всеми ее стереотипами она, как две капли воды похожа на влюбленность соседа.
Многие, словно куклы совершают поступки, действуют, будучи стертыми – то есть
лишенными индивидуальности, в сходных режимах, в совершенно идентичных
шаблонах, ошибочно полагая, будто живут собственной жизнью.
Чтобы осознать ложность подобного самовосприятия, совершим экскурс в
социопсихологию, осознав основные положения которой, мы без труда постигнем и
мотивацию большинства человеческих существ.
Исходя из постулатов вышеупомянутой науки, мы уясняем, что
сознание и поведение отдельных особей находится под жестким контролем
общества.
Именно последнее неукоснительно и категорично распределяет роли среди
субъектов, каждому отводя свое, строго предзаданное место. Мы получаем очередное
назначение в форме четко очерченных должностей – мужа, любовника, профессионала,
министра, вора, бомжа и т.д. Взаимопереплетение ролевых траекторий образует
гигантскую сеть-паутину коллективного ума биомассы.
Сам термин "биомасса" в словарном определении объясняется как общая масса
особей одного вида, группы видов, сообщества в целом на единицу поверхности или
объема места обитания.
Вместе с тем, как мы отметили выше, биомасса имеет свой ум – центр управления,
своеобразный виртуальный мозг, регулирующий ее деятельность и поддерживающий
ее жизнеспособность. Мы же – единичные особи – являемся членами биомассы и ее
подданными, а, значит, и подключенными к ней. Наши персональные нервные системы
вплетены в глобальную нейросеть социального макроорганизма.
Мы – дети мира, мы живем в мире. А МИР – это Многомерная Информационная
Реальность. И эта реальность нас воспитывает, обучает нас, приучает к своим нормам,
приручает и диктует свои правила поведения через своих агентов – сначала родителей,
затем – учителей, потом – посредством морали и масс-медиа коммуникаций. И куда бы
мы ни кинули свой взгляд, мы повсюду видим воспитателей, мягко по форме, но
жестко по существу кодирующих нас на необходимые для биомассы реакции. Мы
23
подключаемся к розетке в 220 вольт и питаемся ботвой новостей и шоу-программ,
получая от воспитателей положенную нам дозу стимуляции. Именно благодаря
телевидению и средствам массовой информации одна и та же эмоция может быть
пережита миллионами.
Это значит, что на самом деле эмоции не возникают внутри нашей
индивидуальности, но инспирируются биомассой (антропомассой). Подобно тому, как
нам в свое время делали прививки от оспы, биомасса прививает нам унифицированные
способы реагирования и предлагает при этом вознаграждение в виде эйфории за
неведение о ее сущности.
Как живая система, биомасса имеет свои потребности:
Снятие напряжения – данная потребность реализуется через бесконечный поток
развлекательной информации, алкоголизацию, наркотический транс, агрессию,
различного рода массовые увеселительные мероприятия.
Воспроизводство и восполнение недостающих частей – за счет прироста
населения.
Самосохранение – тенденция скапливаться в стаи, толпы; уничтожение отдельных
своих членов или отдельных групп, мешающих ее развитию - для регуляции
распределения ресурсов среди народонаселения и во избежания кризиса переизбытка
своей массы за счет перенаселенности.
И, чтобы выжить, биомасса прибегает к искусной манипуляции. Она выпускает и
тиражирует так называемой общественное мнение, назавтра его заменяя прямо
противоположным, но таким же общественным. С тем же упорством МИР инъецирует
своих верноподданных рефлекторными типами реагирования, незаметно принуждая
думать, что это и есть совершенно уникальные и неповторимые, индивидуальные
"опыты жизни".
Таким образом, выходит, что чувство – это лишь один из способов социального
контроля.
И это значит, что все чувства, а, тем паче, страсти, уже давно инвентаризированы и
расфасованы по отдельным клеточкам, ячейкам, матрицам, сведены в статьи некоего
поведенческого кодекса биомассы. Так, например, влюбленность – это, скажем, статья
2-я – "от двух до пяти" (недель, если повезет – то и месяцев), любовное наваждение –
статья 102-я – "от двух до пяти" (но уже лет), а то и пожизненно. Стремление следовать
моде – статья еще какая-то, и т.п.
