— Мадлен не видела?
Светик хихикнула, конечно видела, вот и она сама, думаю, она тебе все расскажет. Ну, ладно, Бяки — Бяки тут нет, но я все равно еще сюда загляну, вдруг появится.
— И что? — спросил я.
— Тогда я по сотовому передаю сообщения принцу и принцессе, а они возле зала заседания делают ловушку. Когда Бяка — Бяка только покажется из толпы мы его…
Тут Светик почему–то замолчала.
— Мне пора, — шепнула она мне и скрылась.
— Что за дурдом! — услышал я до боли знакомый голос Мадлен.
— Мадам, — обратился к ней один из депутатов, судя по костюму, из первого сословия, — вы знаете, что Кришна держит в руках Мадагаскарскую атомную бомбу?
В доказательство он сунул ей под нос ту самую картинку.
Тут Мадлен коротко и ясно изложила, куда ему надо отправиться, захватив с собой Кришну, Вишну и всех его родственников, и обязательно не забыть про бомбу, с которой им всем надо будет проделать немало пикантных действий, после чего они все очутятся на Мадагаскаре и умрут все в один день при взрыве вышеупомянутой бомбы.
Депутат явно не ожидал предсказания своей бесславной кончины в обществе мифических героев древней Индии, поэтому замер с раскрытым ртом.
— Спасибо, — наконец пробормотал тот, — я пойду?
— Иди! Дурдом находится… э-э, не волнуйся, ты уже в дурдоме!
Мадлен расхохоталась
— Так что же произошло? — спросила Габи Мадлен.
— Кошмар! — вздохнула Мадлен. — Ты только послушай!
Рассказывает Мадлен:
— Я решила пройтись. Я не заметила, как заблудилась в огромном дворце. Это я поняла только когда вошла в какую–то комнату, до отказа набитую игрушками.
— Похоже, я попала в детскую, — пробормотала я.
— Нет, тетенька, — услышала я звонкий голосок, — это комната моего папы–короля.
Я увидела маленького мальчика с перьями на голове.
— Скажите пожалуйста, — вежливо спросил он, — вы Бяку — Бяку не видели?
Я замотала головой.
Мальчик вздохнул.
— Будем искать. Тетенька, — добавил он, — чтобы пройти в зал, вам надо будет пройти по коридору и спуститься по лестнице, которая вон там.
— Спасибо, — пробормотала я, бессильно опускаясь в огромное кресло в виде поросенка, — кажется я сошла с ума!
— О-о! Хо–хо! — раздалось над моим ухом. — Вы обязаны со мной играть!
Я увидела короля с огромным разноцветным мячом в руках.
— Я обязана быть в зале, а не тут, я просто заблудилась, — возмутилась я. — Мне пора, я из–за вас опоздаю.
— Ничего, без меня не начнут! Сыграем в прятки. Если вы проиграете, будете играть со мной всегда!
— Нет!
Я попыталась выбежать из комнаты, но королевские охранники схватили меня. Я решила не сдаваться: одного я укусила, второму поцарапала рожу, третьему подбила глаз, четвертому дала коленом по… неважно.
— Ух ты, — сказал король, — ты еще царапаться и кусаться умеешь! Давай ты будешь моей кошкой, а я буду кормить тебя «Вискасом».
— Я не ем «Вискас»! — перепугалась я.
— Ну, тогда конфетами. Кис–кис–кис, назову я тебя Кити.
Мне стало дурно, я почти в бессознательном состоянии плюхнулась на диван, сделанный в виде крокодила в горошек. Король сел рядом и начал гладить меня по голове, приговаривая:
— Хорошая киса, хорошая.
Я вскочила.
— Что вам от меня надо? — спросила я с отчаяньем в голосе.
— Я хочу, чтобы вы со мной поиграли! Ну, хоть книжечку почитайте!
Чтение книжек было самой безопасной игрой, и мне пришлось согласиться, до конца перерыва было еще 20 минут
— Бедная Мадлен, — сказала Светик, — если бы я знала, я бы пришла к тебе на помощь раньше.
— Ой, — воскликнула Габи, — Мадлен, а здорово ты охранника укусила.
Мадлен усмехнулась.
— Я еще и не такое могу.
— А что ты делала? — спросила Габи Светик.
Светик рассказывает:
— Я, э-э… мы в это время Бяка — Бяку ловили! Вернее искали.
— Мы не дадим ему взорвать дворец! — воскликнул принц. — Счастливый кактус и его друзья идут на помощь!
Конечно, Бяку искал Сили, а мы шли за ним. Вдруг мы наткнулись на большую яму.
— Это можно приспособить как ловушку, — сказала я, — накроем яму ветками…
— Да, — обрадовался принц, — и Бяка попался!
— Но может сюда упадет не Бяка, а кто–то другой! — задумалась я.
— Что же теперь делать? — спросила принцесса.
— Надо будет поставить тут табличку: «Не ходить! Опасно! Ремонтно–покрасочные работы», а когда будем заманивать Бяку, мы ее и уберем! — предложила я.
Так и решили.
После сооружения «Бяколовки» мы продолжили поиски. Котик привел нас ко дворцу. Мы принялись ходить из зала в зал, и каждый раз Сили пытался нам сказать, что Бяка тут был, но ушел.
— Этот Бяка шустрый! — вздохнула принцесса.
В конце концов мы решили опять разделиться и сообщать друг другу информацию по сотовому.
