х жителей Дыры (ой, представляю!). Короче, картина та еще. А девочка и без того в паршивой ситуации, одна в целом мире, и кроме как на Лаку ей не на кого опереться.
Я решительно встал из-за стола и направился к комнате Глори. Однако дверь оказалась закрытой, и на мой стук никто не отвечал.
Немного подумав, я выудил из сумки свежий комплект одежды и решительно направился к портье. Как я и ожидал, на заднем дворе, располагалась маленькая баня и цирюльня для посетителей гостиницы. Как следует отмокнув в горячей воде, удалив с лица трехнедельную щетину, в скором времени грозившую превратиться в неопрятную бороду, а заодно и подравняв волосы, я вернулся в «Гордость Хойры» совсем другим человеком. По крайней мере портье, выдавая мне ключ от комнаты, взглянул на меня с явным одобрением.
Дверь в комнату Глори по-прежнему была закрыта.
Вновь спустившись вниз, я рискнул, пользуясь случаем, разговорить портье:
— Вы случайно не в курсе, куда запропастилась моя спутница?
Заговорщитски подмигнув, тот двинул ко мне через стойку узенький бумажный конверт.
— Ушла часа два назад. Просила передать вам это.
— Так почему же вы передаете только сейчас? — с нехорошими предчувствиями спросил я. Портье многозначительно ухмыльнулся:
— Таково было пожелание юной леди. Передать вам записку, но не раньше, чем вы поинтересуетесь, где она. Слово в слово. Что-нибудь случилось?
— Пока не знаю, — проворчал я, усилием воли поборов внезапно нахлынувшие дурные предчувствия и вскрывая конверт. — Надеюсь, что нет.
М-да, что называется — коротко и ясно. Хотя с чего я взял? Как раз ни лешего не ясно! В конверте лежал листок бумаги, посередине которого было торопливым почерком нацарапана всего одна строчка:
«А иди ты… куда вздумается!!!»
С минуту я тупо смотрел на записку, потом сквозь зубы прорычал кошмарное гномье ругательство и схватил портье за грудки:
— Куда она пошла?!
— Не знаю! — придушенно прохрипел тот.
— Одна?!
— Да!
— С вещами?!
— Да, да! Сударь, помилуйте! Вы же меня задушите!
Уронив бедолагу на его стул, я швырнул на конторку ключ и метнулся к двери.
На улице я осознал, что у меня нет ни единой мысли, откуда следует начинать поиски. Прежде всего я бросился в конюшню, где мы оставили драконозавров. У меня еще теплилась дурацкая надежда, что все это неудачный розыгрыш.
Надежда эта, как ей и положено, скоропостижно сдохла. Изверг был на месте, а вот Лака… Ухаживающий за драконозаврами золотушный паренек, получив монету, согласно закивал. Да, описанная мною девушка была тут. Да, часа два назад. Да, оседлала свою рыжую самку, приторочила к седлу сумку и уехала. Нет, ничего не сказала. Нет, не заметил.
Я вытер вспотевший лоб и обвиняюще посмотрел на Изверга.
— Ты что, так прямо их и отпустил?
Как ни странно, мой приятель не выглядел ни виноватым, ни даже встревоженным. Такое ощущение, что он предвидел все случившееся, знал, что нужно делать и лишь терпеливо дожидался, когда до меня, тугодума, тоже дойдет. Вся штука в том, что до меня упорно не доходило.
Я только-только закончил прилаживать на спине Изверга седло, как послышалось требовательное фырканье и радостный голос паренька:
— Эй, а вот зверь той девушки, про которую…
Я моментально обернулся и увидел стоящую в дверях Лаку. Седла на ней не было, на шее болтался огрызок веревки, а морда была жутко довольной. Подойдя поближе, драконозавриха сперва потерлась о нос Изверга, потом ткнулась в мою ладонь и не спеша пошла к выходу. Мы переглянулись и двинулись за ней.
Со стороны мы, должно быть, смотрелись презабавно: два умильно поглядывающих друг на друга драконозавра — на флангах, ваш покорный слуга с крайне решительным выражением лица — в центре. По крайней мере, дорогу нам без единого писка уступали все — от пешеходов до почтовых экипажей.
Отмахав с полкилометра и немного попетляв в запутанных улочках Старого города, мы остановились перед двухэтажным постоялым двором, помнившим, должно быть, еще основателей Хойры. Лака решительно обогнула дом и направилась в сторону конюшни.
— Вот ты где, негодная девчонка!
Сгорбленный старик-грум всплеснул руками, увидев драконозавриху, потом заметил меня, и улыбка сползла с его лица. Придав себе наиболее солидный вид, я подбросил старикану медяк:
— Ты не в курсе, в какой комнате остановилась ее хозяйка?
Повертев между пальцами мою монету, старый хрыч прищурился:
— А тебе-то что до того?
Я кинул ему вторую и пояснил:
— Мы завтра женимся. Только она сегодня ни с того ни с сего разнервничалась, чего-то испугалась и убежала. А ее красавица меня нашла и сюда привела.
— Да, это бывает, — беззубая улыбка вновь появилась на лице грума. Моя старуха, помню, тоже перед свадьбой все боялась, м-да…
Такое многозначительное окончание фразы явно давало понять, что сейчас дедом овладел склероз, вылечить который никак нельзя без еще одной монеты. Я скрипнул зубами и раскошелился.
