прислонился к двери, слушая раздающиеся изнутри звуки. Когда они стихли, онрискнул заглянуть в комнату. Чудище лежало, раскинув конечности. Голова егоисчезла - неизвестный реактив начисто сжёг и кожу, и плоть, и кости. Инсароввзглянул на собственную руку: пальцы и часть кисти покраснели, появилосьнесколько пузырьков. Похоже, на человеческое тело состав действовал не стольроковым образом.
Полицейский вошёл. Он чувствовал, чтовплотную приблизился к тайне монастыря. Несколько лет назад, когда Петербургохватила эпидемия холеры, ему пришлось столкнуться с подобными тварями. Тогдаон не мог узнать, откуда они взялись - чудища погибли в огне, не оставивследствию никаких ниточек. Теперь же Инсаров понял: их исторгла из себяТроицкая обитель. Далеко же занесло пришельцев из иного мира…
Омыв руку в тепловатой воде, стоявшей вдубовой кадке в углу кельи, Пётр Дмитриевич обработал раны нашедшимися у лекарямедикаментами и принялся изучать записи, сделанные как фальшивым отцом Савелием,так и упавшим с лестницы - случайно ли? - братом Варнавой. Через два часа,когда труп чудища уже начал пованивать, Инсаров покинул келью удовлетворённый.Вот только он сомневался, что кто-то посылал за исправником, а это осложнялодело.
Налицо имелся заговор. Не вовлечённые внего монахи время от времени становились жертвами несчастных случаев, а впоследнее время - и убийств. Твари, прикидывавшиеся людьми, совершеннообнаглели от безнаказанности - они пользовались определённой отгороженностьюТроицкой обители от остального мира: светские власти не совались сюда, если ихне звали. Часть братьев стала заложниками проникших из иного мира чудовищ. Одиниз них попытался сбежать - и был убит так называемым «поисковым отрядом».Другой хотел рассказать о происходящем полицейскому - его постигла та жеучасть. Инсаров, впрочем, допускал, что часть монахов не в курсе того, чтотворится у них под носом. Тот же Филарет.
Инсаров прошёл в свою келью, стараясь непривлекать внимания. Нужно было обдумать, как действовать дальше. Странно, чтоот него до сих пор не избавились. Должно быть, не думали, что он можетпредставлять угрозу. Однако теперь, когда полицейский раскрыл «отца Савелия»,за ним придут, как только будет обнаружен труп лекаря.
Пётр Дмитриевич понимал: одному слжемонахами ему не справиться. Лишь Бог ведает, сколько их завелось в обителиза девять лет - с тех пор, как безумный алхимик создал особый эликсир,растворяющий грань между мирами, и впустил на Землю серых тварей. Отец Варнавастал их первой жертвой. Тогда чудища ещё скрывались, брали на себя трудсоздавать видимость несчастных случаев. Теперь они обнаглели и почти нетаились: убивали тех, кто узнавал о них и был готов проболтаться. Судя по тому,что некоторых монахов просто убивали вместо того, чтобы занять их место,существа не могли принимать человеческий облик исключительно по своему желанию.Имелись какие-то ограничения, и те, которые томились в подземелье библиотеки,ждали своей очереди.
Инсаров провёл в своей келье не большечетверти часа: ему требовалось время, чтобы привести мысли в порядок и решить,что делать дальше. Затем он вышел и отправился на поиски Филарета. Послушник невыглядел замаскировавшейся тварью. Возможно, именно благодаря его надзору ПётрДмитриевич не был убит, пока находился без сознания. Полицейский решилдовериться ему и заручиться поддержкой.
Филарета он обнаружил на заднем дворе.Тот кормил свиней. Инсаров не стал ходить вокруг да около. Из кельи «отцаСавелия» он прихватил несколько страниц журналов, который вёл брат Варнава.Алхимик подробно описывал все свои эксперименты и гипотезы. Понадобилось меньшеполучаса, чтобы убедить послушника в том, что Троицкая обитель сталапристанищем нечистых сил.
- Значит, вы полагаете, дверь в наш мироткрывается в церкви? - сокрушённо спросил Филарет. - Аккурат там, где гидраизображена?
Пётр Дмитриевич кивнул.
- Иначе для чего новый настоятель велелвыложить такую странную мозаику? Это не просто рисунок - так выглядит особыйсимвол, который в сочетании с эликсиром истончает границу между нашим миром и…не знаю… преисподней, быть может. Я ведь вам показывал, - Инсаров протянулпослушнику листок, на котором имелось тщательно выполненное изображение гидры,но Филарет только отмахнулся.
- Да верю я, верю! - воскликнул он вотчаянии. - Но как?! Разве… Ведь, получается, Господь допустил?
- Ну, я полагаю, эксперименты покойногобрата Варнавы..
- Конечно! - торопливо закивал Филарет. -Он прогневил Бога! Что же теперь делать-то, а? - послушник растерянно воззрилсяна Инсарова.
Пётр Дмитриевич ждал этого вопроса ипотому вздохнул почти с облегчением.
- Необходимо действовать, - ответил онтвёрдо. - И действовать незамедлительно.
Архивариус поднял на вошёдших выцветшиеглаза и, заметив в руках посетителей большие бутыли, нахмурился.
- Сюда запрещается вносить жидкости, -проговорил он.
Несколько монахов, занятыхпереписыванием, повернули головы.
- Увы, придётся сделать исключение, -ответил Инсаров, проходя мимо.
Библиотекарь попытался запротестовать,но полицейский и Филарет, не обращая на старика внимания, углубились в лабиринткнижных шкафов. Вслед им неслись возмущённые возгласы: архивариус требовал,чтобы позвали настоятеля.
- Скорее! - шепнул Инсаров послушнику. -Они сейчас сообразят, что к чему.
Они припустили почти бегом и через паруминут оказались перед дверью, ведущей в зал с колодцами. Она не была заперта.Филарет потянул за кольцо и пропустил полицейского, а затем вошёл сам.
- Это здесь? - проговорил он тихо. -Какой смрад!
Пётр Дмитриевич тоже ощущал вонь, накоторую прежде не обратил внимания - должно быть, был слишком увлечён погоней.А может, днём она усиливалась.
- Они не полезут? - спросил послушник.
- Не знаю, - честно ответил Инсаров. -Приступай.
Он откупорил бутыль и, подойдя к первойшахте, начал лить сквозь решётку драгоценное лампадное масло. Внизу послышаласьвозня. Из соседнего отверстия донеслось беспокойное пощелкивание: твари учуялипосторонних.
- Быстрее! - бросил Инсаров, переходя кследующему колодцу.
Филарет последовал его примеру и началвыливать масло в одну их шахт. Руки у него заметно дрожали, на лбу проступилаиспарина.
Опустошив обе бутыли, Пётр Дмитриевичдостал из кармана коробку серных спичек. Зал к тому времени наполнилсястрекотаньем. Судя по приближающимся звукам, твари ползли вверх по колодцам.Стараясь не паниковать, Инсаров чиркнул. Вспыхнул огонёк и тут же погас.Проклятье! Полицейский повторил попытку. На этот раз пламя заплясалопоуверенней, поползло по тонкой палочке к пальцам. Пётр Дмитриевич бросилспичку в колодец и отскочил. Масло мгновенно загорелось, огонь заплясал вглубине шахты, высветив уродливое существо, карабкающееся к решётке. Раздалсяпронзительный визг.
«Жаль, нет десятка галлонов той жидкости,от которой растворилась голова у отца Савелия!» - с досадой подумал, переходя кследующему колодцу, Инсаров.
Но с огнём тоже получалось неплохо. Онис Филаретов подожгли шесть шахт, прежде чем твари полезли наружу.
- Бежим! - крикнул Инсаров.
Послушника не пришлось просить дважды.Подобрав рясу, он ринулся за полицейским. В дверях они едва не столкнулись стремя монахами, призванными библиотекарем. Пётр Дмитриевич оттолкнул первого,не дав ему опомниться, ударил второго в челюсть и проскользнул мимо последнего.Филарет не отставал.
В лабиринте шкафов они встретились сархивариусом.
- Что происходит?! - завопил старик,преграждая им путь. - Немедленно объясните…
Инсаров аккуратно отодвинул библиотекаряв сторону.
- Пожар, - сказал он, жутко улыбнувшись.- Спасайтесь!
На улице собиралась толпа. Монахиспешили к галерее. Слышались возгласы и даже крики. Пётр Дмитриевич заметилотца Амвросия: тот чуть ли не бежал от своего домика в сопровождении пары дюжихмонахов. Кажется, план сработал: обитатели монастыря отвлеклись на пожар.
- За мной! - следователь потянулФиларета за рукав. - К церкви!
Они устремились к громадине храма.Кто-то попытался их остановить - справа мелькнула чёрная ряса, растопыренныеруки. Инсаров, не глядя, сбил человека с ног. Нельзя было терять ни секунды -на их стороне имелось только маленькое преимущество, и они могли утратить его влюбой момент.
Пётр Дмитриевич взбежал по ступеням иворвался в церковь. К нему повернулись двое служек. Твари или нет? Полицейскийдостал из кармана динамитные шашки, позаимствованные в келье «доктора».
Сначала он хотел использовать их дляподрыва и галереи, но решил, что не сможет рассчитать длину шнура, чтобы успетьдобраться до церкви. Да и при взрыве могли погибнуть ни в чём не повинныемонахи, трудившиеся в библиотеке.
- Прочь! - крикнул Инсаров. - Покинутьпомещение!
Служки переглянулись и дружно сбросилирясы, оставшись нагишом. Они ринулись на полицейского, на ходу превращаясь всерых тварей. Угрожающе вытянулись вперёд зазубренные конечности.
Инсаров вытащил из кармана колбу сжидкостью, которую «испытал» на отце Савелии. В келье лекаря оставалсянебольшой запас этого состава, и полицейский позаимствовал его. Вытащив зубамипробку, плеснул в лицо ближайшей твари. Зашипела кожа, и чудище завертелось наместе, однако второй лжемонах ударил когтями, едва не достав до горла человека.Пётр Дмитриевич толкнул его плечом и побежал к стене, отшвырнув пустую склянку.Обернувшись, увидел, как Филарет сцепился с тварью, схватив её за конечности ине давая ранить себя.
Инсаров запалил первый фитиль, и шашкаполетела в центр ковра. За ним последовали вторая и третья. Если верить записямпокойного отца Варнавы, разрушение «двери» меду мирами должно не только пресечьпроникновение чудовищ на Землю, но и затянуть тех, кто уже оказался по этусторону, обратно. Конечно, это только теория безумного учёного… Но иного выходавсё равно не было, так что стоило рискнуть.
Пётр Дмитриевич оставил достаточнодлинные шнуры, но, видя, как весело бегут искрящиеся огоньки, забеспокоился.