— Герцена. То есть вон того парня. Вот он стоит.
— Нет, я никого не слышу. Сплошная тьма, — вздохнула Евгения. — А там разве кто-то есть?
— Нет… не знаю, — растеряно ответил я, глядя на расплывающуюся фигуру Герцена.
Я пригляделся. Неужели призрак? Андрей ведь говорил, что видел тех, кто уже погиб. Так значит и Герцен уже…
Я с трудом оторвал взгляд от фантома. Мне хотелось сбежать отсюда, но я не мог. Потому что не знал куда бежать. Казалось, оторвись я от рук, удерживающих меня, и потеряюсь в этой черноте как в океане, не найдя берегов, к которым можно примкнуть.
Вдали раздался голос Карасика, и он мне показался настоящим спасением.
— Мама в третий раз за неделю застала меня занимающимся сексом с сестрой. Знаешь что она мне сказала? — сказал он. — «Да как ты, сучонок, все время находишь ее могилу?!»
Нестройный смех в ответ.
Да, так лучше. Когда кто-то говорит всегда лучше, чем тишина. Тут она превращается в могильную:
Я крикнул Карасику:
— Долго еще?
— Почти дошли, — ответил тот.
Отлично. Значит скоро свет.
Только сейчас я поймал себя на мысли, что испытываю неприятное чувство клаустрофобии.
«Спокойней, Макс! Все будет нормально!»
Мне хотелось в это верить.
— Женщина должна быть как вино: восемнадцатилетней и храниться в погребе.
Я невольно хихикнул. Евгений фыркнула.
— Мерзость какая!
— Что может быть жестче, чем младенец в мусорном баке? Младенец в пяти мусорных баках!
Я слушал голос Карасика. Не вникал в смысл сказанного — там его было не особо много, — а просто слушал, стараясь не отвлекаться и не смотреть по сторонам. Чтобы не увидеть Герцена. Или еще кого-нибудь.
— Например, меня?
Я невольно обернулся.
Никита Бартынов.
Он был бледен, печален.
— Твою мать! — только и смог вымолвить я.
— Ты не рад меня видеть?
Я зажмурил глаза но это помогло слабо — мертвец все равно был перед глазами.
— Евгений! — я потянул девушку за руку.
— Что?
— Я, кажется, начинаю сходить с ума.
Девушка приблизилась ко мне ближе. Я почувствовал ее запах кожи, мягкий, приятный и мне стало чуточку спокойней.
— Что случилось? — шепнула она.
— Я вижу покойников.
Это слегка смутило девушку.
— Покойников? — переспросила она явно удивившись.
— Да, покойников.
— Я не покойник, — произнес Никита Бартынов, подплывая ко мне. — Не покойник.
Я не стал ему отвечать — не видел в этом смысла.
— Ты уверен, что действительно их видишь? — продолжила расспрос Евгения. — Я имею ввиду, что они реальны?
— Мертвецы разве бывают реальными? — меня начало разбирать от истеричного смеха.
Женя почувствовала это и дернула мою руку, приводя в порядок.
— Я вижу его, — немного успокоившись, произнес я. — Вон там.
— Где? Тут только мрак. Это тебе кажется, не обращай внимания. просто иди.
— Я не покойник — вновь простонал Никита, оказавшись у меня перед самыми глазами.
— Мертвец, — покачал я головой. — Ты — мертвец!
— Что? — подал голос Карасик. — Что там за разговорчики в стою?
— Ничего, — с трудом взяв себя в руки, ответил я. — Все в порядке.
— Нет, говори, — настоял тот. Интонация его голоса был запредельно сосредоточенной. — Ты что-то видел?
— Я вижу… вижу призраков. Погибший знакомых и друзей.
Это нисколько не смутило Карасика, напротив он крикнул:
— Рябой! Код: восемь! Будь готов. Код: восемь!
— Что еще за код: восемь? — не понял я.
— Они тут! Поблизости! Совсем близко! — закричал Карасик.
И вдруг дал длинную очередь.
Яркие вспышки выстрелов на мгновение осветили то, что стояло во тьме.
Жуткое осьминогоподобное существо размерами с двухэтажный дом взирало на нас рыбьими мутными глазами.
Едва пули врезались в его желеподобное бесформенное тело, как монстр раскрыл огромную пасть, прячущуюся под отростками, похожими на щупальца и издала жуткий рев.
А потом бросился на нас.
Я среагировал вовремя. Схватил оружие и начал стрелять во тьму. Трассирующие пули помогали скорректировать выстрелы и я дал три прицельных залпа в глаза монстру.
Раскатистый крик огласил округу и даже густой мрак не смог заглушить его.
Что-то тяжелое зловонное пролетело в паре сантиметров от моего лица. Кто-то из отряда закричал, но крик резко оборвался, превратившись в булькающие звуки.
— Слева обходи! Слева! — кричал Карасик.
Не понятно было кому именно он это говорит.
— Женя! — крикнул я, беспокоясь за девушку.
— Тут! — ответила та совсем рядом.
И дала очередь.
Осьминог вновь заревел. И вновь ударил щупальцем, явно метясь в меня.
Резкий поток влажного воздуха подул в лицо.
Я уклонился назад, хлюпнул ногой в какую-то теплую жижу. Даже думать не хотелось что это.
Эх, сейчас бы огненный магический конструкт не помешал бы! Но магия тут, на третьем круге, не действовала и потому приходилось уповать на автомат.
Карасик был справа и поливал монстра свинцом. Я решил зайти твари с другой стороны.
И тут же получил по ногам крепким ударом.
Я плюхнулся в болотистую жижу, автомат упал рядом.
Словно почувствовав, что я остался без оружия, осьминог двинул на меня. Толстая похожая на слоновью ногу конечность тяжело упала совсем рядом от меня, намереваясь видимо раздавить меня как таракана.
Я схватил оружие, резво поднялся.
Не обращая внимания на грязь, льющуюся за шиворот, вновь начал стрелять.
— В глаза! В глаза бей! — истошно закричал Карасик.
Остальные парни отошли от первого шока и тоже принялись стрелять. Почувствовав, что преимущество на нашей стороне, монстр решил отступить.
— Не дать уйти! — закричал Карасик. — Иначе приведет с собой все семейство свое!
Выстрелы достигли цели. Одна из пуль вонзилась в глаз твари и тот с чавкающим звуком лопнул.
Зверь взвыл.
— Так ей! — радостно крикнул Карасик.
Еще одна пуля пробила второе зыркало. Удушливая вонь начала ползти по округе. Кого-то из парней натужно вырвало.
— Уходит, твою мать! — не унимался Карасик.
Но мне было плевать. Адреналин, попавший в кровь, весь выкипел, оставляя внутри только дикий страх и холод.
Руки мои тряслись, а сам я едва стоял на ногах.
В редких вспышках выстрелов я видел монстра и только теперь вдруг отчетливо понял насколько мы все были близко от гибели.
Монстр отошел в сторону. потом вдруг дернулся, запнулся и с грохотом упал на землю, поднимая фонтаны брызг.
— Так тебе!
Парни начали ликовать — первый противник был повержен.
А вот Карасику было не до веселья.
Он схватил рацию и начал торопливо докладывать:
— База, ответь. Код: восемь — нападение на группы монстров с первого круга.
— Это база. Повторите.
— Код: восемь — нападение на группу твари из первого круга. Осьминогоподобная трехметровая тварь.
— Уверены?
— Да ты там шутишь что ли?! Уверены конечно! Прорыв третьего кольца.
— Рано такое говорить. Это просто разовый случай.
— Твою мать! — выругался Карасик.
— Повторите, — холодный тон.
— Отбой, говорю! — Карасик нажал на «отбой», процедил: — Уроды!
Немного успокоившись, сказал:
— Ладно, парни, выдохнули, но не расслабляемся. Рябой!
— Я!
— У тебя как, потери есть среди личного состава?
— Есть, — хмуро ответил тот.
— Много?
— Двое?
— Черт!
Карасик начал перекличку среди нас.
В нашей группе к счастью потерь не оказалось, лишь только Шталину тварь заехала вдоль спины одним из щупалец.
— Скотина! Козломордая болотная тварь! — ругался тот, морщась от боли.
— Все, двинули дальше. Это только «цветочки», — ответил Карасик.
— Только цветочки? — выдохнул Осип. — А «Ягодки» тогда что же?!
— За руки взялись! Помните — потерявшихся во тьме уже никогда не находят!
Мы сцепились.
Двинули вновь в путь. Прошли мимо поверженного врага, который начал распадаться на желеобразные куски и страшно вонять. Внутренние органы монстра начали влажно лопаться, орошая нас тягучей слизью.
Кого-то опять начало рвать.
— Не отставать! Руки не расцеплять!
— Он мне на ладонь наблевал!
— Держаться! Разговорчики там!
С первой группы кто-то тоже закашлялся.
Вновь тьма сомкнулась над нами. Схватившись за руки, мы слепо двинули вперед, ведомые командиром группы, который ориентировался только на натянутую веревку с узлами. Можно было ли ей доверять? А что, если эта тварь, которую мы убили, перекусила ее где-нибудь?
Я старался гнать эти мысли прочь.
Тьма погружала в мысли. Не видя пути, я все сильнее думал о доме, о том, как решать вопросы, оставленные там, за Барьером. Может быть действительно, в психушке было бы спокойней чем здесь? Чувствует сердце — если вырвусь отсюда живым прямиком туда и поеду. После всего увиденного будет сложно сохранить рассудок.
В какой-то момент я не заметил, как кто-то подкрался со спины.
— Думаешь, закрыл вопрос со мной? — внезапно прошипел в самое ухо Гамильтон. — Нет, все только начинается.
И вдруг резко ударил меня по рукам, расцепляя с остальными членами команды, отсекая от других.
Возмущенно проворчал Остап — ему тоже досталось по пальцами, вскрикнула Женя.
— Кто там дерется?
— Полегче!
— Что случилось? — тут же насторожился Карасик.
Я хотел предупредить его о разрыве цепи, но не успел.
— Все только начинается! — прохрипел мне в самое лицо Гамильтон и ударил прикладом по лицу.
Тюк!
Я охнул и упал в грязь.
Перед глазами заплясали кровавые огоньки. Сознание поплыло. А потом и вовсе покинуло меня.
Сколько я так пролежал я не знал. Наконец, собрав всю волю в кулак, плеснув себе на лицо немного болотной холодной влаги, я пришел в себя.
Я попытался встать, но получилось это сделать только со второго раза — сильно качало.
Знатно этот ублюдок приложил меня! Ну ничего, сейчас я ему…