У большинства людей нет времени и желания разбираться в сути значительных и сложных проблем. Мы склонны прислушиваться к тому, что говорят другие, и если их мнение близко нам, оно становится основой нашего восприятия проблемы. Более того, мы чаще всего обращаем внимание только на ту ее часть, которая беспокоит именно нас. К примеру, из-за того, что ваша бабушка была школьным учителем и вам кажется, что она относилась к своей работе гораздо серьезнее нынешних учителей, вам ненавистна идея школ, не соответствующих стандарту. Для вас очевидно, что все неурядицы в школах возникают из-за того, что там много плохих учителей.
Однако давайте рассмотрим эту проблему более внимательно. За попытками реформировать систему образования в США стоит множество теорий, которые ставят во главу угла различные факторы: размер школы, число учеников в классе, постоянство администрации, финансирование технологических новшеств и, конечно, уровень мастерства учителей. Не стоит доказывать, что хороший учитель лучше плохого учителя. Также верно и то, что средний уровень квалификации учителей1 в школе снизился с тех пор, как там работала ваша бабушка, – отчасти потому, что сейчас у умной женщины гораздо больше возможностей сделать карьеру2. Более того, в некоторых странах – например, в Финляндии, Сингапуре и Южной Корее – учителей выбирают из лучших студентов колледжей, тогда как в Соединенных Штатах будущие учителя в период обучения занимают далеко не первые строчки в рейтинге успеваемости3. Поэтому вполне возможно, что, говоря о школьной реформе, нужно в первую очередь обращать внимание на качество подготовки учителей.
Но огромное количество данных указывает на то, что успехи учеников в меньшей степени зависят от учителя; определяющим здесь является другой набор факторов. А именно как и сколько дети учатся у своих родителей, как упорно они работают дома и насколько родители привили детям желание учиться. Если недостает этого домашнего влияния, школа может сделать лишь то, что она может. Дети проводят в ней семь часов в день, 180 дней в году, то есть 22 % своего времени бодрствования. Причем не все это время отдано обучению – дети общаются, едят, переходят из класса в класс. Кроме того, первые три-четыре года жизни ребенок обычно общается только с родителями и никакой школы у него нет.
Но даже когда серьезные люди рассуждают о реформе образования, вы редко услышите в их речи слова о роли семьи в обучении ребенка и о том, насколько это влияет на его дальнейший успех4. Во многом это происходит потому, что, говоря о «реформе образования», мы подразумеваем вопрос: «Что не так с нашими школами?» На самом же деле его следует сформулировать иначе: «Почему американские дети знают меньше5, чем их сверстники из Эстонии и Польши?» Когда вы задаете другой вопрос, вы ищете ответ в другом месте.
Поэтому, когда мы говорим о том, что у американских детей не все в порядке, нам, возможно, нужно обратить больше внимания на родителей, чем на школы.
Если кто-то в нашем обществе захочет стать парикмахером, кикбоксером, егерем или учителем, он или она должны пройти соответствующую подготовку и получить лицензию от государства. Но чтобы стать родителем, всего этого не нужно. Любой человек, обладающий репродуктивными органами, без сомнения, имеет право «сделать» ребенка и воспитывать его так, как считает нужным (если только его методы воспитания не оставляют синяков), а затем отправить в школу, чтобы учителя смогли сотворить с ребенком чудо6. Может быть, мы спрашиваем слишком много с учителей и слишком мало – с родителей и детей?
Попробуем сформулировать в более общем виде: к какой бы проблеме вы ни подступались, убедитесь, что вы решаете не только самую заметную и громкую ее часть, которая привлекла ваше внимание. До того как начать тратить время и вкладывать средства, крайне важно верно сформулировать проблему, а еще лучше – переформулировать ее.
Именно это и проделал никому не известный японский студент, когда взялся решать задачу, о которой многие из нас не думали и даже не хотели бы думать7.
Осенью 2000 года юноша, который позже станет знаменит под именем Коби, изучал экономику в Университете в Йоккаити (префектура Миэ). Он жил вместе с подругой Куми. Им приходилось освещать квартиру свечами, так как у них не было денег на оплату электричества. Оба они происходили из небогатых семей; отец Коби был послушником в буддистском храме и проводил экскурсии для туристов, его заработка часто тоже не хватало на оплату счетов.
Куми узнала о состязании, главный приз которого составлял 5000 долларов. Ничего не сказав Коби, она зарегистрировала его в качестве участника. Это было телевизионное соревнование едоков.
Причины, побудившие ее так поступить, не были очевидны. Коби не отличался прожорливостью, его рост составлял около метра семидесяти, он был довольно хрупкого телосложения. Вместе с тем у него был крепкий желудок и хороший аппетит. Ребенком он всегда съедал свою порцию подчистую и часто доедал то, что оставляли его сестры. Также он считал, что значимость размеров тела преувеличена. Одним из героев его детства был величайший борец сумо Тиёнофудзи по прозвищу Волк, который, несмотря на небольшой вес, обладал превосходной техникой борьбы.
