Феникс переполняло сочувствие к подруге. Прикосновение Морока вселяло нечеловеческий ужас, а ощутить на себе хватку Владыки и того хуже.
– Ступайте, – велел повелитель. – Возвращайтесь на Уступ и расскажите Охотникам обо всем, что видели. Эмбер покорится мне… если только они не попытаются помешать. – От его смеха по коже побежали мурашки. – Если честно, жду не дождусь.
Тысячи монстров, заполонивших обледенелое озеро, расступились – оголодавшие, жаждущие добычи.
Владыка зашагал к пиршественному древу, Виктория двинулась следом.
Внезапно Владыка непринужденно бросил:
– Впрочем, один из них нам понадобится. Я думал, Провидица может пригодиться, однако она едва ли заслуживает такого звания. Возьми кого-нибудь из мальчишек.
Губы Виктории сжались в тонкую линию, однако она кивнула и, молниеносно развернувшись, схватила Шестого. Никто и глазом не успел моргнуть, а оружейница уже тащила его за собой.
– Что? – ахнул Шестой, пытаясь высвободиться из железных пальцев Виктории, но тщетно.
От шока Феникс утратила способность двигаться, думать, дышать. Монстры сомкнули ряды, отрезав отряд от Виктории, от Шестого. Хрум приглушенно вскрикнул от ужаса.
Звуки доносились как сквозь вату, перед глазами все плыло. Феникс утратила равновесие, покачнулась. Нет, такого не может быть. Она исступленно пыталась пробудить в себе пламя, но оно иссякло в борьбе с Зазором, лишь в глубине теплились слабые искры. Надо признать свою беспомощность.
– Шестой, – шептала она, глядя, как Виктория увлекает его все дальше, к пиршественному древу.
Нет.
Семерка захлебывалась криком, Пятак старался пробиться сквозь толпу монстров, бросая вызов острым иглам, когтям и клыкам. Впрочем, без особого успеха – чудовища были незыблемы, словно каменные изваяния.
– Шестой! – вырвался у Пятака душераздирающий вопль. – ШЕСТОЙ!
– Поторопитесь, пока я не натравил на вас своих питомцев, – посоветовал Владыка, прежде чем отправиться вслед за Викторией. – Ступайте. Предупредите Охотников. Пусть готовятся к встрече со мной – если смогут.
– Впрочем, можете остаться, – злорадно ухмыльнулась Виктория. – Испробуйте на себе, насколько голодна армия повелителя.
По шеренгам монстров прокатилась волна, и они чуть подались вперед.
Шестой отчаянно сопротивлялся, намереваясь биться до последнего, лишь бы вернуться к друзьям, пока Виктория не нанесла ему мощный удар по лицу рукоятью меча. Голова Шестого запрокинулась, и он рухнул на землю. Виктория без труда подхватила его на руки.
– Нет! – Семерка с воплем ринулась к Пятаку, который пытался протиснуться мимо всполоха. – Это неправильно! – надрывалась она. – Все должно было сложиться иначе!
Виктория с бесчувственным Шестым и Владыкой уже взбирались по пиршественному древу, и монстры словно очнулись. К ним постепенно возвращалась воля.
Снежный волк встряхнулся, зарычал и растерянно огляделся. Тени расплавленным воском вытекали у него из глаз, открывая неестественно голубую радужку. Его внимание сосредоточилось на Семерке, из пасти закапала слюна.
Монстры один за другим приходили в себя. Где-то на заднем плане шевельнулась нежить. Ее волосы змеились, пальцы дрогнули. Беззвучно и медленно нежить потянулась к застывшей рядом химерии и потихоньку выкачала из нее жизнь.
– Уходим! – рявкнул Пес, в панике озираясь по сторонам. – Быстро!
– Нет! – Пятак метнулся вперед и удвоил попытки прорваться к Шестому.
Всполох у него на пути дернулся, из пасти вытекла ниточка слюны.
Превозмогая себя, Феникс схватила Пятака за край шкуры и, извивающегося, потащила обратно, к Псу. Нужно торопиться. Все пространство вдруг наполнилось рычанием пробуждавшихся монстров. Каждая клеточка тела зудела, ощущая стремительно нарастающую угрозу. В шкурах, не переставая, вопил Хрум.
– Что ты творишь? – надрывался Пятак, продолжая отчаянно вырываться. – Совсем рехнулась? Мы не можем его бросить! Отвали! – Слезы горя и ярости градом катились у него по щекам.
Пес рывком притянул Пятака к себе, а Феникс – откуда только силы взялись! – закинула обмякшую от потрясения Семерку на спину Хранителю, сама устроилась позади и втащила наверх упирающегося Пятака.
Тот смотрел на Шестого с таким выражением боли, что, казалось, вот-вот упадет в обморок. Виктория, закинув Шестого на плечо, поднималась по ступеням впереди своего повелителя.
– Шестой! – Крик Феникс пронизывало отчаяние.
Шестой не шелохнулся, не услышал. Происходящее не укладывалось в голове. Сейчас Шестой очнется, пламя вспыхнет, и Феникс сумеет добраться до него. Обязательно случится чудо, и отряд вновь воссоединится.
Однако ничего не случилось.
Пятак с Семеркой упорно соскальзывали и непременно свалились бы со спины Пса, если бы не Феникс. Пес крутанулся на месте и тихо заскулил.
Едва Владыка скрылся из виду, свет вокруг потускнел. Повеяло холодом, ветер утих. Мир затаил дыхание. А потом, с какофонией визгов, рычания и завываний, монстры приняли свой исконный, не скованный тенями облик и устремились к Феникс.
