострадам (Nostradamus) — знаменитый астролог (1503—1566), живший при дворе Екатерины Медичи и Карла IX. У проф. Ильи Александровича Шляпкина был в «Комнате Фауста» (см. Предисловие переводчика — Ред.) и современный экземпляр «Нострадамовы творенья». Там были и те изображения, которые упоминаются в трагедии Гете. Особенно славился сборник Нострадамовых предсказаний, изданных под заглавием «Conturies».

26

Под макрокосмом разумеется Вселенная. По мистико-каббалистическому учению всего существуют три мира: стихийный (или земной), небесный и сверхнебесный, или духовно-ангельский; все эти три мира составляют вместе Вселенную, или макрокосм. Призывая духов, что было распространено в средние века, Фауст воображал постигнуть тайны Вселенной, но, быстро разочаровавшись, успокоился на той мысли, что мир Земли (микрокосм) ему будет более доступен, почему он и вызвал духа микрокосма. Явившийся на вызов Фауста дух заявил ему, что постигнуть он может только равного себе: «Похож на духа ты, доступного тебе, — не на меня».

27

В подлиннике: «das ist mein Famulus». Фамулусами назывались студенты, состоявшие ближайшими помощниками того или иного профессора.

28

См. в нашей книжке «Средневековый город и его обитатели» очерк под заглавием «Городские увеселения» (в 1996 г. книга переиздана под названием «Многоликое средневековье», изд. «Алетейя». — Ред.).

29

Перевод Священного Писания в средние века считался делом запретным. Фауст, преступая официальный и строгий запрет средневековья (за ослушание ему могло грозить сожжение на костре), обнаружил в себе живую душу, не мирившуюся с окружавшей действительностью.

30

На пороге было изображение пентаграммы, называемой еще иначе пентальфой, так как ее изображение напоминает пять заходящих друг в друга альф. Получается пентаграмма удлинением сторон правильного пятиугольника до их взаимного пересечения. Требовалось, проводя линию из данной точки, делать изображение одним разом, чтобы линия возвращалась обратно в ту же точку. Изображению этому на порогах, как изображению перевернутой подковы, употребляемому и теперь, приписывалась волшебная сила отгонять от жилища ведьм и злых духов.

31

Способ действия природы (лат.)

32

Будете, как Бог, знать и плохое, и хорошее (лат.). По библейской легенде, этими словами змей-искуситель соблазнил Еву отведать плодов с «древа познания».

33

В ночь на день Св Вальпургии, по народному поверью, на горе Блоксберг справлялся шабаш ведьм. Сказание это коренится в обрядах, которые когда-то были тесно связаны с язычеством. Христианская церковь поставила все это в тесную связь с чертом. Блоксберг, иначе Брокен, — высочайшая из группы так называемых Гарцских гор. Пустынное и мрачное место это покрыто до сих пор густым сосновым лесом и скалами причудливых форм. Гете не ограничился изображением Вальпургиевой ночи как таковой, но приурочил к ней много сатирических намеков и аллегорий, из которых многие утратили в настоящее время всякое значение. Но такова воля классика.

34

Под именем Проктофантазмиста осмеян книгопродавец и плохой публицист-критик Николаи, современник Гете. Раз он заболел приливом крови к голове, при чем подвергался галлюцинациям. От болезни он вылечился, приставив, по собственным словам в описании своей болезни, пиявки «к теневой стороне своей особы» (an der Schattenseite seines Daseins). Отсюда произошло данное ему в насмешку прозвище «Stessgerterscher», что значит буквально «духовидец задом». Гете переделал это выражение в греческое «проктофантазмист», обозначающее собою то же самое, что и немецкое. В своих последующих сочинениях Николаи горячо восставал против веры в реальное существование духов и привидений, почему Гете, выведя его на шабаш, и влагает в его уста соответствующие заявления.

35

Человек услужливый (лат.).

36

Гете относился отрицательно к любительским спектаклям. По его собственному выражению: «Любитель (дилетант) так же относится к искусству, как не записанный в цех ремесленник к ремеслу».

37

Вставленная здесь в трагедию интермедия не имеет с нею никакой связи и попала сюда случайно. К 1798 году Гете написал сатиру на современные литературные и иные житейские вопросы, имея в виду поместить ее в «Альманах Муз» (Musenalmanach), издаваемый Шиллером. Шиллер не нашел возможным напечатать это произведение в своем альманахе ввиду резкости, с которою оно написано. В свое время Гете согласился с этим, но потом, несколько смягчив тон своей сатиры, все же ввел ее в свою трагедию в качестве интермедии. Содержание ее навеяно комедией Шекспира «Сон в летнюю ночь», где изображается ссора царя и царицы эльфов, Оберона и Титании. В интермедии Гете изображено их примирение по случаю золотой свадьбы. Если гетевская сатира имела живой материал в свое время, в настоящее время этого достоинства она не имеет и представляет собою в трагедии досадную вставку.

38

Иоганн Мидинг (Mieding) — директор театра в Веймаре (1782). (Судя по комментариям Н. Вильмонта и А. Аникста, «талантливый бутафор» театра, на смерть которого Гете написал в 1792 г. стихотворение «Auf Miedings Tod». Однако именно по этому стихотворению можно судить, что роль Мидинга в театре никак не ограничивалась бутафорией. Он был и художником, и постановщиком, и автором текстов, по современной терминологии — художественным руководителем. В любом случае «Мидинга сыны» — это актеры. — Ред.).

39

Пук — глуповатый кобольд. Заимствован, как и Оберон с Титанией, из шекспировского «Сна в летнюю ночь».

40

Ариэль — воздушный, песнеобильный дух, заимствован из шекспировской «Бури».

41

В этом четверостишии осмеяны плохие стихокропатели.

42

Насмешка над авторами слащавых любовных стихотворений.

43

Под именем любопытствующего путешественника изображен пресловутый Николаи (Проктофантазмист), описавший путешествие по Германии и Швейцарии.

44

Под кличкой «Правоверный» выведен Фр. Штольберг (Fr. Stohlberg), напавший на стихотворение Шиллера «Боги Греции» и стоявший на точке зрения католической церкви, что мифические боги — только переряженные дьяволы.

45

Художники, признававшие только одну итальянскую живопись.

46

Под именем «Пуриста» выведены художники, требовавшие от картин соблюдения приличий с светской точки зрения. К приличиям причислялось и обязательное употребление пудры.

47

Молодая ведьма выражает художественное направление, требовавшее от художников лишь изображения натуры.

48

Под названием «Ксений» разумеется изданный Шиллером и Гете «Альманах Муз» — сборник остроумных эпиграмм против современных (1797 г.) направлений и отдельных лиц.

49

Геннинге — датский писатель и камергер, выступавший в 1798 и 1799 гг. против «Ксений», не находя в них ничего, кроме злорадства.

50

«Музагет» — заглавие сочинения Геннингса, изданного против «Ксений».

51

«Гений Времени» — журнал, где Геннинге помещал свои произведения. Тогда понятным становится совет, чтобы Музагет держался за полу кафтана Гения Времени.

52

Все тот же Николаи, искавший везде иезуитов.

53

Журавлем назван Лафатер за свою худощавость и привычку ходить, несколько сгорбившись. Двуличность Лафатера бичуется в «Ксениях» под заглавием «Пророк».

54

Именем Weltkind (Дитя Мира) называет себя Гете в одном из своих стихотворений.

55

Как в этой, так и в следующих строфах осмеяны философы различных направлений.

56

По Фихте, главе идеалистической школы, весь внешний мир явлений есть только продукт нашего «Я».

