В середине II века н. э. в германских землях произошли сильные волнения, восстания против римлян, началась миграция готско-вандальского союза племен, которое вытеснило с прежних мест некоторые германские племена и заставило их искать себе новые места для жительства. Все это привело к настоящей войне на северных границах Римской империи.
В итоге побежденным германцам были выставлены довольно жесткие условия, но это привело к тому, что германцы первый (и далеко не последний) раз начали сплачиваться в крепкий устойчивый союз с целью взять реванш.
Именно тогда и сформировался союз алеманов, который настолько запомнился соседним народам, что они до сих пор немцев так и называют. Они долго и с разной степенью успешности воевали с Римом, а в середине III века н. э., объединившись с франками, нанесли империи серьезное поражение и разграбили Северную Италию вплоть до Равенны и Медиолана. Правда, им помогло то, что в это время в Иране к власти пришла персидская династия Сассанидов, и Римской империи приходилось воевать на два фронта. Но именно поражения от германцев привели к гибели императора Александра Севера и началу «эпохи солдатских императоров» – военной анархии в Риме, когда власть менялась чуть ли не ежедневно.
Тем временем на нижнем Дунае, в Северном Причернорморье и Приазовье появились готы, которые в союзе с другими племенами начали регулярные набеги на римские земли. И хотя Риму удалось удержать свои позиции, все равно империя была уже не та, и все ее соседи это хорошо понимали.
Да и сами римляне это видели не хуже других, поэтому стали перестраивать систему своих взаимоотношений с варварскими племенами. При императоре Диоклетиане[8] германцы получили право наниматься в легионы наравне с римлянами и даже занимать высшие офицерские должности. В начале IV века н. э. они играли достаточно большую роль в империи. В 306 году именно аламаннский конунг Крок, при одобрении римского войска в Британии, провозгласил императором будущего Константина Великого.
Германизация римской армии, а за ней и римского общества у многих вызывала сильное беспокойство, тем более, что, как писал Аммиан Марцеллин примерно в 370 году: «Хотя этот дикий народ терпел с тех пор, как существовал, тяжелый урон в людях от различных несчастий, но он возрождался в своей силе так быстро, как будто оставался в течение долгих веков в неприкосновенности». То есть на фоне демографического кризиса у коренных народов империи, германцы плодились и размножались, требуя для себя все больше жизненного пространства.
Конец античности
С приходом на границы Римской империи гуннов, ситуация вошла в критическую стадию. Спасаясь от них, готы вынуждены были искать убежища на территории империи, где быстро начались столкновения с римлянами. 9 августа 378 года под Адрианополем во Фракии римская армия потерпела сокрушительное поражение, погибло много людей, включая самого императора. Его преемник сумел остановить разорение страны готами и германцами, но уже в 410 году германский вождь Аларих[9] захватил и разграбил Рим.
К этому времени Римской империи как таковой уже не существовало, произошло ее фактическое разделение на Западную (со столицей в Риме, а с 402 года в Равенне) и Восточную (со столицей в Константинополе) Римские империи.
Вандалы, аланы, бургундцы, свевы и другие племена начали основывать свои первые королевства, столкновения галлов и германцев приводили к новым переселениям народов и образованию и распаду союзов и государств. В 409 году варварские племена поддержали претендующего на римский престол Константина III, а после его свержения фактически провозгласили своего императора – знатного римлянина Иовина.
После его захвата и казни новый законный западный римский император Гонорий попытался расколоть варварскую коалицию, пойдя на уступки некоторым племенам, но реально германцев удалось немного поприжать только в начале 30-х гг. V в., когда у римлян появился их последний крупный полководец – Аэций. В юности он был заложником у вестготов Алариха и гуннов, и впоследствии активно применял их методы ведения войны. Кроме того, он установил прочные контакты с верхушкой гуннов, что давало ему возможность активно использовать их отряды в политической борьбе в Италии и в войнах в Галлии.
В основном политика Аэция была попыткой восстановить то, что отлично работало многие годы – создать новый пояс буферных зависимых государств вокруг тех земель, что еще остались у Западной Римской империи. Для этого он готов был отдать часть территорий германским племенам, чтобы они там поселились и защищали границы империи от других, недружественных германцев.
В 443 году Аэций разбил бургундцев (эти события потом были отражены в «Песни о Нибелунгах»), а в 445 году – салических франков. Первых он после этого поселил в окрестностях современной Женевы, а вторых – в Северной Галлии, на территории современной Бельгии. Кстати, именно эта часть салических франков стала основой будущего раннесредневекового государства под управлением династии Меровингов, которые считаются первыми французскими королями.
В 451 году Аэцию удалось сколотить коалицию из римлян и дружественных германских и франкских племен и дать отпор гуннам на Каталаунских полях, в знаменитой «Битве народов». Но в 454 году Аэций был предательски убит, и Западной Римской империи фактически пришел конец, ее падение стало лишь делом времени. Германцы снова стали объединяться и отхватывать от агонизирующей империи куски территории, салические франки стремительно расширяли свои владения, и наконец в 476 году германский наемник Одоакр сверг последнего западноримского императора, малолетнего Ромула Августула. Западной Римской империи пришел конец, а с ней и конец Античности. С этого момента принято отсчитывать начало Средневековья.
