Однако отсюда все еще отплывали корабли на Элде. А кроме того, можно было попасть на несколько рейсов вдоль побережья. Некоторые суда, направлявшиеся на Элде, останавливались на Гринери – остров лежал почти по дороге, если принимать во внимание течение и направление ветров. Лично мне мало известно о ветрах и течениях, но и о том, как найти острова в море, мне и вовсе ничего не известно, поэтому я с легкостью поверил в то, что мне рассказали.
В любом случае мне довольно быстро удалось отыскать корабль, который собирался отплыть всего через несколько часов. Я прибыл в Норпорт днем. Мы снялись с якоря незадолго до наступления сумерек.
Иногда мне кажется, что моряки специально берут уроки, чтобы делать совершенно непонятные вещи с единственной целью – произвести впечатление на пассажиров. Я насчитал десять человек. Они тянули веревки, завязывали узлы, распутывали веревки, устанавливали ящики и с деловым видом расхаживали по палубе. Капитан, довольно приземистая для драгейрианки особа с узким лицом, назвала себя баронесса Мул-так-или-иначе, но я услышал имя Трайс, когда матросы не обращались к ней “капитан”. Мне показалось, что она чем-то обеспокоена. Я заметил на корабле еще одного офицера – ее звали Йинта. У нее был сонный вид, длинный нос и большой рот.
Капитан приветствовала меня на борту без особого энтузиазма и тут же заявила:
– Держи свою задницу подальше от нас, ладно, Усы?
Сидевший на моем плече Лойош с интересом посмотрел на капитана, но от комментариев воздержался. Тем лучше. Корабль был из тех, что предназначены для коротких океанских путешествий – длиной шестьдесят футов, два квадратных паруса на одной мачте, небольшой треугольный парус на передней мачте и еще один, квадратный, несколько большего размера, на третьей, задней мачте. Я устроился на палубе между двумя бочонками, от которых попахивало вином.
Ветер щелкал парусами, когда матросы меняли расположение веревок, двое береговых служащих оттолкнули судно от причала шестами, которые я не смог бы поднять. Весь обслуживающий персонал, матросы и офицеры из Дома Орки. Над средней мачтой развевался флаг с изображением орка и копья, которое больше походило на башню замка или форта.
Перед отплытием мне дали амулет, защищающий от морской болезни. Я коснулся его рукой и порадовался, что он у меня есть. Лодка постоянно раскачивалась – вверх-вниз, вверх-вниз, – но я готовился к худшему.
– Мне еще никогда не приходилось выходить в море, Лойош.
– Мне тоже, босс. Похоже, будет весело.
– Надеюсь.
– Тут лучше, чем в подвалах Южной Адриланки.
– Хотелось бы верить.
Косые лучи заходящего солнца осветили гавань. Матросы сновали по палубе, вскоре судно вышло в открытое море. Я вновь коснулся амулета, размышляя о том, сумею ли заснуть. Постаравшись устроиться поудобнее, я попытался подумать о чем-нибудь веселом.
Когда я думаю о Доме Орки, мне на ум обычно приходят молодые его представители, лет ста или ста пятидесяти, как правило, мужчины. В молодости я часто сталкивался с группами орков, которые болтались неподалеку от харчевни моего отца и приставали к прохожим – в особенности к выходцам с Востока и ко мне. Я пытался понять, почему именно орки развлекаются подобным образом. Может быть, причина в том, что они подолгу оставались предоставленными самим себе, когда их родители уходили в море? Или это связано с настоящими орками, которые плавают неподалеку от берега, нередко собираясь в стаи и убивая на своем пути все, что меньше их размером? Теперь я знаю: все дело в том, что они едят слишком много соленой кетны.
Поймите меня правильно, я вовсе не против соленой кетны. Она твердая и незамысловатая на вкус – но довольно приятная. Однако когда я сидел внутри маленькой коробочки “Гордости Чорбы”, кутаясь в куртку, чтобы хоть как-нибудь спастись от холодного бриза, и съел несколько ломтей хлеба с тонкими кусками кетны, запивая все это водой, я сообразил, что орки вынуждены поглощать солонину в огромных количествах. Такая нагрузка на желудок, печень и почки не может не сказаться на характере. Так что они вовсе не виноваты в своей агрессивности.
На следующее утро ветер дул мне в лицо, я стоял на носу, размышляя над тем, как так получается, что судно продолжает двигаться вперед. Но спрашивать не стал. Никто не проявлял особого дружелюбия. Я поделился соленой кетной с Лойошем, которому она понравилась гораздо больше, чем мне. Я не думал о том, что мне предстоит сделать, поскольку не люблю предаваться бесполезным размышлениям. Информации явно не хватало, а пустые домыслы могут привести к предвзятому мнению, что, в свою очередь, ведет к ошибкам. Поэтому я изучал зеленую воду, слушал плеск волн, ударяющих в борт корабля, и разговоры матросов. Они ругались больше, чем драконы, проявляя при этом куда меньше воображения.
