— Ну, вообще, — он потёр переносицу. — Ну, с Иванычем переговорю, сможем устроить. Ох, только как бы ему это преподнести?
— Да придумаешь что-нибудь, — я повернулся к брату. — А ты бери Валеру и езжайте за этой девушкой. Ну а я — закончу что хотел. Глеб, высади меня. И ещё — купи мне какие-нибудь кроссовки, сорок четвёртый размер, — я полез за деньгами.
— У тебя же есть, — удивился он.
— Пока есть.
Скажем так, я успел вовремя. Раздал всех поручений, а сам отправился домой к Рустемову с очередным визитом. Продажный опер так и спал, только отвернулся к стене. Проснётся — голова будет сильно болеть.
Я вложил пистолет сначала ему в руку, убедился, что на затворе останется отпечаток, потом осторожно вложил в кобуру, висящую на стуле. Внешне и не поймёшь, по рукоятке тот же самый ПМ, он не заметит. Но когда начнут проверять, всё увидят.
А вот пропажа ксивы его расстроит, как и мотоцикла. Но скоро ему станет не до этого.
Ну и повесил на место в шкаф дорогую импортную куртку, измазанную в голубином помёте и крови. В ней его видели все, эту же куртку наверняка кто-то приметил на месте преступления. Узнаваемая деталь. В кармане остался глушитель, что тоже вызовет вопросы к оперу, а кроссовки я закинул туда же в шкаф. На подошве одного как раз есть красный след. Будут думать, что в них опер и ходил. Правда, у него сорок третий размер ноги, но такие нюансы проверять не будут.
Пришлось одолжить у него тапочки в прихожей, чтобы не идти босиком.
После всего этого вернулся в «марковник», который стоял там же, где я его и оставил, сел на место водителя, взялся обеими руками за руль и выдохнул.
Было на грани, но успел, а заодно — разжились каким-то компроматом, который ещё надо изучить. Ну и денежки раздобыли, пригодятся, и паспорта вернут тем, у кого их отобрали. Кто-то да выпутается из этого дерьма, так что не зря всё было.
Откинулся на удобную спинку и выдохнул. Почти всё, справился. И вывернулись из неудобного положения, и понемногу идём куда нужно.
Едва хотел отъезжать, как увидел, что рядом с подъездом остановилась серая милицейская шестёрка. Из жигулёнка вышли два мужика в гражданской одежде, наверняка опера, а водитель остался на месте.
Минут через двадцать они вывели Рустемова под белы ручки. Кажется, начальник, когда ему сказали, чьи фотки там нашли, решил его не отмазывать и приказал мочить опера по полной.
Вечером все встретились на даче родственников Левитана, там же, где мы встречались вчера.
Костя с нами не поехал, но у него была особая задача — он включал музыку, разводил костёр, вроде как жарил шашлыки. Так что если из соседей видел, то подумает, что днём здесь была компания парней, как вчера, так и сегодня вечером. Алиби нужно обязательно.
Глеб стал чуть поувереннее, обдумал, что к чему. Может, когда увидел, что этим самым смогли освободить девушек, которых принудили к такому, понял, что хотел на самом деле.
Или дело в другом? Я же замечал, как он злится.
Вот и спросил напрямую, пока мерил новые кроссовки, которые он мне взял где-то по дороге.
— Да там одна деваха была, — он поморщился. — Я ещё только устроился, в УГРО ещё работал. И она обещала показания на Кента дать, только боялась. А мы ей пообещали, что защитим.
— Не вышло, — догадался я.
— Угу. Тело потом так и не нашли. А вот слово нарушили. Неприятно.
— Зато с другими так больше не повторится.
Да, это тягучее впечатление, когда свидетель тебе верит, а ты понимаешь, что можешь его подвести. В последний раз, когда так было, мне пришлось прострелить бандиту голову прямо в суде, раз давал слово.
Вот и Глеб тоже не выдержал.
Ярик так и остался невозмутимым, а вот Валера ещё не знал, как ко всему этому относиться. С ним и надо поговорить по-мужски.
— Ну что? — спросил я у Валеры при всех. — Отомстил, народный мститель?
— Угу, — промычал он.
— Девушку спас?
— Да. Хорошо всё. Успокоительное ей дал. Не успели её никуда привлечь, — парень выдохнул с облегчением.
— Ну, хоть что-то.
Но я понял кое-что. Понял, почему Валера пошёл в ОМОН. Хотел бороться с этим хоть как-то, когда его девушка пострадала, а он сам ничего толком не мог с этим сделать.
И всё же, не каждый способен так прийти к бандиту и угрожать ему. Не у каждого хватит смелости, а у этого парня хватило. Это же он, тот самый Валерка, взгляд узнаю, и отчаянность. И не в его привычке долго унывать.
Так что всё вышло, как надо, я же хотел заманить его к нам, помочь ему разобраться с Кентом, привлечь к нам, и потом, чтобы этого взрыва, который я тогда видел в первой жизни, так и не случилось. Петьку ещё найду потом, никуда не денется.
Но поговорить с Валерой надо всё равно.
— Вот только таких мстителей, Валер, ловят и наказывают, — сказал я. — Борцов за справедливость — тоже. Ловят для того, чтобы другим неповадно было.