57

Так как видимое им вокруг себя противоречит реальной действительности.

58

Супернатуралисты считали истины веры сверхразумными, полагая, что постижение их достигается только путем откровения. Видя собственными глазами чертей, они приходят к выводу о существовании и ангелов.

59

«Ловкими» названы те, которые с переменою обстоятельств меняются и сами, чтобы сохранить свое положение.

60

Уволенные от службы придворные.

61

Поднявшиеся авантюристы.

62

Свергнутая знать или знаменитость.

63

Властный тон Мефистофеля свидетельствует об его уверенности в том, что Фауст вполне подчинился его могуществу.

64

Голос Маргариты сообщает утешительное предчувствие (die tröstliche Ahnung), что все благородное, имеющееся в природе Фауста, вызовет несомненное участие спасительной силы любви.

65

Римляне разбивали время с 6 часов вечера до 6 часов утра на четыре стражи (vigiliae), содержание которых показано в следующих стихах и изображено в четырех строфах хора. В оригинале эти четыре срока названы: Serenade, Notturno, Matutino, Reveille.

66

Стремление человека есть нечто длительное в сравнении с изменчивостью его материи. Как пестрая радуга в сравнении с бурным движением водопада, и как радуга является разноцветным отблеском Солнца, так истинное содержание жизни есть многоразличное отражение единого (единосоставного) вечного.

67

Т. е. на том свете.

68

Гвельфы — сторонники Папы, гибеллины — сторонники императора в борьбе за господство в Италии XII—XV веков.

69

Император слышит вдвойне, т. е. и речь астролога, и подсказки Мефистофеля.

70

Последняя строка относится к тому «ученому человеку», о котором говорит Мефистофель, т. е. к Фаусту.

71

Мандрагора — наркотическое растение, в кореньях которого еще тогда находили сходство с человеческим видом, а потому и приписывали ему волшебные свойства. В средние века из этого корешка выделывали человеческие фигурки, которых считали весьма полезными при искании кладов или при вскрытии замков, замыкавших те или другие сокровища, которыми желали воспользоваться.

72

В средние века думали, что злые духи охраняли клады при помощи черных псов, откуда и сохранилась поговорка, перешедшая в наш язык: «Так вот где собака зарыта! » По словам Мефистофеля, часть слушателей совершенно не верит ему, а другие думают, что клады можно будет разыскивать с помощью корешка мандрагоры или находимых трупов черных собак.

73

В средние века существовало поверье, что зарытые в земле сокровища проявляют свое действие на некоторых людей во время их странствий, так как своими нервами они чувствуют места нахождения металлов. Таким человеком, ощущающим нахождение в земле металлов (ein Metallfühler), был итальянец Кампетти, с которым устраивали свои опыты физики Мюнхенской Академии еще в начале XIX века. Выражение оригинала «Da liegt der Spielmann» (там лежит шпильман, жонглер) употреблялось в виде поговорки, используемой в тех случаях, когда кто-либо спотыкался. Верили, что зарытый жонглер заставляет всех проходивших в этом месте людей выделывать па или танцевать.

74

Мефистофель отождествляет выкапываемые из земли сокровища с библейским золотым тельцом.

75

Как здесь, так и в других местах второй части трагедии, встречаются ремарки для сценариуса на латинском языке, как это делалось в старину, в особенности у английских драматургов. (Приведенная ремарка «Exeunt» означает «на исходе», «в конце». — Ред.).

76

Под заслугою Мефистофель разумеет труды и старания.

77

При целовании императором туфель папы перед своим коронованием.

78

Теофраст — философ лесбосской школы, ученик Платона и Аристотеля, автор «Характеров», написал также «Естественную историю растений».

79

Теорбы — многострунные лютни большого размера, с более глубоким диапазоном.

80

По домыслам критиков садовники наряжены были неаполитанцами.

81

Лахезис говорит здесь о необходимости для ткача человеческой жизни необычной пунктуальности: меру и счет ведет время, а ткачу выдается клубок определенного и точного размера по количеству намотанных на него нитей.

82

Зоил — греческий грамматик, живший в III в. до Р. Х., был прозван за поношение Гомера «бичом Гомера». Терсит — поноситель гомеровских героев, отличавшийся уродливой внешностью.

83

В оригинале «силен закон, нужда его сильней». Под законом Плутус-Фауст разумеет очерченный им магический круг. Он удержал толпу, но еще сильнее сдержат ее ожидаемые ужасы.

84

Войдя в заколдованный круг.

85

Т. е. что под видом великого Пана скрывается сам император.

86

Три обета, согласно с предыдущими строками, таковы: не красть, не сводничать, не убивать.

87

Весь этот грандиозный пожар был вызван Плутусом-Фаустом искусственно. Магией он был вызван, при посредстве магии должен был прекратиться. Поводом к написанию Гете этой сцены мог послужить пожар, происшедший 1 июля 1810 года в Париже, на празднике князя Шварценберга, где целый зал сделался добычей пламени из-за воспламенения легкого флера. Конечно, ему известно было из хроники Готтфрида и то несчастье, которое произошло во Франции при короле Карле VI в 1393 году. Сам король и шесть его жонглеров были наряжены в гарцские костюмы. Пожар произошел по той причине, что герцог Орлеанский держал свой факел слишком близко к лицу короля. Четверо из товарищей короля сгорели. В саге о Фаусте последний устраивает турецкому султану «огненное зрелище» с громом и молнией.

88

Подобная же лесть встречается в речи Мамартина императору Константину Великому. Впрочем, примеров лести можно найти в истории более чем нужно.

89

Образцом Гете послужила финансовая реформа шотландца Джона Лоу (John Law), неудачно проведенная во Франции в пору регентства Филиппа, герцога Орлеанского.

90

В подлиннике читается так:

Место из темных и вызывало разные толкования комментаторов. Одно из них заслуживает внимания разве своею странностью: теперь денег так много, что не стоит и учиться, а следовательно, не обучаться даже и азбуке. Из этих мнений мы сочли наиболее осмысленным то, сущность которого выражена в нашем переводе. Это же мнение принято и А. Л. Соколовским в его прозаическом переводе Фауста. Не совсем ясно передано это место в прозаическом переводе Петра Вейнберга и в стихотворном — А. Фета:

91

Bannerherr — из крупных баронов, которые приводили к своим сюзеренам значительные военные отряды со своим собственным знаменем.

