– Хорошо пошла, давай вторую!
– Э, нет, сначала скажи, ты Рита?
– Я Марго, – ответила пьянчужка.
Ну уж на королеву она явно не тянула. Но если ей так хочется, пусть будет Марго.
– Знаешь, где Степан?
– Кто это такой? – удивилась она.
– Брат твой родной, Степан Разин.
– Ах, Степка, – протянула собеседница. – А хрен его знает.
– Ну попробуй сообразить.
Рита попыталась встать, но ноги не слушались, подламывались в коленях и явно не собирались никуда идти.
– Там, – мотнула она головой в сторону коридора, – на стене телефон.
Я вышла из кухни, сняла с полочки телефон и принесла Маргарите.
– Нет, – икнула та. – На обоях телефоны записаны, глянь, может, и есть нужный…
Щелкнув выключателем, я принялась изучать клочья, висевшие вокруг полочки. Среди них и впрямь нашлось несколько бумажек с цифрами. Женя, Леша, Галка и почему-то парикмахерская. Вот уж никогда бы не подумала, что подобный экземпляр ходит делать прически. Вернувшись на кухню, я увидела, что Марго добралась до второй бутылки, выхлебала ее до дна и теперь спит, уронив грязную голову между вонючей тряпкой и газетой, на которой громоздятся остатки копченого леща.
Переписав на всякий случай телефончики, я несолоно хлебавши отправилась домой.
ГЛАВА 18
В понедельник ровно в десять утра я позвонила в издательство и сообщила Михаилу, что дискета с рукописью готова.
– Душенька! – воскликнул главный редактор. – Сейчас пришлю машину.
Не успела я привести себя в порядок, как запищал домофон.
– Дорогая моя, – защебетал Галин, увидав, как я с гордо поднятой головой вхожу в кабинет, – вы умница, давайте.
– Сначала деньги!
Редактор рассмеялся и бросил на стол пачку сторублевок, но я не успела спрятать ее в сумочку. Дверь распахнулась, и в кабинет, весело улыбаясь, вошел Юра Грызлов.
– Миша, – начал он и осекся.
Взгляд писателя скользнул по письменному столу, Галин быстрым движением бросил на стопку купюр газету, но Юра заметил его жест и хмыкнул. Потом он перевел на меня взор и удивленно протянул:
– Лампа?
– Юра, – обрадовалась я, – звоню, звоню, а тебя все нет.
– В Петербург ездил, – пояснил литератор.
– Вы знакомы? – удивился Галин.
– Что же тут странного? – парировал Юра и уселся в кресло.
Он явно понимал, что помешал деловому разговору, но не собирался уходить. Галин с честью вышел из создавшего положения. Пощелкав рычажком селекторной связи, он велел:
– Люсенька, зайди.
Тут же впорхнула прехорошенькая девчонка в синем брючном костюме.
– Господин Грызлов, – защебетала она, – пойдемте, там ваши авторские экземпляры лежат.
Пришлось Юре нехотя встать, на пороге он обернулся и сказал:
– Лампа, подожди меня.
Только за ним захлопнулась дверь, как Галин моментально потребовал:
– Давайте.
Я протянула дискеты.
– У него было два варианта, я не знала, какой больше подойдет, и на всякий случай прихватила оба.
– Правильно, – одобрил Галин и спросил: – Следующие сможете найти?
Я вспомнила «папку Кондрата», до отказа забитую рукописями, и отрезала:
– Вот Лена вернется, и будете вести с ней все переговоры.
Редактор усмехнулся и глянул на меня жуликоватыми глазами.
– Дорогая Евлампия Андреевна, мы с вами оба очень хорошо знаем, сколь далеко уехала Елена Михайловна. Может, она вернется лет через семь-восемь, а может… Все случается в этой жизни. А Лизе нужны будут средства, так что подумайте, посоветуйтесь. Я вас не тороплю, только имейте в виду…
– Что?
– Наше издательство без книг Кондрата Разумова выживет, а вот семья литератора может много денег потерять, и пока у нас есть интерес к творчеству Кондрата…
Он замолчал и забарабанил пальцами по столу. Стараясь сохранить лицо, я сказала:
– Обязательно подумаю над вашим предложением.
– Вот-вот, – вздохнул он. – Подумайте…
Я вышла в коридор и тут же столкнулась с Юрой.
– Что за дела у тебя с этим мошенником? – резко спросил он.
– Да так…
– И все же?
– Ну…
– Только не ври! – приказал он. – Пошли в буфет.
Мы устроились за пластиковым столиком. Я отхлебнула тепловатую жидкость, проданную под видом кофе, и сморщилась. Ну и гадость.
– Так что хотел Галин? – наседал Грызлов.
Не понимая, почему он так возбудился, я вздохнула:
– Он искал рукопись Кондрата «Загон с гиенами». Говорит, разрекламировали будущую книгу и в газетах, и по телевидению…
– Ну и? – ухмыльнулся Юра.
– Вот я и привезла.
– Как? – изумился собеседник. – Где же ты ее взяла?
– В компьютере!
– Лампа, – сурово сказал Юра, – не ври. Накануне ареста Лена позвонила мне и сказала, что Галин требует рукопись. Она искала по всем файлам и нигде ее не нашла. Говори, где взяла!
– Правда, в компьютере, только не у Кондрата.
– Слушай, – Грызлов стукнул ладонью по столешнице. – Ей-богу, прежде чем с тобой разговаривать, следует каши поесть.