Человек, принесший мне еду, остановился рядом со мной. Он жевал свою порцию и смотрел на море. Очевидно, меня он решил накормить в последнюю очередь. Я внимательно вгляделся в его старое, морщинистое лицо. У него оказались глубоко посаженые светло-голубые глаза, что не часто встречается среди драгейриан. Он смотрел на море с отстраненным интересом, словно вел с ним неспешную беседу.
– Спасибо за еду, – сказал я. Он проворчал в ответ нечто неразборчивое, не отводя глаз от моря. – Высматриваете что-то определенное?
– Нет, – ответил он с резким акцентом, характерным для восточных районов Империи.
Корабль мерно покачивался на волнах – очень похоже на езду в седле (если вы не возражаете, я не стану вдаваться в подробности). Однако всякое новое движение корабля немного отличалось от предыдущего. Я довольно долго молча изучал океан, а потом спросил:
– Оно никогда не останавливается?
Он в первый раз посмотрел на меня, но его лицо сохраняло полнейшую невозмутимость.
– Никогда. Оно всегда одно и то же и всегда в движении. Я никогда не устаю смотреть на него. – Он кивнул мне и направился в заднюю часть судна. Матросы называют ее кормой.
По левому борту – там, где я сидел – на мгновение вынырнули два орки, а потом вновь исчезли под водой. Я продолжал наблюдать, и вскоре они показались снова, а потом еще раз и еще. Стройные и грациозные. Гордые. Изумительно красивые.
– Да, ты прав, – заявила Йинта, остановившаяся рядом со мной.
Я повернулся и посмотрел на нее:
– Что?
– Они и в самом деле красивы.
Я и не заметил, что заговорил вслух. Я кивнул и вновь повернулся к морю, но орки больше не появились.
– Это были короткохвосты, – пояснила Йинта. – Ты заметил белые неровные пятна у них на спинах? Когда они молоды, орки путешествуют парами. Позднее объединяются в большие группы.
– Их хвосты не показались мне короткими, – заметил я.
– Верно. Ты видел самок, у самцов хвосты короче.
– А почему?
Йинта нахмурилась:
– Они такими рождаются.
Над нами кружили чайки, многие резво проносились над самой водой. Мне говорили, что это верный признак близости земли, но я ничего не замечал. Ветер наполнял паруса, мачты слегка поскрипывали в ответ на малейшее изменение его направления. Раньше паруса громче щелкали, когда настроение ветра менялось, и он демонстрировал свое отношение к скорости корабля. За ночь я успел привыкнуть к движению корабля и теперь почти не замечал его.
Гринери находился где-то неподалеку. Около двухсот тысяч драгейриан считали его своей родиной. Сто десять миль в длину и примерно тридцать в ширину. На моей карте он походил на банан с кривым стеблем с ближайшей к нам стороны. Порт располагался в том месте, где стебель присоединяется к плоду. Главный город, в котором проживала десятая часть всего населения острова, устроился примерно в двенадцати милях от основания стебля. Двенадцать миль – полдня пути, или, если верить запискам, которыми снабдил меня Крейгар, пятнадцать часов на плоту.
Ветер переменился, и над головой послышался глухой рокот. Капитан лежала на спине, заложив руки за голову, и курила короткую трубку со смешным маленьким зонтиком на конце – я решил, что он нужен для того, чтобы дым уходил в сторону. Изменившийся ветер донес до меня аромат табака, который показался неуместным – я уже успел привыкнуть к соленому запаху моря. Йинта села, прислонилась спиной к поручню.
– Вы рождены для моря, не так ли? – спросил я. Она повернулась и изучающе посмотрела на меня. У нее были серые глаза.
– Да, – наконец ответила она. – Верно.
– Собираетесь когда-нибудь купить свой собственный корабль?
– Да.
Я вновь повернулся к морю. Оно казалось гладким, зеленые волны будто нарисованы на фоне оранжево-красного драгейрианского горизонта. Я понимаю морские пейзажи. Впервые за все путешествие я посмотрел назад, но берег, естественно, давно скрылся за кормой.
– Однако я не стану покупать такой, как этот, – заявила Йинта.
Я повернулся к ней, но она смотрела мимо меня, в бескрайнее море.
– Что?
– Я не буду капитаном такого корабля. Во всяком случае, не маленького торгового судна.
– Почему?
– Рассказывают, что за морями есть огромные материки. Или под ними, как утверждают некоторые. За Водоворотами, где не пройдет ни один корабль. Вот только правда ли это? Вы же знаете. Водовороты иногда исчезают. Кроме того, ходят слухи, что их можно обогнуть, хотя на наших картах показано, что с одной стороны высятся Серые Скалы, а с другой – Страна Морской Пены. Я слышала, что будто бы существуют разные возможности исследования Страны Морской Пены. А еще моряки просто обожают истории о местах, где люди разговаривают на диковинных языках и умеют творить такое волшебство, которое нам и не снилось, о краях, где даже Держава бессильна.
– Мне сказали, что Держава не властна над Гринери, – заметил я.
Йинта пожала плачами, словно ее абсолютно не интересовали такие заурядные вещи, как остров Гринери. У нее были короткие курчавые каштановые волосы, а широкое лицо обветрилось от постоянного пребывания под открытым небом. Йинта казалась старше своих лет.