То есть внутри флагмана находится не так уж и много народу, и если ограничить приток подкрепления, у малой группы опытных псиоников, сила и экипировка которых на порядок превосходят снаряжение нейросов, есть шанс выполнить задачу. Ну а подготовленная диверсия его как минимум удваивает. Играть в героев никто не собирается, и полная зачистка линкора нам не нужна. Убить вожака и смыться, параллельно уничтожив наиболее ценное оборудование, что остановит трансмутацию заражённых, — вот наша основная задача. А добить нейросов, лишившихся лидера, можно и позже, когда накопим силы.
Все эти мысли промелькнули, когда я вышел на дистанцию прямого визуального контакта с рухнувшим флагманом и увидел огромную толпу заражённых на самых разных стадиях трансмутации, которая заполонила всё пространство вокруг. Самое неприятное, что пси-радар не пробивал корпус линкора, а также не фиксировал ни одного пришельца, так что подключиться к сети роя не получится и придётся действовать, опираясь на устаревшие разведданные. Но тот факт, что нас не обнаружили, обнадёживает.
Выждав несколько минут, начал получать доклады от бойцов, которые уже вышли на запланированные позиции. Никто не говорил ни слова, хотя данные со сканера видели все. Более двухсот пятидесяти тысяч вражеских существ находилось в радиусе пяти километров. Перемолоть такую толпу неполной полусотней без оружия массового поражения невозможно, но задержать на какое-то время — вполне реально.
— Всем нейромагам подготовиться к массовому применению нейродождя, — приказал я на общей частоте, а потом добавил уже на канале связи со штурмовой группой: — Выдвигаемся к точке проникновения.
Нейродождём называется очень мощное, массовое умение магов, благодаря которому можно ударить по большой площади. Каждый нейромаг запустит в небо сгусток нейроэнергии, который достигнет заранее заданной высоты и взорвётся, а смертоносные капли упадут на землю и уничтожат всех, кто окажется у них на пути. Небольшая примесь пси-силы из энергоячейки позволит атаке игнорировать вражеские щиты и причинит большой урон, но израсходует около 40% ресурса реактора.
— Ну что, готов повоевать? — отправил я ментальное сообщение Мэнни, на что получил мыслеобраз, в котором кот с горящими когтями раздирает на части зомбака.
— По всей видимости, это означает да, — улыбнулся я и направил свой глайдер к линкору.
Пету предстоит очень ответственная задача. Я усилил его боевой образ, и он должен будет отвлекать на себя внимание заражённых, пока бойцы расстреливают их из автоматов. Пету предстоит первый раз действовать самостоятельно, но остальные обещали его подстраховать.
Нужно подготовиться к проникновению. Благодаря добытой схеме мы нашли оптимальную точку входа, и, понятное дело, она не имеет ничего общего с тремя грузовыми шлюзами, через которые ходят нейросы. Точка располагается на броне флагмана. Мне нужно проделать отверстие в пятиметровом, монолитном нейтритиевом корпусе. Прожигать настолько чистый, а соответственно и прочный сплав я ещё не пробовал, банально не было образца, но благодаря гибридному, псинейроэнергетическому оружию в успехе я не сомневался.
Из этой точки мы попадём в технический тоннель и очень быстро и, что самое главное, минуя множество систем защиты, которые расположены в шлюзовых ангарах и прилегающих помещениях, доберёмся до центрального коридора, из которого можно попасть в любую часть корабля. Там тоже есть контр-абордажные турели, но в отличие от шлюзовых, где нейросы установили дополнительные элементы защиты, внутренние коридоры усиливать пришельцы не стали.
Виктор кивнул бойцам, и они синхронно активировали четыре устройства, которые прикрыли меня дополнительным полем преломления. В технических коридорах датчиков нет, поэтому можно работать спокойно.
За последние дни я прокачал симбионта аж на пять уровней, что, в свою очередь, привело к усилению и сосредоточия. Теперь излучаемая мной энергия имеет тройной окрас, и даже нейродоспех с большим трудом выдерживает близкий контакт с такой силой. Клинок, лезвие которого светилось красным, фиолетовым и оранжевым, погрузился в прочнейший металл с большим трудом. Когда лезвие погрузилось по самую гарду, я мысленным усилием начал увеличивать его длину. Достигнув необходимого размера, приступил к самому тяжёлому этапу.
Провозиться пришлось минут десять, это не турникеты на проходной стилетом прожигать. Лезвие клинка шло очень медленно, но в конечном итоге цель была достигнута, и тяжеленный кусок уникального металла упал в технический коридор, открывая нам путь. В дыре я установил ретранслятор, так как толстый слой нейтрития мог заглушить сигнал, и скомандовал бойцам спускаться.
— Максимальная готовность, активирую вирусную программу, — предупредил всех я. — Симба, начинай!
— Активация через три, два, один… Есть отклик. Доступ к вражеской сети получен.
— Деструктивный импульс, сжигай им нейрочипы, а потом перезагружай симбионтов и вшивай разработанные законы и алгоритмы поведения, — приказал я Симбе.
— Выполняю. Три, два, один. Импульс!
С улицы раздался слитный рёв десятков тысяч тварей. Выглянув наружу, я увидел, как заражённые катаются по земле, скрученные приступом боли, а кое-кто и вовсе раздирает себе голову когтями.
— Симба, вирус что, проник и в симбионты зомбаков? — ошарашенно спросил я.
— Да, заражённые связаны с сетью роя.
— Заражённые приходят в себя, что делаем командир? — вышел на связь Гаврилов.
— Активируйте нейродождь. Тварей в любом случае нужно уничтожить. Если они начнут разбегаться, не преследовать, сосредоточиться на подавлении огневых точек в шлюзах и противодействию роботизированной техники. У дроидов продвинутый искусственный интеллект, они опасны даже без прямой связи с вожаком.
— Принято, работаем! — последовал короткий ответ, и через несколько секунд в небо полетели нейросгустки.
Смотреть, чем окончится атака, было некогда, у каждого своя задача, и нам нужно выполнить свою. Путь до центра управления флагмана каждый выучил наизусть, да и симбионты подскажут, если в суматохе свернёшь не туда.
Как и ожидалось, в технических коридорах мы не встретили никакого сопротивления. По большому счёту они были нужны для повышения стойкости космического корабля. Во время боя они надёжно герметизируются и заполняются специальным газом, повышающим прочность обшивки и защищающим внутренние помещения в случае пробития корпуса.
Некоторые гермостворки пришлось вырезать, но в отличие от внешних бронепластин толщина металла тут была смехотворная. Четыре росчерка меча, удар ногой — и путь продолжается. Параллельно запускал пси-сканирующие импульсы максимальной мощности. Только так получалось хоть немного просвечивать окружающее пространство и получать данные о текущей обстановке. Но даже моих возможностей хватало, чтобы просветить всего пару десятков метров. Создавалось впечатление, что флагман полностью состоит из чистейшего нейтрития, а этот металл очень хорошо глушит практически все сигналы. Мы потеряли связь с остальным отрядом практически сразу. Ретранслятор не имел никаких шансов справиться с поставленной задачей. Тут нужен доступ к системам управления, только тогда нейтритий превратится из врага в помощника.
Мы уложились в норматив, который сами же себе и установили. Выскочив в центральный коридор, я с ходу снёс потолочную турель и помчался вперёд. На этом участке от пси-радара будет куда больше толка. Длинный тоннель, который по ширине достигает размеров двухполосной автомобильной дороги, а в высоту не менее семи метров, просвечивается очень хорошо. Но шли минуты, а кроме стационарных элементов защиты, которые не могли не то что навредить нам, а даже банально замедлить, мы не встречали никакого сопротивления.
Тут может быть два варианта. Либо наша диверсия оказалась настолько эффективной, что противник полностью лишился возможности координировать действия со своими слугами и дроидами, либо всё это хорошо спланированная засада и мы идём прямиком в ловушку. Оба варианта имеют своё право на жизнь. На симбионтов у нейросов завязано очень многое. И в первую очередь связь. Сейчас мы находимся в огромной консервной банке, которая сама по себе экранируют все сигналы. Но даже если у вожака и осталась чисто техническая возможность передать приказ о помощи, его банально некому принять. Симбионты на перезагрузке.
Как поведут себя слуги в такой нештатной ситуации? А вот хрен его знает. По идее, они должны явиться в центр управления флагманом, чтобы убедиться, что с драгоценным лидером не произошло ничего нехорошего, и если нам и стоит где-то ждать неприятностей, так это на подступах к рубке.
С дроидами немного другая ситуация. При потере связи они, скорее всего, продолжат выполнять ранее полученные приказы. Техникой управляет искусственный интеллект, и если он не получил другой приказ, то ничто не освобождает его от выполнения предыдущего.
Плюсом ко всему идёт болевой шок от уничтожения нейрочипа. Если удар почувствовали заражённые, то накрыть должно было и нейросов. Как быстро они от него отойдут? Неизвестно, но возьмём худший вариант, когда врагу потребуется всего несколько минут, чтобы справиться с последствиями удара по симбионтам. Что будет делать вожак? Испугается? Запаникует? Попытается сбежать? Возможно, но при разработке плана мы учитывали и другой вариант, когда мне специально предоставили доступ к сети и слили только то, что хотели.
Единственное, что мы так и не смогли понять, — это мотив, а без мотива вся теория о ловушке разваливается на части. Ради чего вожак мог затеять такую аферу? Чтобы уничтожить горстку иммунных? Бред. Поэтому решили остановиться на первом варианте. Я получил уникальный инструмент в виде спаянного с сосредоточием симбионта, благодаря которому удалось добыть разведданные.
Ближе к рубке плотность вражеского огня существенно возросла, и начали попадаться дроиды. Разработанные доспехи показали себя с наилучшей стороны. Генерируемое нейропластинами поле поглощало весь входящий урон, тогда как наше оружие гарантированно уничтожало врагов с первого выстрела, и мы двигались по центральному коридору без остановок. На пути попадалось множество ответвлений, по которым нам в тыл могут выйти пришельцы, но думать об этом было некогда. Главное — выполнить задачу, а там что-нибудь придумаем.