Блядь, я тупой, — констатировал мой внутренний голос.
Глава 26
Я медленно кивнул, переваривая информацию. Всё встало на свои места. Кани — моя рабыня. У нас были моменты близости и разлуки. У меня навыки Очарования, бонусы Мастера Гарема и Повелителя Рабов, благословения на близость с рабынями. Короче говоря — девушкам очень легко в меня влюбляться.
Эта мысль всегда меня беспокоила. А настоящие ли их чувства? Или это просто эффект от навыков? Я успокаивал себя — люди не выбирают внешность, красавчикам проще, так почему Очарование не считать уравниванием шансов?
С Луизой, Мией, Пресциллой, Шао и Теоной я был уверен — их чувства настоящие. Они доказали это в столице, на арене, рискуя жизнью. Элиана — принцесса с иммунитетом к чарам, её чувства тоже искренние. Поэтому с ней так комфортно.
Зара и Элайя — слишком могущественные, чтобы поддаваться навыкам. С ними другая проблема — я больше думал о контроле, чем о чувствах.
А вот Кани, Салиция, Раиса… Не уверен, что между нами любовь. Я мастер, они рабыни. Влечение? Да. Привязанность? Конечно. Но любовь? Вопрос открытый.
Так что понимаю смущение Кани от внезапно усилившихся чувств. Это как включить громкость на максимум — неприятно и неестественно.
Выйдем из безопасной комнаты — карма снова ударит. У меня хоть какой-то контроль благодаря новой профессии, а Кани может только сдерживаться. И то плохо. Как аллергия на любовь — чешется, но расчёсывать нельзя.
Хорошо хоть не дойдёт до полной потери личности. Паладин всё-таки, защита от проклятий встроенная. Но пока мы в подземелье, рядом со мной будет ходячая эмоциональная бомба с таймером на романтику.
«Весело,» — мрачно подумал я.
— Я не отказываюсь от своих слов, — сказал я, притягивая её к себе. — Ты моя женщина. Никому не отдам.
Поцеловал её. Надеялся, что это поможет стабилизировать эмоции, дать точку опоры. Она ахнула, когда поцелуй закончился, но не бросилась на меня с криками «возьми меня прямо здесь». Прогресс.
Вместо этого она смотрела на меня с любопытством, словно заметила что-то новое.
— Что? — спросил я. — У меня что-то на лице?
— Мастер, — начала она осторожно, — должна кое-что сказать. Не только я изменилась. Ты тоже стал другим!
— Другим? — я нахмурился. — В смысле?
Глава 27
— Что ты имеешь в виду? — спросил я, чувствуя себя как подросток, которого поймали за просмотром запрещённых сайтов. Неловкость зашкаливала, но я старался сохранять невозмутимое выражение лица.
— Для начала расскажи мне, что произошло в замке, — Кани скрестила руки на груди, принимая позу строгой матери, требующей объяснений от нашкодившего отпрыска. — Я уже несколько дней хожу как потерянная! Вся группа испарилась в воздухе! Я получила одно-единственное сообщение с текстом «всё в порядке, продолжай делать то, что делаешь», и после этого — полная тишина. Салиция и остальные девочки исчезли, будто их и не было!
Я нахмурился, обдумывая её слова. Теперь стало понятно, почему Кани не примчалась спасать меня, размахивая мечом и крича боевые кличи. Девочки решили не травмировать её новостями о моём пленении. Они боялись, что она в одиночку отправится штурмовать замок, и, честно говоря, их опасения были вполне обоснованными — она бы точно так и поступила.
Я решил выложить всё начистоту. Я подробно рассказал ей о проникновении в крепость Лорда Рейна, о моей отчаянной попытке использовать Возвращение в последний момент, о том, как меня схватили и бросили в эту проклятую гладиаторскую яму. Теперь я стал не более чем развлечением для кровожадной толпы. Какой прогресс в моей карьере героя!
Я поведал ей о новой профессии Подражателя, об исчезнувших татуировках, которые когда-то украшали моё тело. Но самое тревожное — я больше не ощущал её как свою рабыню! Наша связь, которая всегда была надёжной нитью между нами, попросту исчезла. Это было похоже на внезапную глухоту после долгих лет нормального слуха.
Кани подтвердила, что испытывает то же самое. Ощущение напоминало ситуацию, когда она находилась внутри подземелья, а я оставался снаружи — связь становилась далёкой, едва различимой, как радиосигнал сквозь помехи. Но сейчас мы были рядом, буквально в паре метров друг от друга! Я должен был чувствовать её присутствие! При этом связь с остальными членами группы работала без сбоев. Какая-то избирательная поломка системы.
Кани слушала мой рассказ с полным вниманием, иногда вставляя уточняющие вопросы или комментарии. Когда я наконец закончил свою исповедь, она посмотрела на меня с выражением человека, который только что решил сложнейшую математическую задачу.
— Думаю, я могу объяснить, что именно случилось.
— А тебе это известно? — я приподнял бровь, искренне удивлённый её уверенностью.
— Я слышала о подобном однажды. Информация была из церковных архивов, куда меня допустили во время обучения. Это напрямую связано с историей нашего последнего религиозного раскола.