92

Место в трагедии, нуждающееся в объяснении. В «Разговорах о Гете, собранных Эккерманом» (изд. 1896 г., 2-й том, стр. 218 и след.) записаны следующие слова, сказанные Эккерману: «Я сообщу вам только то, что я нашел у Плутарха: в древности о Матерях говорили, как о богинях. Вот все, что я заимствовал из предания. Остальное — мое воображение». В «Жизнеописании Марцелла» у Плутарха сказано только, что небольшой, но очень древний город Сицилии Энгиум славился явлениями богинь, называющихся Матерями. Там же рассказано о событии, в котором могущество этих богинь проявилось особенно наглядно. В одной из статей, приписываемых Плутарху, нет названия Матерей, но говорится об обширном пространстве — поле истины, в котором недвижно пребывают основы, тени первообразов всех вещей, которые когда-либо существовали и будут существовать. Их окружает вечность, из которой время, в виде потока, изливается в 183 мира, окружающих это место. В то же время Гете было хорошо известно то представление Платона, по которому над миром чувственным существует мир идей, слабым отблеском которого является наш Мир. «Рассматривая, — говорит Бойезен, — деятельность природы в ее целом и частностях, мы замечаем, что она следует определенным правилам и закону. Спрашивается: откуда заимствует природа этот закон? Очевидно, он не может лежать в материи и должен находиться вне ее, она же должна быть подчинена ему, для того, чтобы не расплыться в бесформенном. Вот тут-то и является как нельзя кстати поэтическое представление, по которому формы вещей заранее формируются высшими силами и посылаются ими в мир действительности для того, чтобы впоследствии они возвратились к ним снова. Эти-то высшие силы и олицетворяются Матерями. Чтобы выведенные им Матери не расплылись окончательно в абстракции, Гете волей-неволей принужден был придать также и им некоторые конкретные свойства. Так, они обитают в определенном месте, под землею или в преисподней, хотя место это и не имеет границы; там они сидят, стоят или ходят, занятые вечным творчеством и преобразованием, вечным делом своего вечного разума. Вокруг них парят образы всех родов, всех созданий, и лишь те из них доступны зренью, которые начертаны здесь, как схемы, или вернулись вновь сюда, окончив свое земное существование». Бойезен, Гиальмар. «Фауст» Гете. Комментарий к поэме», СПб, 1899.

93

Посвящающий других в таинства (мистерии).

94

Ключ издавна служил символом жреческого достоинства; поэтому Фауст и появляется далее (в сцене «Рыцарский зал») в жреческом белом одеянии, с треножником и ключом, как жрец таинственных богинь Матерей. «В переносном смысле, — говорит Бойезен, — ключ нужно рассматривать здесь как символ вдохновенья, путем которого художники находят доступ к вечным идеям».

95

Согласно известному положению гомеопатии «Similia similibus curantur» — «Подобное врачуется подобным».

96

У Мефистофеля под искусно сделанной обувью было скрыто присущее черту лошадиное копыто.

97

Угольки, оставшиеся от костров, на которых сжигались несчастные жертвы инквизиции, считались волшебными, и всякие шарлатаны торговали ими по большим ценам.

98

Здесь появляется помощник или ассистент Вагнера, ставшего теперь уже профессором.

99

Это имя Фамулуса выбрано Гете, очевидно, по той простой причине, что оно рифмуется с последующим латинским словом «Oremus».

100

Возглас священника в мессе значит «помолимся!», Мефистофелю, конечно, не понравился.

101

Бакалавр — низшая академическая степень, введенная в Парижском университете в XIII столетии. Бакалавром стал к этому времени тот ученик, над которым когда-то иронизировал Мефистофель (см. «Кабинет»). Теперь он совершенно переродился под влиянием учения Фихте об абсолюте. Все эта сцена направлена против заносчивости молодежи, опьяненной новыми, только что вошедшими в обиход и еще непривычными элементами образования.

102

Хризолит — ценный камешек зеленовато-желтоватого цвета; кристалл, сквозь который можно, якобы, увидеть будущее.

103

Тридцатилетний срок, назначаемый бакалавром как предел, за которым дальнейшее развитие человеческих способностей будто бы приостанавливается, живо напоминает об одном много раз цитированном выражении Фихте, высказывавшегося в том же смысле (Бойезен, Гиальмар. «Фауст» Гете. Комментарий к поэме»).

104

Эта часть трагедии Гете, под именем «Лаборатория», нуждается в комментарии.

Профессор Вагнер, представитель средневековой схоластики, подобно целым поколениям средневековых алхимиков, увлекся мыслью об искусственном создании человека или, как выражались в то время «человечка», или гомункула (Homunculus — человечек). Теофраст Парацельс (1493—1541), кроме других своих трудов, оставил сочинение «О происхождении вещей», в котором дает указание, как химическим путем сделать гомункула так, чтобы он «жил, двигался и шевелился». Говоря современным языком, он считал возможным из элементов неорганического мира создать явление мира органического. Мысль эта жила в головах отдельных ученых еще при жизни Гете (1749—1832 гг.).

В трагедии профессору Вагнеру удается после страшных усилий создать гомункула-человечка, который живет, говорит и светит, которому дана способность ясно видеть сновидения другого лица, а также понимать отдаленные времена и разнообразные культуры (в том числе — эллинскую культуру), но который не может существовать вне заключающей его и способствовавшей его созданию колбы. Такова фабула.

Внешняя сторона объясняется таким образом очень просто. Гораздо труднее ответить на вопрос о том, что Гете имеет в виду изобразить своей поэтической картиной, какую мысль выразил или, точнее, хотел выразить ею. Тут чрезвычайно легко приписать поэту и то, чего он и не думал. Уместно припомнить здесь слова самого Гете: «Вообще, я, как поэт, никогда не стремился к воплощению какого-нибудь абстракта. Я собирал в душе впечатления, и притом впечатления чувственные, полные жизни, приятные, пестрые, многообразные, какие мне давало возбужденное воображение; затем, как поэту, мне оставалось только художественно округлять и развивать эти образы и впечатления, и при помощи живого изображения проявлять их, дабы и другие, читая или слушая изображенное, получили те же самые впечатления. Если же, как поэту, мне хотелось изложить какую-нибудь идею, то я делал это в небольших поэмах, где легко может господствовать и стать очевидным определенное единство, например, в «Метаморфозах животных или растений». Единственное произведение большего объема, где я сознательно работал над проведением одной идеи, было мое «Избирательное средство». Роман через это стал понятным для ума, но я не скажу, чтоб он оттого стал лучше» («Разговоры Гете, собранные Эккерманом», СПб, 1891, т. 1, стр. 353— 354).

Такое категорическое заявление великого поэта не избавило, однако, его произведений, и в особенности «Фауста», от бесчисленного множества проницательных и более или менее остроумных комментариев.

По отношению к Гомункулу в реторте приведем здесь такое более или менее остроумное толкование. Естествоведение проявилось на исходе средних веков. Но для настоящего развития ему необходимо было: 1) порвать свою связь со схоластикой и 2) проникнуться идеей о решительной необходимости для научного развития полной свободы. Если Фауст рвался в Элладу, чтобы найти там завладевшую всеми силами его существа Елену, Гомункул бросился туда же с пылким стремлением доделаться. Он и доделывается, разбивая свою реторту о трон богини красоты Галатеи и заливая все окружающее ярким, ослепительным блеском. Связь средневековой науки со схоластикой (ретортой) была навсегда порвана, наука испытала непосредственное соприкосновение со свободой и чистой красотой возрожденной Эллады и лишь с этого момента стала истинной наукой, обильно проливающею свой свет.

105

Людей, затвердевших в своих чувствах и понятиях.

106

Сновидение Фауста, видимое Гомункулом и передаваемое им, изображает мифологическую сцену обольщения жены спартанского царя Тиндарея — Леды — Зевсом, принявшим вид лебедя. Плодом этого союза царя богов со смертною была прекрасная Елена. Таким образом Фауста не покидают и во сне мысли об Елене, заполонившей собою его существо.

107

Т. е. больной Фауст.

108

Эрихто — фессалийская волшебница, искусством которой пользовался Секст Помпей для того, чтобы предузнать об исходе битвы при Фарсале. Чтобы исполнить пожелание Помпея, Эрихто оживила принесенный к ее пещере труп, а последний предсказал помпеянцам ожидающее их поражение.

109

Великий — прозвание, данное Помпею Суллой.

