Марс, 2058
Свет в центральном зале станции слежения был приглушен, чтобы не мешать операторам у мониторов. И было совсем тихо, лишь где-то на грани слышимости шелестели кондиционеры и обменивались короткими рабочими фразами ребята. Самохин стоял у самого выхода, облокотившись о какой-то блок, и просто ждал.
– «Рюрик» над горизонтом! – отрапортовал дежурный стажер.
– Александр Евгеньевич, готовность – двенадцать минут.
– Спасибо, Сережа, – Самохин кивнул (скорее – сам себе), развернулся и пошел к шлюзам, благо что здесь они находились совсем недалеко: станция слежения была отнесена от основных куполов. Открыл тамбур личной карточкой, вошел, тяжеловато, с одышкой натянул легкий костюм для коротких выходов. Активировал связь. Потом прошел в шлюз.
Снаружи был рассвет. Густое, но казавшееся прозрачным и легким, фиолетовое небо светлело, а на востоке, над ломаными вершинами еще сокрытых тьмой холмов, уже поднялся в песчано-розоватом зареве маленький белый диск солнца. Ветра почти не было, то есть он не сбивал с ног, позволял стоять, не держась за протянутые от выхода тросы. Самохин отошел на десяток шагов; под ногами поскрипывал на выступающих из песка камнях иней углекислого газа. После обеда он растает: лето…
Он огляделся и привычно нашел белую звездочку, медленно поднимающуюся от горизонта. «Рюрик».
– Александр Евгеньевич! – раздалось в шлемофоне. – Президент корпорации на связи. Просит вас.
– Соедините, пожалуйста, – сказал Самохин. Голос оператора он не узнал.
Что-то прошуршало в динамиках, потом возник веселый и злой, совсем не изменившийся за последние десятилетия голос Семецкого:
– Санька?
– Да, мой Президент.
– Ты на поверхности, что ли?
– Да.
– Гуляешь?
– Гуляю, мой Президент.
– И ждешь?
– И жду.
– Ну, тогда давай ждать вместе.
Семецкий замолчал, но не отключился; Самохин подумал: как здорово, что они сейчас вместе, пусть и разделенные миллионами километров. Жаль лишь, что уже не могут к этому дружескому молчанию подключиться ни Слава, умерший четыре года назад после второго инфаркта, ни Жень Женич, так глупо погибший в двадцатых во время тогдашних беспорядков, ни многие другие.
– Александр Евгеньевич! Минутная готовность! Вам подключить отсчет?
– Не надо, Сережа. Просто включите зал.
– Сделано.
Шлем наполнился такими знакомыми звуками центрального зала: короткие реплики, быстрые сообщения операторов. Самохин представил, как один за другим открываются сейчас на «Рюрике» контроллеры гигантских накопителей энергии, как нарастает мощность на генераторах формовых полей…
Сквозь монотонный шум зала пробились слова обратного отсчета – скорее традиция, чем команда:
…полста два, полста один, полста, сорок девять, сорок восемь…
Самохин снова нашел глазами звездочку «Рюрика», уже подбиравшуюся к зениту.
…десять, девять, восемь, семь…
Он практически не волновался, хотя и знал, что в случае неудачи вряд ли успеет дожить до следующей попытки. Но слишком много сил, слишком много жизни и смерти стояло за тем, что сейчас происходило.
Звездочка исчезла.
На мгновение повисла тишина, не прерываемая больше ни отсчетом, ни шепотом зала; повисла – и взорвалась дурацкими какими-то воплями, сквозь которые с трудом пробилось:
– Александр Евгеньевич! Есть прыжок! «Рюрик» ушел!
Первая Межзвездная началась.
Часть 3Гнездо Феникса
Служба Безопасности Земли-Первой
Департамент социологии
Информационная справка
На запрос из: СБ, отдел 71/Ю875 bis
Дата запроса: 27 мая 2203 года
Тема: конфликт между корпорациями и правительственными структурами в начале XXII века
Заданная актуальность: АА, только для офицеров СБ и Правительства
Заданная полнота: Г, предельная краткость
Исполнитель: e1.sb.ru.79513.7.153.28.6
Впервые контуры данной проблемы очевидно обозначились в середине XX века на Земле-Первой (единственной на тот момент заселенной человечеством планеты), хотя истоки ее следует искать в XVIII веке, когда началась активная индустриализация производства материальных ценностей.
Развитие корпораций
Корпорации возникли в начале – середине XX века, как отражение неизбежного укрупнения бизнес-структур в ситуации резкого усложнения промышленного производства, а также в результате развития коммуникационных систем и действия ряда экономических факторов (снижение издержек с ростом принадлежащей компании доли рынка и др.). К концу ХХ века национальными и международными корпорациями контролировалось не менее двух третей всего производства Земли-Первой. (Примеры корпораций, возникших еще в XX веке: Sony, General Motors, Philips, НПО «Энергия» (будущая РАКК), Microsoft, Honda.)
