Затаив дыхание и усилием воли выбросив из головы мысли о Наре, Феникс навострила уши. Снизу доносился отчетливый звук шагов – кто-то стремительно взбирался по ступеням.
– Может, ведьмы? – Лицо Зарницы озарилось надеждой.
Феникс с нарастающим ужасом покачала головой:
– У того, кто идет сюда, есть когти.
Она старалась не думать о том, что их ожидает. Монстры – судя по звуку, в огромном количестве – наводнили ледяной дворец. Как им удалось прорваться мимо ведьм? Почему ведьмы им не воспрепятствовали?
Феникс дико злилась на себя. Она оказалась в ловушке на вершине Айсгарда, без малейшей возможности добраться до Зловещего зазора. Нара рассчитывала на нее. Все рассчитывали. А вдруг она упустила шанс уничтожить его и Айсгарду – да и всему Эмберу – придется заплатить страшную цену? Вдруг она уже нарушила обещание, данное Фиалке? Почему она повела себя так глупо?
Помрачнев, Зарница принялась подталкивать Тэа и Либет назад.
– Спрячьтесь где-нибудь, – скомандовала она.
– А если увидите или услышите кого-то, кроме нас, сплетите Покров и накройтесь им, – добавила Семерка.
Тэа вытаращила глаза, Либет испуганно пискнула.
– Предлагаешь Либет соткать себе Покров? – вздернула бровь Зарница. – Ей всего восемь, а заклинание не из простых.
Дробный стук когтей приближался.
– Делайте, как велела Зарница, – отогнав мысли о Зловещем зазоре, скомандовала Феникс Тэа и Либет. – Живо бегите и прячьтесь.
С тревогой посматривая на девочек, Хрум согласно заверещал.
Феникс собралась с духом:
– Семерка, тебя это тоже касается.
Семерка явно ожидала чего-то подобного и вся подобралась:
– У меня есть кинжал. Я могу помочь.
– Если понадобишься, мы тебя позовем, – безжалостно отрезала Феникс.
Мертвенно побледнев, Семерка уставилась на подругу и вроде бы собиралась возразить, но потом развернулась и с высоко поднятой головой направилась прочь.
– Спасибо, – с нескрываемым облегчением шепнул Шестой. – Ну, каков план?
Лихорадочно соображая, Феникс кивнула.
– Нам некуда отступать, – призналась она. – Необходимо оборонять эту дверь.
– Может, попытаем удачи с другим ледяным орлом? – предложил Шестой.
– Только если мы готовы разбиться в лепешку, – фыркнул Пятак. – А лично я не готов.
– Да, это на крайний случай, – согласилась Феникс, живот у нее скрутило…
Мерцекрылы больше не таились, их писклявые визги оглашали округу, действовали на нервы. С неба непрерывно сыпалась ледяная крошка. Орлы гибли один за другим. То ли от ран, нанесенных мерцекрылами, то ли оттого, что их хозяйки умирали в ледяном дворце.
Зарница тоже все поняла. По щекам у нее струились слезы, но, перехватив взгляд Феникс, она кивнула.
– Никого сюда не пускать. Ясно? – отрезала она и, покосившись туда, где скрылись юные ведьмы, сотворила множество защитных заклинаний, направив их к девочкам.
– Сделаем все, что в наших силах, – заверила Феникс. – Стратегически мы заняли удачную позицию. По лестнице одновременно смогут подняться два-три монстра, не больше. – Она запрокинула голову. – Но нельзя забывать про угрозу с воздуха. А когда появится лазейка, я отправлюсь прямиком к Зловещему зазору, – помедлив, выпалила Охотница. – И уничтожу его. А ты оставайся с Пятаком и Шестым. Так будет надежнее.
Прежде чем Зарница успела ответить, на лестнице возник первый монстр. Мокрый, покрытый водорослями водогрыз с невероятной скоростью надвигался на отряд, оставляя за собой лужи.
Зазвенела тетива, и водогрыз рухнул замертво. Его место моментально занял снежный волк и, унюхав добычу, оглушительно взвыл. Защитное заклинание Зарницы расправилось с ним без труда.
Отряд уже не успевал различать, кто есть кто. Монстры появлялись, перепрыгивали через мертвые туши предшественников – и умирали от стрел Шестого и магии Зарницы. Пятак и Феникс готовились расправиться с теми, кому удастся проскочить через заслон.
Внезапно Зарница обернулась и, схватив Феникс за запястье, рывком поставила ее на свое место.
– Есть лишь один ледяной орел, способный переправить Тэа и Либет в безопасное место, – выпалила она. Глаза у нее лихорадочно блестели, на лбу выступила испарина.
Феникс инстинктивно догадалась, о чем речь:
– Ты собираешься провести ритуал Окрыления?
Зарница кивнула:
– Если все получится, ничто не будет угрожать орлу, пока я жива.
Феникс вдруг охватил страх за ведьму:
– Разве тебе не велели отдыхать, не использовать магию и пить укрепляющие зелья?
– Верно, – кивнула Зарница, – но выбора нет. Сейчас или никогда. По-другому нам не выбраться.
Феникс ткнула пальцем в растущую гору трупов на ступенях.
– С ними мы справимся, – тихо проговорила она. – Этому нас и учили. Тебе нет нужды подвергать себя такой опасности.