– Все произведения Разумова набирала одна машинистка, Леокадия Сергеевна Рюмочкина, – пояснила я. – Она же хранит на всякий случай копии. Кондрат не слишком ловко управлялся с компьютером и пару раз случайно уничтожил рукописи. Вот она и припрятывала дискеты.
– Ловко, – протянул Юра. – Ниро Вульф, да и только.
Я засмеялась:
– За хорошие деньги любой Шерлоком Холмсом станет.
– Ох и дура же ты! – в сердцах воскликнул Грызлов. – Да Мишка небось обвел тебя вокруг пальца. Сколько он дал?
Я растерянно молчала, потом все же пробормотала:
– Двадцать тысяч.
– Значит, чуть больше семисот долларов, – быстро пересчитал Грызлов. – Нет, ты не дура!
Я горделиво приосанилась.
– Ты вопиющая идиотка, кретинка, каких мало, – закончил он.
– Почему?
– Потому, – рявкнул литератор. Потом, сменив гнев на милость, добавил: – Тебе следовало выколотить из Галина в три раза больше. Сделай милость, больше не носи в издательство ничего без совета со мной, поняла?
Я закивала. Мы допили отвратительный капуччино, дожевали эклеры, похожие по вкусу на куски ваты, и двинулись к выходу. Во дворе Юра похлопал себе по карманам и выругался:
– Черт, ключи!
– Потерял?
– Да бросил небось на стол у этой козы, когда книжки забирал! Подожди секундочку.
Резко повернувшись, он вернулся в здание. Я осталась во дворе и от скуки стала разглядывать его машину – темно-бордовый «Вольво». Интересно, сколько Юра зарабатывает? Такой автомобиль стоит не одну тысячу. Правда, мне тачка внешне не слишком нравится, какой-то агрессивный дизайн, но все-таки… Несмотря на солнце, в спину дул пронизывающий ветер, и я совершенно замерзла, прыгая возле запертой машины. Наконец появился Юра, и мы поехали домой.
– Ты не будешь против, если я сварю кофе? – поинтересовался Грызлов, когда мы приехали.
– Нет, думаю, у тебя все равно не получится хуже, чем тот, который мы пили в издательстве, – согласилась я.
Внезапно Юра опустился на стул.
– Что случилось?
– Сердце, – пробормотал он. – У меня стенокардия. В куртке нитроглицерин лежит, принеси скорей…
Я ринулась в прихожую и принялась рыться в карманах, но лекарства не нашлось.
– Наверное, потерял, – прошептал Юра. – Плохо мне.
– Давай «Скорую» вызовем.
– Ну их, коновалов. Лампа, будь добра, сходи в аптеку…
– Мигом слетаю, – пообещала я и бросилась на улицу.
Аптечный киоск был у метро, но нитроглицерина там не оказалось, пришлось бежать на проспект.
Когда я вернулась домой, Юра сидел в той же позе на стуле. Быстро сунув под язык маленькую таблеточку, он пробормотал:
– Вот скрутило.
– Давно это у тебя?
– Лет пять, – пояснил Грызлов.
– И что врачи говорят?
– Если не умру, буду жить, – хмыкнул он.
– А ты лечишься?
– Да ладно о болячках болтать, – махнул рукой Юра и приступил к варке кофе.
Мы славно потрепались о всякой ерунде, и только когда за гостем захлопнулся лифт, я сообразила, что забыла спросить его о Степане Разине.
Где-то около семи раздался телефонный звонок.
– Евлампия Андреевна, душенька, Галин беспокоит.
– Слушаю.
– Незадача вышла, дискеты пустые.
– Не может быть, – удивилась я. – Я проверяла, перед тем как поехать к вам.
– Ну не знаю, – протянул Михаил. – Иногда такое случается. Придется вам еще раз приехать. Отправляю шофера.
Тяжело вздохнув, я пошла в кабинет, влезла в компьютер, нашла «Загон с гиенами», два раза щелкнула мышкой и тупо уставилась на абсолютно белый лист бумаги. Роман исчез.
Так, понятно, когда я перебрасывала его с дискеты на жесткий диск, а потом опять на дискету, вероятно, сделала что-то не так. Во всяком случае, наш домашний компьютер регулярно проделывал со мной подобные штуки, но я тоже не промах. Вот в этой коробочке на всякий случай лежит запасная дискета.
Я засунула черненький прямоугольник в системный блок и… вновь узрела абсолютно чистую директорию. Скорей всего, я случайно нажала на «форматировать».
И что прикажете теперь делать? Я схватила трубку.
– Да, – сказал Галин.
– Миша, вы уже отправили ко мне шофера?
– Нет, но сейчас пошлю.
– А если завтра?
– Почему?
– Собака заболела, – принялась изворачиваться я, – надо срочно к ветеринару.
– Да? – недоверчиво спросил он. – Ну ладно, коли так, только в первой половине дня, подошлю водителя к полудню.
– Не надо никого присылать, я сама приеду до обеда.
– Хорошо, – буркнул Михаил. – Жду.
Я бросилась искать телефонную книжку. Но она словно испарилась. Перерыв весь кабинет, я в недоумении села на диван. Ну и чертовщина. Ладно, с компьютером я на «вы» и частенько неправильно произвожу необходимые действия, но роман? Он-то куда подевался!
Недоразумение разъяснилось около девяти часов, когда, покормив Лизу ужином, я пошла в свою комнату. Между шкафом и креслом лежала небольшая кучка бумажек. Приглядевшись, я ахнула.