Фердинанд был до такой степени поглощен этим занятием, что не заметил, как на скамейку рядом с ним села какая-то дама.
Дама некоторое время читала газету, потом аккуратно ее сложила, спрятала в сумочку и взглянула на Фердинанда. А тот все притрагивался и притрагивался языком к сломанному зубу. Дама наблюдала за ним с любопытством.
"Удивительно смесной целовек, – подумала она. Дама шепелявила так сильно, что шепелявила даже тогда, когда ей приходилось думать, а подобные явления, как мы знаем, встречаются редко. – Цего он так облизывается?"
Вслух она сказала:
– Извините, позалуйста, с вами сто-нибудь слуцилось?.
Фердинанд вздрогнул, точно его разбудили. Посмотрел на даму, приподнял в знак приветствия котелок и сказал:
– Собственно, все в порядке. Чувствую я себя неплохо. Только вот…
Не успел он закончить, как дама его перебила.
– Вот именно! – заверещала она. – Вот именно! Казется, я угадала: вас беспокоит зубик.
– Признаться, да, – сказал Фердинанд.
– Болит? – осведомилась дама.
– Нет, не болит.
– Любопытно! Хузе всего как раз те зубы, которые, не болят, не болят, а потом вдруг как заболят, как заболят. Уз вы мне поверьте.
– У меня совсем другое. По правде сказать, зубы у меня замечательные.
– Сто зе тогда с вами?
– У меня отломился кусочек зуба.
– И вы говорите, сто зубы у вас замецательные! Замецательные зубы не кросатся.
– Иногда самый лучший зуб обломится.
– Отцего зе он у вас обломился?
– Не знаю, – ответил Фердинанд, – никак не могу сообразить, отчего обломился.
– Мозет быть, короцка хлеба?
– Нет.
– Мозет быть, зесткий бифстекс?
– Нет.
– Мозет быть, проволоцка в хлебе?
– Нет.
– Мозет быть, хрясик в колбасе?
– Хрящик – пустяки.
– Для кого как, – покачала головой дама. – Я, например, цетырнадцать лет назад сломала себе зуб колбасой.
– Колбасу я давно не ел.
– Это невазно, ели вы ее или нет. Все равно нузно идти к врацу. А то будет хузе.
Послусайтесь меня.
– Вы правы. Только я ни одного врача здесь не знаю.
– Сейчас дам вам адрес. Он зивет недалеко отсюда. Доктор Дивро. Цудесный целовек. Все-таки интересно обо сто вы сломали зуб?
– Вспомнил! – торжествующе крикнул Фердинанд. – Я сломал его о воров.
– Простите, позалуйста, – удивилась дама, – не хотите ли вы сказать, сто вы питаетесь ворами?!
– Я их не ел, я их ловил, – с достоинством ответил Фердинанд.
– Зубами? – осведомилась дама, и в голосе ее послышалось недоверие.
– Да, пришлось зубами. Их было двое – не удивительно, что зуб не выдержал и надломился.
– Возможно, – сказала дама и капельку отодвинулась. Она знала, что сумасшедшим ни в коем случае нельзя возражать. – Непременно сходите к доктору Дивро. До свидания, мне узе пора.
Про себя она подумала:
"Надо уносить ноги, опасный псих. Привязется есе… Сто мне тогда делать?"
Ускоряя шаг, шла она по аллее, а мысли ее шепелявили больше обыкновенного.
Фердинанд остался один.
"Надо, пожалуй, сходить к врачу, – подумал Фердинанд, ловя себя на том, что непрестанно водит языком по зубам. – Ведь не могу же я всю жизнь щупать и щупать языком зуб. Может, доктор поможет. Раз, два, три вста-вай, Фердинанд! Пошли к доктору Дивро", Доктор Дивро оказался на редкость обаятельным человеком. Все в городе хорошо его знали, поэтому Фердинанд отыскал его дом без труда.
В приемной было много народу. Фердинанд уселся на единственный свободный стул возле стены. Лица у ожидающих были очень серьезные. Ни смеха, ни шуток, никто не рассказывает анекдотов. Все думают только об одном: о том, что ждет их за дверьми кабинета, где принимает доктор Дивро и где рано или поздно окажутся и они.
Фердинанд впервые в жизни попал на прием к зубному врачу. Легко ли сохранить серьезность? Ему стоило большого труда не фыркнуть прямо в лицо этим перепуганным людям. Никогда еще за всю свою жизнь не приходилось видеть сразу столько серьезных людей. "Надо что-то предпринять, – решил Фердинанд, – не переношу грустных людей". В тишине приемной послышался его голос:
– Скажите, вы умеете давать лапу?
Он обратился с этим вопросом к своему соседу, старичку, похожему не то на директора, не то на профессора, а может быть, даже на академика.
– Не понимаю, что вы имеете в виду, – ответил очень серьезно старичок.
– Я имею в виду лапу. Вот я, например, – пояснил Фердинанд, – умею давать и правую, и левую.
– Ну и давайте себе на здоровье.
– Ничего не выйдет. Вы думаете, это так просто? Можно ли дать лапу самому себе?
Лапу можно дать только кому-нибудь. Я, например, могу дать вам, вы мне.
Больные начали улыбаться.
– Вот вам моя лапа, – сказал Фердинанд. – А теперь дайте мне свою.