— А? Раскола? — я чуть не подавился воздухом от неожиданности. — Ты хочешь сказать, что у той идиотской ситуации, которая разделила церковь на поклонников большой груди и приверженцев маленькой груди, есть серьёзная историческая подоплёка?
— Да… — Кани кивнула с такой серьёзностью, будто рассказывала о судьбах мира. — История гласит, что однажды Архиепископ должна была сразиться с невероятно могущественным Повелителем Демонов. Её главной целью было отвлечь его на достаточное время, чтобы подоспело подкрепление. Ей это удалось, но какой ценой! Этот Повелитель Демонов использовал легендарный меч души и нанёс Архиепископу смертельный удар. Но она была исключительно могущественным целителем с невероятно сильной душой. Вместо того чтобы умереть, она каким-то чудом смогла сохранить свою душу… вернее, обе её половины выжили. Но в процессе они оказались разделены навсегда.
Это начинало звучать как завязка какого-то сюрреалистического романа.
— В итоге они стали обитать в двух совершенно разных телах с кардинально отличающимися личностями. Одна женщина обладала внушительной грудью, хладнокровным характером и безграничной хитростью, способной обвести вокруг пальца самого дьявола. Другая же была плоскогрудой, крайне возбудимой и вспыльчивой, готовой взорваться от малейшей искры. Но это не мешало им обеим носить титул Архиепископа. Поначалу они ещё пытались найти способ воссоединиться, проводили ритуалы, искали древние артефакты. Но по мере течения времени они становились всё более разными личностями, пока окончательно не осознали тщетность попыток. Больше они не стремились слиться в одну женщину.
— Противоречия между ними продолжали нарастать как снежный ком, и в конечном итоге всё дошло до того, что они решили разделить саму церковь пополам. Вместо поклонения и Матери, и Дочери в равной степени, грудастая Архиепископ сделала своей фавориткой Мать, а плоскогрудая естественно выбрала Дочь. Они вели упорную политическую борьбу за влияние на паству, пока окончательно не раскололи некогда единую церковь. В итоге церковь плоскогрудых со всеми своими последователями отправилась на юг, где ныне процветают Эсмир и Ост-Республика, в то время как церковь большой груди осталась на территории, которая сейчас известна как королевство Аберис.
— Ну и к чему ты это всё рассказываешь? — спросил я, чувствуя себя совершенно растерянным. — Какое отношение эта абсурдная история имеет ко мне и моей ситуации?
— Мастер, я считаю, что когда ты спасал остальную группу и позволил им выбраться с помощью Возвращения — ты для этого отрезал часть своей души!
Глава 28
— Ты хочешь сказать, что теперь где-то существует второй я? — я почувствовал, как мурашки пробежали по спине от этой мысли.
— Нет! Нет, всё не так просто… — Кани энергично покачала головой, её светлые волосы взметнулись от резкого движения. — У той Архиепископа была чрезвычайно стойкая душа, закалённая годами духовных практик, и несравнимо больше магических сил, чем у Мастера…
Спасибо за напоминание о моей относительной слабости. Очень воодушевляет в текущей ситуации.
— …
— Я хочу сказать, что, отрезав часть души мечом этого загадочного врага, ты отрезал определённую частичку себя. Не половину, как в случае с Архиепископом, а меньший фрагмент.
— Частичку… себя, — я повторил её слова, пытаясь осмыслить услышанное.
— В целом это именно то, от чего ты хотел бы избавиться в первую очередь. Некоторые из этих аспектов могут быть твоими слабыми сторонами, которые тебе никогда не нравились. Другая часть — это то, что было наиболее тесно связано с твоей группой, хотя, как мне кажется, в нашем конкретном случае это фактически одно и то же.
— То есть ты утверждаешь, что моя группа — это то, что мне нужно меньше всего? — я почувствовал укол обиды от такой формулировки.
— Нет! Ты неправильно понимаешь! — Кани замахала руками, пытаясь объяснить свою мысль. — Я хочу сказать… зачем вообще люди создают группы для приключений? Что именно ты ищешь в тех, с кем сражаешься плечом к плечу? По сути, они являются компенсацией твоих слабостей. Маг нуждается в воине для защиты, воин — в целителе для выживания, вор — в отвлекающих манёврах. Это похоже на то, что ты подсознательно считаешь своей самой большой слабостью именно то, что полагаешься на рабынь в бою.
— Полагаю, в этом есть определённый смысл, — я неохотно признал логичность её рассуждений.
— Если моя теория верна — это в целом объясняет, почему ты… изменился так кардинально. Ты вообще ощущаешь какие-либо изменения в себе?
Я задумался над этим вопросом на мгновение, анализируя своё состояние.
— Мне кажется, что я совершенно не испытывал страха с тех пор, как попал в это подземелье. Ни капли тревоги, ни малейшего беспокойства. Также мне стало значительно сложнее принимать решения — я могу часами взвешивать варианты.
— Полагаю, ты неосознанно решил избавиться от страха и импульсивности, — согласилась Кани, кивая. — Также мне ка