110

Грифы — баснословные звери, с львиным туловищем и огромною головой, обитавшие, по сказанию, в Рипейских горах (одни усматривают в них Альпы, другие — западные отроги Уральских гор). Пребывая между гипербореями и одноглазыми аримаспами, они стерегли золото севера. Аримаспы приезжали к ним на конях и сражались с ними из-за золота, откуда и возникли сказания о вражде между конем и грифом. Представление о грифах произошло впервые на востоке. Так, по мнению ориенталистов, жители Востока представляли себе грифов мудрыми, надменными и враждебно настроенными по отношению к людям существами; Гете воспользовался этими чертами, чтобы дать, под видом грифов, сатиру на «этимологов» своего времени, ученых, скучных, брезгливых и фыркающих на всех людей.

Место это в оригинале звучит слишком по-немецки и в буквальном смысле как на русский язык, так и на другие языки, непереводимо. П. И. Вейнберг отказался от перевода этого места даже в своем точном прозаическом переводе («Вольфганг Гете. Фауст. Трагедия. Перевод в прозе Петера Вейнберга с примечаниями переводчика», СПб, 1904 г.). Решившись на передачу этого места, автор настоящего перевода пожертвовал здесь близостью перевода к подлиннику для передачи его смысла.

111

Колоссальные муравьи, по Геродоту, водятся в Индии и занимаются там собиранием золота; следовательно, они исполняли в Индии ту же роль, которою руководились в своей деятельности баснословные грифы в Европе.

112

Аримаспы — баснословный одноглазый народ, живший в Сарматии и похищавший, по рассказу Геродота, у своих соседей, грифов, золото. Название этого народа заимствовано из монгольского языка, на котором оно означает горцев. Легенда об их одноглазости могла возникнуть из обычая укреплять на лбу источник света, необходимый при работе в горных шахтах и предоставляющий полную свободу рукам. Мне лично всегда напоминают сказания об аримаспах наших специалистов по ушным, носовым и горловым болезням.

113

Сфинкс — чудовище с туловищем льва и головою человека: у египтян — мужского рода, у греков же по большей части женского (соответственно чему он изображался у них с головою и грудью молодой девушки). У египтян сфинкс заключал в себе идеи охраны, а следовательно, и молчания, в греческой же легенде об Эдипе сфинкс выступает в образе чудовища, живущего на скале, близ Фив, и предлагающего приходящим путникам загадки, неразрешение которых грозило им гибелью.

114

The Old Iniquity (Старая Неправда, Старое Криводушие), Old Vice (Старый Ворон), Old Nick (Старый Ник) — типичное лицо старых английских моралитэ, т. е. аллегорических театральных пьес нравственного содержания. Слово old (старый) употреблялось в данном случае в смысле: общий, искони существовавший.

115

Несмотря на некоторую уклончивость, проявившуюся в двух первых строках своего ответа, сфинкс задает Мефистофелю загадку, ответом на которую может быть только слово «черт».

116

Сирены — дочери водяного бога Ахелоя и музы Терпсихоры. Изображались наполовину девушками, с девичьими лицами и корпусом, наполовину же рыбами или птицами, часто с флейтою или трубою в руках. Они завлекали своим пением мореплавателей и затем умерщвляли их. По Гомеру (Одиссея XII, 39 и след.) их двое, здесь же они выведены во множественном числе.

117

Сирены завлекают Фауста, чтобы погубить его, ложно уверяя его в том, что Улисс гостил у них.

118

Стимфалиды — мифические птицы с железными крыльями, обитавшие на Стимфалийских болотах в Аркадии.

119

Лернейская гидра — многоголовая змея с Лернейского озера — болота в Арголиде. Наносила людям страшный вред, оставаясь при том сама совершенно неуязвимой. С ее крайне вредным существованием покончил Геркулес (по греч. произношению Геракл), отрубивший у нее все головы и прожегший их при содействии своего друга Иолая.

120

Ламия, дочь Бема, первого царя Вавилона, и Ливии, возлюбленной Зевса, превращенной ревнивою Герой в чудовище, похищавшее и пожиравшее детей. Отсюда возникло сказание о ламиях, или эмпузах, призрачных вампирических существах, с наружностью прекрасных девушек, завлекавших к себе юношей и высасывавших из них кровь. У турок существовало, а может быть, и существует еще сказание о девушках-вампирах, так называемых гулях. Лично нас сказание это преследовало с детского возраста и даже мучило в сновидениях, пока мы не положили его в основу своих драматических сцен, в 4-х действиях, с эпилогом, под заглавием «Нурредин» (См. Стихотворения К. А. Иванова, СПб. 1906 г., стр. 449—510).

Ламиям приписывалась способность к превращениям, чем Гете и воспользовался в данном случае.

121

Пеней — олицетворение реки в виде ее бога. К этому месту должна относиться пропущенная Гете ремарка «На низовьях Пенея».

122

Нимфы — девушки-богини, олицетворявшие живые, творческие силы природы во всех областях ее деятельности и населявшие собою землю, горы и рощи, луга и поля, источники и реки, долы и гроты. Здесь разумеются наяды, нимфы реки Пеней.

123

Хирон — сын Кроноса и дочери Океана — Филиры. Мудрейший из кентавров, бывший воспитателем славных героев древности: Ахилла, Кастора и Поллукса, Амфиарея и др.

124

Паллада — здесь как наставница.

125

Здесь разумеется битва при Пинде (168 г. до Р. Х.), в которой македонский царь Персей был разбит римским полководцем Элиспием Павлом.

126

Персефона, или Прозерпина — дочь Цереры, была похищена Гадесом, или Плутоном. Постоянно грустила она по невольно покинутой ею земле и встречала с радостью у подножия Олимпа спускавшихся в ад живых людей, чтобы получить от них вести об оставшейся на земле Церере, получить запретные для нее поклоны от матери.

127

Орфей спускался в Аид, чтобы вывести оттуда свою супругу Эвридику, но, выведя ее оттуда, не выполнил условия не оглядываться назад, почему и потерял ее снова, на этот раз безвозвратно.

128

Сейсмос — по-гречески землетрясение, олицетворение землетрясения в виде дьявольского божества гор. Сейсмос является здесь специально представителем вулканизма, т. е. учения о механическом поднятии гор путем действия внутренних подземных сил.

Как эта сцена, так и следующие, выражают геологические воззрения Гете, стоявшего на стороне учения о возникновении и развитии земли из воды. «Понять этот ряд сцен, — говорит Куно Фишер, — в их мотивах и разветвлении этих последних можно только в том случае, если смотреть на них, как на сатирическую драму, средоточие и мишень которой составляет вулканизм, или — чтобы поставить вопрос так же конкретно, как изобразил его автор, — гора, выкинутая на поверхность землетрясением, внезапно взгроможденная богом Сейсмосом, и около которой группируются все лица и события нашей сатирической драмы — грифы и муравьи, сфинксы и сирены, пигмеи и дактили, цапли и журавли, Мефистофель и ламии, затем и Гомункул, и философ Фалес, и Анаксагор. Рассматриваемое с этой точки зрения, все является в связи, каждое слово понятно и производит свое действие. Но место ли такой сатирической драме (продукт личных воззрений и симпатий к античности автора) во второй части Фауста и в классической Вальпургиевой ночи, с темою и целью которых она не имеет решительно ничего общего, — это другой вопрос, на который, конечно, следует ответить отрицательно».

129

Сейсмос выдвинул из глубины моря остров Демос, чтобы Лето, возлюбленной Зевса и скрывавшейся от преследований Геры, было, где родить Аполлона.

130

Дактили с Иды (от греческого слова dactilos, т. е. палец) — то же, что мальчик-с-пальчик наших сказок, древние фригийские демоны, жившие на горе Ид; еще меньшего роста, чем пигмеи, очень искусные в обработке металлов, так что им приписывали открытие и первые опыты обработки железа. Дактили были порабощены пигмеями, но помышляли о своем освобождении.

