Не исключено и то, что Зигурд вообще ничего не затевает.
Вполне возможно, я вижу опасность там, где ее нет.
– Ты бывал в Ситрингане? – спросил я у Лудды.
Он удивился, вероятно потому, что Ситринган находился очень далеко от тех городов, о которых я его расспрашивал.
– Да, господин, – ответил он.
– А что там?
– Там у ярла Зигурда дом для празднеств, господин. Он живет в нем, когда охотится в окрестных лесах.
– Дом окружен палисадом?
– Нет, господин. Он огромный, но большую часть времени пустует.
– Я слышал, Зигурд проведет там Йоль.
– Вполне возможно, господин.
Я кивнул, спрятал монетки в кошель и увидел разочарование на лице Лудды.
– Я тебе заплачу, – пообещал я, – когда мы вернемся.
– Мы? – нервно выдохнул он.
– Ты, Лудда, едешь с нами. Любой воин будет рад обществу мага, а маг должен радоваться, что у него эскорт из дружинников.
– Да, господин, – произнес он с наигранной радостью.
Мы выступили на следующее утро. Монахи шли пешком, что здорово замедляло нас, но я никуда не спешил. Я взял с собой почти всех своих людей, оставив для охраны всего несколько дружинников. В общей сложности нас было около сотни, правда, из них только пятьдесят воинов, остальные же – церковники и слуги, да еще Сигунн, единственная женщина. Мои люди надели свои лучшие кольчуги. Двадцать из них шли в авангарде, остальные формировали арьергард. Монахи, священники и слуги шли или ехали в центре. Шестеро моих людей продвигались на флангах, разведывая обстановку. Я не предвидел никаких неожиданностей на отрезке между Буккингахаммом и Беданфордом, ничего и не случилось. Раньше я в Беданфорде не бывал и сейчас увидел мрачный, полупустой город, ужавшийся до размеров напуганной деревушки. Когда-то к северу от реки стояла большая церковь, где, как считалось, был похоронен король Оффа, тиран Мерсии, но даны сожгли ее и разорили королевскую могилу в поисках драгоценностей. Мы переночевали в холодном, неуютном амбаре. Я почти всю ночь прободрствовал с часовыми, которые мерзли в своих меховых плащах. Утром на плоскую, грязновато-коричневую, пропитавшуюся влагой землю лег туман.
В этом тумане мы переправились через реку, которая вилась по долине плавными, ленивыми изгибами. Я отправил на разведку Финана в сопровождении двадцати человек, он вернулся и сообщил, что противника нигде не видно.
– Противника? – удивился Виллибальд. – А с какой стати нам ждать противника?
– Мы воины, – объяснил я ему, – и мы всегда предполагаем наличие противника.
Он покачал головой:
– Это земля Эорика. Она дружественная.
Брод оказался довольно глубоким, а вода – холодной до зубовного скрежета, и я переправил монахов на огромном плоту, который мы потом вытащили на южный берег и оставили на всякий случай. Миновав реку, двинулись по римской дороге, тянувшейся через широкие заливные луга. Туман растаял, и в свои права вступил ясный, но холодный день. Я был напряжен. Порой, когда волчья стая начинает доставлять слишком много проблем, но при этом постоянно ускользает от нас, мы ставим ловушки. Привязываем несколько овец на открытой местности, а волкодавов прячем с подветренной стороны и ждем. Если волки приходят, всадники и собаки выскакивают из укрытий, окружают стаю и отстреливают зверюг. И сейчас меня не покидало ощущение, что мы играем роль вот таких овец. Мы продвигались на север с высоко поднятыми хоругвями, во всеуслышание заявляя о своем присутствии, а волки наблюдали за нами. Никаких сомнений.
Я взял Финана, Сигунн, Лудду, Ситрика и еще четверых и съехал с дороги, приказав Осферту вести наш отряд дальше, до Энульфсбирига, но через реку там не переправляться.
Мы отправились на разведку. Разведка – это своего рода искусство. В обычной ситуации я пустил бы вперед две пары всадников. Одна пара обследовала бы холмы или леса и, убедившись, что противника поблизости нет, дала бы сигнал второй паре, которая отправилась бы обследовать другой участок местности. Однако сейчас на это времени не было. Поэтому мы помчались во весь опор. Я выдал Лудде кольчугу, шлем и меч, Сигунн же, которая ездила верхом не хуже любого мужчины, просто завернулась в плотный плащ из меха выдры.
Мы миновали Энульфсбириг ближе к полудню и повернули на западную окраину городка. Там, спрятавшись в полумраке зимнего леса, я изучал реку, мост и крохотные хижины с тростниковыми крышами, над которыми поднимался дым.
– Там никого нет, – через какое-то время сказал Финан. В плане зоркости я доверял ему больше, чем себе. – Во всяком случае, нет никого, из-за кого стоило бы беспокоиться.
– Если только они не в домах, – предположил я.
– А лошади? Их не спрятали бы внутри. Давай я это выясню?
Я покачал головой. Вряд ли даны там. Возможно, их вообще нет поблизости. Я подозревал, что они наблюдают за Энульфсбиригом, но, вероятно, с дальнего берега реки, где за лугами рос лес, в котором могла спрятаться целая армия. Еще я допускал, что Зигурд позволит нам переправиться через реку, чтобы отрезать путь к отступлению, и только потом атакует. Хотя вполне возможно, что сейчас он сидит у себя дома и пьет мед, а я просто воображаю несуществующие опасности.
