- Во-первых, женщины никогда не начинали войн. Они не способны на хладнокровное убийство. Насилие столь же чуждо им, как и управление автомобилем. Женщина всегда готова помочь и пойти на жертву. И вот вместо благодарности ее поднимают на смех:
Тут глаза Франека окончательно закрылись. Нос еще глубже уткнулся в грудь невестки.
Пани Мушек вдохновенно продолжала свою речь:
- Конечно, у женщин тоже есть недостатки. Действительно, они ищут удобной, спокойной жизни. И порой второпях выбирают не того мужчину. Мы верим: если мужчина что-то обещает, все так и будет. Соглашаемся на посредственность. Но такой ли это серьезный недостаток, Франек? Женщина хочет счастья. Как же ей быть?
Сапожница посмотрела вниз, на Франека.
- Что бы ты посоветовал?
Франек ничего не ответил. Его дыхание было ровным. Лицо неподвижным. Пани Мушек умолкла. Наклонилась к деверю и прислушалась: никаких признаков жизни. Она встревожилась.
- Франек? С тобой все в порядке? - спросила она. - Франек! Отвечай!.. Господи, я его задушила!
В эту секунду раздался громкий храп, который все объяснил: Франек просто-напросто спит. Она легонько похлопала его по щекам.
- Проснись! - крикнула с возмущением. - Сию же минуту проснись!
Но ничто на свете не могло сейчас его разбудить. То ли пани Мушек этого не знала, то ли просто не могла с этим смириться, но она крепко обхватила голову деверя и принялась довольно сильно ее трясти. Было похоже, что она хочет оторвать ему голову.
- Будешь ты отвечать или нет? - кричала в ярости. - Ты меня не слушал! Тебя совершенно не интересует, что я говорю! Никто еще так меня не унижал! Ты делаешь из меня... - она затравленно огляделась по сторонам, - идиотку!
Выкрикнув все это, пани Мушек немного успокоилась. Кажется, поняла наконец, что все усилия тщетны.
- Не понимаю, - пробормотала она, - как можно уснуть, когда тебя стригут? Трудно было подождать, пока я закончу?
Вместо ответа, Франек вновь испустил громкий храп. Это оказалось последней каплей. Пани Мушек схватила ножницы и вцепилась в его прекрасные волосы. Время от времени она делала шаг назад и с довольным видом оглядывала свое творение. Храп, ставший теперь ритмичным, будто удваивал ее энергию. Через десять минут все было кончено. Она отложила ножницы и залюбовалась необычным зрелищем: вместо того чтобы, как обещала, модно постричь Франека, она обкорнала его наголо. Пани Мушек повернула его голову влево, потом вправо, лицо ее при этом выражало умиротворение. Насытившись созерцанием, она прошла в ванную. Убрала ножницы в ящик. Бросила полотенце в корзину с грязным бельем.
Потом остановилась перед зеркалом и вперилась взглядом в свое отражение.
- Тебе не следовало так поступать, - проговорила она. Но другая ее половина, считавшая, что "это послужит ему уроком", в конце концов одержала верх.
Франек проспал полчаса. Проснулся, только когда домой вернулся брат. То, чего так и не смогла добиться невестка, произошло само, едва в замке шевельнулся ключ: сапожник Мушек отпирал входную дверь. Когда тот появился на кухне, Франек уже полностью пришел в себя, правда, о своем несчастье он еще не догадывался.
Пани Мушек готовила ужин. Казалось, она вообще не замечает Франека. Сапожник прицепился было к брату.
- Расселся тут посреди кухни: - проворчал он, присмотрелся чуть повнимательнее, и взгляд его упал на голову Франека. - Что случилось с его волосами? - удивился Мушек.
- Понятия не имею. - Пани Мушек пожала плечами. Франек посмотрел на брата снизу вверх и провел ладонью по голове.
- Где мои волосы? - шепотом спросил он.
- Чего ты на меня-то уставился! - огрызнулся сапожник. Франек перевел взгляд на его жену.
- Где мои волосы? - повторил он. Голос его дрожал.
Пани Мушек не спеша обернулась и смерила его долгим многозначительным взглядом.
- В помойном ведре.
Сапожник смотрел то на жену, то на брата. Чтобы не расхохотаться, нужно было что-нибудь сказать. Он похлопал брата по плечу:
- Не так уж и плохо, Франек. Могло быть гораздо хуже.
Выдвинул ящик кухонного стола и откуда-то из-под катушек и обрезков кожи вытащил зеркальце.
- Держи. Теперь, глядя в зеркало, будешь вспоминать свою невестку.
- Очень смешно. - Пани Мушек слабо улыбнулась мужу.
Дрожащими руками Франек взял зеркало и поднес к лицу.
- Совсем неплохо, - нахваливал Мушек его новую прическу. - Теперь ты мне даже чем-то напоминаешь Рудольфо Валентино.
Мушек обернулся к жене.
- Не правда ли, радость моя? Помнишь, ты все твердила, что я похож на Грегори Пека?
Сапожница всплеснула руками и закатила глаза.
- Боже! За что мне такое счастье! Грегори Пек и Рудольфо Валентино, оба в моем доме!
Мушек удивился.
- Что это с ней сегодня, Франек?
Тот все еще был в шоке. Не отводил глаз от зеркала.
- Ну как? Нравится? - спросил его Мушек.
- Не знаю... - пробормотал Франек. По крайней мере, к нему вернулся дар речи.
- Через пару месяцев будет как прежде. - Мушек осторожно вынул зеркало из его рук. - Потом хоть целый час собой любуйся. А сейчас пора ужинать.