Стертые (то есть лишенные индивидуальности субъекты биомассы) всего лишь
проходят по этим статьям. Если приглядеться к тем, кто нас окружает, вслушаться в их
стереотипно-жаргонизированную речь (самые явные и первичные симптомы стертости
можно распознать по клише – "типа", "вау", "классно", "прикольно" и подобного рода
восклицаниям), хоть раз попробовать не вовлеченно посмотреть телетранслятор, и мы
обнаружим массу стертых – поющих, рекламирующих, изрекающих, ведущих…
Ситуации: Бунт, опасность, страсть, непокорность, потрясение, взрыв, инстинкт,
импульс, тщеславие, обидчивость, агрессивность, критика; вспышки эмоций,
"безумные увлечения", гнев, неистовство, возбужденность, разрушение.
Что делать?: Вглядеться в себя, послушать себя, отметить, не охвачен ли
страстью, и если охвачен, то подумать – а кому это выгодно? Кто или Что начинает
превращать меня в стертого? Осознать, что в такие моменты ко мне подключается
биомасса, склоняя меня к тому, чтобы я подпал под одну из статей ее кодекса, ибо ей
выгодно сделать из меня хронического страстофила, чтобы легче было мною
управлять. Напомнить себе о насущности момента выбора: быть собой и с собой и,
значит – быть, или плыть в толпе стертых ради того, чтобы слыть, погружаясь во все
более и более беспробудную спячку. Время от времени, пока это не перейдет в
24
основное правило, встряхивать себя бодрящей цитатой из Апокалипсиса (16:15) –
"Макариос Эгрегорон" – "Блажен Бодрствующий".
11. РАДОСТЬ
Радость порождается бесстрастием.
В противном случае, как и с любовью и счастьем, происходит подмена понятий:
любовь путают со страстью или другими статьями биокодекса, а счастье смешивают с
благом. Точно также за радость часто принимают эйфорическую взвинеченность
чувств, хмельное хихиканье, стимулированное хорошей дозой психоактивного токсина,
пьяное братание в толпе на площади или на вечеринке.
Радость – это не то, что мы чувствуем, когда получаем подарки или с
удовольствием проводим время в благоприятной обстановке.
Мы уже рассматривали понятие "Благо" – как реакцию на возможность
удовлетворять свое влечение, не затрачивая слишком большого количества сил и
энергии. Но исключительная ориентация на комфорт оборачивается и своей темной,
липкой стороной, приклеиваясь к которой, субъект становится аморфным, ленивым,
инертным. Озабоченный вопросами удобства, он делается озабоченным вообще, и
приторная, тошнотворная пресыщенность лишает его возможности переживать радость
как таковую. Тогда он превращается в стертого. Порабощенный косностью ум, уже не
способен продуцировать радость и заставляет своего владельца отправляться на охоту
за различного рода острыми ощущениями, "встрясками", ситуациями, в которых можно
"оторваться на полную катушку". Но, когда действие допинга заканчивается, наступает
период тяжелого, грузного, отупляющего мрака, называющегося еще похмельем. И
здесь подразумевается не только похмелье от вина, но и – отравленность душевная,
психологическая, та, которая развивается на фоне интоксикации ложными ценностями.
Но что, собственно, считать ценностями ложными и ценностями истинными?
И не впадаем ли мы в напыщенную риторику с кликушествующей страстью к
обличениям, когда говорим об этих пресловутых "ложных" ценностях?
Чтобы разобраться в нюансировке данной темы, отвлечемся с уровня
метафизического на область вполне практическую и, при том, такую, которая
сталкивается с самой сердцевиной человеческого страдания – область
психотерапевтического консультирования, где мы имеем дело с проблемами не столько
событийного, сколько с проблемами бытийного порядка – которые не очерчиваются
четким рядом внешних факторов, таких, например, как ситуация с падением,
сломанной ногой и болью в качестве реактивного ответа на травму.
Бытийная боль не имеет связи с внешними проявлениями, но она заявляет о себе
порою с гораздо большей интенсивностью, чем неприятности, возникающие в цепочке
событийных физических взаимодействий. Здесь мы соприкасаемся с такой формой
страдания, которая никак не зависит от влияний внешней среды, и никакие внешние
меры не способны его исцелить. И история изобилует подобными примерами,
иллюстрирующими то, как социально успешные субъекты, оказывающиеся на самом
дне бездны личного краха, безуспешно пытаются защититься от собственного отчаяния
погружением в алкоголь, наркотический транс или оргиастическое наваждение. В