131

Ивик из Региума в Нижней Италии, лирический греческий поэт, живший около 63-й Олимпиады (528 г. до Р. Х.). Писал частью стихи на мифологические темы, частью эротические стихотворения. По преданию, был убит разбойниками во время пути на Истлийские игры, и смерть его была открыта журавлями, называвшимися уже у древних греков «Ивиковыми журавлями». Журавли и их войны с карликами играли и в фантазии древних большую роль. Гете выводит их здесь ради пародии на войны и сраженья между людьми.

132

Эмпуза — чудовище из свиты Гекаты, вышедшее из царства вечного мрака. Она имела только одну ослиную ногу и ослиную же голову; высасывала, подобно вампиру, из людей кровь и могла, по произволу, принимать тот или другой вид.

133

Горная нимфа.

134

Гомункул был томим стихийным стремлением к дальнейшему развитию начавших действовать в нем сил природы. Хотя Вагнер (представитель схоластики) и сумел соединить эти силы в своей колбе, но не смог сделать большего. Вот почему Гомункул, стремясь стать живым существом, и обратился за советом к философам.

135

Анаксагор (500—428 до Р. Х.) родился в Клозоменах (в Лидии), был в Афинах в эпоху господства Перикла, с которым близко сошелся, бежал оттуда, обвиненный в безбожии, и умер в Лампсаке (в Мизии, у Дарданельского пролива). Заслуга его как философа заключается не только в том, что он перенес философию из Малой Азии в Афины, но и в том, что он первый заговорил о духовном начале всего сущего, о Божественном Разуме. Он учил о Солнце, как об огненной массе, о Луне как о теле темном с горами и долинами, но освещаемом солнцем. Гете изобразил его, без достаточного основания, представителем вулканизма, или огненной теории, которую сам он отвергал.

136

Фалес родился в Милете в 639 году и умер в 546 до Р. Х. В своей натурфилософии он объявил первичною причиною всего видимого мира воду. Имя его уже в древности сделалось синонимом мудреца вообще. Сведения о его жизни разноречивы и недостоверны. Гете изобразил его представителем защищаемого им самим мировоззрения, по которому вода (точнее — океан) составляла при образовании Земли единственную основу и движущую силу и продолжает играть ту же роль и теперь по отношению ко всем тем переменам, которые происходят на земле. Отсюда слова Фалеса: «Лежит в воде всеобщее начало». По этому взгляду, Гете является сторонником геолога А. Г. Вернера (1750—1817), от системы которого он отступает только в редких случаях. Поэтому у Гете Фалес изображается с некоторым пристрастием: далее Гомункул вынужден питать к нему особенную симпатию; Протей же хвалит его как человека, деятельность которого имела обширное и неизгладимое влияние.

137

Артемида (Диана), Луна, Геката — одна и та же богиня в трех видах: владычествующая как Геката — в глубине Земли или преисподней, как Артемида (Диана) — на земле и как Луна — на небе. Под именем Дианы она считалась богинею охоты, под именем Луны или Селены рассматривалась как царица ночи и богиня целомудрия. В противоположность кротким проявлениям этих двух видов, она в преисподней считалась богинею грозною, владычицей демонов. Анаксагор взывает к ней, прося защитить излюбленных им пигмеев, населявших гору, которая, по его теории, была воздвигнута силою огня. Дальнейшие слова пришедшего в экстаз Анаксагора свидетельствуют о том, что ему показалось, будто Луна собирается упасть на землю. И в предполагаемом падении Луны он усмотрел гнев Луны-Гекаты, вознамерившейся наказать землю по его мольбе. По своей вулканической теории образования земли, Анаксагор, между прочим, учил, что поверхность земли могла изменяться и от падения на нее других небесных тел. На самом деле, как видно далее, упал на землю огромный метеорит, но тем кардинальных перемен не вызвал.

138

Незадолго до этого Анаксагор предполагал сделать королем пигмеев Гомункула, существо вполне безобидное, не успевшее еще сделаться настоящим человеком.

139

Дриада — лесная нимфа.

140

Форкиады, иначе называемые Граями, дочери бога моря Форкиса, служили олицетворением ужасов мрака, а также женского старческого возраста, почему и представлялись они обычно в виде седовласых старух. Под личиною, заимствованною у них, Мефистофель, не появляющийся в последней части классической Вальпургиевой ночи, фигурирует после этого в течение всего третьего действия трагедии. Их три сестры, обладающих одним общим глазом и одним общим зубом. У Форкиса, кроме них, были еще сестры-горгоны, одна наружность которых превращала людей в камни.

141

Опс — римская богиня богатой жатвы. Когда Сатурна отождествили с Кроносом, богиню Опс смешали с Реей.

142

На костюмированном вечере у императора.

143

Заимствуем следующий комментарий у А. Л. Соколовского: «Нимфа Салмакида, крепко обняв сына Гермеса и Венеры, Гермафродита, слилась с ним в одно двуполое существо (Овидиевы «Превращения»). Мефистофель, сделавшись похожим на одну из Форкиад, говорит, что боится, как бы не случилось того же и с ним». Немецкие комментаторы договариваются до таких толкований: «Мефистофель — Эгоизм и Клевета: он — гермафродит, т. е. существо двух родов» (мужского рода — Эгоизм и женского рода — Клевета). Здесь пол сливается с грамматическим родом.

144

Нереиды — дочери морского старца Нерея и Дориды.

145

Тритоны, выступающие здесь вместе с нереидами, отличаются от них лишь полом, как существа мужского пола; сыновья Посейдона и Амфитриды; изображались наполовину людьми, наполовину рыбами.

146

Остров в северной части Эгейского моря.

147

Кабиры, сыновья Гефеста и нимфы Кабиры, были сначала низшими божествами на Лемносе и Самофракии, но впоследствии стали великими божествами самофракийского тайного учения. Где Гете заставляет говорить о Кабирах сирен, нереид и тритонов, он дает волю своему юмору, насмехаясь над современными ему филологами (Шеллингом, Крейцером и др.), тратившими массу труда и усилий на изыскания о происхождении Кабиров, определении имен и числа их и тому подобные вопросы.

148

Нерей, сын Понта и Геи, отец нереид, обладавший даром прорицания морской бог, враждебно настроенный по отношению к людям вследствие того, что они никогда не хотели слушаться его советов.

149

Дельфинов. Так античное искусство изображало нереид.

150

Галатея — прекраснейшая из нереид и красивейшая из богинь после Венеры, вместо которой она почиталась в Пафосе, средоточии культа Афродиты (Киприды) на острове Кипр; в мифологии Галатея являлась символом спокойного сверкающего моря. Изображаемое здесь торжественное шествие Галатеи как бы навеяно фреской Рафаэля «Триумф Галатеи» или картиной Карраччи «Галатея на море».

151

Протей — одаренный даром прорицания морской старец. Обладал необычайною способностью к превращениям и большим любопытством.

152

Кабиры изображались иногда в виде глиняных кружек.

153

Половое различие совершается у зародыша в более позднем периоде его развития, а так как Гомункул еще не развился окончательно, Фалес и считает его как бы бесполым существом, которое может выразиться в двуполом гермафродите.

154

Научная теория зарождения первичных организмов из морской воды существовала уже во время Гете. По словам Протея, эта присущая морской воде жизненная сила должна помочь доразвиться и Гомункулу. (Комментарий А. Л. Соколовского).

155

Тельхины Родосские — вулканические духи морского дна, бывшие по преданию первыми обитателями острова Родоса. Они выковали Посейдону (Нептуну) его трезубец. Им приписывались волшебные свойства, особенно в области метеорологии.

156

Своими словами Фалес хочет сказать, что ему нравится, если естественное объяснение явлений допускает сосуществование объяснений мифических.

157

Псиллы — племя, обитавшее в средней части Киренайки (в северной Африке) и пользовавшееся славою заклинателей змей; чтобы сохранить у себя воду, Псиллы принуждены были бороться с южными ветрами, почему Гете причисляет их к водяным духам.

Марзы — народец в Лациуме (в средней части Апеннинского полуострова), также заклинали змей и были известны предсказанием будущего.

И тех, и других Гете помещает на о-ве Кипр. Здесь владычествовали сперва римляне (орел), затем — венециане (крылатый лев), за ними другие христианские народы (Крест) и, наконец, турки (Луна).

158

Стеклянная темница, в которой заключен Гомункул, разбивается о трон Галатеи, т. е. высшей красоты. Пламя, из которого он состоит, разливается в море, чем совершается соединение до сих пор бестелесного Гомункула с морем, т. е. телесным миром, так как морская вода, по научной теории, о которой сказано выше, — источник зарождения всяких организмов. Это вызывает и гимн в честь Эроса, бога любви, которая есть начало и суть всей жизни. Во всех этих подробностях Гете является горячим сторонником Нептунической теории.

159

Эврос — северо-восточный ветер.

160

Цитеры храм — храм Афродиты или Венеры. Знаменитый храм ее был на острове Цитеры, у берегов Лаконии.

161

Парисом, сыном царя Приама. Фригия — древняя область Малой Азии, где была Троя.

162

Силы богов преисподней, где протекает река Стикс.

163

Спальня.

164

Это был Мефистофель под видом Форкиады.

165

Оркус, Орк — латинское название преисподней (греч. Гадес, Аид).

166

Вакханки.

167

Лица, составляющие хор в античной драме и в данном случае изображавшие пленных троянок.

168

Детьми Хаоса были Эреб и Ночь.

169

Сцилла — лающее и воющее морское чудовище, поглощающее корабли (по Гомеру); позднее изображалась в виде девушки с телом собаки, как символом бесстыдства.

170

Афидн был друг Тезея.

171

По сказанию, приводимому Геродотом, истинная Елена была увезена Гермесом в Египет, Парис же похитил и увез в Трою лишь двойник Елены, лишь ее призрак. Под этим впечатлением Елене делается дурно, но Форкиада-Мефистофель сбивает ее с толку с определенною целью толкнуть ее в руки Фауста, о котором скоро и заходит речь.

172

Деифоб — брат Париса, а после его смерти — муж Елены; впоследствии был варварски изувечен Менелаем.

173

Одна из обязанностей Гермеса заключалась в том, что он служил провожатым душ, направляющихся в преисподнюю; золотой жезл в его руке указывал именно на эту обязанность.

174

Слова Елены свидетельствуют об ее растерянности. Вместо настоящего имени предводительницы хора (Панталиды) она зовет ее пифониссой, пифией, т. е. дельфийской пророчицей.

175

В словах Елены подразумевается вся ее история: как она смутила сперва Париса, затем, появясь (по легенде) в Египте в виде призрака, наделала этим бед разом в двух местах (т. е. вдвойне). Очаровав тень Ахилла, утроила их и, наконец, даже теперь, будучи вызвана в мир из царства мертвых, учетверила приносимое ею людям горе, став причиной грозящей Линкею смерти.

176

Линкей разыграл перед Еленой то, что в средние века называлось интермедией (см. мой «Средневековый замок и его обитатели»). Интермедия эта полна намеков на покорение Европы варварами и затем на Возрождение, вызванное соприкосновением новых народов с культурой античного мира. Это — основная мысль всего эпизода о соединении Фауста с Еленой.

177

Линкей говорил рифмованными стансами. Так как греческой поэзии рифма была не известна, слух Елены сразу же уловил ее. В дальнейшем разговоре с Фаустом она пытается ответить рифмою.

178

Раздел Греции представляет собой фантазию Гете.

179

Елена, дочь Зевса и Леды, вылупилась на свет из яйца.

180

Майя — мать Гермеса.

181

Заслуживает особенного внимания эпизод с Эвфорионом. Плодом союза таких противоположных начал, как романтизм (Фауст) и классическая античность (Елена), явился божественный младенец Эвфорион. В образе Эвфориона Гете олицетворил Байрона и его поэзию. «Я никого, кроме Байрона, — говорит Гете, — не мог избрать представителем новой поэзии, потому что он, конечно, величайший талант нашего века. И притом Байрон ни классик, ни романтик; он был — само нынешнее время. Такой мне и требовался. Сверх того он подходит и по своему воинственному стремлению, благодаря чему и погиб в Миссолонги». По первоначальному замыслу, Эвфорион должен был олицетворять собою поэзию вообще, подобно мальчику-вознице в сцене маскарада. Однако впоследствии, когда вся фигура была уже готова, Гете, пораженный вестью о смерти лорда Байрона в Миссолонги, под свежим впечатлением этой утраты, вновь переработал и видоизменил своего Эвфориона, придав ему некоторые черты безвременно умершего великого поэта. «В настоящем своем виде Эвфорион, — по словам Бойезена, — представлен символом гибели божественного дарования вследствие внутреннего саморазложения — ранней зрелости, таящей в себе зародыш смерти, необычного роста и бурного, превышающего естественные пределы стремления. Божественное, унаследованное им от матери, и человеческое — от отца, остаются в нем несогласованными: у него есть крылья, но он не умеет ими пользоваться. Незадолго до своей гибели он пророчески видит будущую судьбу Греции и, охваченный энтузиазмом, готовится принести в жертву великому делу жизнь свою». Метко характеризует Эвфориона и хор в своем погребальном пении, следующем непосредственно за трагической кончиной его.

182

Персефоны.

183

Асфодели — единственные цветы, которые живут в Аиде. Ими древние греки украшали саркофаги и урны.

184

Последние три строки находятся в связи с предыдущими словами предводительницы хора: «Кто имени себе еще не приобрел, кто не стремится к целям благородным, удел того — принадлежать стихиям» и со словами Вильямса Гумбольдта, которые вполне разделял и Гете: «Существует духовная индивидуальность, до которой, однако, достигает не всякий, и она, как своеобразная форма, которую принимает дух, вечна и непреходима. Все, что не способно принять такую форму, пусть себе возвращается в общую жизнь природы». Елене ее достоинства и величие обеспечивают личное существование и за пределами земной жизни; Хоретиды, составляющие ее свиту, — создания, лишенные индивидуальности и имени, у них нет никаких более или менее высоких жизненных целей, и сообразно с этим они устраивают свою дальнейшую судьбу по указанию своей предводительницы: «Кто имени себе еще не приобрел…» и т. д. С этих пор они будут жить в союзе с природой, как стихийные духи, и откажутся от личного существования. Часть хора превращается в деревья (станет дриадами), другая — в духов гор (станет ореадами), третья — в духов рек и источников (сделается наядами), четвертая превратится в химер виноградника.

185

Меандр — река в Малой Азии, отличавшаяся извилистым теченьем.

186

Эпилог этот остался не написанным Гете.

187

Матф. IV.