Глава 55
Пес прыгнул вперед и мгновение спустя уже прорывался сквозь толпу монстров, заслонившую выход.
Семерку трясло, она не замечала тянувшихся к ним лап и когтей. Совершенно потерянный, Пятак тоже застыл изваянием.
– Держитесь! – скомандовал Пес и исполинскими прыжками помчался к сломанным дверям.
Заметив, что игрекс нацелился на Пятака и почти впился зубами ему в ногу, Феникс с воплем отпихнула тварь. Потом заставила друзей пригнуться, когда над головой просвистели снаряды оскольщика. Внезапно отряд очутился снаружи, Пес мчался что есть мочи, увеличивая разрыв между ними и ледяным дворцом.
Согревающее заклинание Зарницы практически выветрилось, холод обрушился на беглецов, как пощечина. От неожиданности Феникс едва не свалилась с Хранителя. В недрах непросохшей шкуры напружинился Хрум.
– Хватайтесь друг за друга, – стуча зубами, велела Феникс, полностью обессилев.
К счастью, Пятак и Семерка послушались.
– Да! – гавкнул Пес. – Держитесь крепче!
Он ускорил бег, земля мелькала под его исполинскими лапами.
По щекам Феникс катились слезы. Плечи Пятака ходили ходуном от сдавленных рыданий. Они бросили Шестого вопреки всему, чему их обучали на Заимке, и эта рана мучительно растравляла душу.
Оглянувшись, Феникс удостоверилась, что погони нет. Монстры сгрудились у ледяного дворца – мрачные часовые в затухающем свете. Владыка и впрямь позволил им уйти.
В мучительной тишине, терзаемый угрызениями совести, отряд продолжал путь. Тусклое солнце выглянуло из-за свинцовых туч, чтобы медленно опуститься за горизонт. На мгновение мягкий золотистый свет озарил лед, а после скрылся за океаном, оставив после себя лишь гнетущую серость.
– Как мы попадем обратно? – Пятак первым обрел дар речи, однако голос звучал хрипло и мрачно.
Облака постепенно редели, вспыхивали первые звезды.
Семерка содрогнулась, и Феникс мгновенно поняла причину ее тревоги: до Уступа многие недели ходу, а у них нет ни еды, ни оружия, впереди подстерегает Ледяной лес с его опасностями.
– Я сумею доставить вас до места, – уверенно ответил Пес. – И защитить.
Феникс с трудом подавила крик отчаяния. Почему все обернулось именно так? Хрум лизнул ей щеку.
Пес замедлил бег и посмотрел на седоков. Впервые Феникс почувствовала, как вздымаются его бока. Хранитель будто запыхался, хотя не испытывал потребности дышать.
– Ты в порядке? – спросила Охотница. – Хочешь передохнуть?
– Нет, – прорычал Пес. – Я редко нуждаюсь в отдыхе, но временно сбавлю темп. Мерцекрылы меня изрядно покалечили. Это путешествие станет испытанием даже для моей выносливости.
Теперь он двигался шагом, периодически переходя на исполинские прыжки.
– Вдоль побережья доберемся до Ледяного леса, а оттуда, через Саблезубые горы, – к истоку Илары. Дальше легче.
Пятак невесело засмеялся:
– Ну да. Подумаешь, преодолеть какой-то там Ледяной лес и Саблезубые горы. Пустяки.
– От них никуда не деться, – размеренно проговорил Пес. – Иного пути нет. Но мы справимся, ибо это наш долг. На Уступе должны узнать обо всем, что случилось в Айсгарде. Иней должен знать. Необходимо предупредить кланы о грядущей беде.
«Хранитель прав», – промелькнуло а голове у Феникс. Был еще шанс, что Зарнице удалось добраться до Уступа, а если нет? Или ей не поверят? Ведьмы не появлялись в Эмбере десятилетиями, более того, их откровенно недолюбливали.
– Мы справимся, – мрачно вторила Феникс.
– Обязательно, – шепнула Семерка, и Феникс стоило немалых трудов не вникать дальше, чем ей положено.
Сгустились сумерки, и Пес попросил Феникс посветить на дорогу лунным камнем. Его мягкое сияние стало первым проблеском надежды после кошмара, пережитого в Айсгарде. Пятак обратил лицо к светящейся сфере, Семерка за спиной Феникс последовала его примеру.
– По крайней мере, у нас сохранился лунный камень, – нарушил затянувшееся молчание Пятак. Его голос звучал увереннее, в нем появилась былая твердость, и у Феникс отлегло от сердца. – В Ледяном лесу он нам здорово пригодится.
Феникс кивнула, всматриваясь в глубины сияющего шара. Даже Хрум заметно успокоился и, спустившись по руке Охотницы, обхватил лапками камень, чей свет серебрил ему усики.
Вопреки всем стараниям мысли Феникс упорно возвращались к Шестому. Она бросила его, оставила наедине с врагами. Чувство вины комом стояло в горле, мешало дышать. Где он сейчас? Что с ним?
– Нельзя было бросать его одного, – прошептал Пятак. – Нам следовало остаться.
– И погибнуть, – буркнул Пес.
– Нельзя было бросать его одного, – после короткой паузы повторил Пятак.
Пес обернулся и ласково посмотрел на спутников:
– Постарайтесь отдохнуть. Ночь – не лучшее время для…
Хранитель вдруг замолчал, напрягся и навострил уши.