Да, технологии ещё не особо продвинутые, всё большое и на проводах, а радиожучкам нужна батарейка размером с крону и приёмная станция поблизости. Маленькие жучки не умеют передавать сигнал далеко. Но они бы не сидели так спокойно, если бы слышали нас. Значит, дело в чём-то другом.
— Съёмка? — продолжил рассуждать я, передав удочку брату.
— Мы бы камеру видели, — спокойно сказал Шабуров. — Разве что скрытой.
— У скрытой изображение сильно дрожит, — с видом знатока сказал Некрасов. — А на такой дистанции нихрена видно не будет. Обычная это слежка, распорядок дня составляют. Палят, с кем объект встречается, где жрёт, где спит, где срёт. Всё как обычно.
— И за кем слежка? — спросил я, а громче добавил, для вида: — Потому что ты ловить не умеешь нихрена, вот и котелок пустой.
— За тобой, конечно, — ответил Некрасов и подыграл: — Да я рыбачил, когда ты ещё не родился!
— Нет, не за мной, — я помотал головой. — Не так сильно я свечусь, чтобы слежку на меня ставить. Но проверить это можно. Сидите тихо.
Я достал ключи от машины с брелком сигналки, покрутил их вокруг пальца, а после спокойно пошёл к джипу, оставив брата в его жёлтом дождевике на берегу. Ярик накинул капюшон, как договорились.
— Клюёт, дядь Юра? — я подошёл к дядьке, сидящему в стороне, в паре десятков метров от нас.
Рыбаков отсюда почти не видно. Дядя Юра спокойно сидел и пил чай, а удочка лежала на ветке, которую дядька воткнул в ил, чтобы самому её не держать.
— А-а? — он вздрогнул и посмотрел на поплавок. — Да вроде нет, ядрёный корень. Хотя сейчас разойдётся. В дождь всегда клюёт. А ты куда собрался?
— Да ненадолго съездим. Ты пока сиди, здесь не оставим, не бойся.
— В магазин поедете? — он засмеялся. — Я же говорю, кто ж без водки-то рыбачит? Вот вам сразу скучно стало, хех!
— Вроде того.
Я снял «крузак» с сигналки, прошёл чуть дальше, чтобы «рыбаки» с того берега меня не видели. Ярик вскоре подошёл туда и сразу скинул дождевик.
— Чё, просто в магаз заехать? — спросил он, надевая мою куртку.
— Нет. На том берегу займи позицию где-нибудь, чтобы видеть, на чём они поедут. Там же знаешь все подъезды к реке?
— У просёлка тачилу спрячу в том леске, а сам в кусты, — Ярик кивнул. — Увижу, мимо проедут.
— Сойдёт. Надо понять, что они будут делать… Но это если они за тобой не поедут. Если резко снимутся, я тебе позвоню, решим, что дальше делать. Мобилу при себе держи, если что — сразу звони. Ловит вроде, — я проверил сигнал на экране телефона. Одна полоска. — Погнали.
Я натянул его дождевик, надвинул капюшон, вернулся, сел на старое место и взял удочку. Пусть думает, что я уехал, а здесь сидит брат. Сложно будет разобрать с расстояния и когда идёт дождь, что это другой человек. Да и люди чаще запоминают яркие детали. Конечно, если там матёрые профи, они это поймут. Но если бы это были матёрые профи — мы сами не увидели бы их.
— Громко не говорим, — тихо сказал я. — Вы же с Коршуном не общаетесь, сразу заподозрят.
— Есть такое, — согласился Некрасов.
Двигатель «Лэнд Крузера» завёлся, джип отъехал, вскоре шум стих. Те двое сидели на месте, даже не шевельнулись.
— Похоже, тебя ждут, Николай Иваныч, — произнёс я, наблюдая за ними так, чтобы не поднимать голову.
— Это ничего не говорит, — сказал полковник. — Они могут пасти тебя здесь, а кто-то на трассе перехватит.
— Вполне, — согласился я. — Про место знали, но тут или телефон слушали, или следом за тобой приехали. Или ещё как-то узнали, ты же громкоголосый, тебя всё здание слышит.
— Всё думаешь, что на меня?
— Да.
Вдали послышался знакомый звук двигателя. Это Ярик переехал через бревенчатый мост в полукилометре отсюда и оказался на том берегу. Отсюда не видно, и те два типа снова не шевельнулись. Как две статуи. Но они вполне могли предупредить кого-то по рации или по мобиле, хотя я не видел, чтобы они куда-то звонили. По радио разве что сказали, под капюшонами провода всё равно не видно.
Слишком мутные типы. Но один будто сообразил, что давно не поправлял удочку, и закинул её снова, но как-то криво, так рыбаки не делают. Что-то блеснуло. Объектив фотоаппарата? Далековато, но с хорошим объективом снять нас смогут чётко.
— Бандиты? — предположил я. — Ваша собственная безопасность МВД? Или ФСБ?
— Если бы смежники, тогда бы мы их не заметили, — заметил молчавший всё это время собровец Шабуров.
— Если только… — я задумался на несколько секунд. — Если только не какая-то неофициальная активность. Тогда могли вместо профи взять тех, кто под рукой, чтобы не афишировать. Может, вообще менты или частные детективы. А то и журналисты, материал для статьи делают, как полковник Некрасов крышует ЧОП и вымогает деньги на рыбалке.
— Эти могут, — он сплюнул в воду.
— Поговорить бы с Ивановым на этот счёт, чтобы с его коллег точно снять подозрение. Но могу тебе конверт дать, — я усмехнулся. — Статья про взятку уже завтра будет.
