— Недовольные никуда не денутся. Только тратиться на краску. Считай, что на двери кто-то оставил отзыв.
Александр усмехнулся:
— Ничего нового не услышал. Ладно… Сможешь что-нибудь вытащить из этого хлама?
— Попробую, но не обещаю, что всё пройдёт гладко. Ты же знаешь.
Жмакин засунул чип бабки в некое компактное устройство и минут пятнадцать щурился, вглядываясь в мерцающие строки данных, которые корчились на экране, подобно завитушкам. Пальцы Дровосека, привыкшие к точным разрезам и холодной стали скальпеля, нервно постукивали по клавишам, словно пытались отогнать незримую угрозу.
— Что за дрянь ты мне принёс? — голос Глеба звучал странно, будто впервые за долгие годы в нём проскользнуло нечто, отдалённо напоминающее тревогу.
Волков, прислонившись к стене, наблюдал, как потрескавшийся монитор выплёвывает строки кода. Интуиция подсказывала — они не должны были существовать.
— Прямиком из башки старухи. С ним что-то не так?
— Вот в том-то и прикол, детектив, — Жмакин провёл рукой по лицу, оставляя на лбу жирный след от крови. — Я вообще ни черта не могу понять… Это не просто данные. Это… Я даже не знаю… Влияние?
На экране цифры внезапно сложились в узор, похожий на тот самый мясной цветок из лоскутов кожи.
— Видишь? Это не ошибка… Это шаблон. Повторяющийся, навязчивый, как бред шизофреника. Но…
— Но? — напрягся Александр.
— Это не психоз.
Волков почувствовал пробежавший по спине холодок:
- Хочешь сказать, что кто-то специально записал это на чип?
Дровосек резко встал, отшвырнув стул. Его тень, искажённая тусклым светом лампы, взметнулась по стене, подобно испуганной птице:
— Я хочу сказать, что не вижу ни сумасшествия, ни явного вмешательства, а это… Таких технологий нет. Понимаешь? И, да, я в курсе, что мы живём в жопе мира, но слежу за всякими нововведениями и ранее не натыкался на такое. — Глеб повернулся к детективу, и в его глазах, обычно цинично-равнодушных, теперь читалось волнение. — Это… отпечаток. Или даже след. Причём от мысли.
Тишина повисла тяжёлым, липким занавесом.
— Веришь в менталистов? — вдруг спросил Александр.
Жмакин фыркнул, а затем выдавил смешок — сухой, безжизненный:
— Я верю в дерьмо, которое можно пощупать, а это… — Он ткнул пальцем в экран. — Это даже не дерьмо. Это натуральный пиздец. Такого быть не должно…
Чип бабки внезапно затрещал, и из компактного устройства повалил тёмно-синий дым. Микросхема сгорела дотла, оставив после себя лишь горстку пепла и странное ощущение — словно за ними наблюдало нечто абсолютно чуждое и опасное.
Волков медленно выдохнул:
— Значит, так…
— Значит, — перебил Дровосек, вытирая пот со лба. — Хер знает, что значит. И если ты думаешь, что я и дальше хочу совать нос в это блядство, то ты ещё больший идиот, чем я предполагал.
Тем не менее детектив прекрасно понимал — Глеб уже погрузился в мистическое дело по пояс. Бросать начатое равносильно подставе знакомого. Ведь никому из них не ведомо о возможностях дряни, убившей старуху.
— Информацию хоть вытащил? — с волнением спросил Александр.
Дым от сгоревшего чипа по-прежнему висел в воздухе, пахнущем жжёной пластмассой, когда Жмакин, скривившись, указал на монитор:
— Данные? Да, чёрт возьми, успел!
На экране вспыхнуло окно с файлом — видеозаписью с названием «Последние10 минут. Режим реального времени».
Волков резко приблизился и наклонился вперед — его пальцы впились в край стола:
— Бабка с бионическими глазами?
— Ага. Полный комплект, судя по всему. Зрение, слух, может, ещё чего. Видимо, была связь с чёрным кибером. Добро такой версии тяжко достать. Даже при наличии денег.
Дровосек щёлкнул по кнопке клавиатуры:
— Ну что, детектив, встречаем маньякича?
Экран заполнился качественным изображением. Камеры — они же глаза старухи — смотрели на потрескавшийся потолок, по которому ползли тени от дождя за окном. Ничего не предвещало беды. Потом возник мерзкий звук, будто кто-то скребёт ножом по стеклу. Картинка дёрнулась в сторону закрытой двери, но там никого. И вдруг руки бабки появились в кадре — ухватились за голову.
— Ой, бля… — прошептал Глеб.
Старая завыла. Не от боли — от ужаса. Закопошилась слева. Вероятно, пыталась извлечь микросхему из разъёма в виске. Словно чувствовала или точно знала о чужеродном вмешательстве.
— Нет! НЕТ! ХВАТИТ! — её голос, записанный через внутренний микрофон, напоминал рёв помирающего зверя.
Впрочем, добиться желаемого она не успела. Внезапно застыла и начала безостановочно смеяться. Тихо. Безумно. Пальцы старухи медленно потянулись к лицу и принялись рвать. Кожа отходила лоскутами, как мокрая бумага. Бабка не кричала. Только хохотала — хрипло, прерывисто. Казалось, что некто другой заливался весельем вместо неё.