– Едем дальше на север, – распорядился я, и мы поскакали по полю, засаженному озимыми.
– Чего ты ждешь, господин? – спросил Лудда.
– Чтобы ты держал свой рот на замке, если нам встретятся даны, – ответил я.
– Я бы так и поступил, – с долей обиды сказал он.
– И молись, чтобы эти ублюдки нам не встретились, – буркнул я.
Я боялся, что Осферт угодит в засаду, однако внутренний голос подсказывал мне, что враг нам не грозит. Если вообще этот враг существует. Мне казалось, что мост в Энульфсбириге – это идеальное место для засады, однако на этом берегу, насколько хватало взгляда, мы никого не видели, а ведь если бы Зигурд решил устроить засаду, ему пришлось бы расставлять людей по обоим берегам.
Теперь мы продвигались вперед с большей осторожностью, то и дело останавливаясь под прикрытием деревьев. Мы углубились на север гораздо дальше той дороги, на которой Зигурд ожидал бы нашего появления. Если он действительно поставил отряд, чтобы отрезать нам путь к отступлению, я рассчитывал найти его. И уже стал подумывать, что мои страхи беспочвенны, что никакая опасность нам не угрожает, как вдруг случилось нечто странное.
Мы отъехали примерно на три мили от Энульфсбирига и скакали по заливным лугам с редкими рощицами. Река была справа в полумиле от нас. Неожиданно мы заметили дымок над лесочком на дальнем берегу реки, однако я не придал этому значения, решив, что там стоит дом. А вот Финан увидел нечто большее.
– Господин! – позвал он.
Я осадил лошадь и посмотрел туда, куда он указывал. В том месте река поворачивала на восток, и в дальнем конце изгиба из-под голых веток ив торчали два корабельных носа. Очертания звериных голов были абсолютно четкими. Я разглядел их только после того, как на них указал Финан, этот ирландец, обладавший самым острым на земле зрением.
– Два судна, – добавил он.
У кораблей не было мачт, – вероятно, команде пришлось сесть на весла, чтобы пройти под мостом у Хунтандона. Откуда они? Из Восточной Англии? Я вглядывался, но людей не видел. Хотя что можно было разглядеть – ведь корпуса скрывали ивовые ветки. Однако торчащих носов было достаточно, чтобы понять: суда стоят там, где я их не ожидал. Позади меня Лудда опять рассказывал, как даны-рейдеры на веслах ходили до самого Энульфсбирига.
– Тише, – велел я ему.
– Да, господин.
– Может, они просто встали на зимовку? – предположил Финан.
Я покачал головой.
– Они бы вытащили их из воды. И зачем выставлять напоказ звериные морды?
Мы устанавливали на нос голову дракона или волка, только когда находились во вражеских водах, поэтому я был почти уверен, что эти корабли не из Восточной Англии. Я повернулся в седле, чтобы увидеть Лудду.
– Помни, что ты должен держать рот на замке.
– Да, господин, – сказал он. Его глаза сияли: судя по всему, нашему магу нравилось быть воином.
– А вы все, – продолжал я, – убедитесь, что ваши кресты спрятаны.
Большинство моих людей были христианами и носили крестики. Я увидел, как они поспешно прячут свои обереги под рубахи. Свой же молот я прятать не стал.
Пришпорив лошадей, мы выехали из леса и поскакали по лугу. Мы не преодолели и половины пути, когда одно из носовых чудовищ дернулось и одно из двух судов, стоявших на якоре у противоположного берега, двинулось через реку. На носу появились три человека. Все трое были в кольчугах. Я высоко поднял руки, показывая, что у меня нет оружия, и заставил свою лошадь идти медленно, как будто она устала.
– Кто ты? – крикнул мне один из троицы.
Он обратился ко мне на языке данов, но меня удивил крестик, висевший поверх кольчуги, деревянный с крохотной серебряной фигуркой Христа. Может, крестик трофейный? Мне трудно было представить, что среди воинов Зигурда есть христиане, однако корабли точно принадлежали данам. Теперь я смог разглядеть и других людей, в общей сложности на обоих кораблях их было человек сорок.
Я остановился, давая окликнувшему меня мужчине рассмотреть себя. Он видел перед собой господина в богатой амуниции и верхом на лошади в серебряной упряжи. От его взгляда точно не укрылись ни сияющие на солнце браслеты, ни молот Тора.
– Кто ты, господин? – с уважением проговорил он.
– Я Хокон Хоконсон, – назвался я выдуманным именем, – и служу ярлу Хэстену.
Я сочинил такую легенду, исходя из того, что никто из приспешников Зигурда не знаком с войском Хэстена и, следовательно, не будет донимать меня вопросами. А на тот случай, если бы вопросы возникли, у меня была Сигунн, которая много времени провела в обществе старого дана, – она и предоставит все нужные сведения. Именно для этого я и прихватил ее с собой.
– Иванн Иваррсон, – назвался человек на корабле. Моя речь хоть и слегка успокоила его, но не развеяла все опасения. – Какое у тебя дело? – все так же уважительно спросил он.