— Угу, — промычал полковник. — Думаешь, Иванов так всё и скажет?
— Если бы у него к тебе или ко мне вопросы были, мы бы уже у него в кабинете торчали, он бы к себе нас притащил. Говорю же — надо понять, за кем следят, чё им надо, и потом как-то это использовать… знаешь, что?
Я потёр лоб и заодно надвинул капюшон поглубже.
— Давай всё же убедимся, что это за тобой. Я Евгения подвезу, — я кивнул на Шабурова. — А ты садись на свой жигуль, езжай в город. Ещё поматерись, что рыба не ловится нихрена. А по дороге проезжай мимо поста ГАИ. Ну, чтобы просто докопались, как гайцы любят, а ты, вроде как, и не при делах, чтобы не заподозрили. Узнать, кто такие.
— А ППС чего? Я же предлагал.
— Там подозрительно будет, что они тут делают. А гайцы всегда всех тормозят.
— Ну-у, — неохотно согласился полковник.
— Есть кому позвонить, чтобы те задержали их тачку, если следом рванут? — спросил я.
— Ну, есть, — он кивнул, — а какая тачка-то хоть у них? Ты же не видел.
— А это я тебе скажу, звякну на мобилу. Брат увидит — подскажет. А если вдруг не попадутся — значит, мобилу твою слушают. Вот уже и убедимся во всём сами, а не просто их арестуем. Потому что если их кто-то из твоих коллег отправил, он их отмажет, а потом отправит других, только более серьёзных. Поэтому надо с этими работать. Ещё привыкнут к нам, расслабятся.
— Тогда с рук их кормить будем, — Некрасов поглядел на меня. — И скормим что-нибудь интересное. Хорошо, что ты к атамановским не пошёл, комбинатор. А то бы тут охренели твои комбинации вычислять.
— Вали уже, — сказал я. — Мне тут некогда долго рассиживаться, дела днём есть.
— А у меня только рыба пошла, — Некрасов криво усмехнулся, пнул собственный котелок и выдал во весь голос: — Ну и в жопу эту рыбалку!
Один «рыбак» вздрогнул, ткнул соседа. Некрасов криво смотал леску, разобрал удочку и закинул её в салон, а после завёл двигатель пятёрки. Вид у него злой, впрочем, так он выглядел всегда.
Через пару минут он уехал, а оба рыбака начали торопливо собираться. Шабуров неодобрительно поцокал языком.
— Давай пацанов своих вызвоню, — сказал он. — Они им ноги из жопы выдернут, дилетантам этим.
— Да погоди. Надо же понять, кто их послал. Ноги-то вырвать никогда не поздно.
И тогда будет понятно, как их использовать.
Скорее всего, это заморочка именно для Некрасова, они следят за ним, а не за мной. Но отмахиваться от этого буду. Вдруг причина всего этого — что-то из нашей деятельности, из недавнего? Это нам нужно знать точно.
Вдруг это из-за тех китайских складов с наркотой и оружием? Ведь в этом бизнесе может быть замешан кто-то ещё из тех, кто носит погоны, кроме убитых оперов-линейщиков. Раз перевозки остановились, кто-то вполне может увидеть в этом деле следы РУБОП, ведь многие знают методы Некрасова.
Сразу вспомнят, что на стадионе был Глеб, опер из отдела Некрасова, и то, что сам Некрасов делал вид, будто его убил снайпер. У кого есть высокие полномочия, те могут знать такие детали. Да и вдруг Веселовский что-то мутит? Он же в городе ещё, и у нас с ним встреча на вечер, правда, он об этом ещё не знает.
Поэтому и хочу поучаствовать, о возможной угрозе лучше знать заранее, чтобы встретить её лицом к лицу. А ещё лучше — чтобы эта проблема стала не моей, а какого-нибудь вредного бандита, чтобы он сам с ней разбирался. Тогда нам не придётся за ним гоняться потом.
А пока же надо выяснить обо всём этом побольше.
Телефон заиграл, я ответил, но что говорил Ярик, почти не слышал. Наконец, его голос всё же донёсся до меня:
— Зелёная восьмёрка! Два-два-девять!
Три цифры нового формата номеров. Он сказал что-то ещё, наверное, код региона, но я уже не разобрал. Впрочем, этого хватит. Я тут же набрал Некрасова.
— Зелёная восьмёрка, двести двадцать девять. Передашь, чтобы их тормознули?
— Куда я денусь, — он устало вздохнул…
Ярик вскоре вернулся на наш берег и уже вскрывал тушёнку советским консервным ножом, а Шабуров мирно рыбачил, потому что деться ему отсюда было некуда.
— Надо было саблю у дяди Юры взять, — Ярик махнул рукой несколько раз. — Смотри какие кусты. Помнишь, тогда взяли её и крапиву рубили?
— Мне её за ящик водки предлагали продать, — задумчиво сказал дядя Юра, наблюдая за поплавком.
— Не вздумай, — предупредил я. — Интернет появится, за хорошие деньги продашь. Да и пусть дома висит, память же.
— А чё, в интернете этом чё-то продавать можно? — Ярик тут же навострил уши.
— Всё можно.
Судя по его виду, он уже наверняка обдумывает какую-то хитрую схему, брат у меня вообще, я смотрю, любит всякое придумывать и предлагать.
Некрасов мне позвонил через десять минут.
— На работу я короче, уехал, — глухим голосом сказал он. — Там и останусь.
— Что с рыбаками?
— С автомата набери потом. Через часик. Цифры записывай.
— Диктуй.
Не хочет говорить по мобиле? Значит, что-то серьёзное.