Юная ведьма с грустной улыбкой покачала головой:
– Неизвестно, сколько там монстров. Предполагаю, что много. Что произойдет, когда у Шестого кончатся стрелы, а Пятак выбьется из сил и больше не сможет поднять меч? – (Феникс открыла рот, но Зарница с ходу ее перебила.) – Не надо. Я знаю, что вы будете стоять до последнего и сражаться яростно. Когда ты устанешь орудовать топорами, то призовешь на помощь пламя. А когда оно иссякнет? Когда меня не хватит на очередное заклинание? Что тогда? Да, сейчас ты полна энергии, но что будет через час? Два? Через сутки?
Она тряхнула головой, непоколебимая в своем решении.
– Шанс совершить Окрыление есть только сейчас, пока у меня остались силы, а у тебя – возможность меня защитить.
Ее испуганный, но полный решимости взгляд впился в Феникс.
Охотница сумела лишь кивнуть, голос у нее пропал.
Нарушил паузу серьезный голос Пятака.
– Зарница, ты должна попытаться, а мы будем защищать тебя сколько сможем. – В ответ последовал благодарный кивок. – Удачи, – шепнул Пятак вслед удалявшейся Зарнице.
Ему эхом вторил Шестой и, наконец, Феникс.
Глава 46
– Феникс! Сосредоточься! – крикнул Шестой, когда в поле зрения бок о бок возникли два снежных волка.
Первый уже устремился к ней, норовя вцепиться в горло. В последний момент девочка увернулась и обрушила оба топора на холку чудовища. Волк умер прежде, чем коснулся земли, и по инерции пронесся мимо Пятака, с мерзким скрипом скользя по льду.
Феникс судорожно перевела дух. Еще немного – и она бы погибла.
– Впредь не отвлекайся! – рявкнул Шестой.
Кивнув, Феникс заставила себя сконцентрироваться на полумраке лестницы.
– Не повторится, обещаю.
Больше всего на свете ей хотелось обернуться, проверить, все ли хорошо у Зарницы.
– Елки-палки. – Ворча, Пятак оттащил Феникс от ступеней и занял ее место. – Если тебе так приспичило, смотри сколько влезет.
Она не возражала, но с радостью посторонилась и встала так, чтобы одним глазом следить за проходом, а вторым – за ведьмой. Сердце у нее колотилось, во рту пересохло.
Догадавшись, что́ вот-вот произойдет, Тэа с Либет высунулись из укрытия и замерли поодаль, крепко вцепившись друг в дружку. Зарница шагнула к ледяной глыбе вдвое выше ее ростом. В тусклом утреннем свете лед казался серым, твердым и неподатливым. Невыполнимая задача! У Феникс в голове не укладывалось, как можно превратить кусок льда в живое существо.
С гневным воплем Пятак рубанул мечом по незримой твари на лестнице.
Зарница не шелохнулась, будто не слышала. Вся ее энергия была направлена вовне, рука вытянута. Очевидно, она сотворила заклинание, потому что воздух вдруг наполнился яростной, бушующей магией. Золотистое сияние – свирепое и пугающее, – как толстые канаты, обвилось вокруг ведьмы.
Заклинание пробудило в венах Феникс огонь, манило его на поверхность, вызывало покалывание в кончиках пальцев. Затаив дыхание, Охотница наблюдала, как поток света оплетает грудь Зарницы, а оттуда лентой вьется по вытянутой руке. Внутренний голос требовал: «Отвернись!», однако ноги точно приросли к полу.
Золотой поток уже добрался до пальцев Зарницы. Ее затрясло, с каждой секундой дрожь все усиливалась от попыток совладать со столь мощной магией.
Феникс машинально шагнула вперед, влекомая магией, словно магнитом.
Из носа Зарницы вытекла струйка крови, а между тем заклинание миновало пальцы и связующей нитью осторожно подбиралось к ледяной глыбе. Напряжение все усиливалось: у Зарницы подкашивались ноги, костяшки правой кисти выпирали наружу. Казалось, ей безумно тяжело стоять, оставаться в сознании. Однако глаза горели решимостью. Случись сейчас конец света, Зарница вряд ли бы заметила, настолько глубоко она погрузилась в заклинание, настолько велико было ее желание преуспеть.
Феникс затаила дыхание: может, достаточно?
Зарница рухнула на колени, кровь текла у нее по подбородку, однако магия струилась сквозь нее, сквозь пространство по направлению к глыбе.
Приобняв Либет, Тэа тихонько всхлипывала, ее слезы капали младшей девочке на макушку. Семерка с округлившимися глазами подкралась ближе к ним.
Феникс не могла пошевелиться, Хрум прильнул к ее щеке и всячески старался успокоить.
Едва магия Зарницы коснулась льда, поток превратился в бурлящую реку. Та разгоралась все ярче, слепила глаза. То немногое, что сумела рассмотреть Феникс, повергло ее в ужас: Зарница, едва различимая тень среди бушующей магии, завалилась на бок и с трудом держала руку на весу. Однако даже в таком состоянии ее глаза направляли поток, пытались вдохнуть жизнь в блестящую глыбу.
Медленно, непостижимо лед начал трансформироваться. Острые края сгладились, форма расплылась, а магия с нарастающим ревом изливалась из ведьмы неукротимым потоком.
Феникс ощутила, как крепнет заклинание и совершенно неожиданным образом будоражит кровь. Магия сплеталась воедино: необъятная, сложная, непостижимая, она становилась все загадочнее по мере того, как ледяной орел обретал форму. Под толщей льда вырисовывались мышцы, множились кровеносные сосуды, формировались внутренние органы, готовые вот-вот начать функционировать.