Все замолчали. Под ухом жужжал комар, я его прихлопнул. Темно, свет был только от костра, который разжёг Левитан. Он же бросал туда сырую траву и зелёные ветки, чтобы дым от них отгонял комаров. Со стороны соседей наверняка кажется, что это просто затянувшаяся гулянка.
— Ну и раз ты вмешался, Валера, — продолжил я. — Думаю, тебе стоит с нами поработать. Ясно, что отчаянный и храбрый. Да, парни?
— Ну да, — Ярик кивнул. — Ладно мы, народ приученный, а вот он парень вроде спокойный, а всё равно мочк… и закрыл вопрос, — поправился он и огляделся по сторонам.
— Наверное, — проговорил Глеб и помотал головой. Всё равно ему трудно свыкнуться с мыслью, что сегодня произошло.
— А куда мне теперь деться? — проговорил Валера и пожал плечами.
— Не, ты не понял, — сказал я. — Это не принуждение, ты сам должен решить, хочешь ты этим заниматься или нет. Много таких, как Кент, много таких, кто хуже. И много таких людей, которых защитить некому. Не у всех есть такие знакомые, как ты, кто может помочь.
Он неуверенно кивнул.
— Зато есть много таких, кто уверен, что отвечать за свои поступки не придётся, — продолжал я. — Бандиты, сутенёры, педофилы, наркоторговцы, террористы, полно всяких тварей, сам знаешь. Они думают, что им можно всё, что никто им ничего не сделаем. А мы их находим и заставляем ответить за всё. Этим мы и занимаемся. Ну так что решил? С нами или нет?
Валера долго не думал, да и я сразу знал, что он согласится. Он же понимал, куда идёт с оружием в руках. И такой человек нам нужен, кто знает, что нужно делать.
А я смотрел на всех по очереди. Валера стрелял, Ярик меня прикрывал, Глеб водил, а Костя подготовил глушитель и устроил нам всем алиби. Ну а я заметал следы.
Если так подумать — хорошая у нас команда для начала. Есть куда расти.
Глава 2
Сегодня было жарко как в июле, а никаких кондиционеров, само собой, в милиции в эти дни не водилось. Ну хоть мужики сложились и купили себе вентилятор. Китайский пластиковый агрегат скрипел, поворачивая голову, и гонял жаркий воздух и табачный дым по всему кабинету.
Хорошо, что в кабинете был только Глеб Сибиряков, а то если бы сюда набились все опера из РУБОП, дышать было бы нечем. Я зашёл в кабинет, Сибиряк показал на стул. Он одновременно говорил по телефону, курил и делал записи китайской шариковой ручкой. Я сел у его стола и включил радио через красный двухкассетный магнитофон, тоже китайский, с надписью phylyps, сделанной с ошибкой.
— Продолжаются вооружённые столкновения в Гальском районе Южной Абхазии, — равнодушно зачитывала дикторша.
Глеб положил трубку и выдохнул с усталым видом. Кажется, по телефону его распекало руководство.
— Ну и чего звал, начальник? — с усмешкой спросил я и положил перед ним повестку, подписанную им же.
— Ты же сам просил повестку выписать тебе, — он удивился и пододвинул бумажку к себе. — Мол, подозрительно, что менты тебя не трогают из-за брата. Вопросы у братвы будут и у других наших смежников.
— Да шучу же. Ты совсем запарился.
Да, это я придумал, и это необходимо, ведь Наума и его компанию разыскивают до сих пор, но в федеральный розыск их пока не объявляли. А пока искали, вскрылись подробности с наркоторговлей, и искать их стали усерднее.
Трупы пока так и не всплыли, похоже, тела унесло куда-то совсем далеко. Но всё равно, рано или поздно найдут, а мы к этому уже приготовились — подозрение на их убийство сразу падёт на покойного опера Зиновьева.
Но пока их не найдут, придётся ждать. А тем временем милиция прессовала их бригаду, да и всей группировке досталось за компанию. И конечно же, менты должны искать Ярика, да и бандиты должны уже поинтересоваться, куда он делся.
Скоро придут ко мне. И ментам давно пора было меня допросить, вот и просил повестку выписать.
Оглушительно зазвонил телефон, Глеб закатил глаза и взял трубку.
— Сибиряков, слушаю, — проговорил он и тихо откашлялся. — Да, я. А, привет, — он стал говорить тише.
В трубке слышен милый девичий голосок, но что она говорила, разобрать сложно.
— Да я работаю, — говорил Глеб, посматривая на висящие на стене часы. — Не знаю, пока занят… ага. Не знаю. Да пока некогда. Нет, не знаю. Может, задержусь. Да… Нет, говорю же, как закончу, так сразу к тебе… да погоди ты! Алё! Алё!
Он развёл руками.
— Вот опять трубку бросила… — красноречиво сказал Глеб.
— И не объяснить, что работа такая.
— Вот-вот, — он кивнул.
Ну, я его понимаю, хоть и следак, а не опер, и у нас было попроще, но ненамного. Тоже доводилось пропадать надолго и засиживаться на работе допоздна, и жёны что с первого, что со второго брака, постоянно пилили по этому поводу.
Мы уже поставили Глеба в курс дела, рассказали, что с Наумом случилось, и с продажными операми, ну и про общак упомянули. Он нам помог, рискнул тем, что связался с нами, и назад ему дороги уже нет. От него и брата я скрываю только то, откуда мне всё известно, само собой, не говорю им, что эту жизнь я прожил и начал её почти с начала.