тут и тут). Торс ангела развернут к Марии и младенцу Иисусу, а его лицо – в другую сторону, он смотрит за пределы доски, в соответствии с уже знакомым нам правилом контрапоста. Напомним, что «Поклонение» должно было стать частью алтарного образа в церкви монастыря Сан-Донато в Скопето (разрушенного в 1529 году), но осталось незаконченным, так как в 1482-м живописец уехал в Милан. Картину, без сомнения, видел Рафаэль, который вдохновлялся ею при создании различных фигур «Афинской школы» и «Диспута о причастии».
Наконец, есть изображение пожилого Леонардо работы Франческо Мельци: оно имеет сходство с автопортретом, хотя художник нарисован в профиль (ниже).
Франческо Мельци. Портрет Леонардо да Винчи в профиль. Ок. 1515. Windsor Royal Collection Trust © 2016 Her Majesty Queen Elizabeth II. Mondadori Portfolio / Bridgeman Images
Автопортрет в молодости… потаенный
Итак, трудно сказать, как выглядел Леонардо… Мы видели рисунок, который, возможно, является его автопортретом в старости. Но что можно сказать о его внешности в молодые годы? Не исключено, что нам поможет исследование, проведенное моим отцом Пьеро в 2011 году.
На одной из страниц «Кодекса о полете птиц» (см. ниже), среди рукописных заметок есть набросок сангиной, напоминающий человеческое лицо. Карло Педретти дважды (1946, 1973) упоминал о нем, высказав предположение, что это автопортрет Леонардо. Однако изучить изображение Педретти не смог – в то время техника не позволяла как следует рассмотреть его. Впоследствии сотрудники научного центра «Leonardo3» сумели отделить его от текста и исследовать, предположив также, что художник изобразил сам себя.
Леонардо да Винчи. Автопортрет. Ок. 1515. Турин, Королевская библиотека. Mondadori Portfolio / Leemage
Не так давно Пьеро Анджела и Карло Педретти сделали еще один шаг к подтверждению этой гипотезы. С помощью графической программы они получили лицо мужчины в возрасте около тридцати пяти лет (слева). Но как узнать, Леонардо это или нет?
Чтобы ответить на этот волнующий вопрос, Пьеро Анджела провел следующий эксперимент: он попросил полицейских из экспертно-криминалистического отдела взять «автопортрет пожилого Леонардо» и произвести операцию, обратную той, которую применяют к фотороботам лиц, скрывающихся от правосудия, то есть «омолодить» этого человека (предварительно зеркально отразив изображение по горизонтали – ведь художник выполняет автопортрет, глядя в зеркало). Результат мы видим справа. Полицейские преобразовали те части лица, которые меняются с течением времени из-за ослабления мышц и старения кожи: так, например, нос увеличивается в размерах, брови густеют, рот принимает иную форму ввиду потери зубов, очертания губ становятся вялыми и так далее. Полученное изображение очень напоминает набросок сангиной из «Кодекса о полете птиц». Некоторые черты – например, линия рта – совпадают полностью.
Следовательно, у нас есть два портрета Леонардо – в расцвете лет и в преклонном возрасте? Возможно… Уверенности нет, но от одной мысли об этом захватывает дух.
В любом случае, судя по обоим рисункам, у Леонардо были волнистые светлые волосы и светлые глаза (впрочем, на автопортрете в старости они находятся в тени). Какую прическу он носил? По картинам видно, что обычной для молодых людей в то время была прическа в виде ровно остриженных по кругу волос.
Любопытный факт: взгляд мужчины, изображенного на рисунке сангиной, направлен влево и вдаль. Почему? Видимо, при работе над автопортретом Леонардо, желая избежать зеркального отображения, применил два зеркала. При использовании этого приема взгляд действительно получается устремленным влево.
Кадры с DVD «Исследуя мир Леонардо», автор – Пьеро Анджела. Турин, Венария Реале. Под высоким покровительством президента республики
Искусство портрета до Леонардо
В искусстве портрета Леонардо достиг невероятных и, можно даже сказать, недосягаемых высот, а «Джоконда» – известнейший из его портретов – стала самой популярной и копируемой картиной в мире. Где же искать истоки этого жанра и как он менялся с течением времени? «Джоконда» является итогом путешествия, начавшегося задолго до Леонардо, еще в Античности. Проследуем по этому пути, – возможно, мы лучше поймем значение шедевра, которому посвящена эта книга.