Старичок, поколебавшись, протянул Фердинанду руку. – Пожалуйста.
– Превосходно! – воскликнул Фердинанд. – Вы делаете это замечательно. А теперь дайте лапу вон той даме. И больные, изнемогая от смеха, стали давать друг другу лапы.
Когда доктор Дивро открыл дверь кабинета, чтобы крикнуть: "Следующий!" – он увидел в своей приемной толпу хохочущих людей. Посреди комнаты, на полу, сидел какой-то неизвестный ему пациент и изображал собаку, которая учится служить.
Выходио это у него страшно неуклюже.
XX
Каждые десять-пятнадцать минут доктор Дивро открывал дверь и говорил:
"Пожалуйста, следующий!"
Народу в приемной становилось все меньше.
Под конец осталось двое: Фердинанд и старичок, похожий не то на директора, не то на академика.
Фердинанд пришелся старичку по душе. Старичок был очень доволен, что благодаря новому знакомству он незаметно и весело скоротал время.
– Теперь вы… – сказал Фердинанд.
– Я? – переспросил старичок.
– Теперь ваша очередь.
– Ну да, – согласился старичок. – Может быть, вы хотите вперед?..
– Я? – переспросил Фердинанд.
– Вы, вы!
– Но ведь я пришел позже вас, – нашелся Фердинанд.
– Неважно! Я не спешу!
– Я тоже.
– Вы мне так понравились, что я охотно пропущу вас вперед.
– Вперед вас… ни за что на свете.
– Можете идти с чистой совестью. Я посижу и пойду потом.
– Нет, нет, нет! – запротестовал Фердинанд. – Только после вас.
– Впрочем, зачем спорить?.. Так или иначе, каждому придется войти туда, сесть в это ужасное кресло, открыть рот и ждать, когда начнут сверлить этим жутким сверлом зубы. Если мы этого не сделаем, с нами случится то же самое, что случилось с Перепупом.
– С каким Перепупом? – спросил Фердинанд, вытаращив глаза.
– Как, вы не знаете этой истории?
– Не знаю, – ответил Фердинанд.
– История Перепупа весьма поучительна, – сказал старичок. – Она лишний раз доказывает, как важно своевременно посещать зубного врача. Вот послушайте:
Жил на свете Перепуп,
Перепуп,
Перепуп.
У него был с дыркой зуб,
зуб с дырой,
гей!
Стала челюсть, как арбуз,
как арбуз,
как арбуз, –
это был огромный флюс,
флюс огромный,
гей!
Перепуп пошел к врачу,
да, к врачу,
да, к врачу:
"Подлечиться я хочу,
подлечиться,
гей!"
Врач ответил: "Не беда,
не беда,
не беда,
зубик вырвем без труда,
вместе с корнем,
гей!"
"Нет, – воскликнул Перепуп,
Перепуп,
Перепуп, –
это мой последний зуб…
Оставьте мне его, пожалуйста, на память, доктор.
Гей!"
– Из этого следует, – сказал Фердинанд, – что Перепуп пошел впервые в жизни к врачу только тогда, когда у него разболелся его последний зуб.
– Вы попали в самую точку, – ответил обрадовавшись старичок.
– Сколько раз вы были у зубного врача? – спросил Фердинанд.
– Может, сто, а может, и больше.
– Хо-хо, – удивился Фердинанд.
– А вы? – спросил в свою очередь старичок.
– Я… я… о, я, конечно, бывал много раз, но точно припомнить не могу, – бросил небрежно Фердинанд.
Думаете, соврал? Ничуть не бывало. Фердинанд в самом деле посещал зубного врача, но приходил туда не по своей надобности. Во избежание недоразумения уточним:
хозяин, отправляясь к зубному врачу, несколько раз брал с собой Фердинанда.
– Вы правильно поступаете, что заботитесь о зубах, – похвалил его старичок.
– Ничего не поделаешь, – скромно ответил Фердинанд, – мои зубы – все мое достояние.
Старичок взглянул на Фердинанда с интересом.
– Догадался! – воскликнул он. – Вы, наверное, артист. Фердинанд не знал, что и ответить. Разумеется, в глубине души он считал себя артистом, но нельзя же было открыто заявлять об этом.
К счастью, из затруднительного положения его спас доктор Дивро. Появившись в белом фартуке в дверях кабинета, он крикнул: "Пожалуйста, следующий!"
Старичок улыбнулся Фердинанду и, махнув на прощание рукой, скрылся в кабинете.
Фердинанд остался в приемной один. На столе кипой лежали иллюстрированные журналы. Фердинанд взял один из них, желая скоротать время. Перелистывая журнал, он думал:
"Теперь уже другого выхода нет… придется мне помучиться на этом ужасном кресле… теперь моя очередь… ничего не поделаешь… взялся за гуж – не говори, что не дюж… необходимо следить за зубами, иначе не разгрызешь самой пустяковой кости, а что за жизнь без костей… это не жизнь, не жизнь и еще раз не жизнь… без костей нет радостей… если будет очень больно, я дам ходу…
тут никто меня не знает… вот только потом со мной может случиться то же самое, что случилось с Перепупом…"
И Фердинанд принялся напевать песенку, которой научил его старичок.
Жил на свете Перепуп,
Перепуп,
Перепуп.
У него был с дыркой зуб,
зуб с дырою,