Франек робко взглянул на брата.
- Антоний? - тихо спросил он.
- Что?
- А кто такой Рудольфо Валентино?
Сапожник на секунду задумался.
- Спроси лучше невестку, она тебе расскажет, - улыбнулся он.
8
Осенью все стало меняться. Сперва изменилась погода. Зарядили дожди. Фруктовые деревья в саду то и дело роняли листья. Из окна уже видно было улицу. Дома словно отпрянули друг от друга. Стало как-то просторнее. Лавка на углу как будто отодвинулась. Люди выходили за покупками в длинных пальто, выглядели более торжественными и печальными.
Но сильнее всего переменился Франек. Едва началась осень, он отказался от обычных своих прогулок. В лавку на углу он теперь и вовсе не заходил. По непонятным причинам стал вдруг сторониться людей. Почти все время сидел в саду. Покидал свой пост, лишь когда ему было нужно что-то в доме. Вдобавок временами он стал проявлять необыкновенное упрямство, чего прежде за ним не водилось. Все делал не так, как раньше. В хорошую погоду забивался в комнату и часами оттуда не вылезал.
Едва начинался дождь, выходил в сад и усаживался на скамейку. Его не заботило, что одежда промокла насквозь, а газеты, лежавшие рядом на скамейке, превратились в кашу и их теперь невозможно читать. Никто не мог понять, почему он так себя ведет. Проходя мимо забора, люди качали головой, но никто с ним не заговаривал. Только птицы хранили ему верность. По-прежнему сопровождали его повсюду.
В дождь, когда он сидел в саду, птицы усаживались полукругом у его ног и чего-то ждали. Если он оставался в комнате, копошились на подоконнике. Франек выглядел теперь заметно хуже. Был бледен, порой дрожал. Птицы изрядно похудели. У некоторых недоставало перьев в хвосте.
Когда Франек сидел так в саду под дождем, пани Мушек выходила из дома с зонтиком в руках и говорила ему:
- Иди в дом.
- Дождь скоро кончится, - с улыбкой отвечал Франек. Указывал пальцем на самые темные тучи и говорил: - Видишь, вон там просвет.
Пани Мушек качала головой, придерживая над ним зонтик. Но, перестав чувствовать капли дождя, Франек тут же вскакивал и пересаживался на другой конец скамейки.
- Будешь продолжать в том же духе, заработаешь воспаление легких.
- Ну и пусть.
- От него можно умереть.
- Ну и пусть.
Упрямые нотки в его голосе крепли день ото дня. Мушеки вновь принялись гадать, что же все-таки привело Франека к ним. До сих пор они склонялись к мысли, что тот просто соскучился, теперь уже не были в этом уверены. Впрочем, вскоре все прояснилось.
Пришел сентябрь, стало холодно. Распорядок дня Франека между тем изменился: несколько дней подряд он не выходил из комнаты. Трудно сказать, что он делал. Лежал на кровати и смотрел в потолок? Или что-то замышлял и собирался вскоре приступить к осуществлению задуманного? По вечерам, уже лежа в постели, Мушеки слышали из его комнаты весьма странные звуки: будто по полу волокут что-то невероятно тяжелое. Весом никак не меньше ста килограммов. И так две недели. Наконец Мушек потерял терпение и решил поговорить с братом.
- Франек, что с тобой? Почему ты больше не выходишь из дома? Все спрашивают о тебе, - сказал он, входя в комнату брата.
- Просто им скучно. Вот и все.
- Да нет же, тебя все любят. Тревожатся о тебе. И мы тоже, я и твоя невестка.
Франек улыбнулся. Мушеку эта улыбка не понравилась.
- Недолго осталось.
- Что ты имеешь в виду?
- Скоро я вас покину.
- Опять уходишь? Ты проделал весь этот путь, пришел к нам на каких-то два месяца?
- Да.
Мушек покачал головой:
- Не понимаю я этого.
- Да я и не собирался здесь оставаться... Просто зашел, чтоб с тобой проститься.
- Проститься? Чего это тебе вздумалось прощаться?
Казалось, Франек колеблется.
- Ну, не только с тобой, Антоний. Хотел в последний раз взглянуть на дом. На эти места. Я ведь здесь вырос. Здесь умерла мама. Помнишь?
- Ну конечно... О чем ты? К чему ты клонишь? Что значит - в последний раз увидеть эти места?..
Франек подошел к шкафу и вытащил рюкзак. Рюкзак был доверху набит и весил столько, что его можно было разве что волочить по полу. Мушеку пришло в голову, что, наверное, это и есть источник странных звуков, которые они с женой слышат по вечерам.
- Так ты уже собрался?
Франек подтащил рюкзак к окну, там было светлее, и развязал.
- На это ушла целая неделя, - не без гордости сказал он.
Мушек подошел поближе и заглянул внутрь.
- Тут камни! - вскрикнул он с удивлением.
- Антоний, я все продумал.
- Что ты продумал?
Франек опустил глаза. Потом тихо сказал:
- Самоубийство.
- Самоубийство?!
- Ну да. Я решил утопиться в пруду возле станции, - признался Франек. Один раз я уже пытался, неподалеку от Рацибора, но у меня не получилось уйти под воду. Я все время всплывал. Вылез на берег в такой ярости, как никогда в жизни. Сидел, смотрел по сторонам и вдруг понял, что ничего у меня не выходит не только потому, что нет подходящего груза. Просто это не то место. Человек должен кончать с собой там, где он вырос. Вот я и пришел к вам. И так уже два месяца потратил впустую.