Коби неохотно, но согласился участвовать в соревнованиях. Он понимал, что может выиграть, только если будет умнее своих соперников. В университете он изучал теорию игр, и сейчас она могла ему пригодиться в деле. В соревновании было четыре этапа: вареный картофель, морепродукты, баранина по-монгольски и лапша. Победители каждого этапа переходят к следующему. Коби внимательно изучил прошлые многоэтапные соревнования едоков. Он увидел, что большинство участников старались изо всех сил на первых этапах и, хотя им удавалось пробиться дальше, они были слишком измучены и пресыщены, чтобы хорошо выступить в финале. Поэтому он выбрал стратегию сохранения силы и места в желудке, решив съедать за раз ровно столько, чтобы перейти в следующий раунд. Это, конечно, не бог весть какая высшая математика, но и его соперники математиками не были. В финале Коби вдохновился своим героем детства и, словно волк, проглотил достаточно лапши, чтобы выиграть главный приз – 5000 долларов. В квартире Коби и Куми снова зажегся свет.
Можно было заработать еще денег, участвуя в японских соревнованиях едоков, но Коби, вкусив победу в любительском соревновании, хотел стать профессионалом. Он нацелился на главный приз, чемпионский кубок – награду в Международном соревновании по поеданию хот-догов Nathan’s Famous[7], посвященном Дню независимости США. Уже почти четыре десятилетия эти соревнования проходят на Кони-Айленде в Нью-Йорке. The New York Times и другие писали, что первые соревнования прошли в 1916 году, но устроители признались, что выдумали эту историю8. Каждый год трансляцию соревнования на канале ESPN смотрит более миллиона зрителей.
Правила крайне просты. Участники должны съесть как можно больше хот-догов (официальное сокращение – ХД) за 12 минут. ХД или его часть, оказавшиеся во рту участника, когда гонг возвестит об окончании состязания, идут в зачет, если участник сможет их проглотить. Едок может быть дисквалифицирован, если значительная часть ХД, которые он проглотил, выйдет наружу. На профессиональном жаргоне это называется «удача отвернулась». Позволяется использовать соусы и разные добавки, но серьезные едоки не обращают на них внимания. Также разрешены напитки любого вида в неограниченном количестве. В 2001 году, когда Коби решил участвовать в соревнованиях на Кони-Айленде, рекорд составлял умопомрачительные 25⅛ ХД за 12 минут.
У себя дома, в Японии, Коби тренировался. Найти настоящие хот-доги было почти невозможно, поэтому он ел сосиски из рыбного фарша, а вместо булочек использовал ломти хлеба. О его многомесячных тренировках никто не знал. Он никому не был известен, когда приехал на Кони-Айленд. Все три призера прошлого года были японцами. Мировой рекорд принадлежал Казуото Кролику Араи, и тот не видел в новичке никакой угрозы. Некоторые даже считали, что Коби еще несовершеннолетний и его участие противоречит правилам. Один из соперников подшучивал над ним: «Твои ноги тоньше моих рук!»
И какой результат показал Коби? На своем первом выступлении на Кони-Айленде он задал всем жару и установил новый мировой рекорд. Сколько же хот-догов он съел? До него рекорд, напомним, составлял 25⅛. Попробуем угадать: 27 или 28 ХД? Это увеличит рекорд на 10 %. Очень оптимистичный прогноз в 20 % даст вам цифру чуть больше 30 ХД за 12 минут.
Но он съел 50. Пятьдесят! Это больше четырех хот-догов в минуту в течение всех 12 минут. Тощий 23-летний Коби – Такеру Кобаяси – почти удвоил мировой рекорд.
Задумайтесь о таком преимуществе. Соревнования по поеданию хот-догов на Кони-Айленде не сравнить с забегом на 100 метров, но давайте попробуем поставить их рядом. На момент написания этой книги рекорд в беге на 100 метров принадлежит спринтеру с Ямайки с очень удачным именем Усейн Болт[8] и составляет 9,58 секунды. Даже в такой короткой гонке Болт умудряется обгонять своих соперников на несколько шагов; его считают лучшим спринтером в истории. Рекорд, побитый Болтом, составлял 9,74 секунды. Он улучшил его на 1,6 %. Если бы Болт побил рекорд так же, как это сделал Кобаяси, он бы пробежал 100 метров за 4,87 секунды, то есть со средней скоростью 74 км/ч. Это быстрее борзой, хотя и медленнее гепарда.
Кобаяси победил на Кони-Айленде и в следующем году, и все четыре года следом, подняв рекордную планку до 53¾ ХД. Ни один из предыдущих чемпионов не побеждал более трех раз, не говоря уже о шести победах подряд. Но не только сама победа и отрыв, с которой он ее одержал, побудили нас рассказать его историю. Типичный участник соревнований выглядит так, будто может проглотить самого Кобаяси, и принадлежит к числу тех, кто в студенчестве мог за один присест съесть две пиццы целиком, запить их шестью банками газировки и этим прославиться. Кобаяси, напротив, был спокоен, сдержан, ироничен и обладал аналитическим складом ума.