— Кажется, мы неправильно играем, у индейцев не бывает сотовых, — сказала Тереза.
— Ты права, — согласился принц, — но без них этого Бяку схватить трудно.
— Тогда, — предложила я, — мы будем новыми индейцами или, нет, лучше индейцами–полицейскими!
— А такие бывают?
— Будут! — уверенно ответила я.
Вскоре я наткнулась на толпу каких–то людей в разноцветных костюмах, которые почему–то шатались и пели какую–то странную песню про то, что у какой–то хари есть крыша и у той же самой хари есть рама.
— Странная песня, — пробормотала я.
На всякий случай я решила проследить за этими людьми. Я позвала Сили и мы пошли за ними. Эта компания, распевая свой странный гимн, вошла в королевские покои, я прошмыгнула следом. Моим глазам открылась потрясающая сцена: Мадлен, положив ногу на ногу, восседала на крокодилоподобном диванчике и читала вслух какую–то яркую книжку, по ее личику было видно, что чтение не доставляет ей особого удовольствия. Рядом сидел король и внимательно слушал Мадлен. При виде этой сцены я от смеха плюхнулась на табуретку в виде петушка.
— Ну и картина, — заливалась я, — хоть в рамку вставляй!
— Светлана! Сделай что–нибудь, а то можешь считать, что я тебя уволила! — закричала на меня Мадлен. Тут ее взгляд пал на кришнаитов. — Это еще что за общество идиотов?
— Мы не общество идиотов, мы общество кришнаитов!
— Тут что, карнавал? — раздался голос маленького Луи.
— Мальчик, забери своего папу! — перебила его Мадлен.
— Папа, пойдем гулять, — обратился мальчик к королю.
— Угу, — ответил тот, — и она с нами, идем, идем, ты мне понравилась!
Мадлен испустила тяжкий вздох.
Вдруг кришнаит извлек какой–то игрушечный домик.
— Что это? — поинтересовался король.
— Это храм, а в нем пять богов.
— Ух ты!
— Ваше величество, — сказала я, — я дарю вам храм, а вы отпускаете Мадлен! Идет?
— Э-э, ну, ладно.
— Сколько это стоит? — спросила я кришнаита.
— 1000 ливров, девочка.
— Чего? — возмутилась Мадлен. — Держите сотню!
Она быстро сунула кришнаиту деньги, вырвала у него из рук домик, который поставила перед королем. После этих действий она пулей вылетела из комнаты.
— Мне повезло, — сказала Мадлен. — Но потом было… мне до сих пор стыдно… Макс, расскажите вы.
— Хорошо, милая. Я вас уже давно простил…
Рассказывает Макс:
— После перерыва слово предоставили представителям провинций, одной и которых являлся я. Это было мое первое выступление, и я, естественно, чувствовал себя неловко. Это сейчас я вспоминаю это событие со смехом, тогда мне было не до веселья. Началось все с того, что «великий Макумба» провозгласил.
— Выступает наш родной, с нашего родного телецентра, с нашей помойки, можно сказать, господин Ро…э-э, это не важно, как его зовут, важно, что он выступает.
— Это важно только для него, — добавила Мадлен, — остальным это надо, как крокодилу менталитет. Кому нужен какой–то второсортный сотрудник телецентра с фамилией длиной в целый алфавит, которую никто не может правильно произнести.
— Я могу! — гордо заявил Макумба. — Я великий лингвист! Мы вас слушаем господин Робртспер, не знаю, у кого и что он спер, но это не важно.
Я не обратил внимания на эти глупые выходки и спокойно поднялся на трибуну.
Надо заметить, один человек меня все же поддерживал, это была Светик. Она даже помахала мне рукой, я ответил кивком головы.
Поднявшись я поправил микрофон и прокашлялся, чем вызвал очередной взрыв хохота.
— Что такое? — спросил я. — Неужели так смешно? Может, вам еще палец показать? О! Имеет эффект, представляю, что было бы, если бы я показал вам другой палец.
Тут уж у публики случилась массовая истерика, Мадлен на люстре постучала пальцем по лбу.
Все же я решил начать выступление. Через минуту в зале раздался какой–то жуткий писк из ряда, в котором сидели придворные.
— Бедненький мой динозаврик, — рыдал какой–то депутат, доставая тамагочу, — кушать хочет… кушай, кушай.
Странного типа (это был тот, которого Мадлен отправила на Мадагаскар в компании богов индуизма) окружили депутаты, каждому хотелось посмотреть динозаврика.
Мадлен залилась смехом.
— Вот ужас! — воскликнул я. — Как в младшей школе на переменке!
Когда это чудо техники накормили и я, наконец, смог продолжить, из галереи вышла какая–то бабулька с корзинкой цветов и направилась в центр зала.
— Спасибо за прекрасный вечер, — начала она, протягивая цветочки Макумбе.
Хоть собирай вещи и уходи! Однако я решил продолжить. Но не тут то было, микрофон не работал. Я заметил, как Мадлен и Макумба хитро перемигивались. А я, ласково взглянув на Мадлен, что ей явно не понравилось, настроил микрофон ноутбука и продолжил выступление. Но голос с люстры перебил меня буквально через минуту:
— Какая прекрасная речь, мы тут все чуть не вывихнули челюсти, зевая от восторга.
Эта шутка была встречена с восторгом всеми присутствующими. Мадлен самодовольно усмехнулась и одарила меня высокомерным взглядом.