Еще раз — крайне доходчиво составленное послание!
Анатолий Георгиевич почувствовал, как его губы растянулись в улыбке. Гордой.
Брат, заметив это, только издал не слишком понятный, но явно раздраженный звук, да и прикрыл на миг глаза. Он надеялся, что «болтанка» стартовых маневров скоро кончится и как только ордер ляжет на курс, ему будет чуточку полегче. По крайней мере, мужчина не переставал себя в том убеждать.
«Самогипноз» сработал. Как только полет выровнялся, стало гораздо лучше.
— Виктория Львовна дала ясно понять свою позицию, — наконец констатировал Глава. — А Павел Анатольевич… тоже молодец.
Брат, все еще рассматривающий оригинальное послание, только кивнул. Довольства сыном он не скрывал.
«Имеет право, что уж тут!» — мысленно оценил ситуацию Игорь Георгиевич, не забыв раздраженно цокнуть языком. Чтобы кое-кто сильно не задавался.
— Эх, жаль, Валерыч не видит, — покачал головой брат, убирая письмо обратно в конверт.
Конечно, он тоже ознакомится с ним. И минут через двадцать, едва машины сядут на территории одной из загородных резиденций Волконских. Но не тот эффект будет уже. Совсем не тот!
Глава легонько повел плечами. Мол, безопасность как она есть. Воевода занял место в одной из машин. Клан не мог себе позволить лишиться всего управления сразу. По-хорошему, и «Георгиевичи» вместе летали крайне редко. Равно как и пользовались одним и тем же авто. Но в данном случае послание чуть изменило планы. Так что родные братья устроились в салоне головного глайдера.
— Вот… негодник мелкий, — еще раз прокомментировал Анатолий Георгиевич.
Главный Волконский, может быть, даже брату и поверил бы… Если бы не это восхищение в голосе.
— Интересно, — хмыкнул неожиданно второй человек в клане. — А наши уральские друзья такое «письмо счастья» полу?..
Мужчина оборвал сам себя, повинуясь знаку Главы. Главный Волконский достал из кармана пиджака комм и, несколько раз вздохнув, чтобы успокоить живот, нажал кнопку ответа.
Он не говорил. Только слушал. По мере повествования собеседника на лице его блуждала едва заметная, но довольно ехидная улыбка. Лишь перед тем, как дать отбой черед несколько минут, он произнес всего три слова:
— Понял. Согласен. Буду.
Заместитель приподнял бровь вопросительно.
— Юсуповы предлагают встретиться на высшем уровне для обсуждения ситуации, — хмыкнул Глава. — Кажется, тоже впечатлились… посланием.
Анатолий Георгиевич читать между срок умел. А потому прекрасно понял, что главная печаль Юсуповых сейчас в том, что они не только своими руками выставили сильнейшего одаренного, но и сделали все, чтобы обеспечить его лояльность «приемному» Роду.
— Ты?..
— Согласился, конечно.
Во-первых, потому, что таким людям в подобных просьбах отказывать не принято без очень веских оснований. Ну а во-вторых, ситуацию требовалось урегулировать и снять с «игровой доски», чтобы не создавать лишних точек напряжения в и без того в не самых простых отношениях.
— Интересно, чем сейчас занят твой сын? — буркнул Игорь Георгиевич. — Хотелось бы знать, к чему именно готовиться… в следующий раз.
— С чего ты взял, что Павел чем-то «занят»? — уточнил заместитель.
— Мой секретариат уже второй день бомбардируют звонками те… придур… представители уважаемых Родов, захвативших операционную базу твоего сына!
— И что? — с живым интересом уточнил мужчина.
— Ничего, — огрызнулся его брат. — Не отвечаю. Не сознаваться же, что я понятия не имею, что именно задумал этот парень…
— Здравствуйте!
— Тебе чего, парень? Иди отсюда!
— Мне бы пройти.
— Слушай, пошел вон, а⁈ И без тебя тошно! Тут территория родовой войны, вообще-то…
— Так, мне туда и надо!
Глава 5
Глава 5
— Да что происходит? — зло треснул кулаком по открытой ладони Яковлев.
Обстановка последние двое суток оставалось напряженной. И с каждым часом становилась все тревожнее.
И нет, не штурмовали порядки «коалиции» головорезы Волконского и не трезвонили на личные номера «особые люди», способные решать подобные вопросы с мощью гаубичного залпа. Вокруг стояла ти-ши-на… И именно она пугала представителей, собравшихся на принадлежащей Волконскому авиабазе.
Удивительно худощавый, высокий мужчина, со стороны казавшийся высушенной мумией, запахнул полы легкого, пошитого на заказ пальто, и уставился вдаль, где уже покрасневшее солнце готовилось закатиться за горизонт. С пустого посадочного стола вид казался просто потрясающим.
— Любуешься, Федор Никодимыч? — спокойно произнес негромкий голос.
Прямой как палка, предводитель и идейный заговорщик едва заметно вздрогнул от неожиданности. Все-таки нервозность последних сорока восьми часов в известной степени передалась и ему.
— Что происходит, господин Тюфякин⁈ — довольно грозно спросил Яковлев, прерывая свое любование прекрасным закатом.
Юрий Николаевич вполне искренне приподнял брови. Мол, знаю не больше тебя. То есть, фактически ничего. Какого ответа ждешь?
— Не могу знать, — все же вслух высказался он. — Павел Анатольевич мне не докладывает.
Голос его звучал максимально нейтрально и спокойно. Словно бы и не волновало его сложившееся положение. А ведь кто-то из соратников уже поддержал пьянчугу Ковалева. Не у всех нервы смогли выдержать нынешнее напряжение.
Начиналось-то все просто прекрасно. Согласно военной науке «коалиция» создала подавляющий перевес сил в определенной точке, заплатив нескольким отрядам наемников, чтобы тем «подстраховали» их людей… фактически выполнив всю работу. Суммы вышли воистину астрономические, но Главы «проштрафившихся» Родов надеялись, что «скидка» от Волконского, которую им удастся выбить во время обсуждения виры, покроет все убытки.
«Дикие гуси» и личные специалисты силового решения вопросов, начали атаку около десяти утра пятницы. Заранее нанятые втридорога транспорты скрытно подобрались, едва ли не царапая днищами верхушки елей, примерно на пару сотен метров и высадили десант.
Наемники действовали жестко, едва ли не с ходу бросившись в бой, чтобы подавить противника до того момента, когда ему на помощь придет подкрепление.
Охрана базы среагировала оперативно, точно открыв огонь по нападавшим. Действовали бойцы ГБР Волконского слажено и дисциплинированного, но без фанатизма. Так, постреляли немного, оставив десяток «гусей» убитыми и раненными на подходе, да и отступили на заранее подготовленные позиции. Такой маневр они вполне успешно повторили еще несколько раз, потеряв лишь пару человек раненными.
Через два часа после первого контакта, исчерпав боезапас, гарнизон базы, состоявший всего лишь из пятнадцати человек, попросту сдался и потребовал эвакуации «трехсотых».
Тюфякин даже усмехнулся про себя, припомнив, с каким апломбом поздравляли друг друга остальные участники операции. Сколь по-хамски они взломали кабинет местного хозяина и расположились прямо за его рабочим столом. Кое-кто на волне успеха позволил себе чуть «употребить». Однако даже Ковалев себя в руках удержал. Про остальных и говорить нечего.
Вот только это был день номер один.
— Поздравляю! — провозгласил тогда Ковалев, поднимая бокал с заранее привезенным с собой вином. — Теперь мы сможем диктовать Волконскому свои условия!
Заявление было встречено тостами и здравицами. И именно этот момент выбрал командир «гусей», чтобы заявиться на «торжество».
— Господин, — коротко обратился он к Яковлеву, чуть переломав себя с видом человека, что «шапку ломать» никак не привык. — Гарнизон требует воды, еды и эвакуацию раненых…
— Это все⁈ — хмыкнул Давыдов, чуть опьяненный будущими перспективами.
Ведь может же так статься, что не они чертовому сопляку должны будут по результатам «торгов», а он им! Если, конечно, молокососу действительно нужна эта база. Тем более, «улов» оказался очень даже неплохим. В момент атаки на техническом обслуживании находились четыре воздушных машины. Большая часть авиационного крыла этого малолетки. Да, конечно, забрать такое счастье себе не получится. Император не позволит. Но вот сколько Волконский заплатит за то, чтобы с глайдерами не произошла какая-нибудь «случайность»? Это имело смысл обсуждать…
— Требуется срочно решить вопрос с канализацией и режимом содержания пленных, — коротко обозначил наемник.
Такие мелочи никого из присутствующих не заинтересовали. Смысл-то заморачиваться с подобными вещами, если совсем скоро все закончится?
Однако прошел час… и никто даже не подумал связаться с захватчиками.
Эти шестьдесят минут будто стали той границей, по прошествии которых триумф победителей стал меняться на тревогу. Ну не может же Волконский не знать об атаке на столь важный для него «узел»!
— Ну ничего, — себе под нос хмыкнул объект. — Мы можем и сообщить!
После столь подбадривающего «аутотренинга» мужчина куда громче и внешне увереннее добавил:
— Друзья, соратники! — поднял наполненный бокал Яковлев. — Самое время диктовать нашу волю Волконскому!
С этими словами он потянулся к кнопке полевого аппарата связи, установленного прямо посреди стола владельца базы техническими спецами «гусей». Для поддержания боевого духа он даже «открыл» канал, выведя его на внешние динамики.
Ответили ему не сразу. Примерно секунд через тридцать с начала звонка.
— Значит так, господин Волконский, — гордо принялся излагать свою позицию Яковлев, едва убедился, что соединение установлено. — Мое имя…
Однако его слова никого не заинтересовали.
— Не трудись. Я знаю, кто ты.
Молодой голос звучал холодно и равнодушно, до боли напоминая тон готового к работе палача.
— Знаю, кто стоит с тобой рядом и за твоей спиной, — продолжил местный хозяин.
Отчего-то от упоминания такого простого факта кое-кому из «триумфаторов» стало очень нехорошо. Хотя, казалось бы…
— Ты, с*ка, ранил моих людей, — все также ронял слова, словно забивал гвозди в крышку гроб, Волконский. — Если кто-то из них умрет, то я убью тебя лично.