— Макс! Ты чего завис?
— Задумался… — пробормотал я, разом позабыв про кур-мутантов и мирно спящих комнатных собачек.
— Отойди! — водитель уже третий раз сигналил мне, нервно намекая отойти в сторонку и не мешать процессу проникновения под землю.
Один из «Тигров», ревя двигателем, катался туда-сюда, выбирая удобную позицию. Определив местоположение воздуховода, Антонов заранее дал команду подогнать одну из машин. Вход, когда-то тщательно замаскированный советскими строителями под ливневый сток, перекрывала ржавая решётка, намертво в варенная прямо в торчавшие из бетона стальные прутья.
— Эту жестянку сначала оторвать надо! — заметил Костолом.
— Оторвём! — хмыкнул Гидрос. — Мрак! Цепляй трос!
Наёмник довольно быстро и весьма хитроумно закрепил трос.
— Давай, дёргай! — махнул рукой Антонов водителю.
«Тигр» взревел движком и резко сдал назад. Трос рванул с такой силой, что решётку буквально оторвало, да так, что вместе с ней рассыпалась и одна из стенок воздуховода.
— Ого! — хмыкнул Скат, увидев вырванную с корнем решётку.
— Сила и мощь! — похвалил Павел, восхищённо глядя на разворачивающийся «Тигр». — Это где такой транспорт придумали?
— Сделано в России! — отозвался Мрак, усмехнувшись наивности парня.
— России? — тихо пробормотал Павел и задумался.
Я сразу сообразил, что именно заставило парня зависнуть — название страны. Ему была знакома аббревиатура СССР, а вовсе не РФ.
Антонов заглянул внутрь тёмного проема, понюхал и отшатнулся.
— А запах-то! Воздух затхлый, заплесневелый.
— Ещё бы! Столько лет снега и дожди топили эту вентиляционную шахту. Там внизу что-то вроде болота! — прокомментировал я, скривившись от скверного запаха.
— Опускайте трос! Готово? Тишина, ты первый! — теперь командовал Гидрос.
Антонов хоть и был старшим и по званию (у наёмников еще и звания есть?) и по статусу командира наёмников, без возражений снял с себя эту должность, едва мы начали спуск вниз. Так определил Штрасс, ещё там, в лагере.
Гидрос хоть и не был старым, прожжённым до костей воякой, но к своим тридцати четырем годам уже успел побывать в половине горячих точек планеты. Умел обращаться с любым оружием, находился в хорошей физической форме. Но на безмозглого качка не тянул ни в каких смыслах. И хотя в его авторитете никто не сомневался, тем не менее, в действиях чувствовался недостаток опыта для руководства именно такой операцией. Да и люди, судя по всему, в таком составе работают первый раз.
Снайпер, закинув за спину «Прибой», вооружился пистолетом, прицепил карабин к тросу и, свесив ноги в обложенную битым кирпичом дыру, плавно соскользнул вниз. Почти сразу же включился его фонарь, закреплённый на каске.
— Чисто! — прилетело снизу.
Следом за ним спустилось двое наёмников, а после настала моя очередь.
Уже цепляя карабин к тросу, я услышал недовольное бормотание за спиной и оглянулся на шум. Это был Костолом. Здоровяк топтался на месте, соображая, как ему опустить вниз свой шестиствольный крейсер — воздуховод был не таким уж и большим.
Вжи-и-и!
Я, не ожидая такой скорости, очень быстро спустился вниз, едва не сбив локти о стены. Ноги уже через несколько секунд уперлись в бетон — дно вентиляционной шахты. Пол до середины голени был залит густой коричневой жижей — следствием тех самых снегов и дождей. Она-то и воняла.
— Ароматы Франции! — скривившись, подумал я.
Узкий, чуть шире метра, бетонный проход вёл вправо и влево и терялся во тьме. На точке спуска было что-то вроде небольшого коллектора. Стены, хоть и были бетонные — давно уже оказались поедены плесенью и мхом. Вследствие такого нестандартного симбиоза часть бетона растрескалась и осыпалась. Сам проход был низкий — для того чтобы пройти дальше, следовало пригнуться.
— В сторону! — оттолкнул меня Тишина, заглядывая в воздуховод.
Едва я отскочил, на моё место, с характерным жужжанием карабина, приземлился Гидрос. Через несколько секунд вниз съехал и его ручной мангал с жидкостью для розжига.
Не прошло и пяти минут, как вся группа спустилась вниз. Больше всех проблем возникло у Костолома — он едва не застрял в воздуховоде. Миниган пришлось спускать отдельно от его обладателя.
Ругаясь и считая кирпичи, бугай всё-таки спустился вниз, желая этим туннелям поскорее рассыпаться в пыль.
Антонов, дав последние указания водителям, спустился последним.
— Выдвигаемся? — спросил он у Гидроса.
Тот кивнул. Достал из кармана упаковку жвачки, развернул и бросил в рот белую пластинку. Скомканный фантик полетел в воду.
— Тишина, идёшь первым!
— Куда? Направо или налево?
— Давай направо!
Я отрицательно покачал головой.
— Что такое? — Гидрос это заметил.
— Я прекрасно помню, как мы часами ползали по вентиляционным шахтам. Уже там, под ракетным комплексом.
— Ну и что?
— А то, что их строители могли вести их как попало. Мы сутки можем потерять, ища вход только в саму «Астру», не говоря уже о «Гамме».