В первой трети XXI века уже мощно шли процессы формирования корпорациями собственных псевдогосударственных структур (включая службы безопасности). Фактически уже тогда активно, хотя и не так явно, как в более поздние эпохи, происходило превращение корпораций в замкнутые системы кланового типа.
Возникновение безработицы
Уже к ХХ веку индустриализация промышленности и всевозрастающая автоматизация труда привели к появлению такого явления, как безработица. К концу ХХ века уровень безработицы на ряде территорий Земли-Первой достиг уровня 15–25 %; уже тогда правительственные структуры оказались вынуждены вводить денежное пособие по безработице. В начале XXI века, в условиях продолжения автоматизации производства, сохранялся стабильный рост безработицы; с большим трудом правительственным службам удавалось поддерживать размер пособия по безработице на уровне установленной законом минимальной заработной платы.
IEP-тест и «Движение Дебилов»
В 2029 году специалистами корпорации РАКК (Российская Авиакосмическая Корпорация) был разработан печально известный IEP-тест, позволяющий комплексно оценивать интеллектуальный, эмоциональный и парапсихологический потенциалы человека. Официально объявленным предназначением теста был отбор претендентов на рабочие места. Тест очень быстро получил признание по всему миру и в течение всего нескольких лет был принят на вооружение кадровыми департаментами практически всех корпораций Земли-Первой. В результате введения IEP-тестирования при приеме на работу значительная часть населения Земли-Первой, не обладающая достаточно высоким IEP-индексом, оказалась лишенной возможности работать в корпорациях, доходы сотрудников которых уже тогда как минимум на два-три порядка превышали пособие по безработице и зарплату неквалифицированных рабочих. Ответом на такую социальную несправедливость стало резкое возмущение трудящейся и безработной общественности, потребовавшей отмены дискриминации по интеллектуальному признаку. Крайней формой этого возмущения стало так называемое «Движение Дебилов», основными постулатами которого были:
1) зависимость доходов человека от его интеллектуального уровня есть прямое нарушение социальной справедливости и прав человека в целом;
2) поскольку каждому члену общества должны быть предоставлены равные возможности, то люди с пониженными уровнем интеллекта должны получать от общества специальное денежное обеспечение, которое компенсировало бы им невозможность зарабатывать деньги на высоких постах в корпорациях;
3) если IEP-тестирование при приеме на работу в корпорации будет сохраняться в будущем, то правительства должны обязать корпорации принимать на работу определенное количество лиц с низким IEP-индексом для соблюдения социальной справедливости.
«Движение Дебилов» не внесло существенных изменений в ход событий, поскольку было достаточно быстро подавлено корпорациями с использованием продажных журналистов и правительственных чиновников, а также силами собственных спецслужб.
Кризис «Красной Черты»
Стремительный рост автоматизации производства в первой половине XXI века стимулировал неограниченный рост безработицы. Уже во второй его четверти на Земле-Первой практически не осталось рабочих мест для неквалифицированного труда. Доходы социума, получаемые в основном в результате прогрессивного налогообложения прибылей корпораций, позволяли поддерживать пособие по безработице на высоком уровне, удовлетворяющем все потребности среднего человека, и тем не менее растущая безработица вызывала все большую озабоченность и страх в обществе. В 2033 году было предпринято глобальное социологическое исследование по данному вопросу, основной целью которого было обозначено «определение возможных путей развития человечества в условиях растущего отсутствия потребности в массовом и низкоквалифицированном труде». Исследование, в котором принимали активнейшее участие все социологические службы и научные учреждения Земли-Первой, было завершено к 2039 году. Основным его результатом стало определение «Красной Черты» – критического значения уровня безработицы, переход через которое неизбежно повлечет за собой общечеловеческий социальный катаклизм. Значение «Красной Черты» было вычислено как 55 %; на тот момент уровень безработицы в среднем по планете достиг 39 %.
Исследование было чрезвычайно серьезно воспринято обществом и правительствами, однако уже через два года после публикации его результатов (т. е. в 2041 году) начался пресловутый «Великий Технологический Рывок» сороковых годов, спровоцированный корпорациями, стремящимися к удешевлению производства и расширению ассортимента своей продукции. ВТР привел к стремительному увеличению темпов сокращения рабочих мест; практически мгновенно уровень безработицы перешел через «Красную Черту». Правительства Земли-Первой пытались скомпенсировать сокращение неквалифицированных рабочих мест в корпорациях увеличением их числа в госслужбах, а также на государственных предприятиях сферы услуг, культуры и т. д., но это не привело к сколька-нибудь ощутимым результатам. К 2045 году (год публикации «Меморандума Семецкого») уровень безработиц