— Дай тебе боги, сынок! В десятом твоя невеста, в десятом. Прискакала давеча, я, говорит, у вас в десятом остановилась, чтоб за моей подружкой как следует…
Не слушая окончания фразы, я выбежал вон, влетел в гостиницу, в два прыжка преодолел пятнадцать некрашеных ступенек и какого-то перепуганного постояльца и толкнул дверь с грубо намалеванной белой десяткой. Заперто. С замиранием сердца я постучал. Нет ответа. Неужели надул? Еще громче.
— Ну, кто там еще?
Слава богам! Она здесь!
— Глори… — демон, у меня, кажется, голос сел.
— Сэд?..
— Да, я. Открой, пожалуйста.
Голос девушки звучал странно глухо:
— Я что, недостаточно понятно написала?
Ну, спросила!
— Да нет, вполне. Только вот мне вздумалось идти вот сюда и напоследок перекинуться с тобой парой слов. А поскольку говорить через дверь я не приучен, выбирай: или ты откроешь, или я ее вышибу.
Через минуту, когда я уже был готов выполнить свою угрозу, звякнула щеколда и дверь распахнулась. Похоже, несмотря на покрасневшие и слегка припухшие глаза, настроена девушка была весьма решительно. Но не успела она и рта раскрыть, как я рявкнул:
— И как это все следует понимать?!
Пожав плечами и стараясь выглядеть равнодушно, Глори ответила:
— Это следует понимать так: ты совершенно свободен.
Эта простая фраза подействовала куда сильнее пинка, коим меня наградил Изверг при первой попытке его оседлать. А ведь тогда я, помнится, неделю лежал пластом и охал.
— Не понял, — пробормотал я, запинаясь на каждой букве.
— Зато я многое поняла. Давай сделаем вид, что ничего такого не было и мы познакомились пару минут назад. Потом пожелаем друг другу удачи и мирно разойдемся в разные стороны.
Час от часу не легче! Я подставил носок сапога, не давая девушке закрыть дверь, и ляпнул первое, что пришло в голову:
— Эй, одну минутку! А как насчет твоего экземпляра контракта?
Девушка горько усмехнулась:
— Разумеется, я блефовала. Никакого доверенного человека в Дыре у меня не было и нет. А мой экземпляр два часа назад превратился в пепел. Если хочешь, пошарь в камине.
— Чего я хочу, так это ехать с тобой. Сам. Добровольно.
— Бред.
— Нет, бес тебя дери! Бред — это то, чем ты тут занимаешься! разозлился я не на шутку. Еще ни одной девчонке не удавалось отшить меня под столь возмутительным предлогом. — Во-первых, ты плохо знаешь мир и без меня пропадешь.
— Ну, это мы еще посмо…
— Во-вторых, — продолжал я, не дав ей закончить и повышая голос, Изверг скинет меня со спины, но не позволит ехать куда-нибудь еще, кроме как за Лакой! А в-третьих, у меня к тебе есть деловое предложение: мы с тобой сейчас идем к бургомистру и официально регистрируем паевое товарищество. Ты — старший компаньон, я, так и быть, соглашусь на роль младшего. Все возможные прибыли делим пополам. Нет больше хозяек и слуг, а если ты только заикнешься о жаловании, я тебя отшлепаю!
Все это я выпалил на одном дыхании и теперь с тревогой ожидал результатов. Ура! Щеки девушки слегка порозовели.
— Паевое товарищество? У тебя что же, деньги есть?
— Есть. Отбросив мелочевку — целых три роблора серебром.
— Ты самый сумасшедший человек из всех, кого я видела! — покачав головой, заявила она.
— Это «да» или «нет»?
— Вместо прибылей ты, вероятно, получишь одни неприятности…
— «Да» или «нет»?
— Ну, допустим, «да», — сдалась Глори. — Но ты все равно не представляешь себе, на что напрашиваешься.
— Не-ет, — беспощадно добил ее я, — это ты не представляешь, на что напрашиваешься! Если по дороге ты еще раз решишь тихонько смыться, то знай: я тут же потопаю прямиком в ближайший полицейский участок, чтобы заявить на свою хозяйку. Представляете, люди добрые: она, негодная, хочет меня уволить, едва только взяв на работу! Никакого уважения к законам! А за побег, между прочем, срок добавляют.
На лице Глори мелькнуло удивление, но уже через долю секунды оно сменилось неподражаемой озорной улыбкой:
— И чем же ты это докажешь, дорогой компаньон? Контракт был составлен в двух экземплярах, и оба сгорели.
— Точно. И сожгла их ты, чтобы замести следы. Но, по счастью, в городке Райская Дыра живет нотариус по имени Устин. А в его регистрационных книгах, которые он, как официальное юридическое лицо вести обязан, наверняка сохранилась соответствующая отметка.
Девушка опустилась на стул и комически схватилась руками за голову:
— Ну, знаешь! Я в жизни не сталкивалась с таким расчетливым и бессовестным шантажистом!
В ответ я, окончательно обнаглев, склонился к ее руке в изящном поклоне:
— Ваше высочество, у меня была превосходная учительница…
Глава IVВ которой рассказывается о том, как я избирал начальника гвардии, а так же о том, до чего могут довести худая память и отсутствие часов
Итак, тем знаменательным вечером с обоюдного согласия вкладчиков в городе Хойра было основано паевое товарищество «Глори и Ко» — эдакое объединение спасателей королей, ищущих на свою шею приключений. Причем, кто в данном случае больше искал эти самые приключения, — короли или спасатели для меня до сих пор остается загадкой.