— Лекари, на поле! Мири, со мной! Щиты, атака!
Я побежал, огибая катапульты. Пехота с разбега ударили огров, не нанеся существенного урона, лишь добавив суматохи врагу и ран. Гноллы рубились внутри плотной кучи огров, атакуя конечности, потому что серьезно ударить по телу в свалке не было возможности, а по голове опасно, что и потвердил один из них. Высоко подпрыгнув, он обрушил двойной удар на голову людоеда, но тот в предсмертной агонии, махнул дубиной так, что его убийца отлетел с переломанным хребтом. Гневно взрыкнул Галан, думаю окорачивая самоубийц.
Тролль тоже уже бился в самой гуще схватки, значит он с пиратами разобрался с бегунами. И сражался юнец с ограми на равных. Принимая удары на свою зеленую шкуру и дубину, одаривая противниками такими же молодецкими плюхами. Регенерация у тролленыша была потрясающей, вот ему бьют по руке, ломая ее, он ревет от боли и ярости, а в следующее мгновение он этой же рукой отвешивает врагу оплеуху.
Головорезы, как акулы вокруг касатки, откусывают то тут, то там, добивая раненых и калечных, всей толпой набрасываясь на одного. Я не стал ввязываться в свалку, обежал ее и направился к магам.
Двое огров стояли под постоянным обстрелом. Бумеранги били, почти не принося вреда, так мелкие царапины, зато не позволяли людоедам колдовать. Болты в телах их не беспокоили. Они бросались на стрелков, те отходили, не прекращая огонь. Снаряды подходили к концу, значит мы вовремя. Силари «Волшебной стрелой» сбила одного с ног, второго я атаковал сам. Нырнул вправо под посохом и по примеру гноллов, чиркнул по руке. Порез не помешал людоеду возвратным движением ударить мне в бок. Я принял удар на щит и вздрогнул всем телом, щит чуть не вылетел из моей руки. Хаос, и это так, не полноценный удар, простая отмашка, почти без замаха. Бумерангеры прикрыли, заставляя колдуна защищаться от бросков. Отряхнулся, будто собака, и закрутил мельницу, атакуя врага.
Слева, справа, сверху, по ногам, опять сверху. Ошибка. Он поднял посох, отражая занесенный топор, думая, что я снова ударю сверху, а я прогнувшись всем телом, будто стегаю хлыстом, вонзаю ему лезвие прямо в живот. Огр охнул, а я довел дело конца, упираясь всем весом, вскрыл ему брюхо. Второй маг закричал, смел Мирели и меня одним махом, и бросился к умирающему собрату. Я вскочил и похромал к ним, чтобы прикончить оставшегося людоеда.
Живой огр был много моложе старика, что ходил на переговоры, а теперь лежал с кишками наружу. Учитель и ученик или отец и сын.
— Друмх, ты теперь шаман огров, — хрипел старик.
— Нет, учитель, я проведу ритуал и вы снова поведете нас, — почти плакал юноша.
— Все, ученик, мое время пришло… кха, кха… Ты теперь поведешь огров… я выбрал неправильный путь, мы проиграли… кха, кха…
— Нет, учитель, все будет хорошо. Я призову духов и они исцелять тебя, а расплатимся жизнями эти жалких коротышек…
— Друмх, молчи. Мы проиграли, я проиграл. Склони голову пред гоблинами, теперь они решают нашу судьбу…
— Нет, учитель. Я клянусь, отомщу…
Этот душещипательный диалог мог длиться долго, ведь рану, которую я нанес шаману, хоть и была смертельной, но сил у старика явно оставалось полно, живучий гад. Думаю, он легко мог дотянуть до исцеления, но рухнувшие планы сломили людоеда. Ему грезилось величие народа огров, как было раньше, Империя или королевство, но пришли мелкие и злые гоблины, и все планы обратились в пепел. Весь его труд, все его упорство были напрасны, а огры так и останутся племенем дикарей-каннибалов, забыв былое величие. Я понял, меня не устраивает смерть старика, уж лучше сломленный лев, чем злой, молодой, полный ярости, львенок.
— Мири, помоги старику! — приказал я друидке, прервав долгий предсмертный диалог.
Девушка ошарашенно на меня посмотрела, но приказ исполнила. Мягко заструился сапфиром воздух над умирающим огром, скрывая его от глаз, а когда пелена упала, то людоед был цел, и только красная кровь вокруг свидетельствовала о его бывшей ране. Изумление и неверие было в глазах старика.
— Зачем? — проскрипел он.
Я указал рукой на схватку. Из двух десятков огров, на ногах остались лишь четверо. Заклинание, усиливающее их, спало. Обреченные, они еле махали дубинами. Скоро должны были пасть и они.
— Останови! Останови своих воинов, прошу! — взмолился старик. — Клянусь, мы будем служить тебе!
Осуществить это оказалось не так просто. Пока мои солдаты выходили из боя, пали еще два огра. Если гноллы дисциплинированно и грамотно покинули схватку, то пиратов силой пришлось вытаскивать, чтобы они не добили упавших великанов. Хорошо, что тролленыш лежал израненный, а то это милосердие могло обернуться потерями уже для меня, уж больно яростно сражался юноша, мстя за близких и свое бессилие.