188

Застав Фауста «средь груды мерзких скал», ощущая приподнятость его настроения, Мефистофель старается поддеть Фауста на приманку в виде перспективы политической власти и мировой славы: по его мнению, высокое положение в государстве давало бы Фаусту отличные случаи очутиться в обстановке материальных удобств и житейского благополучия вообще.

189

Последний царь старо-ассирийского царства, соединивший в себе, по представлению древних, могучую силу с женственною изнеженностью. Так как в предшествующих стихах Мефистофель намекает на образ жизни Людовиков XIV и XV, то Фауст и пользуется именем Сарданапала как вошедшим в поговорку.

190

«В этих словах Фауста, — читаем мы у Бойезена, — мы находим снова одно из выражений субъективных взглядов самого Гете, отрицательно относившегося к политике вообще и к войне в частности». Скромный переводчик великого творения вполне присоединяется к мнению его автора.

191

Питер, или Петер Сквенц — лицо из комедии Шекспира «Сон в летнюю ночь». Исполняя свою роль, Сквенц набирает актеров для представления комедии перед Тезеем, при чем говорит, что выбрал самых способных. Это заявление и пародирует Мефистофель.

192

Идею появления этих богатырей Гете заимствовал из 2-й Книги Царств (гл. 23, ст. 8 и сл.), где сказано, что в войске Давида, собранном против фимистимлян, находилось трое «храбрых», а именно: Исбосеф, Елеазар и Шамма. Гете переименовал их так: Raufbold, Habebald и Haltefest. Первое имя обозначает забияку, буяна, второе — быстро хватающего, забирающего в свое обладание, третье — скопидома, т. е. человека, который умеет сохранять добытое. В переводе А. Л. Соколовского имена эти переданы словами: Нападай, Забирай и Сберегай. В переводе П. И. Вейнберга первое имя переведено правильно словом Забияка, что и обозначает немецкое слово Raufbold, но второе и третье неуклюже переведены словами: Хватай-Скорее и Держи-Крепко. Мы искали наиболее выразительных слов: первое имя передали буквально словом Забияка, третье — словом Скопидом, а для второго «богатыря», нашли, по нашему мнению, очень подходящее слово: Хап-Загреба, позаимствовав из так называемого перевода второй части Фауста А. Овчинникова. («Фауст. Полная немецкая трагедия Гете, вольнопереданная по-русски А. Овчинниковым». Рига, 1851.)

Это — редкая и в высшей степени курьезная книга. В этой курьезности все ее значение, хотя она и была издана с самыми серьезными и благими намерениями. Нет ничего убедительнее примера, а потому мы и приводим первое попавшееся четверостишие в переводе Овчинникова:

Покойный проф. И. А. Шляпкин чрезвычайно дорожил этой книжкой как занимательным в своем роде литературным курьезом. (Другой пример из «перевода» Овчинникова см. в статье И. Алексеевой «Бесконечность постижения» в настоящем издании. — Ред.).

193

Игра в кольца (Ringspiel) состояла в том, что всадники снимали копьями привешенные на столбах кольца. Далее император вспоминает о маскараде.

194

Заклинатель мертвых, волшебник.

195

Описывая случающийся в Мессинском проливе мираж, Фауст старается успокоить императора, встревоженного тою мыслью, что перед ним проявляются приметы какого-то волшебства. Фауст уверяет императора, что он видит перед собою хотя и редкие, но естественные явления природы.

196

Известное физическое явление огней Св. Эльма, вспыхивающих на остриях башен или на мачтах плывущих кораблей, Фауст в своем объяснении императору приписывает действию Диоскуров, которые в древности считались покровителями моряков.

197

Все тому же некроманту из Нурции (см. сноску 175. — Ред.).

198

По средневековой демонологии, вороны считались обслуживающими чертей и ведьм.

199

В средние века одним из дел магии считалось возбуждение искусственного наводнения ради смятения, вызываемого таким явлением в неприятельском лагере.

200

Не только в людях былых времен, но даже в их старых налокотниках и наколенниках (т. е. в ручных и ножных шинах) возбуждается старое стремление к вражде.

201

Вся сцена беседы императора с князьями и архиепископом отличается сатирическим характером, выставляя нравственное ничтожество имперских князей с императором во главе, а вместе с тем и корыстолюбие высшего духовенства. Призывая князей помогать ему в управлении государством, император сходил с объявленного им положения на рутину, поручая им, вместо серьезных дел, заботы о своем столе и винном погребе. Другие распоряжения императора навеяны знаменитой Золотой буллой, изданной Карлом IV в 1356 году, только вместо Золотой буллы здесь фигурируют четверо и архиепископ-архиканцлер. Гетевский император напоминает Максимилиана I.

202

Разумеется часть морского побережья, данная императором Фаусту.

203

Когда Гете создавал милые образы Филемона и Бавкиды, он находился под несомненным очарованием Овидиевой «Метаморфозы», но между героями последней и четою, изображенной Гете, никакого прямого отношения нет.

204

Корабли с пестрыми флагами.

205

Ахав, царь Самарии, пожелал приобрести прилегавший к своему дворцу виноградник израильтянина Навуфая, предлагая ему за уступку этого виноградника другой, лучший. Дорожа своим наследием, Навуфай отказался от мены, но, благодаря коварству жены Ахава Иезавели, был побит камнями.

206

Лемуры (Lemures) — у римлян то же, что ларвы (Larvae), т. е. души умерших злых людей, сами мучимые и мучившие живых и мертвых. Они составляют таким образом контраст с ларами, добрыми духами добрых умерших. Лемуров представляли себе в виде скелетов и вообще странных привидений, которых следовало отвращать от себя посредством очистительных и умилостивительных жертв. Для умилостивления лемуров отцы семейств совершали 9-го, 11-го и 13-го мая особенные обряды. Гете выводит лемуров здесь в роли могильщиков.

207

В последних предсмертных словах Фауста, — говорит г. Соколовский, — и этой реплике на них Мефистофеля — развязка и изъяснение смысла всей трагедии. Фауст сознал возможность сказать мгновенью: «Стой, мгновенье! Ты — прекрасно!», и потому, по заключенному договору с Мефистофелем, должен попасть в его руки. Но оказалось, что хитрый черт, как он ни был умен, на этот раз ошибся. Со своей низменной, развратной натурой он не понимал, что кроме низких, эгоистических наслаждений, существуют еще другие, когда человек наслаждается не собственными радостями, но радостями других. Фауст достиг именно такого блаженства. Но в сфере этой этики у Мефистофеля власти не было — не было по той простой причине, что он не мог такой взгляд даже понять, что и высказал в своей реплике на последние слова Фауста. В высшем судилище взглянули на дело иначе. Постигший тайну жизни и ее назначение Фауст был спасен, а низменный, развратный черт посрамился. Низость и ничтожность его натуры прекрасно изображены далее в споре, который пытается он поднять за душу Фауста с ангелами.

208

В сетованиях Мефистофеля на трудность получать души умерших заключается намек на то, что во время Гете медицина стала осмотрительнее в вопросах констатирования смерти из-за боязни принять за смерть летаргический сон, чего в прежнее время не делалось.

209

Насмешка Гете над старинными эпитафиями, перечислявшими чины, должности и знаки отличия, полученные покойными. Старые эпитафии отличались таким формулярным характером и у нас.

210

Психеей с крыльями называет Мефистофель душу по аналогии с изображением ее в античном искусстве, которое изображало ее в виде ребенка или молоденькой девушки с крылышками.

211

В этих словах Гете насмехается над существовавшим в его время спором ученых по вопросу о том, в каком месте тела пребывает у человека душа. Они помещали ее в различных местах тела, причем одни ученые не соглашались с другими. По теории открытого в то время животного магнетизма, душе отводилось место около пупка.

