Потом она зашевелила губами — беззвучно.
Читать по губам я умею. Так что ее сообщение получил.
Земля начала взрывать — с хлопками, будто от попкорна.
На поверхность полезли десятки светящихся отростков.
Они сияли оттенками охры, бирюзы, лаванды. От них очень приятно пахло, как от дорогих женских духов. Да и мысли этот запах навевал соответствующие.
У меня в голове всплыл наш недавний секс с Кармиллой. Думаю, ее посетила аналогичная фантазия. Сотни мужиков стояли на поляне, глядели с глупыми лицами на светящиеся жгуты, и каждый вспоминал свой лучший трах. Или, на худой конец, как его просто в лифте задели грудью.
А жгуты стали менять цвета на однотонные синие, красные и зеленые. Один такой выбился из-под земли рядом со мной, обвил ногу и пополз верх. Не двигаться оказалось трудно, но я стиснул зубы и выдержал этот «осмотр». Не думаю, что остальные догадались, что скрывают недра нашей полянки.
Потеряв ко мне интерес, жгут отпустил ногу и перекинулся на соседнего вольника. Тот повел себя неправильно. Дернулся от неожиданности, после чего успел сказать «что за х…» и пулей ушел под землю.
— Твою мать! — крикнул другой байкер, прежде чем жгуты утянули вниз и его.
Третий успел выстрелить, четвертый — обнажить мачете. Но отростки утягивали их всех вниз.
— Огонь! Стреляйте, рубите их! — послышался голос Змея.
Однако это не решило проблему, а только усугубило ее. Вольника справа от меня обвила светящаяся лиана. Выпущенная пуля не перерубила ее, но убила мужика. Под землю ушло уже мертвое тело.
Освободившаяся Розочка, едва касаясь пальчиками земли, подошла ко мне и пискнула:
— Ка-апита-ан!
— Тише! Тише, маленькая, я рядом, — положил руку ей на плечо и постарался успокоить.
Вроде помогло, притихла.
Боковым зрением я заметил, как Кармилла утирает кровь с губ. Лежащий около нее вольник, которого утаскивало под землю, определенно успел потерять достаточно крови.
Браво! Идеальное убийство. Никаких улик.
Атаки прекратились так же быстро, как начались. Оставив обескураженных вольников махать вокруг себя мачете и истерично перезаряжать обоймы, отростки скрылись. У меня появилось несколько секунд, чтобы поболтать с ними:
— Тихо всем! — крикнул я, после чего продолжил куда спокойнее: — Это подземный удильщик. Он реагирует на звук и движение. Хотите жить, ведите себя тихо!
— Тогда какого хрена ты тут разорался! — прошипел Змей.
— Он сейчас переваривает пищу, но скоро жгуты полезут снова.
— Так чего мы ждем, братцы! Бежим отсюда! — прокричал один из вольников и кинулся с полянки.
Но едва он успел отбежать на пару десятков метров, как из-под земли вырвались отростки ярко-желтого цвета и, обвив его за ногу, пару раз приложили о землю, после чего утянули вниз.
— Никто не покинет ареал обитания удильщика, пока он не наестся и снова не впадет в спячку, — пояснил я.
Сообщать, что разбудила чудовище наша дорогая альпа, не стал. Светящееся зеленое дерево — его приманка. Удильщик никогда не разменивается на одиночную добычу. Потому он не среагировал, когда Хики сорвал плод. Но проснулся, когда дерево основательно растревожили.
Новые жгуты стали выбиваться на поверхность.
Испуг на лицах бандитов стоил всего риска, которому мы сейчас подвергались. Некоторые вольники зассали так, что у них реально возникли проблемы с непроизвольным мочеиспусканием.
Змей едва слышно проговорил в наступившей тишине:
— Как его убить?
— Никак, нужно ждать, пока он нажрется.
Змей направил на меня пистолет, но я успел сказать:
— Выстрелишь — уйдешь под землю.
Возле меня лежал камень, я очень медленно наклонился за ним и бросил в ногу вольнику, который особо рьяно меня пинал. Тот хоть и стиснул зубы, но крика не сдержал. Его тут же утянуло вниз.
Обозлившиеся вольники тоже похватали камни и стали целиться в меня. Я уже приготовился уходить кувырком в сторону, но этого не потребовалось. Зеленая лиана остановила булыжник в метре от моего многострадального плеча.
— Воз-з-зми, — Розочка протянула мне снаряд.
— Умница, — похвалил я и швырнул камень в грудь ближайшему вольнику.
Перед броском тот успел сказать:
— Не надо! Прошу!
Но я не послушал. Жалости ко мне пару минут назад никто из них не испытывал. И этот бил с удовольствием, даже брызжа слюной.
Еще несколько вольников почили в объятиях чудовища. Чихнули, перемялись с ноги на ногу, толкнули друг друга за старые обиды. Не важно. Трапеза удильщика приобрела неторопливость и размеренность.
Каждый раз, когда рядом со мной умирал один из этих сволочей, я делал шаг в сторону Змея. Удильщику требовалась пара секунд, чтобы заново «прислушаться». Его собственное движение отвлекало от чужого. Я специально кидал камнями в ближайших ко мне, чтобы использовать один и тот же снаряд снова и снова. А щит из лиан цветочка делал меня практически неуязвимым.
— Гребаный дамский угодник, — сказала Кармилла с усмешкой. — Вечно за тебя какая-то баба впрягается.
