тих. — Если это фокус, тебе нечего бояться.
— Кто боится?
— Положи руку под нож!
Урек оглядел зал.
— Я жду, — настаивал Эд.
— Иди ты к черту, — пробурчал Урек и спрыгнул со сцены.
Улюлюканье зрителей сменилось аплодисментами.
Учителю физкультуры вместе с мистером Фредериксом с трудом удалось успокоить зал.
— Я уверен, что мы все благодарны Эду Джафету за прекрасное выступление. Ему пришлось потратить немало времени и сил, чтобы отточить свое мастерство. Я лично получил огромное удовольствие и не сомневаюсь, что вы разделяете мое мнение.
Его последние слова заглушила буря оваций. Эд подошел к краю сцены и поклонился. В полумраке зала он различил лицо Урека. Лайлы он не увидел.
Эду потребовалось пятнадцать минут, чтобы уложить весь реквизит в чемоданы. Его рубашка промокла насквозь. Ему хотелось не танцевать, а поехать домой, скинуть этот проклятый фрак, принять душ и лечь спать.
Он отнес чемоданы в учительскую и переоделся в темно-синий костюм. Эд застегивал пуговицы рубашки, когда в учительскую заглянула Лайла.
— Заходи, — улыбнулся Эд. — Я уже одет.
— Кажется, я поняла, что ты сделал с молоком, — сказала Лайла. — И с веревкой тоже. О галстуке я где-то читала, но вот гильотина… Расскажи мне, как ты это сделал.
— Напрасно ты спрашиваешь об этом.
— Расскажи, Эд. Я буду молчать как рыба.
Эд на мгновение задумался и покачал головой:
— Извини, Лайла. Я не могу.
4
Ночной редактор «Нью-Йорк таймс» Аврам Гардикян просматривал сообщения корреспондентов-учащихся, надеясь отыскать что-нибудь интересное для ближайших номеров. Ничего. Ничего. Ничего, ничего, ничего.
Заметка Джерри Самуэльсона удивила его. Ему удалось поговорить с сонным корреспондентом, лишь убедив отца Джерри, что он действительно звонит из газеты.
Самуэльсон едва сдерживал переполняющее его возбуждение. Он договорился с медсестрой из отделения реанимации в Фелпсе, что даст ей десять долларов, если она сообщит что-нибудь достойное внимания, и такая предусмотрительность принесла свои плоды.
Гардикян внимательно слушал. Через полминуты он придвинул блокнот и начал записывать.
— Тебе повезло, — наконец сказал он. — Приезжай сюда утром и изложи все на бумаге. Если ты не справишься, мы найдем кого-то еще. Хорошо, хорошо, не горячись. Запиши. Джордж Харди. По воскресеньям меня не бывает. Обратишься к нему. — Гардикяну вспомнилась его первая статья. — Знаешь, парень, я думаю, что в понедельник ты будешь в газете.
У Джерри Самуэльсона зазвенело в ушах. Он понимал, как трудно напечатать целую статью, но, может быть, на этот раз…
Положив трубку, Гардикян вставил в машинку чистый лист бумаги и напечатал заголовок: «ШКОЛЬНИК-ФОКУСНИК ЖЕСТОКО ИЗБИТ ОДНОКЛАССНИКАМИ».
Он закурил. Джерри Самуэльсону, несомненно, повезло.
Лайла ушла в зал. Он не рассказал бы ей секрета фокуса, даже будь она его женой.
Ничего, она переживет. Эд оставил чемоданы в учительской, подошел к зеркалу, поправил прическу и спустился в зал.
Гремела музыка. Лайла танцевала с каким-то рыжим парнем. Танец кончился, и Эд подошел к девушке.
— Привет, Лайла, — сказал он.
Рыжий искоса взглянул на Эда. Сейчас он все поймет, подумал тот. Не надо спешить.
— Фокусник, — сказал рыжий. — Хорошее представление.
— Благодарю.
— Привет, Эд, — тихо сказала Лайла.
— Привет, Лайла.
До рыжего наконец дошло, что он лишний.
— Это твоя девушка? — спросил он. Лайла молчала.
— Ну, я пришел с ней.
— О'кей, — кивнул рыжий. — Не будем ссориться. — Он повернулся к Лайле: — Не забудь, что я тебе сказал, — и отошел в сторону.
— Что он тебе сказал? — поинтересовался Эд.
— Ты же знаешь, что он несет всякую чушь.
— О чем он говорил сейчас?
— Он назвал меня красавицей.
— Да, — хмыкнул Эд, — пожалуй, он прав.
Действительно, почему бы Лайле не танцевать в его отсутствие. Она не принадлежала ему. Даже замужние женщины танцуют не только с мужьями.
— Выступление прошло отлично, — заметила Лайла.
— Это точно.
Заиграла музыка, и они начали танцевать.
5
Как только закончились танцы, Эд с Лайлой побежали в учительскую, чтобы убедиться, что с чемоданами все в порядке. Потом они вышли в холл. У телефона-автомата стояла небольшая очередь, человек семь или восемь. Некоторые кивнули Эду. Никто не предложил пропустить его вперед. Да и с какой стати?
Большинство школьников уже разъехалось. Некоторые родители приехали пораньше. Кое у кого из учеников были свои машины. Других подвозил кто-то из друзей. Школа практически опустела, когда подошла очередь Эда.
— Я буду через пятнадцать минут, — сказал мистер Джафет. — Весь вечер шел снег, и дороги сильно замело.
— Не торопись, — ответил Эд.
В школе остался только сторож, да и тот сразу ушел в подвал, чтобы «уменьшить подачу тепла». Но Эд и Лайла, как и другие школьники, прекрасно знали, что, устроившись у горячей трубы, он достанет бутылку вина и забудет про вентили.
Они вернулись в учительскую. Огромная лампа под потолком казалась слишком яркой. Эд щелкнул выключателем и нашел в темноте руку Лайлы. Окна припорошило снегом. Его сердце билось все громче и громче.
Он коснулся бус Лайлы, и на мгновение его пальцы скользнули по нежной коже шеи девушки. Они поцеловались, сначала робко, затем со все возрастающей страстью…
— Хватит, — прошептала наконец Лайла. — Нам пора.
Эд взглянул на часы. Пятнадцать минут пролетели как одна секунда. Лайла включила свет и подошла к зеркалу причесаться. Эд чувствовал, что у него горят щеки.
Когда они вышли из учительской, в дальнем конце коридора открылась входная дверь и на пороге в снежном вихре возникла маленькая фигурка мистера Джафета.
— Забыл перчатки, — сказал мистер Джафет, подув на замерзшие руки. — А руль такой холодный. Где чемоданы?
Эд кивнул в сторону учительской.
— Как прошло выступление?
— Изумительно, — ответила Лайла. — Жаль, что вы не видели Эда.
Большие снежинки медленно кружились в морозном воздухе. Машина, стоявшая в пятидесяти ярдах, едва виднелась сквозь белую пелену. Они шли друг за другом, первым мистер Джафет, затем Эд и Лайла. Внезапно мистер Джафет остановился, и Эд чуть не налетел на него.
В машине сидели четверо.
— Что за черт, — пробормотал мистер Джафет, поставил чемодан, шагнул вперед и открыл переднюю дверцу. — В чем дело, юноши? — спросил он, не повышая голоса, еще не разглядев лиц сидящих в салоне.
Подошел Эд.
— Это Урек, папа. И его приятели.
Все четверо засмеялись, вселяя уверенность друг в друга.
— У вас удивительный сын, — сказал Урек.
— Да, — поддержали его с заднего сиденья. — Фокусник.
Мистер Джафет заметил цепь, намотанную вокруг руки Урека.
— Я думаю, вам пора домой, — сказал он. — На улице холодно. Вылезайте из машины.
— Попросите как полагается, — ответил Урек.
— Вылезайте, пока я не рассердился!
— Это невежливо, мистер Джафет. — Урек подал знак — двери раскрылись, и все четверо выскочили из машины. — Мы собирались помочь фокуснику донести чемоданы, не так ли, друзья?
Глядя на приближающегося Урека, Эд сжал ручку своего чемодана, но тот схватил другой, стоявший на снегу.
— Не трогай! — крикнул Эд.
— Поставь чемодан, — сказал мистер Джафет. — Дай его мне.
— Вы не хотите, чтобы я вам помог?
— Нет! Поставь чемодан.
— Тогда я покажу вам, что за фокусник ваш сын, — и, вскинув чемодан над головой, Урек с силой ударил им по автомобилю раз, другой, третий. Зазвенело разбитое стекло. Молочный кувшин, подумал Эд. — Ну, мистер Джафет, держу пари, ваш парень сможет склеить все осколки, — ухмыльнулся Урек.
— Зачем ты это сделал? — возмутился мистер Джафет. — Ну что ты за человек?
— Тоже фокусник! — прокричал в ответ Урек.
— Чем он тебе помешал?
Эд, опасаясь цепи на кулаке Урека, дернул отца за рукав.
— Пошли отсюда, папа.
— Поедемте домой, мистер Джафет, — добавила Лайла, стоявшая в десяти футах сзади.
Она тут же пожалела, что открыла рот. Урек бросился к ней, оставляя следы в глубоком снегу.
— Твоя девушка, фокусник?
Мистер Джафет почувствовал, что за этим последует.
— Лайла, Эд, быстро в машину.
Эд двинулся к багажнику. Лайла закричала, так как Урек заломил ей руку за спину и дернул за волосы. Эд бросил чемодан и кинулся на помощь.
— Осторожно! — крикнул мистер Джафет.
Эд пытался оторвать пальцы Урека, сжимавшие руку Лайлы.
— Осторожно!
Но Урек уже отпихнул Лайлу и взмахнул правой рукой. Эд поднял руки, чтобы защитить лицо от удара цепью, но два последних звена рассекли ему щеку. И тут же Урек сшиб юношу с ног, а его руки сомкнулись на шее Эда.
— Я покажу тебе фокусы! — проревел Урек.
Лайла кричала. Мистер Джафет схватил Урека за волосы и дернул изо всех сил, вырвав целый клок. Урек отпустил Эда, вскочил и крикнул дружкам: «Разбейте, разбейте все!» И те начали топтать второй чемодан.
Внезапно открылась дверь школы, и полусонный сторож направил на них луч фонаря.
— Что тут происходит? Прекратите, прекратите! Что вы делаете?
— Я мистер Джафет! На помощь! Скорее!
Мистер Джафет так и не понял, долетели ли до сторожа его слова, потому что в этот момент он услышал булькающий звук. Повернувшись, он увидел, что пальцы Урека вновь сжимают шею Эда. Маленькие кулачки мистера Джафета забарабанили по спине Урека. И тут сторож крикнул: «Я вызову полицию».
Это решило дело. Хотя в такой снегопад полицейской машине потребовалась бы вечность, чтобы добраться до школы, Урек отпустил Эда и вскочил, отбросив мистера Джафета назад.
Он прокричал что-то своим дружкам, и те побежали к дороге. Урек последовал за ними и, пробегая мимо машины, еще раз взмахнул цепью, разбив вдребезги ветровое стекло.