Кровь текла по камерам, но жертва продолжала себя уродовать. Аккуратно. Методично. Явно по чьей-то указке. Кульминация содержала сцену раскладывания обрывков эпидермиса в форме цветка. Затем старая завалилась на кровать, а изображение дрогнуло и померкло.
Александр стоял, сжав кулаки.
— Я… Хер его знает, — Жмакин медленно покачал головой. — Я правильно определил суть проблемы… Когда говорил о влиянии.
— Вот только чьё оно?
— Не хотел бы я знать.
На экране, перед окончанием записи, мелькнула едва заметная и непонятная строка кода — будто подпись. Она была красной.
Центральное здание космопорта напоминало ржавую консервную банку, брошенную на окраине Нижнего Города. Стеклянные панели купола давно потрескались, и сквозь них просачивался кислотный дождь, оставляя на полу жёлтые пятна.
Туристов здесь не ждали. Что до изредка прилетавших — отчаянные подонки или те, кому больше некуда было бежать. Тем не менее, этот гость не походил ни на тех, ни на других.
Служебное помещение пованивало плесенью. Два сотрудника в потрёпанных униформах копались в вещах новоприбывшего, перебирая содержимое его сумки.
— Оружие… нет, не оружие. Какое-то техническое устройство… — ворчал один из работников, вертя в руках странное изобретение, смахивающее на компас с вечно крутящимся указателем. — Оно сломано?
— А это что? — второй поднял металлический шар с едва заметной голографической маркировкой перечёркнутых песочных часов.
Гость сидел рядом и смотрел в сторону, не шевелясь. Высокий, закутанный в плащ из плотного синтетика. Он напоминал скорее тень, чем человека. Капюшон скрывал лицо, но в принципе и так было ясно — прилетевший не собирался объясняться.
— Документы, — потребовал первый сотрудник, шлёпнув грязной перчаткой по столу.
— Нету.
— Цель визита?
— Охота.
— Какая, нахрен, охота?
Новоприбывший медленно повернул голову и бросил холодный взгляд:
— Я повторяю в третий и последний раз. Свяжитесь с планетарной администрацией сектора 7. Сообщите им о коде «Хроно».
Работники переглянулись. Один из них, поморщившись, достал коммуникатор и быстро набрал запрос. Прошло несколько секунд — и вдруг устройство резко завибрировало из-за входящего вызова.
Разговор был коротким. Односложные ответы, дрожащие руки, мгновенные кивки. Лицо сотрудника постепенно теряло цвет:
— Да… Понял… Конечно! Мы сейчас же отпустим Охотника… Приносим извинения…
Он отключил связь и жестом указал гостю на выход:
— Всё в порядке. Вы свободны.
Новоприбывший молча поднялся и начал собирать свои вещи в сумку. Только под самый конец второй работник заметил знак на её ремне — перечёркнутые песочные часы, выгравированные на потёртой металлической пластине.
— Эй, а это не…
Но Охотник уже вышел, растворившись в серой пелене дождя за дверью. Первый сотрудник тяжко выдохнул:
— Да… Я тоже слышал о каких-то тварях в разных частях галактики… Не вздумай перебивать! Да! И о каком-то ненормальном, что их истребляет я тоже слышал… И не надо заваливать меня рассуждениями. В администрации сообщили… Вот дословно! Если мы будем болтать, нас не просто выгонят с работы, но ещё и выселят из Нижнего Города. Хочешь переехать в Кисельный Край?
— Нет, конечно… Там жить фактически невозможно из-за едких дождей…
— Вот именно. Думай об этом почаще, а про психа этого забудь. Это не наш уровень.
Второй работник сделал глубокий вдох и обратил внимание на блеклые, еле заметные пылинки, витающие над полом — будто след, растянувшийся от стула, на котором сидел гость, и до выхода из здания. Мгновенье спустя они исчезли.
Охотник сидел в кресле, которое, вероятно, считалось здесь «дорогим» — кожзам трещал по швам, а подлокотники были протёрты до дыр. Кабинет представителя власти напоминал склеп. Панели из искусственного дерева, голограмма герба Полесья-5 над дверью и слабый запах дешёвого дезинфицирующего средства.
— Значит, у вас завелась тварь, — гость провёл пальцем по краю своего «компаса». Стрелка дёргалась, словно пытаясь поймать след. — И вы хотите, чтобы я избавил вас от неё.
Администратор Сектора 7 — пухлый мужчина с вживлённым в шею усилителем голоса — нервно постучал ногтями по столу и поёрзал на стуле:
- Если честно… Мы и сами не до конца понимаем…
— Конкретнее.
— Два дня назад в одном из номеров гостиницы «Грань» нашли какого-то идиота. Вернее… Нашли то, что от него осталось. Мы знаем, что он из какого-то дальнего сектора галактики. Прилетел к нам с недельку назад… А ещё мы выяснили, что у него был с собой «Тлен». Видимо, этот баран пронёс несколько ампул в заднице… Иначе я не могу понять…
— Как через ваш отвратный контроль можно пронести всё, что угодно? И это не прибегая к задничной помощи. Рассказываю. Я насчитал десять работников в космопорте. Причём семь из них просто болтаются около комнаты отдыха. Два проверяющих и один уборщик. Помимо этого, ваши детекторы не работают, потому что никто не чинит крышу, а через неё на оборудование попадает это, —