Потом прибежал Одноглазый, пышущий злобой и гневом, обвиняя меня в нарушении договора и грозя карами, которые осуществить был не в силах. Я не стал отмахиваться от него, хотя все козыри были у меня в руках, только пятерка пиратов была на ногах, а объяснил, что огры больше не представляют для его селения опасности, и теперь это мои подданые, о которых я тоже должен проявить заботу, тем более отомстили достаточно, из более чем двух десятков здоровяков, осталось всего семь, и четверо из них будут излечиваться очень долго. Он продолжал кричать, что-то требовать, пока не сказал ему заткнуться, спросив, он мужик или истеричная баба. Окрик подействовал, Гнат заткнулся и отошел. Проблем от него я не ждал, остынет, поймет, что решаю здесь я. А все его крики о чести и мести — мечты идиота, сила на моей стороне.
Поселок людоедов на удивление оказался чистым и красивым. Широкие прямые улицы, высокие, каменные дома, обмазанные светло желтой глиной. Если издали поселок похож на припорошенное пылью забытое поселение, то теперь было видно, что он больше похож на обычное мирное поселение, где уютные домики, не выделяясь из архитектурного ансамбля, стараются друг друга перещеголять украшениями дома и сада. Удивительно, но небольшие садики, у каждого дома были полны цветов и плодовых деревьев, заборов же не было. Если жилища были одного цвета, то ставни, двери, обналичники были самых разнообразных расцветок и форм. Судя по всему, все было сделано из камня. Никогда не скажешь, что здесь живут дикари и каннибалы, да каннибалы, так как своих мертвых они тоже ели — погребальный обряд в желудках соплеменников.
Мы входили, как завоеватели. Оружие наготове, настороженные взгляды. На нас смотрели со страхом и ненавистью. Не успели убежать, не ожидали, что защитники могут проиграть.
Людоедки, увидев остатки своего войска, заревели от горя. Мужья, братья и сыновья не вернутся к домашнему очагу. Упала на колени первая, воя и заламывая руки. Вторая, а затем все селение закричало от боли потерь. Шумовая и эмоциональная атака стала для нас неожиданностью, все встали, закрывая уши от звуковой волны и отчаяния, что волнами накрывало нас, даже полные ярости пираты в ошеломлении прикрывали уши. Это не было ментальной атакой, просто неподдельное горе оказалась полной неожиданностью. Подсознательно, не ожидали от этих казалось бы чудовищ, нелюдей настолько ярких, живых эмоций. Репутация — страшная сила.
— Ша! — крикнул шаман и плач прекратился, только всхлипы совсем маленьких детей раздавались в тишине — Вечером мы почтим павших. Женщины будьте готовы, юные соберите сосуды для душ. Сегодня они продолжатся в нас, — раздал он указания, и огры стали расходиться.
Нас он повел за собой, к трехэтажной, двенадцатиметровой башне, что находилась в центре селения. Со мной пошли дриада с гноллом, остальных я оставил на окраине, залечивать раны и чтобы не оказаться всем в ловушке, на случай предательства.
Обитель огров представляла собой большую залу с широкой лестницей на второй этаж. Массивная деревянная мебель, что была комфортна для великанов, отбеленные черепа, травы, шкуры на полу и стенах.
— Скажи, гоблин, зачем мы тебе? — произнес огр, когда мы вошли в его жилище.
Высокие двери закрыл ученик шамана и встал рядом с наставником.
— Ответ прост, чем больше населения, тем сильнее я, — честно сказал я ему, почти. Внутренний советник четко вел меня, заставляя принять огров в свою армию.
— Мы когда-то сражались на одной стороне и я надеюсь это будет вновь, — дополнил я, одновременно объясняя себе.
С одной стороны, советник утверждал, что огры это однозначно мой юнит, а вот с другой мне людоедов хотелось уничтожить. И желания были почти равновесны, что значит, наложенное на меня заклинание спадает. До этого все сомнения легко затмевал внутренний советник, хотя не стоит себе врать не советник, а управляющий. Но я не вижу смысла бороться с ним, потому что его цели явно совпадают с моими желаниями. Даже сейчас, не смотря на мою нелюбовь к ограм, признаю, что они будут полезны.
— Расскажи о новых заклинаниях. Где ты их берешь, как у тебя получается? — влезла дриада, пока я размышлял.
— Кха, кха-ха, — рассмеялся огр.
— Чего смешного? — зло произнесла девушка, а я увидел, как загорелись изумрудом глаза, и потяжелел воздух.
— Ничего, кха-ха, — продолжил смеяться шаман, не обратив внимание на угрозу. — Недавно был жестокий бой. Я умирал, наше селение потеряло свободу. Воины все погибли, нам грозит голод и разорение. А тебя волнует магия? — без смеха и устало спросил он.
Мирели смущенно потупилась, вспомнила крики людоедок.
— Да, — я потвердил вопрос дриады. — Нам важно знать, как ты смог изучить новые заклинания? И особенно нас интересует, как ты открыл вызов демонов?
Все посмотрели на меня с удивлением. А как же трофеи, налоги и контрибуция. Все это можно обговорить и потом, но сейчас мне любопытно, как здесь оказались существа, которых не может быть в принципе в этом мире. Ни гнолл, ни дриада не обратили внимания, вероятно не сталкивались с демонами, но моя память мне говорит, что эти твари не существуют Мире. Я не помнил ничего о них, кроме того, что их появление невозможно здесь в принципе, поэтому меня очень волновало это не соответствие.