Раннее Средневековье
Конечно, 476 год – совершенно условная дата. Никакого великого перелома и резкой смены Античности на Средневековье не произошло. Просто надо же иметь какие-то примерные ориентиры. И какое событие может быть более подходящим для отсчета новой эпохи, чем падение Римской империи – величайшей цивилизации Античности?
Как в российской, так и в западной медиевистике в основном популярна такая классическая периодизация раннего Средневековья:
– 476 г. – середина VIII в. – переход от Античности к феодализму.
– середина VIII в. – середина XI в. – ранний феодализм.
Но все ученые прекрасно понимают, что она, во-первых, условная, а во-вторых – французская. Да, именно Франция считается классическим государством Средневековья, для которого характерны все основные признаки и этапы феодализма, в некотором роде эталоном, с которым сравнивают развитие других стран.
Что же касается Германии, то она, во-первых, всегда была далека от феодального идеала, во-вторых, слишком мало унаследовала от античной цивилизации, а в-третьих, была настолько неоднородна, что в каких-то ее частях (преимущественно на юге) феодализм укоренился почти тогда же, когда и во Франции, а где-то (в основном на северо-востоке) варварство еще долго держалось за свои позиции и не желало уступать их Средневековью.
Меровинги
Пожалуй, начинать рассказ о средневековой германской государственности надо с Меровингов – первой королевской династии франков. Не только потому что в состав меровингского государства входило немало германских земель. Куда важнее то, что из королевства Меровингов выросла империя Карла Великого, которая в свою очередь стала предшественницей первого германского Рейха. Причем речь не только о хронологической преемственности или о том, что эти государства возникали, распадались и снова возникали примерно на одной и той же территории, а в первую очередь о том, что они органически перерождались друг в друга.
Германцы, сильно отстающие от франков в степени развития феодализма, постепенно во многом догоняли их именно благодаря тесному общению. Не всегда мирному – если в эпоху Античности германские племена были периферией и буферными государствами для Римской империи, то с началом Средневековья им была уготована похожая роль в державе Меровингов. Те же, кто развивался вне зоны влияния франков, либо достаточно серьезно ассимилировались с пришедшими с востока славянами, либо сами искали лучшей доли, в том числе и в Британии – так называемые англо-саксы вовсе не коренное население Британских островов, а заселившие их германцы из саксонских племен.
Но пока я возвращаюсь к Меровингам. Первым реальным вождем салических франков большинство историков считают Хильдерика (около 457 г. – около 481 г.), сына легендарного Меровея, давшего имя династии и королевству. Он сражался еще под римскими знаменами против вестготов и саксов. Однако основателем Франкского королевства стал не он, а его сын Хлодвиг (около 481 г. – 511 г.). Он вел активную завоевательную политику и после побед над вестготами, алеманами и прочими племенами присоединил к своим землям север Галлии, а потом расширил границы своего королевства вплоть до верховий Рейна. Около 498 года Хлодвиг принял крещение, благодаря чему заручился поддержкой галло-римской знати и духовенства. Именно Хлодвиг перенес столицу Франкского государства из Суассона в Париж, а также при нем была написана знаменитая «Салическая правда»[10].
Ну и конечно я просто обязана дать слово святому Григорию Турскому, поведавшему миру немало дивных историй из жизни великого Хлодвига.
Святой Григорий Турский [11]
ИСТОРИЯ ФРАНКОВ
В то время войско Хлодвига разграбило много церквей, так как Хлодвиг был еще в плену языческих суеверий. Однажды франки унесли из какой-то церкви вместе с другими драгоценными вещами, необходимыми для церковной службы, большую чашу удивительной красоты. Но епископ той церкви направил послов к королю с просьбой, если уж церковь не заслуживает возвращения чего-либо другого из ее священной утвари, то по крайней мере пусть возвратят ей хотя бы эту чашу. Король, выслушав послов, сказал им: «Следуйте за нами в Суассон, ведь там должны делить всю военную добычу. И если этот сосуд, который просит епископ, по жребию достанется мне, я выполню его просьбу». По прибытии в Суассон, когда сложили всю груду добычи посредине, король сказал: «Храбрейшие воины, я прошу вас отдать мне, кроме моей доли, еще и этот сосуд». Разумеется, он говорил об упомянутой чаше. В ответ на эти слова короля те, кто был поразумнее, сказали: «Славный король! Все, что мы здесь видим, – твое, и сами мы в твоей власти. Делай теперь все, что тебе угодно. Ведь никто не смеет противиться тебе!». Как только они произнесли эти слова, один вспыльчивый воин, завистливый и неумный, поднял секиру и с громким возгласом: «Ты получишь отсюда только то, что тебе полагается по жребию», – опустил ее на чашу. Все были поражены этим поступком, но король перенес это оскорбление с терпением и кротостью. Он взял чашу и передал ее епископскому послу, затаив «в душе глубокую обиду». А спустя год Хлодвиг приказал всем воинам явиться со всем военным снаряжением, чтобы показать на Мартовском поле, насколько исправно содержат они свое оружие. И когда он обходил ряды воинов, он подошел к тому, кто ударил [секирой] по чаше и сказал: