Чуть ли не перестаю дышать.
— То есть… ты скажешь мне, какой у меня сосуд? Магом какой направленности я стану?
— Тяжело это признавать, но да. Иначе не смогу вас наградить. Но знайте, что вторая награда — это плетение второй ступени. Тут вы без Академии уже не справитесь. Или… без тех, кто учит в Гурум-Хупе.
— Ну так помоги мне сам. Обучи.
— Даже если бы я хотел, то не смог бы. Вы забыли, как все работает? Контроль над эфиром — это не просто обучение. Это особые тренировки, артефакты и магические реагенты.
Не забыл, но мало ли. Костя же крутой волшебник.
Осторожно спрашиваю:
— И как же ты наградишь меня плетениями? Разве это то, что можно дать, а не изучить долгим трудом?
— Легко. Мы же с вами заключили контракт. Значит мы связаны.
Верно. Что-то такое я давно заметил. Работа анклава строится на моих желаниях. А значит, Костя чуть ли не читает мои мысли.
— Нет, я не читаю мысли, — читает он мои мысли.
— Как же ты меня иногда бесишь, Костя.
— Ничего не могу с собой поделать. Ну, так что? Вы готовы? Или еще потрепаемся?
Через два часа реального времени четыре лошади неспеша переставляют копыта по главному торговому тракту западных провинций Меруноса, тянущейся до далекой столицы. Если бы не глубокая ночь, то дорога эта была бы заполнена разным людом: караванами, простолюдинами, конными патрулями.
Но ночью тут пусто…
Только стрекот сверчков, шелест листвы и волчий вой.
Лунный свет лениво освещает наш путь.
Торн, Лия, Иона и я. Вся банда в сборе.
Ах, да, еще один длинноухий эльф, привязанный к крупу лошади позади Торна. Мы завязали ему глаза и туго «затянули» уши по армейской технологии Торна. Чтобы не подслушивал…
Эльф давно очнулся, но с тех пор не проронил ни слова. Даже не дрыгается. То ли смирился со своей судьбой, то ли все происходящее его вполне устраивает…
— Вот такая вот история… — заканчиваю я рассказывать подробности произошедшего в анклаве.
Не сказал только об одной маленькой детали…
Поглядываю на Лию. Час назад я посвятил ее в наши «гильдейские дела». Информацию выдавал маленькими порциями, но в конце концов убедился, что ничего ее не пугает. Ни моя потеря памяти, но проклятые черепки. Наоборот, она как-то загорелась и повеселела. То ли от наивности, то ли от непонимания серьезности во что вляпалась.
Иона фыркает:
— А на что ты рассчитывал? Этот говнюк с самого начала только и врал. Не удивлюсь, если там куча ловушек.
Скрип доспехов:
— Хм… я согласен с девочкой. Темный колдун что-то задумал, Римус. Мы для него лишь крысы в большом лабиринте.
— Да-да, — отмахиваюсь. — Я в курсе.
Лия, первый раз участвующая в наши дебатах, ерзает в седле.
— А… а… можно мне в анклав? Пожа-а-алуйста…
Видимо, на моем лице проглядывает какое-то беспокойство даже в темноте, потому что Торн сравнивается со мной, всматривается:
— Что-то случилось, Римус?
Хмыкаю:
— Догадливый, как всегда. Случилось. Костя кое-что рассказал мне. И кое-что дал…
— Хм… Что вы имеете в виду?
— Я имею в виду, что Костя опаснее, чем мы думали. И я уже сомневаюсь не утопить ли череп в жерле какого-нибудь вулкана. Хоть он и говорил, что это бесполезно.
Торн останавливает лошадь. Останавливаемся и все мы. Он закрывает лицо забралом шлема, глухо басит:
— Римус, что он с вами сделал?
Глава 28
В темноте лиц не видно, но это не мешает мне возмущенно вздернуть бровь:
— Да ничего он со мной не сделал. Торн, ты чего так напрягся? Поехали уже…
— Хм…
Мы уже достаточно далеко от Гнезда, а продолжать путь в такую темень — дело непростое. Вскоре мы сворачиваем с тракта, спешиваемся, ведем лошадей через бурелом кустарников. «Паркуемся» за небольшим склоном, у поваленного дуба. Готовимся к ночлегу.
Торн все время молчит и смотрит на меня, протирая меч тряпицей. Лия развела костер и что-то помешивает в котелке. Неужели уха? Она серьезно взяла с собой свежую рыбу, чтобы сделать нам сегодня наваристый супец? Иона смотрит на Лию с прищуром и что-то бухтит. Молчаливого и связанного эльфа мы привязали к дереву, поближе к Торну. Вот ведь странный у нас пленник. Тихий, будто мертвый, но прикидывающийся живым. До столицы переться три дня… Завтра утром придумаю, что с ним делать. Попробую поговорить еще раз. В общем, лишний груз, лишняя морока.
Наконец Торн не выдерживает:
— Римус?
— Да-да, Торн, я всё вам расскажу.
Несколькими часами ранее.
— Мастер, смиритесь. Вы — кракозябр обыкновенный. Не хотел рассказывать вам о сосуде, но что-то вы больно долгий. До сих пор в этом деле не разобрались. Как вообще вас люди терпят? Плететесь по жизни со скоростью улитки.
Пожимаю плечами.
— Ну уж какой есть.
Под храп бандитов и ругань Кислого в логове гоблинов я с энтузиазмом выискиваю нужную информации в «Теории Магических Изысканий Человеческой Современности» под цензурой Абы Хайрокон.
— Старш-о-о-ой! А, дрянь, вляпался… Тут ничего нет!
Костя хрюкает:
— Еще бы! Мастер, признайте, что вы рассчитывали найти в логове гоблинов сундук с сокровищами.
Не отвечаю. Вчитываюсь.
Итак, у меня большой сосуд эфира с тонким каналом. Ага, вот та самая таблица. Элементализм — сразу в баню. Мне не подходит. С маленьким каналом разве что воробьев фейерверками пугать. Даже жаль… Артефактор? Вот тут прямо обидно. Хоть это и непростая и муторная профессия, но я все же надеялся… Для артефакторики канал должен быть тончайшим. А так я максимум запитаю камни для окучивания и продам их за пару серебряных монет. С ментализмом такая же беда. Например, в телекинезе я смогу разве что поднять в воздух подкову, но до умений эльфа мне как до луны. Тут нужен канал строго среднего «диаметра». Чуть шире — не смогу контролировать предметы в воздухе. Чуть уже — не смогу его тупо поднять. Магия света? Гуляй, Ден. Тяжелые раны в жизни не излечишь. Разве что геморрой у холопов за пару медяков.
Это что же получается… И правда «кракозябр»?
А, нет…
Одна школа всё-таки мне идеально подходит. Псионика. Так, что тут про нее написано…
«Мастер-псионик концентрируется на изменениях в структурах мира, напрямую вмешиваясь в разум. Он показывает своим жертвам навязанный сценарий как истину для того, чтобы повлиять на их душевное состояние. После применения плетения жертва больше не может видеть разницу между реальным и выдуманным миром; следовательно, пострадавшим лицом можно манипулировать.
Псионика — одна из самых известных магических дисциплин, использование которых строго контролируется в цивилизованном мире. Из-за присущих ей опасностей, причина достаточно очевидна: множество известных личностей и правителей пали жертвой пси-магов.»
Так, что там по плетениям псионики? Дезориентация, Иллюзия, Ярость, Тишина, Ясновидение, Контроль над разумом и еще куча всяких плюшек, о которых в книге упоминается лишь вскользь. Сами заклинания делятся на уровни сложности: новичок, ученик, адепт, эксперт, мастер, грандмастер, осознавший. При освоении плетений определенного уровня маг получает грамоту о повышении своей ступени мастерства от Академии Эфира. Например, маг первой ступени обязан знать хотя бы одно плетение уровня «ученик». А маг шестой ступени — уровня «осознавший». Седьмой ступени — уже два плетения «осознавшего». Восьмой — тут уже идут «мультиклассы». Нужно знать три и более плетений высшего уровня, но разных направлений магии. Девятая и десятая ступени… Ну, Аба пишет, что в истории Варгона до такого никто еще не дошёл…
— Мастер, да выбросьте вы это книжонку. Что вы там вычитываете? Про псионику? Не смешите мои глазницы. Сколько раз я говорил, что у вас черная душонка, а? Неужели было так сложно уловить прямой, как мой юмор, намек?
Откладываю книгу. Уже знаю, что хочет сказать Костя. Что я — некромант.
— Не надо так на меня смотреть. Неужели вы думали, что я бы стал вас спасать от девки, если бы не знал, что из вас получится толковый некромант?
Усмехаюсь:
— А я думал всё из-за моей избранности и особенности.
— О, я знал, что вы поверите в эту шутку. Почему-то все верят…
Каков тролль. Просто чемпион троллей.
Костя продолжает глумится:
— Если бы у вас не было подходящего сосуда для контроля вашего ОСОБЕННОГО темного эфира, то мне было бы на вас плевать, мастер. Какой смысл от обезьяны с гранатой?
— Так. Вот опять. Часто ты будешь бросаться такими словечками, а? Откуда ты знаешь про «гранату»?
От довольного голоса Кости хочется скривиться.
— А с чего это вы взяли, что я не должен знать про такие вещи? Вы вообще помните, что я сказал, когда вы только-только появились в этом мире? Когда лежали тут парализованным на этом самом каменном жертвеннике?
— Не особо. Я тогда был… в немного непростой ситуации.
— О том, что я знаю, что в вашем мире нет магии. Это как бы намекает, да? Я вообще часто намекаю, не замечали?
Что-то такое припоминается. Тогда я и правда был не совсем в своей тарелке, чтобы циклиться на словах говорящих черепов.
— Костя, ты бывал в моем мире?
— На это есть три ответа. Первый: нет. Второй: да. Третий: очень грубый. Да и вообще, то, что я умею останавливать время, значит, удивляет вас меньше, чем то, что я что-то знаю о других мирах? Вы не поверите, — сарказм так и прёт из Кости, — но я еще знаю такие слова, как «Грыз`хер`дры!», «Труалипитути» и «%($U%)((*@»
От последних звуков, издаваемых Костей, мурашки захватывают власть над моим телом. Такое ни один человеческий язык произнести не сможет.
Потираю переносицу:
— Ну и что это значит?
— Для вас? Примерно то же, что для любого обитателя Варгона слово «осколочная граната». Еще вопросы, мастер? Я с радостью на них не отвечу. Я вообще обожаю отвечать на вопросы. Заметили же?
Кто же он такой?.. С каждым днем Костя для меня становится все большей и большей загадкой. Сначала я думал, что он просто древний некромант, но сейчас сомневаюсь. Мне кажется, что он нечто намного большее. Намного могущественнее и страшнее. А эти его клоунские маски?.. Не удивлюсь, что она нужна только для того, чтобы не довести «хозяев» до инфаркта истинным обличием этого говнюка.