Оказавшись в нескольких метрах от Змея, я прошептал:
— Условия изменились. Я знаю, как его остановить. Так что ты мне сейчас собственным байком и удачей поклянешься, что я снова в игре. Или кину камень тебе в башку.
Змей демонстративно показал мне фак. Я сделал замах, и он сразу же передумал ссориться.
— Постой, постой, постой… — выставив руки перед собой, заговорил он.
Желтый глаз неприязненно блестел.
— Неужели ты все переосмыслил? — спросил я.
— Ты же сказал, что его не убить?
— Не убить, но отвлечь можно. Так что? Согласен? — для убедительности я замахнулся камнем, но Змей успел остановить меня:
— Хорошо, твоя взяла. Клянусь своим байком и удачей.
— Так бы сразу. Кармилла, иди ко мне, милашка.
— Неужели тебе нужна моя помощь, сладенький? — альпа похлопала ресницами, благо долго ее уговаривать не пришлось.
Опираясь на пряди волос, она поднялась над землей и бесшумно проскользила ко мне. Эта чертовка могла покинуть место битвы в любой момент! Оказавшись возле меня, она спросила:
— Чего тебе надобно, Волк?
— Я хочу чтобы ты закинула меня на то дерево, — указал на зеленый светящийся ствол.
— Но как? Я же слабая девушка! — Кармилла состроила глазки и ткнула двумя пальчиками в мою рану. — М-м-м, все такой же вкусный, — эротично прошептала она, слизывая кровь. — Ладно, подброшу тебя, но у меня есть условие.
— Твою мать, сейчас не время для… — но я не договорил, потому что вампирша приложила мне палец к губам.
— Условие все то же. Поцелуй. Но не то позорище, которым ты наградил меня недавно. А так, как настоящий мужчина должен поцеловать красивую женщину. Точнее нет. Поцелуй меня, как бог войны целует самую красивую женщину в мире.
Можно прострелить ей голову. Меня мгновенно сожрет удильщик. Но это не худший вариант — хотя бы удовольствие перед смертью получу.
— Когда все закончится, я тебя убью, — прошептал я.
Вампирша лишь ухмыльнулась. Она обозначила цену и стояла в ожидании платы.
Я взял ее за талию и притянул к себе. Девушка коснулась меня телом, и я почувствовал ее дыхание на щеке. Наши губы соединились. Вдали послышался крик, но ее руки велели не отвлекаться. Каждый предсмертный вопль раззадоривал альпу сильнее, поцелуй становился жарче, интенсивнее.
Я ловил на себе десятки чужих взглядов, и это было… Поначалу странно. Но потом извращенное желание вампирши передалось мне. Что-то в этом есть, слышать крики умирающих врагов в нескольких метрах от себя и целовать горячую девку. Кажется, я заражаюсь ее безумием.
Волосы альпы обволокли меня и подняли вверх. Я понял, что не хочу разрывать поцелуй.
Но пришлось, потому что настал момент для броска.
— Я наблюдаю за тобой, Волк, — прошептала она… и я полетел.
Меня швырнули на самую вершину зловещего дерева. Окажись бросок чуточку сильнее, и я бы пролетел над целью. Но вампирша зашвырнула меня аккурат в самую крону. Очень метко. Совсем как ее недавний выстрел.
Благодаря Кармилле левая рука почти не функционировала, но я сумел вонзить секач в ствол на всю длину. Сработало!
Земля задрожала. Все отростки разом выбрались на поверхность, будто сонмище дождевых червей. Они даже не переливались яркими цветами, будто забылись от боли. И они не искали жертв, а просто лупили беспорядочно во все стороны.
— Бегите, глупцы! — процитировал я доброго волшебника из старой сказки.
Дважды повторять не пришлось. Вольники так на мотоциклах не улепетывали, как сейчас на своих двоих. Зато Розочка убежала не сразу. И если бы Кармилла не схватила ее и не потащила с полянки, то стать бы ей снова перегноем.
Кармилла, цветочек, удильщик… Как-то многовато в моей жизни тентаклей!
Но не время для размышлений!
Земля разверзлась, и удильщик явил себя миру.
Нагромождение отростков, пастей и панцирей. Чем-то напоминало гроздь устриц. Очень хищных. Все это билось по земле, клацало и возмущалось.
Я ударил в отросток еще раз, и еще. Удильщик пытался меня скинуть. Хотел достать жгутами и тряс башкой из стороны в сторону. Меня мотыляло, как банный лист. Но стиснув зубы, я снова и снова наносил удары по псевдодереву. После седьмой или восьмой раны, тварь рванула в сторону.
Удильщик не сразу уходит под землю, он погружается медленно, как подводная лодка. И оставляет за собой солидный яму, а земля по краям осыпается. В этот момент главное не увлечься и вовремя отцепиться, иначе можно уйти вместе с ним.
Наградив удильщика последним колющим, я отпрыгнул в сторону и покатился. Рушащаяся почва не позволила сразу же передохнуть. Пришлось собраться, подскочить и броситься подальше. Уже в тени деревьев я позволил телу разныться и безвольно рухнул на опавшие листья.
Сил не осталось, а вой раненого монстра еще доносился из глубин.
Не успел облегченно выдохнуть, как на меня сверху посмотрели дула автоматов. Защелкали предохранители, но голос издалека остановил их: