— А где капитан?
— Какой капитан? — сержант сплюнул бычок за борт.
— Власов.
— Он полковник, — ответил сержант.
— Где полковник? — вздохнув спросил я.
— На берегу.
— Один?
— Нет, с ним Кирилл и Батыгин.
— И что он задумал?
Сержант передернул плечами.
— Откуда мне знать, что у него на уме? Мне он не докладывает… Решил нанести визит вежливости к губернатору. Смотри, какая штучка, она на меня смотрит. — Сержант расправил плечи и оглянулся на меня. — Мне здесь нравится.
— Эй, пират, трави канат! — заорал сверху одноглазый сторож. Он запрокинул голову и подставил раскрытый рот под темную, рубиновую струю, выливающуюся из зеленой бутыли. Струя иссякла, пират звучно отрыгнул и посмотрел на катер. — Отличное картахенское вино.
Солдаты жадными глазами смотрели на пустую бутыль. Пират расхохотался и кинул бутыль за борт. Он нагнулся и, когда выпрямился, держал в руках новую бутылку.
— Лови! — Он кинул бутылку в катер.
Один из солдат с завидной ловкостью поймал тару, вопросительно посмотрел на сержанта.
— Покажи, — сержант протянул лапу, покрытую редкой рыжей шерстью.
Он вытянул пробку зубами и храбро припал к горлышку. Удовлетворенно причмокнул и вернул ополовиненную бутылку солдату.
— Хорошее картахенское вино, — с видом знатока сообщил он. — На домашние «чернила» не похоже.
— Кто вы, англичане или голландцы? — спросил одноглазый пират.
— Русские мы, славяне, — смеясь, отозвались солдаты. Картахенская бутылка гуляла по кругу.
— Русские? — протянул пират. Между ним и солдатами завязался непринужденный разговор.
— Мне здесь нравится, — повторил сержант, косясь на гуляющую по кругу бутылку и одновременно продолжая наблюдать за кареглазой мулаткой, положившей на него глаз. Её пытался увести в сторону дочерна загорелый мужчина в сером камзоле, при шпаге и пистолях. Наконец ему это удалось, после того как мулатка прощально помахала сержанту рукой.
— Встретимся, милая, — пробормотал сержант. — Ну и мода, ну и времечко. Скажи, профессор, мы и впрямь попали в прошлое?
— Я не профессор.
— Ну, доцент, какая разница.
— Разница есть. Мы в прошлом.
— Вот это — настоящее приключение. Это не Чечня и не Югославия! — воскликнул сержант.
— Вы были там? — насторожился я.
— Где мы только не были. В таком эксперименте участвуем впервые. Нам говорили, что это очень важно и строго секретно. Нас вернут обратно, это возможно?
— Возможно. У вас в рубке есть специальный прибор, по которому Власов поддерживает связь с нашим временем.
— Ну да, он всякий раз его запирает в сейф. Какой-то серебряный диск. Сложный аппарат?
— Наисложнейший, — заверил я. — Когда Власов решит, вернемся.
Сержант хмыкнул.
— Когда он решит? Он хочет всех ограбить. Полковник отправился к губернатору потому, что надеется получить информацию о передвижении испанских кораблей. Мечтает о золотом галеоне…
— Наша Родина переживает тяжелый экономически кризис, золото Америки ей поможет встать на ноги, — вспомнил я слова полковника.
Сержант улыбнулся:
— С нашим правительством разве оно поможет?
Я промолчал — сержант был прав. Мой собеседник прикурил сигарету, мрачно уставился на берег.
— Видишь, справа, где сушатся сети, зеленая таверна. Власов сказал, что когда вернется, отведет команду в ресторан, знакомить с туземной кухней.
— Пора бы.
— Ты знаешь, мы ведь здесь все холостяки, — сержант захихикал, но поправился и сурово добавил: — Чтоб в случае неудачи нас никто не искал…
Власов появился к обеду. Он и двое солдат подплыли к катеру на небольшой нанятой у причала лодке. Довольно улыбаясь, Власов закинул на палубу два больших тюка. Кивнув на тюки, пояснил:
— Образцы одежды, чтоб не выделяться на общем фоне.
— Как переговоры? — спросил я.
Улыбка Власова стала шире.
— Через месяц в Испанию из Панамы пойдут два галеона, груженные золотом и серебром. Их будут сопровождать пять боевых кораблей, но для нас это чепуха. — Он прищелкнул пальцами. — Гей, орлы, раскрывайте тюки и переодевайтесь, прогуляемся по бережку. — Власов приставил к глазам ладонь, щурясь, посмотрел против яркого солнца в сторону узкой горловины бухты. — Катер отгоните к выходу из гавани, — он подмигнул сержанту, — в рубке объясню. Я кое-что пообещал губернатору. — Посмотрел на меня. — Оказывается, все пираты по договору обязаны платить во французскую казну одну десятую часть от добычи. Это за покровительство и патентное удостоверение на каперство. Я получил, — он похлопал рукой по раздутому нагрудному карману. — Один пират, по имени Лолонуа, отказался платить, — Власов показал на соседний фрегат. — Его судно, «Роза ветров». Я обещал губернатору разобраться с этим делом.
— Мы что, будем здесь торчать целый месяц? — спросил сержант.
— Тебе не нравится? — Власов смерил сержанта холодным взглядом. — Вы все являетесь контрактниками. Вспомните, где вы были в последний раз? Сравните и сделайте выводы.
— Есть!
— Нам нравится! — отрапортовали солдаты.
— Надеюсь, ваш дядя, Артур Львович не будет устраивать неприятных сцен и разрабатывать ловушки и мы всегда сможем вернуться?
— Конечно, ведь «детонатор времени» хранится в вашем сейфе. Только вы распоряжаетесь нашим возвращением.
— Верно, — Власов потянулся. — С моими солдатами и будь у меня больше полномочий, я мог бы через месяц организовать здесь морскую империю.
— А как вы представились губернатору?
Полковник хитро улыбнулся:
— Бладом, Борисом Ивановичем.
— Капитан Блад, — я хмыкнул — иного не ожидал.
— Хороший псевдоним. Так, сержант выбери двоих добровольцев — вы остаетесь на борту. Остальным переодеваться. Оружие оставить при себе, хоть это и нейтральная территория, но не нравятся мне взгляды, которые на нас кидают. Приготовить резиновую лодку с подвесным мотором, — отдавал распоряжения капитан Блад.
— Сергей Петрович, вы не откажетесь отобедать с нами в местном трактире? Губернатор Ожерон порекомендовал посетить один, под многообещающим названием «Белая лошадь».
— Почему бы и нет, раз командировка затягивается.
— Не затягивается, месяц — это не срок. Сержант, не хмурьтесь, увольнительную вы получите, — он наклонился к сержанту и стал что-то нашептывать в ухо.
— Есть, — бодро ответил сержант.
— Всем наслаждаться, — Власов рассмеялся, — морские приключения закаляют характер и воспитывают волю.
— Что с топливом? — спросил я.
— Проблем нет. Твой дядя утром установил автоматический насос: как только идет расход топлива, датчик в топливном баке посылает сообщение в будущее, и нам подкачивают топливо. Получается, что мы его совсем не расходуем. Твой дядя отменный гений — хитер и очень опасен. — Власов улыбнулся, покровительственно похлопал меня по плечу.
— Эй, русские! — над бортом фрегата появилась голова в красном платке.
— Русские! Четыре храбреца на сундук мертвеца! Ий-хо-хо и бутылка рому! — прогорланил пьяный флибустьер. — Ловите! — черная бутылка полетела в наш катер. Один из солдат её поймал.
— Спасибо, лови! — на борт фрегата полетела пачка «Примы».
Так завязался дорийский бартерный обмен.
5
Толпой, чем-то напоминающей клоунов на прогулке, наш экипаж десантировался на берег. Один я отказался, к неудовольствию Власова, от маскарада. Солдаты и «полковник Блад» были наряжены в соответствующие данной эпохе костюмы. На бойцах — серые длиннополые камзолы, из-под которых торчали маскировочные солдатские штаны, заправленные в высокие ботфорты. На головах сидели черные широкополые шляпы, украшенные перьями. Настоящие мушкетеры… Поверх камзолов на груди, безжалостно смяв брабантские кружева, висели короткие автоматы. Пояса стягивали кожаные солдатские ремни с подсумками, заполненными автоматными рожками и гранатами.
Власов признался, что экипировка ему обошлась дешево. За пять электрофонариков, блок «Мальборо» и зажигалку «Зиппо» Ожерон приказал выдать со складов обмундирование.
Полковник выглядел не столь смешно, как остальные. Он оделся со вкусом и уверенно держался в новом черном камзоле с серебряными позументами. На расшитой золотом перевязи висела шпага с позолоченной рукояткой и красивой гардой. Я был уверен, что он умеет фехтовать не хуже задир пиратов, вспомнив его упражнения с мечом Артура. Пояс он обвил зеленым шелковым шарфом, из которого торчала длинная черная рукоятка пистолета-пулемета. В руках он небрежно держал черную трость — вылитый денди с бульвара Аламеды или Плаца-Майор, если бы не черные очки от солнца, скрывающие глаза. Власов хозяйски постукивал тростью по голенищу черных ботфорт, дожидаясь, пока все не высадятся.
Под любопытными взглядами праздно шатающихся пиратов и их подружек «полковник Блад» построил команду и придирчиво осмотрел каждого. Остановился напротив меня с недовольной миной.
— Хорошо, пусть вы отказались от камзола, изготовленного в Нидерландах из английской шерсти, но не думайте, что прогулки здесь безопасные. Вам надо было взять у сержанта если не «калашникова», то хотя бы «макарова». Удивляюсь, как вы путешествовали со своим дядей?
— Так и путешествовали.
Оставив у лодки часового — самого здоровенного крепыша с мрачной физиономией садиста, у которого пулемет на груди выглядел детской игрушкой, мы строем зашагали в таверну «Белая лошадь». Она находилась недалеко от причала.
Двухэтажное белое здание чем-то напоминало ковбойский салун. Окна и двери распахнуты настежь, только игры тапера не слышно. Внутри царил полумрак, пропитанный спиртными парами и резкими кухонными ароматами. Если их идентифицировать, то можно было с уверенностью сказать что сегодняшнее меню в себя включало жареную рыбу, подгоревшие отбивные из свинины, чеснок, кольца жареного лука, кислое пиво и вино. От общего зала кухню отделяли тонкая зеленая ширма и длинный стол, за которым стоял мордатый целовальник. Возможно, он являлся дальним предком часового, поставленного у лодки. Бармен торговал пивом, вином, компотом пиратов — настоящим ромом из сахарного тростника — и распоряжался тремя молоденькими негритянками-официантками.