212

Ангелы представлялись бесполыми существами, не то юношами, не то девами. Слова о «музыке, любимой ханжами», заключают в себе намек на папских певчих, кастратов.

213

С христианством дела чертей в этом отношении ухудшились, так как пришлось иметь дело с ангелами.

214

Так назывались анахореты, приходившие в восторженное религиозное состояние. Легенды приписывают им способность подниматься в экстазе молитвы на воздух. Pater extaticus ищет в любви того, по сравнению с чем все прочее не имеет никакой цены, никакой силы. Ради любви он готов идти на мученья.

215

Pater profundus изображает всемогущество любви в жизни природы и ее спасительную силу по отношению к людям. Под именем Pater profundus здесь выведены Гете те христианские подвижники, которые, несмотря на свою святую жизнь, не дошли еще до полного просветления и поэтому стояли еще как бы на низшей ступени по пути к блаженству, и этим объясняется и самое название этого типа подвижников — словом «profundus», что обозначает лицо, стоящее пока на более глубоком или низком месте.

216

В средние века название «Pater seraphicus» присваивали тем христианским подвижникам, взгляды которых на религию отличались особенно мистическим направлением. Выведенный Гете Pater seraphicus проявляет деятельную любовь, пекущуюся о благе других. Восприятие блаженных младенцев органами своего собственного зрения отдает учением шведского мистика Сведенборга (1688— 1772).

217

Блаженными младенцами назывались дети, родившиеся в полночь и тогда же умершие, еще не знавшие жизни. Католические легенды причисляли их к лику ангелов.

218

В средние века несколько схоластов (в их числе Иоанн Дунс Скотт, живший в конце XIII и начале XIV века) получили прозвание Marianus за особенное почитание Девы Марии. В данном случае, как и в трех случаях, упомянутых выше, и Doctor Marianus выведен Гете в качестве типа, без всякого отношения к определенной исторической личности.

219

В словах «Göttem ebenbürtig» (Рожденьем равна Ты с богами) ясен намек на догмат Непорочного Зачатия (Immaculatae conceptionis), возбужденный и развившийся задолго до его провозглашения в 1870 году папою Пием IX.

220

Великая грешница — Мария Магдалина.

221

Жена-самаритянка.

222

Мария Египетская.

223

Одна из кающихся — душа Гретхен.

224

«Вечная женственность, т. е. любовь, — говорит проф. Шепелевич, — помогла Фаусту постигнуть смысл жизни и спасла его. Благодаря ей, т. е. любви, которую он питал и которую к нему питали, Фауст постиг истину и стал близок к тайне бесконечной». «Фауст» — произведение, которое можно сравнивать только с «Божественной комедией» и по замыслу, и по исполнению. Подобно Данте, Гете совместил в своей поэме лучшие сокровища своего ума и сердца. Это — род сокровищницы, в которую великий поэт и человек опускал свои золотые мысли и чувства». «Смысл жизни — по Гете — простой и ясный; он определяется опытом многих поколений. Он — в самопожертвовании, в служении обществу на христианских началах».

225

См.: Trunz Е. Anmerkungen. Faust. Hamburg, 1999, S. 503.

226

Cм.: Жирмунский B. M. Творческая история «Фауста» Гете. В кн.: Жирмунский В.М. Очерки по истории классической немецкой литературы. Ленинград, 1972, с. 466—479; Gaier U. Goethes-Faust-Dichtungen. Ein Kommentar. Bd. I: Urfaust, Stuttgart, 1989; Arens H. Kommentar zu Faust I. Heidelberg, 1982; Traumann E. Goethes Faust. Nach Entstehung und Inhalt erklärt. 2 Bde. München, 1913—1914.

227

О титаническом начале в гетевском «Фаусте» см.: Gundolf F. Goethe. Berlin, 1920, S. 106—150.

228

Strich Fr. Zu Faust I. Deutsche Dramen von Gryphius bis Brecht. Frankfurt am Main und Hamburg, 1965, S. 76—101.

229

Trunz Е. Anmerkungen. Goethe J. W., Faust. München, 1999, S. 522—523.

230

См. об этом подробнее: Kommerel М. Geist und Buchstabe der Dichtung. Bedin, 1944, S. 24—25.

231

Аникст A. «Фауст» Гете. М, 1979, с. 112.

232

Гете И. В. Собр. соч. в 10 томах. М, 1976, т. 3, с. 296.

233

Там же, с. 297.

234

Психоаналитическое толкование этой сцены читатель найдет в: Наранхо К. Песни просвещения. СПб, 1997, с. 174—180.

235

Там же, с. 176.

236

Там же, с. 178.

237

Doke Т. Faustdichlungen des Sturm und Drang. Goethe. Neue Folge des Jahrbuchs der Goethe-Gesellschaft. Weimar, 1970, S. 41. См. также: Аникст A. Гете. М., 1979, с. 159.

238

Strich Fr. Zu Faust I. Deutsche Dramen von Gryfius bis Brecht. Frankfurt am Main und Hamburg, 1965, S. 99.

239

Адорно Т. В. К заключительной сцене «Фауста». Коллегиум 1-2, СПб, 2004, с. 191.

240

Рикер П. Память, история, забвение. М., 2004, с. 685.

241

См. об этом подробнее: Schadewaldt W. Faust und Helena. Goethe im XX Jahrhundert. Spiegelungen und Deutungen. Hamburg, 1967, S. 265—269.

242

Эккерман И. П. Разговоры с Гете в последние годы его жизни. М., 1981., с. 281.

243

Там же, с. 534.

244

Там же. с. 340.

245

Schmidt J. Goethes Faust. Erster und Zweiter Teil. Grundlagen-Werk-Wirkung. München, 1999, S. 224.

246

См. об этом: Müller J. Die Figur des Homunculus in der Faustdichtung. Müller J. Neue Goethe-Studien. Halle (Saale), 1969, S. 193—195.

247

Müller J. Op. Cit., s. 200—201.

248

См. об этом подробнее: Reinhardt К. Die klassische Walpurgisnacht. Entstehung und Bedeutung. Deutsche Dramen von Gryphius bis Brecht. Frankfurt am Main und Hamburg, 1965, S. 129.

249

Эккерман И. П. Разговоры с Гете в последние годы его жизни. М., 1981, с. 337.

250

Schmidt J. Op. cit. 274.

251

Адорно Т. В. К заключительной сцене «Фауста». Коллегиум 1-2, СПб, 2004, с. 190.

252

Emrich W. Symbolik von Faust II Sinn und Vorformen. Bonn. 1960, S. 395.

253

Emrich W. Op. cit., S. 400.

254

Адорно Т. В. К заключительной сцене «Фауста». Коллегиум 1-2, СПб, 2004, с. 187.

255

Жирмунский В. М. Гете в русской литературе. Ленинград: «Художественная литература», 1937, с. 510.

256

Там же, с. 435.

257

Там же, с. 547.

258

Щавельский А. Фауст. Пародия-шарж в 1 действии. Петербург: «Театральные новинки», 1916.

259

«Под Воронихинскими сводами». Стихи и воспоминания. СПб: Журнал «Нева», 2003, с. 354—366.

260

Гете И. В. Фауст. Часть I. Пер. О. Тарасовой. М.: «Радуга», 2003.

261

Витковский Е. «Свой Фауст» Ольги Тарасовой: новый перевод великой трагедии вызывает недоумение. М.: Книжное обозрение, 2003, 20 октября ( № 43).