Все молчали, не понимая ещё – куда клонит вундеркинд. В это время Васюта внёс первый монгитор в картонной упаковке и поставил на стол рядом с Денисом.
– Это первое, – Денис перевел дух. – А второе очень просто. Он должен быть нам дан – самый главный, самый последний, кто решает. И нельзя его менять, пока он живой. Ни на пенсию, ни в отставку – никуда нельзя. Потому что он царь. И если он умрёт, мы никого выбирать не будем, потому что у него есть наследник, его сын. И ему уже нужно решать, даже если он маленький… Вот и получается: должен быть в России самый главный и его нельзя ни выбирать, ни смещать, он навсегда наш папа. То есть отец… Он за нас всех отвечает. А мы его любим и не рассуждаем – какой он, плохой или хороший. Вот это и есть самодержавие…
Я исподтишка взглянул на Кирилла. У него дрожали губы от волнения.
– Погоди, Козлов, – остановила его Марья Семеновна. – А как же власть народа? Демократия?
– Марья Семеновна, это фикция… – как бы стесняясь такой простой мысли, отвечал Денис.
– Что? – не поняла она.
– Фигня, – перевёл он. – Демократия и власть народа – это фигня, её нет и не было никогда. Это выдумка тех, кто считает себя выше царя. А выше царя нельзя быть по определению…
Я не верил своим ушам. Он так и сказал: «по определению». От горшка два вершка. Метр с кепкой. Очкарик. Сын партизана и учетчицы.
– Но как же, как же… А выборы? Воля народа… – заволновалась учительница.
– У народа нет воли, – поникнув, сказал Денис. – Безвольный он.
– Ой, что-то ты странное, Козлов, говоришь, – учительница уже покрылась пятнами от волнения.. – Может быть, товарищи из фирмы объяснят нам? – она повернулась ко мне.
– У нас есть специалист по этому вопросу, – кивнул я на Кирилла.
Царевич метнул в меня яростный взгляд, не принимая моей иронии. Затем он встал, вышел к столу и повернулся к детям.
– Представь меня, – сказал он Денису, кладя руку ему на плечо.
– Я пригласил к нам Кирилла Первого, виртуального Государя всея Руси, – сказал Денис. – Он сейчас гостит в нашем городе. Ваше Величество, мы хотели узнать, как стать Царевичем…
– Высочество, – поправил Кирилл.
Я оглянулся на аудиторию. Глаза детей горели радостным ожиданием, учительницы выглядели остекленевшими и близкими к обмороку.
Воспользовавшийся паузой Васюта выставил второй монитор рядом с первым и удалился.
– Смотря что под этим понимать. Денис… Сядь пока, – направил он вундеркинда к пустому стулу. – Если понимать Царевича с большой буквы, наследника престола, то им становятся от рождения или с благословения Богородицы…
При этих словах Марья Семёновна тихо выскользнула из аудитории.
– Но ведь можно понимать это слово и в переносном смысле. Ведь говорят же о человеке – он царь в своем деле. Значит, царевич – это тот, кто хочет и может стать царём в своём призвании. А для этого что нужно?
– Учиться! – воскликнула молодая училка.
– …Узнать о нём, – сказал Кирилл. – Но как же узнать о своем призвании?
– Читать книги! – не сдавалась училка.
– …Полюбить его, – сказал Кирилл. – Больше себя. И тогда ты услышишь голос. И голос направит тебя к цели.
– А чей голос? – спросила девочка из задних рядов.
– Вы поймёте – чей, когда услышите. Голос царя в голове. Царь в голове. Слышали такое выражение?
– Без царя в голове… Так говорят, – неуверенно возразила девочка.
– Бывают и без царя. Собственно, их большинство. А есть и с царём. Вот Денис с царём, – Кирилл указал на вундеркинда. Тот уже переместился на задние ряды и там раздавал заработанные щелбаны соседям, не переставая слушать Кирилла. Проигравшие покорно подставляли свои лбы без признаков какого-либо царя в них.
– Так что царь везде нужен, если вдуматься, – закончил Кирилл.
– А вы? Почему вы виртуальный Государь? Что это такое? – опять взметнулась молодая училка.
Васюта показался в дверях с третьим монитором. Кирилл сделал ему знак поставить его на стол.
– Потому что Россия моя пока виртуальна, – ответил он училке.
– Вы объясните. Дети не понимают этого слова, – сказала она. Наверняка она не понимала его тоже.
– Виртуальный – это значит возможный, мыслимый…
– Ненастоящий? – спросил кто-то.
– Это как сказать. Иногда более настоящий, чем реальность… Вот смотрите. Перед вами стоят три компьютера. Отныне они ваши. Представьте себе, что Россия находится там, но она виртуальна. Вы сможете проникать в виртуальную Россию, когда захотите. И жить там, и находить друзей, и воевать с врагами…
– Здоровски! – выдохнул Денис.
Собственно, после этого дискуссия о самодержавии была мгновенно свёрнута, и мы приступили к установке компьютеров. Оставшиеся учительницы засуетились, не зная – в какой кабинет нести оборудование. Решили, что для этой цели лучше всего подойдёт класс, где проходят уроки труда для девочек. В этой школе сохранились и уроки труда, и военное дело.
