– Правда, – тихо соглашаюсь я и бросаю на него старательно-любящий взгляд из-под ресниц.
– В конце концов, все допускают ошибки, – продолжает Дамир, подносит мою руку к губам и целует ее. От этого касания по всему моему телу словно электричество проходит, и щеки сами собой вспыхивают.
Дядя кривит узкий рот.
– Эта подстилка… – начинает он.
– Стоп, – резко обрывает его Дамир таким жестким тоном, что тот осекается. – Выбирай выражения. Лера – моя будущая жена. Часть нашей семьи.
– Вот эта? Девка, которую ты сам выкинул из дома, потому что она тебя…
– Хватит, – цедит Дамир. – Это мой выбор. И точка.
Я не могу смотреть на них, поэтому просто разглядываю свои трясущиеся руки, которые комкают салфетку.
Надо держаться. Надо.
Хотя я до сих пор не понимаю, что я такого сделала. Да, я из бедной семьи, да не пара Дамиру, ну и что?
– Если тебе нужно мое благословение, я тебе его не даю, – чопорно сообщает дядя.
– Не нужно, – отрезает Дамир. – Я уже давно не маленький мальчик, за которого ты принимаешь решения. Свадьба состоится через месяц. Сообщаю тебе об этом как своему самому близкому родственнику.
– Динара будет в тебе разочарована, – вздыхает дядя. – Очень.
– Передай тете, что я ей сочувствую, – в тон ему отзывается Дамир. – Очень.
– А вот хамить не надо.
– Разве не ты первый это начал?
– Через месяц. Боже. Ты же всегда был умным мальчиком, Дамир. Что с тобой случилось?
Официант приносит кофе и воду, осторожно интересуется, не хотим ли мы сделать заказ. Дамир и его дядя синхронно качают головами, и я тоже отказываюсь, хотя внутри все скручивается от голода и нервов.
Есть ли что-то более унизительное, чем сидеть тут как предмет мебели, выслушивая, как о тебе говорят в третьем лице? Причем говорят сплошные гадости.
Я мелкими глотками пью ледяную воду, чувствуя, как от нее перехватывает горло. Но это хотя бы немного отвлекает от тяжелого враждебного молчания, повисшего за столом.
– Что ж, – наконец говорит Рустам Сафаров. – Спасибо, что предупредил. Жду приглашения на свадьбу. И не жду от нее ничего хорошего. Не вижу смысла это скрывать.
Он встаёт и бросает на меня тяжелый и очень неприятный взгляд.
– Что? – не выдерживаю я.
– Не верю тебе, – сообщает он. – Тот, кто один раз продал, продаст еще раз. Бог тебе судья, мальчишка, но хуже выбора ты сделать не мог.
А потом дядя просто разворачивается и, не прощаясь, уходит.
Дамир смотрит ему вслед, а затем с облегчением выдыхает.
– Всё прошло нормально, – говорит он. – Лучше, чем я думал. Точно не хочешь поесть? Тут хорошо готовят мясо.
Но я почти не слышу его, потому что в моей голове крутятся на безумном повторе слова Рустама Сафарова, брошенные им напоследок. И я не понимаю их. Никак не могу понять!
– Дамир, – сипло говорю я, наверное, впервые после нашего некрасивого расставания обращаясь к нему по имени, – что значит «продаст еще раз»? Это он про кого? Не про меня же, да? Дамир резко разворачивается и так смотрит на меня, что позвоночник продирает холодом и по рукам бегут мурашки. А потом его губы медленно складываются в злую кривую усмешку.
– О, а вот и твой актерский талант подъехал. А я уж думал, ты его потеряла. Хорошо входишь в роль, Лера, мои аплодисменты.
– Дамир, – повторяю я громче и с ужасом слышу в своем голосе истеричные ноты, – какая еще роль? Я спрашиваю, что твой дядя имел в виду! Он сказал, тебя кто-то продал? Кто?! Я хочу знать!
В его лице на мгновение появляется что-то уязвимое, но тут же прячется за ухмыляющейся саркастичной маской.
– Серьезно? – издевательски интересуется он. – Правда не знаешь кто?
– Не знаю, – выдыхаю я. – О чем ты вообще?
Дамир нарочито зевает, а потом берет тяжелую папку с меню и начинает его листать.
– О, это сущие пустяки, дорогая, – небрежно произносит он, даже не глядя в мою сторону, – Я всего лишь говорю о том, как ты два года назад слила компании «Вестгрупп» все данные о нашем новом продукте, который в тот момент даже не вышел на рынок. И они его выпустили первыми.
– Что?! – это звучит настолько абсурдно, что я не удерживаюсь от истеричного смеха. – Сафаров, это бред! Что за глупости ты говоришь?
– Не ломай комедию, Лера, – отрывисто бросает Дамир. – Уж точно не передо мной. Это именно ты всё переправила нашему главному конкуренту. Лично. С моего кабинета. С моего ноутбука. С корпоративной почты, но так, чтобы письмо прошло через прокси. Мы это отследили.
– Это полный бред. Я не знаю, о чём ты, – отчаянно мотаю я головой. – Я ничего и никому не отправляла. Никогда! Зачем мне это?
– Хороший вопрос, – зло усмехается Дамир. – Я тоже им задавался все это время. Зачем? Очевидно, деньги. Большие деньги. Скажи, сколько они тебе заплатили, чтобы ты втерлась ко мне в доверие, а потом воткнула нож в спину? И когда они тебя купили? Уже после того, как мы стали трахаться, или это с самого начала был твой план?
Я чувствую себя, как в дурном сне, когда ничего не подчиняется логике и вокруг творятся кошмары. Но там ты можешь проснуться, а что делать здесь?
– Это какое-то испытание? – слабо спрашиваю я и с надеждой вглядываюсь в лицо Дамира. – Проверка? Ты же не можешь на полном серьезе нести эту чушь.
– Миллионные убытки – это для тебя чушь?
– Я не делала этого, – снова повторяю я. – Не делала. Просто не могла. Дамир, у меня даже доступа к твоей документации не было, я была секретарем в отделе продаж! Я даже не знала про этот новый продукт.
– Знала. Я тебе говорил о нем, – бесстрастно сообщает Дамир. – И не раз.
Может, и говорил…
Он часто рассказывал про работу, когда мы после секса лежали в кровати. Моя голова покоилась на его груди, сильные пальцы мягко перебирали мои волосы, а хриплый успокаивающий голос Дамира что-то говорил о сделках, договорах, о готовящихся запусках… Но разве я вслушивалась в это все внимательно? Я просто наслаждалась этими минутами близости, вот и все.
– Может, я и слышала про этот проект, но не знала, где ты хранил о нем информацию, – пытаюсь я достучаться до его здравого смысла. – Откуда мне было это знать? Я была просто секретаршей.
– Не знала, – подхватывает Дамир, – и просто по счастливой случайности оказалась в моем кабинете поздним вечером, когда меня не было. И случайно отправила документацию на нужный адрес нашим конкурентам. Фантастическое везение!
– Я не отправляла ничего!
– На камерах отлично видно, как ты вечером заходишь в мой кабинет, подходишь к ноутбуку и открываешь его. Пароль ты знала, я сам сказал его тебе, – Голос Дамира становится всё жёстче. – Прекращай это, Лера. Я начинаю злиться.
– Я не делала ничего плохого, – как мантру повторяю я, уже почти шепотом. – Я ничего не пересылала. Я не умею даже…
– Хватит! – рявкает Дамир и бьет кулаком по столу с такой силой, что мой стакан подскакивает и едва не падает. – Хватит твоего притворства, Лера! Ты хорошо играешь. Очень. И я бы поверил, если бы своими глазами не видел доказательства. Так что прибереги свой талант для того, чтобы как следует сыграть роль моей жены. С паршивой отцы хоть шерсти клок…
Он раздраженно встает из-за стола, бросает крупную купюру на салфетку и смотрит на меня сверху вниз, как на что-то неприятное – таракана или мокрицу.
– Поехали, – приказывает Дамир. – Нужно перевезти твои вещи в мою квартиру. Я не хочу обсуждать то, что было. Ты сделала то, что сделала, это не поменять. Может, у тебя были причины так поступить, может, нет. Мне на это плевать, если честно. Но если тебе так хочется загладить свою вину, у тебя есть шанс хорошо отработать наш контракт. Используй его.
– Дамир…
– Поехали, я сказал.
Перед глазами все плывет, в желудке закручивается тугой узел, и я судорожно облизываю пересохшие губы. Кажется, он не шутит. Он и правда верит в то, что я…продала его?
И его дядя тоже, получается, так думает?
Подстилка, предательница, девка – все мерзкие слова, сказанные Рустамом Сафаровым при встрече, теперь обретают смысл. Но мне от этого не становится легче.
– Дамир, подожди, – хрипло прошу я, стараясь сфокусировать взгляд на нем. – Я прошу, покажи мне это видео. И документы. Это ошибка, ты меня с кем-то перепутал. Или меня подставили.
– Тебя? – язвительно смеется он. – Да кому ты нужна?
И это вдруг ударяет по мне так больно, что дыхание перехватывает.
– Я никому не нужна, – еле слышно шепчу я. – Никому. Ты прав. Никому…
Порывисто встаю из-за стола и почти сразу понимаю, что это было ошибкой. Перед глазами все темнеет, пол уходит у меня из-под ног, и я отключаюсь от всего творящегося вокруг кошмара так резко, будто внутри меня выключили свет.
Глава 9.
Дамир
Лера вдруг бледнеет и без единого звука оседает на пол: просто складывается, как сломанная кукла. Моя реакция работает быстрее, чем сознание, и я мгновенно подхватываю её, не давая упасть.
Я уверен, что она тут же придет в себя, но её тело наоборот обмякает еще сильнее, и вся она бессильно и беззащитно повисает на моих руках.
– Твою мать… – вырывается у меня сквозь зубы.
Я опускаю её на пол, осторожно придерживая, чтобы не ударилась головой. В груди клубится дикая злость на Леру за всё это чертово представление.
У неё что, теперь новые фокусы? Падать на ровном месте? Это тоже часть спектакля? А что, удобно! Упал в обморок – и не надо отвечать. Не надо объяснять, как оказалась в моем кабинете два года назад. Как данные утекли на сторону. Как продала того, кто тебе доверял.
Прекрасный ход, как из преступницы мгновенно стать жертвой. Браво, Лера, браво!
Я тебя явно недооценил.
– Все, хватит, прекращай, – резко говорю я, а потом внимательно вглядываюсь в ее бледное безжизненное лицо, и внутри что-то неприятно сжимается.
Черт, непохоже, что она притворяется.
Иначе давно бы уже получала Оскары в Голливуде.
– Эй! – рявкаю я официанту, который стоит с раскрытым ртом. – Что стоишь? Вызови врача. Быстро.