— И что предлагаешь?
— Разделится!
— Нет, это не приемлемо! Группа останется в полном составе.
— Ну, дело ваше, — зевнул я.
— Так что? — переспросил Тишина. — Куда идти-то?
— Направо!
Снайпер, молча, кивнул, снял с плеча винтовку, быстро присоединив фонарь, тихо двинулся вперёд. Но, не пройдя и десяти метров, он негромко произнёс:
— Тут ещё одна решетка. Ух, ты! А за ней скелет!
— Где-то я уже это слышал… — тихо пробормотал я.
Катя понимающе ухмыльнулась.
А на поверхности, со стороны города, к коровникам двигалась целая вереница военной и грузовой техники…
Глава 4Первая кровь
— Открыть можно? — спросил Гидрос, быстро осмотрев покрытую ржавчиной решётку.
— Нет. Тоже приварена! Как и та, что была наверху.
— Мрак, ты замыкающий?
— Ну! — прилетело откуда-то с сзади.
— Двигай поршнями в другую сторону! Посмотри, что там.
— Понял! — после ответа раздались шлепки по воде.
— А я говорил — строители подземного комплекса щедры на сюрпризы. Таких решёток тут может быть на каждом шагу понатыкано, — заметил я. — Это уже проходили!
— Ничего, на этот счет у нас есть решение! — Гидрос снял со спины рюкзак, а затем, покопавшись, достал оттуда компактную угло-шлифовальную машинку.
— О! Похоже на пилочку для ногтей! — басом рассмеялся Костолом. — На аккумуляторе? Он шёл сразу за Гидросом, кое-как таща перед собой пулемёт. Такому великану как он, было тесно в коридоре, поэтому он тяжело дышал.
— Разговоры! — осадил наёмника Гидрос. — Эй! Мрак!
— Да? — послышалось гулкое эхо с противоположного конца туннеля.
— Возвращайся, так пройдем!
Шлепки вернулись обратно.
— Тишина, держи аппарат!
Негромко заработала машинка — брызнули жёлтые искры, отчётливо завоняло жжёным металлом. Через три минуты решётка, аккуратно срезанная снайпером, с негромким лязгом легла на дно туннеля, мгновенно утонув в вонючей жиже.
— Готово? Двигаем дальше! — Гидрос забрал машинку, засунув её обратно в рюкзак.
— Что брат, охраняешь? — Тишина поприветствовал лежащий в неестественной позе скелет. — Мы пройдём?
— Отставить шутки! — Антонов отрицательно относился к любым проявлениям юмора подчиненными.
Гидрос на пару мгновений задержался у остатков скелета, рассматривая их.
— Отчего он погиб?
— Наверное, от голода! Или от жажды! — Тишина медленно двинулся дальше. — Решётка не дала ему выбраться наружу. А парень-то, похоже, очень хотел попасть наверх.
— Тогда почему он не вернулся назад? — спросил Скат. — Этот вариант его что, не устраивал? И кстати, погиб он сравнительно недавно, может, месяца четыре, от силы пять назад.
— Нет, он погиб вовсе не от голода! — сказала Катя, быстро осмотрев кости. — Глядите! Практически на всех костях скелета — почти нет плоти. Какие-либо фрагменты должны были остаться, а тут… Их словно кто-то обсосал.
— Обсосал? — улыбнулся Скат. — И что, вы знаете, кто на это способен?
Никто не ответил. Зато меня посетило настоящее дежавю. То самое чувство, которое возникало каждый раз, когда мы находили очередной скелет, ещё там, в ракетном комплексе. Странное чувство. Вроде и понимаешь — всего лишь скелет, а с другой стороны — он ведь когда-то был живым человеком. И умер тут же. Что его заставило влезть сюда? Страх? Ужас? От чего он погиб на самом деле? С чем столкнулся в этих туннелях?
Думать было некогда — Гидрос то и дело поглядывал на часы. Мы двинулись дальше по техническому проходу. Сразу за ближайшим поворотом налево встретилась ступенька. Миновав её, мы поднялись выше на пятнадцать, двадцать сантиметров. Здесь уже не было грязной жижи — пол был абсолютно сухим.
Метров через тридцать встретился ещё один коллектор. Однако тут вертикальной шахты воздуховода уже не было. Коллектор просто разделялся на два прохода. Один вёл на север — если компас не врал. Другой — сворачивал на восток.
— Гидрос, куда дальше?
— Направо давай!
Я чуть улыбнулся. Лихо же командир принимал решения. Так и заблудиться несложно.
— Эй! Начальник! — неожиданно голос подал Павел.
— Что? — одновременно обернулись Гидрос и капитан Антонов.
— А у вас карта есть какая-нибудь? А то мы тут как котята до следующего вечера бродить будем!
— Есть! — нахмурился Антонов и постучал пальцем по виску. — Вот тут!
Я тоже знал, что карта имелась. Ещё там, в лагере, я стал свидетелем того, как Вильгельм Штрасс с командиром наёмников тщательно её рассматривали. Вот только что именно я видел — предварительный план строительства или план самого комплекса, с учётом всех нюансов? Этого, я не знал.
— От профессора? — вопрос был адресован мной капитану.
— Чего? — обернулся тот, выразительно на меня посмотрев.
— Ну, в смысле от заказчика?
— Да! — пробормотал тот, отвернувшись.
— Ладно, заканчивайте разговоры! — вдруг вмешался Гидрос. — Идём направо!