И там, среди вышивок крестиком и гладью, кастрюль и поварёшек, и водрузили на столы картонные коробки, в мгновение ока распотрошили их и принялись соединять проводами. Через десять минут экраны засветились, на всех возникло слово Windows, и лица детей засветились тоже. Они смотрели, как заворожённые на Дениса, который водил мышью, перемещая по экрану маленькую стрелочку курсора.
Васюта тем временем деловито отсоединял телефон и втыкал в его розетку шнур к модему.
– Денис, номер модемного пула знаешь?
– Да, конечно, – сказал вундеркинд.
Он соединился с Интернетом и вошёл на сайт виртуального Государя России. На экране возник Кирилл в парадном костюме с эполетом и перевязью.
– Можно я сделаю сообщение в форуме, Ваше Высочество? – обратился мальчик к Кириллу.
– Давай, конечно.
Денис вышел на форум и послал туда следующее сообщение:
«Государь сегодня был у нас в гостях, в третьей средней школе города Козлова. Мы обсуждали тему „Самодержавие в России“. Встреча прошла в теплой обстановке».
Обе училки безмолвно и бесстрастно наблюдали за происходящим. Они не знали – как себя вести и что из этого может выйти.
– Эх, фотку бы! Не поверят, – вздохнул Денис.
– Никаких проблем, – Кирилл достал из кармана свой мобильник. – Подойдите все сюда, встаньте рядом, – пригласил он детей. – Алексей Данилович, сфотографируйте нас на память, – сказал он, передавая мне мобильник с фотокамерой.
Я перевел телефон в режим фотоаппарата и сделал групповой снимок. Учительницы заметались было, но потом все же примкнули к группе где-то сбоку и сзади. Лица у них были мученические.
Через пять минут групповая фотография красовалась в форуме. Ликованию детей не было предела. На радостях Кирилл подарил Денису свой мобильник, предварительно вытащив оттуда сим-карту.
Денис тут же принялся фотографировать.
Все рвались к клавиатуре компьютеров.
Мы больше были не нужны, включая царевича. Поэтому мы попрощались и покинули школу, оставив детей наслаждаться подарком виртуального Государя.
На улице было уже темно. Горели редкие фонари, освещая снеговые шапки на крышах домиков Козлова. Курились трубы, где-то вдали слышно было глухое громыхание поезда. Падающие звезды перечёркивали небо короткими штрихами. Короче говоря, картина была идиллическая.
И нарушала эту картину только толпа местного населения человек в тридцать, сгрудившаяся под ближайшим фонарем с рукописными, сделанными наспех плакатами. На них были следующие надписи:
«Долой самодержавие!»
«Царизм не пройдет!»
«Самозванцев – к ответу!»
Очень четкие лозунги, надо отдать должное исторической памяти козловичей.
В толпе были, в основном, старушки, но стояли группкой человек в десять и крепкие партизаны с красными повязками народных дружинников.
Возглавляла эту группу быстрого реагирования Марья Семёновна, успевшая за каких-то сорок минут организовать пикет. В качестве же сил сдерживания присутствовали лейтенант Козловский с подручным омоновцем в камуфляже и с «демократизатором».
То есть, силы были явно неравны.
Не успели мы насладиться звёздным вечером и морозным свежим воздухом, как толпа дружно запела «Интернационал», где актуальными для ситуации оказались следующие строки:
Никто не даст нам избавленья —
Ни бог, ни царь и ни герой.
Добьёмся мы освобожденья
Своею собственной рукой!
И если гром великий грянет
Над сворой псов и палачей,
Для нас все так же солнце станет
Сиять огнем своих лучей!
– Свора псов и палачей – это мы, – заметила Лиза, прижимая к носу вязаные варежки и согревая их дыха-нием.
Кирилл отделился от нашей своры и направился к пикетчикам. Не дойдя до них шагов пять, он остановился, осенил их крестным знамением и поклонился в пояс.
– Здравствуйте, люди добрые!
– Нет, вы посмотрите на него! Он ещё имеет наглость! – воскликнула Марья Семёновна.
Я взглянул на окна школы. Из-за стекла, привлеченные хоровым пением, выглядывали во множестве детские лица, наблюдая за противостоянием.
– По какому праву вы здесь? – продолжала наступление училка. – Кто вам разрешил проповедовать эту гадость? Ишь, какой царь нашелся! – обернулась она к своему войску.
Кирилл стоял неподвижно, глядя ей прямо в глаза.
– Мы вам наших ребятишек не отдадим! – закончила Марья Семеновна и тут же вступил хор мужских басов.
– Да гнать их отсюдова, чтоб духу не было!
– Мошенники они!
– Братва, постоим за Козлов!
– А ты, омон, куда смотришь? Или подкупленный?
Мужики в повязках, подпирая и подталкивая друг друга, выступили вперед и двинулись на Кирилла. Но двинулись робко, поглядывая на лейтенанта Козловского.
Тот лениво наблюдал за ними.
– Охолони, братва, – наконец сказал он. – С ними центр разбирается. Не нашего ума дело.