— Если говорить простым языком, вы сорвали джекпот, — тут же ответил симбионт. — Барин неспроста оставил в живых именно этих людей. Среди них восемь магов, пять техников и пятнадцать арчеров, — ошарашил меня новостью Синт. — И ни одного простого бойца.
— Так почему же их насиловали и издевались? — не понял я. — Если Барин знал, с кем имеет дело, то логичнее было привлечь людей на свою сторону, а зверства лишь озлобили их.
— Есть несколько способов добиться покорности, — начал издалека Синт. — Есть те, кто готов добровольно выполнять любые приказы. Такими слабыми личностями легко управлять. Достаточно просто дать им оружие, поделиться толикой силы и предоставить безопасное место для жизни близких. Они будут убивать, грабить, насиловать, потому что им это нравится. Такие люди автоматически попали в банду. Не знаю, заметил ли ты, но в этническом плане у этой группировки было большое разнообразие. Я зарегистрировал генотипы семи народов, примерно в равном соотношении.
— Да, я обратил на это внимание, продолжай, — пока не понимая, к чему клонит Синт, попросил я.
— Я успел неплохо изучить людей, и среди них есть личности с высокими моральными принципами, которые не примут выстраиваемую Барином модель поведения. Я связываю это с большой концентрацией в крови таких людей генов древних, которые, как ты говоришь, ставили честь рода превыше всего. Барин явно не глуп и понимал, что чем больше у него тех, кто имеет потенциал взаимодействия с нейроэнергией, тем сильнее его банда, но изменить себя, чтобы за ним пошли нужные люди, не захотел. Он попытался изменить их, сломать волю, растоптать разум, уничтожить психику, а потом имплантировать симбионта, который при помощи нейроэнергии будет воздействовать на живые оболочки людей, по крупицам восстанавливая им разум, и вносить нужные Барину изменения.
— А симбионты такое могут? — задал я вопрос, на который у меня уже был ответ, но Синту знать об этом необязательно.
— При определённых обстоятельствах да, — не стал врать симбионт, но и рассказывать всю правду явно не спешил.
— И что это за обстоятельства?
— Разум носителя должен быть серьёзно повреждён, но добиться этого не так уж и сложно, достаточно выверенного удара в нужную область, но это не главное условие. Перед воздействием нужно сломить волю носителя, заставить его сдаться, прекратить борьбу. Довести до такого состояния, когда он сам будет желать смерти. Собственно, этого и добивался Барин, но не успел.
— И подсказал ему этот путь симбионт, — подытожил я.
— Подобное притягивает подобное, — изрёк философскую мысль симбионт. — Мы тоже разные и являемся собирательным образом своих носителей. Да и информация эта находится в открытом доступе, кто ищет — тот найдёт, а нейроэнергия предоставляет носителям очень много самых разнообразных возможностей. Симбионты — оружие, но только от носителей зависит, как это оружие будет использоваться.
В чём-то Синт прав. Отморозков и всяких отбросов хватало во все времена, и если к ним в руки попадает такой уникальный инструмент, как нейроэнергия, крыша уедет окончательно, Зомби-мастер и Барин тому доказательства. Вот только симбионт многое недоговаривает и сам втайне строит планы перехвата управления моим телом, а потом и телами всех членов нашего анклава, и доверять его словам нельзя.
Мы сопроводили грузовик с людьми до поворота в наш СНТ и отправили Вахмутова на базу, а Аллу, как лидера новой группы, проинструктировали о специфике нашего убежища, чтобы люди не переживали, оказавшись под землёй. Все остальные перегрузились в БТР и вернулись к выполнению основной задачи.
В очередной раз миновав перекрёсток, мы начали осторожно продвигаться по трассе. Пси-поле фиксировало образы засевших в придорожных строениях заражённых, но они не спешили атаковать. Строительный магазин и заправка были сожжены, а вездесущая “Пятёрочка” оказалась разграблена. Брошенных машин было много, но прошедший вчера дождь смыл с асфальта следы крови, и теперь глаза резала только непривычная красная растительность, которая полностью заменила такую родную зелень живой планеты.
Юля вышла на связь и доложила, что все раненые исцелены и общее настроение постепенно улучшается, а водные процедуры, чистая одежда, обильная пища и сон довершат начатое. Даже совершенно неадекватные девушки постепенно начинают контактировать с другими людьми, но работы предстоит ещё очень много.
В массивных главных воротах “Технологии” было выжжено несколько крупных отверстий, и, судя по оплавленным краям, сделаны они были нейроэнергией. Причём не клинком, оставляющим ровный разрез, а как минимум фаерболом, ну или чем-то более совершенным.
На асфальте прослеживаются довольно чёткие, но очень странные цепочки следов, которые начинаются метров за десять от ворот и ведут в сторону заводских цехов. На самом деле следами конусообразные отверстия в асфальте назвать было сложно, но другого слова подобрать не удалось. Создалось ощущение, что здесь прошла пара кибернетических пауков на шести лапах, и нехорошая догадка кольнула сознание.
— Игорь, я бы не рекомендовал вам туда идти, — подал голос Синт и вывел перед глазами проекцию мехдроида нейросов в боевом положении, но я и так уже догадался, кто здесь побывал.
При разработке своих штурмовых моделей дроидов пришельцы взяли за основу тело инсектоида с шестью лапами, очень похожего на земного паука, только к овальному телу, на котором было установлено несколько излучателей боевого спектра нейроэнергии, был прикреплён гуманоидный торс с четырьмя конечностями.
В походном положении дроиды могут развивать большую скорость за счёт антигравитационного двигателя, а паучьи лапы вылезают из тела, когда робот переходит в боевой режим, для большей манёвренности и экономии энергии. Если верить описанию из базы данных, дроиды очень хорошо вооружены, а нейрощит способен выдержать до нескольких десятков прямых попаданий сгустков нейроэнергии мощностью до двух тысяч нейр. И таких машин для убийства всего живого тут прошло минимум две.
— Поздно, Синт, — сказал я, когда просканировал окружающую местность. — Они нас обнаружили. Отряд, к бою!
Глава 20 Перезагрузка
Времени на принятие решения не оставалось, поэтому я рванул навстречу двум паукам и начал формировать фаербол, попутно отдавая команды бойцам:
— Андрей, Семён, уходите в скрыт и занимайте удобную для стрельбы позицию. Пока я не собью щит, ничего не предпринимать, толку всё равно не будет, только спалитесь. Вика, то же самое. Гаврилов, у тебя самое опасное задание: держать защиту и не дать им превратить меня в головешку.
Больше времени на разговоры не осталось. Дроиды открыли огонь из ручных бластеров и более мощных турелей, установленных на корпусе. Я создал постоянный канал связи с сосредоточием и равномерно распределил пси-силу по организму, чтобы в нужный момент воспользоваться способностями и не тратить драгоценные мгновенья на активацию.
Каждую клеточку тела обожгло болью из-за превышающего мои текущие возможности объёма оперируемой энергии, но мне удалось удержаться в сознании и не свалиться от болевого шока. Прыжок, усиленный пси-силой, позволил мне уйти от всех сгустков нейроэнергии и отправить в бой фаербол прямо в полёте.
На пути смертоносного сгустка возникла полупрозрачная голубая плёнка, полностью поглотившая деструктивную энергию, а дроиды мгновенно ответили. Излучатели в их руках презрительно сплюнули, и как минимум четыре нейроэнергетических шарика устремились к моему телу. Три из них приняла на себя выставленная Гавриловым защита, но умение начального уровня было неспособно выдержать большой входящий урон. Четвёртый шарик ударил в плечо, которое тут же пронзило резкой болью, а Синт подсветил соответствующую область бледно-красным, что свидетельствовало о серьёзной ране.
Отвлекаться было некогда, у оружия дроидов большой боезапас и высокая скорострельность. Дистанция между нами сократилась до десяти метров, и можно ударить пси-силой. В последний миг перед атакой в голове что-то щелкнуло, и я придержал уже готовый сорваться в бой воздушный таран. Это не навредит дроидам, а потраченные на атаку секунды могут оказаться для меня фатальными. Поэтому сформировал в руках сотни нейропылинок, перемешал их с энергией из сосредоточия и уже потом активировал воздушный таран.
Понятия не имею, как это у меня получилось. Экстремальная ситуация придала сил, а эффект поразил даже много чего повидавшего Алиаса. При комбинировании двух типов энергии мельчайшие нейропылинки сменили свой окрас с синего на фиолетовый и вместе с воздушным тараном, на огромной скорости, буквально изрешетив неспособный справиться с неизвестным типом энергии нейрощит, пробили насквозь железные тела дроидов. Но всего этого я уже не видел. Почти сразу после атаки в голове разорвалась атомная бомба, и в очередной раз наступила темнота.
— Его вены стали красными. Это нормально? — услышал я взволнованный голос Воронцова.
— А я знаю? — чуть ли не зашипела Вика. — Реска залечила ожёг, Солнце усиливает регенерацию, а больше мы сделать ничего не можем. И симбионты не отвечают, как будто вырубились вместе с Игорем.
— Надо было сказать Юле, когда проводили сеанс связи, четыре часа уже прошло, а Игорь так и валяется бревном.
— Она бы тут же захотела приехать сюда, а на дороге неспокойно. Интерфейс работает, но без симбионтов наши возможности ограничены, это слишком опасно. Если с сестрой Игоря что-то случится, он нам этого не простит, так что хватит ныть и давай продолжим погрузку, вон Гаврилов с Андреем тащат следующую партию металла.
Так, значит, окружающая обстановка под контролем, и есть время прояснить ситуацию. Прежде всего вывел перед глазами свои характеристики и не поверил глазам. Показатель сосредоточия скакнул сразу на девять пунктов и достиг десяти единиц, а емкость — 1000 энеронов. Параметр пси-сила апнулся до пятёрки, и если мои вены сменили окрас на красный, значит я достиг максимального спектра воина-райхорианца. С уровнем свечения пока всё не до конца ясно, но это не важно, со временем прокачаю его до максимальной десятки, главное — перешагнул ступень, а это очень сложно. Но что же всё-таки произошло?