В первобытных обществах портрет, обладая более или менее выраженным сходством с усопшим, становился его «заместителем». Считалось, что портрет обладает способностью победить неизбежно наступающую смерть, отогнать злых духов и защитить потомство, передать память о предках, прославить их деяния и добродетели. В целом, однако, на заре существования человечества главной задачей было не запечатлеть индивидуальные черты покойного, а отметить ту общественную, политическую или религиозную роль, которую он играл при жизни, – обычно в торжественной, абстрактной или идеализированной форме, при помощи символических образов власти, которой он обладал.
.
Голова римского патриция из Отриколи. Фото 1938 г. Рим, Музей Торлония. Archivi Alinari, Firenze
Греки на протяжении значительной части своей истории не стремились к реалистичной передаче облика изображаемого. Это касалось не только богов (которых, впрочем, наделяли человеческими чертами), но и исторических персонажей, представляемых в предельно идеализированном виде, согласно существующим художественным канонам. То же самое можно сказать о древних египтянах. Только римляне начали создавать подчеркнуто реалистические изображения, причем по любопытной причине. Ввиду большого значения, которое придавалось предкам и их культу (статус семейства зависел, помимо прочего, от заслуг его известных представителей, как умерших, так и ныне живущих), с лица умерших делали слепки, использовавшиеся скульпторами во время работы над изваяниями. Отсюда – реалистичный вид последних (морщины, мешки под глазами, лысина). В качестве примеров можно привести «Капитолийского Брута» (тут), относящегося к III веку до н. э., или патриция из Музея Торлония (см. тут) – скульптуру I века до н. э., известную нам по копии I века н. э. В этом смысле совершенно невероятно выглядят фаюмские портреты, один из которых представлен здесь (тут), – они напоминают то ли фотографии, то ли работы современных художников.
.
Скульптура «Брут Старший», или «Капитолийский Брут». III в. до н. э. Рим, Капитолийские музеи. Mondadori Portfolio / akg-images
.
Портрет женщины из Эль-Файюма. III в. до н. э. Mondadori Portfolio / Bridgman Images
Относящиеся к более поздним эпохам византийские и западноевропейские портреты, напротив, лишены индивидуальных черт: авторы их предпочитали не отклоняться от канонических изображений с твердо установленными параметрами, которые воспроизводились вновь и вновь. Это касается не только Христа, Богородицы и апостолов, но также святых и даже римских пап, императоров и прочих видных персонажей – взгляд их обычно устремлен в бесконечность. Павлин Ноланский, церковный деятель V века, заранее готовясь к грядущей загробной жизни, в ответ на просьбу прислать свой портрет ответил так: «Какой вам будет угодно получить – человека земного или человека небесного?» И заключал: «Я краснею при мысли об изображении меня таким, каков я есть».
.
Ян ван Эйк. Портрет мужчины в красном тюрбане. 1433. Лондон, Национальная галерея. Mondadori Portfolio / The Art Archive
В XIV веке положение стало решительным образом меняться: гуманистическая культура и, параллельно с ней, умонастроения находящейся на подъеме буржуазии поощряли интерес к человеку в его земном и историческом аспектах и, таким образом, к его индивидуальности. Этот процесс начался в искусстве Фландрии и Италии – областей, в ту пору поддерживавших друг с другом тесные финансовые, торговые и культурные отношения.
.
Пизанелло. Портрет Лионелло д’Эсте. Бергамо, Академия Каррара. Mondadori Portfolio / The Art Archive
Во Фландрии получили распространение портреты на доске небольших размеров, легко поддающиеся перевозке; функции их были очевидным образом связаны с домом и частной жизнью. Примером могут служить «Портрет мужчины в красном тюрбане» (1433) Яна ван Эйка (см. тут), «Портрет Франческо д’Эсте» (1455), выполненный Рогиром ван дер Вейденом во время пребывания в Ферраре, или «Портрет Лионелло д’Эсте» (см. выше) – Пизанелло изобразил правителя Феррары в профиль, как на медали. Все вышеперечисленные портреты написаны на дереве, и ни один не превышает в высоту тридцати сантиметров.
Как уже говорилось выше, в связи с модой на двойные портреты в XIV–XV веках буржуа и аристократы заказывали картины, которые ныне считаются шедеврами, у фламандских и итальянских мастеров (см. тут и тут). Однако в Италии, кроме того, приобретают популярность семейные портреты, предназначенные исключительно для публичного обозрения и созданные для прославления заказчиков. Среди них – фреска с изображением семейства Медичи в капелле Сассетти флорентийской церкви Санта-Тринита (см. ниже), выполненная Гирландайо, фреска Мантеньи в герцогском дворце Мантуи, на которой мы видим семейство Гонзага.
Доменико Гирландайо. Утверждение устава францисканского ордена папой Гонорием III. Флоренция, церковь Санта-Тринита, капелла Сассетти. Mondadori Portfolio / Archivio Quattrone / Antonio Quattrone