Преподаватель уже давно занималась своими делами, выпекая торт у себя на кухне прямо напротив веб-камеры. Милана была права – в плане учебы они валяли дурака.
– Ну ладно вам, мальчики, – улыбнулась Саша-студентка. – Любое изменение баланса в природе сопровождалось массовым вымиранием и сулило катастрофы для оставшихся в живых, но рано или поздно все возвращалось к гармонии. В любом деле могут быть перегибы.
Возможно, девушка действительно была права, а может быть, она из женской солидарности запудривала мужчинам мозги, убеждая их, что все скоро наладится, а ситуация тем временем становилась все хуже.
– Мы вроде дошли до восьмой страницы третьей главы? – спросил Саша.
– Да, журналистка из Лондона прилетела к своему бойфренду в Нью-Йорк. Тут новые слова, грамматика и продолжение их истории.
– А вот я никогда не была в Америке, – поделилась Саша. – Говорят, там красиво.
– Шумно и дорого, – добавил Санек. – У меня племянник туда уехал, на заработки. Теперь хочет вернуться обратно.
Олег так и продолжил бы участвовать в обсуждении далекого континента, но гораздо более важные вещи отвлекли его от урока. На улице раздалась стрельба.
Он даже не отключился от занятий, просто, сняв наушники, ринулся к окну. Когда до него оставался один шаг, Олег одумался и пригнулся. Выстрелы повторились, и теперь им уже аккомпанировали грозные мужские крики. Не поднимая высоко головы, он все-таки выглянул в окно и увидел толпу рабочих возле стройки через дорогу.
Вот уже девять месяцев продолжалась массовая застройка Пышминска, вдохновленная планами нового мэра. Весь город превратился в огромный лес из подъемных кранов, обрастал, как грибами, будками временного жилья для дешевой рабочей силы. Олег все чаще встречал на улицах приезжих мужчин, но относился к этому философски. В конце концов, каждый может трудиться где захочет, и надо любить всех и каждого, ведь мы живем на одной планете. Но теперь он увидел этих строителей с неприглядной, пугающей стороны. Две бригады рабочих, видимо, из разных стран или бандитских кланов, пытались поделить объект. Оба прораба хотели, чтобы на смену заступила именно его бригада, и хотя строек стало немыслимо много, рабочих рук в город приехало несоразмерно больше.
Стрельба средь бела дня никого не оставила равнодушным, и в следующую минуту в противоположных концах улицы уже показались машины с мигалками. Возмутители спокойствия сразу же бросились врассыпную. Мало кого удалось поймать, но все-таки пару рабочих скрутили в ближайших дворах и увезли в известном направлении. К дальнейшему разбирательству по поводу права работать на объекте уже подключилась полиция, и вскоре на стройке появилась та бригада рабочих, которой удалось лучше умаслить представителей правопорядка.
А Олег между тем вернулся к занятиям и решительно ничего важного не пропустил. Саши продолжали обсуждать Нью-Йорк и всячески прокрастинировать. Тем не менее, несмотря на отсутствие стимулов, Олег худо-бедно продвигался по дебрям английского языка, но это было скорее косвенным эффектом от курсов, нежели основным. К концу второго года занятий он был в состоянии поговорить с иностранцем или медленно, с запинками читать англоязычную книгу, но не смог бы написать высококачественную статью или, например, поучаствовать в бизнес-переговорах, к чему стремилась его жена.
Милана за несколько месяцев и несколько миллионов рублей, сама того от себя не ожидая, научилась вдумчиво и очень профессионально говорить по-английски. Элитные преподаватели творили настоящие чудеса, заслуживали самых лучших рекомендаций. Милана даже вообразить не могла, какие перспективы открывают ее новые знания. К российским подписчикам могли присоединиться миллионы иностранных. Пусть там и конкуренция серьезней, пусть придется работать над видеоблогом в два раза дольше, но результат того стоит. Еще бо́льшие перспективы открывало знание языка в области ее официальной работы. После года в Maple она поняла, что благодаря везению с одной стороны и самоотверженному труду с другой оказалась очень близко к влиятельному человеку, который со временем должен был стать еще влиятельнее. Ее начальник Альберт Геннадиевич Мечик вследствие невероятных успехов компании на вверенной ему территории, а также благодаря многочисленным наградам не остался незамеченным высочайшим руководством. Где-то в солнечной Калифорнии самая властная в мире рука внесла его фамилию в список перспективных руководителей. Хотя за океаном никто не упоминал, что львиная доля успехов маркетингового департамента обеспечена чутьем и талантом Миланы Ивановны Ивановой, сам Альберт отчетливо это осознавал. Он был рассудителен, справедлив, и от него с полным на то правом можно было ожидать заслуженного к себе отношения. Поэтому Милана тянулась к нему все сильнее, помогала во всем, поддерживала где только можно и где нельзя. В ней разыгрался аппетит к карьерному росту, подхлестываемый ее природными способностями этот самый рост осуществить – осилить его, а не сломаться по пути, как многие выскочки.
Но Милана столь усердно пыталась сделать работу Алберта Мечика невозможной без своей помощи, что начала догадываться, как неприглядно смотрятся ее потуги со стороны. Коллеги стали настраиваться против нее – мужчины завидовали, а женщины распускали слухи об интимной близости Миланы с Альбертом. Да что там, даже сама Милана поверила бы в это, если бы точно не знала, что никакой интимной близости нет.
Она так сильно сблизилась с перспективным руководителем, что сама себя удивляла. И хотя их отношения были сугубо рабочими, плодотворно влияющими на рекламу Maple в России, Милана чувствовала, какую ревность они должны вызывать.
– Ты же знаешь, что я тебе не изменяю, – говорила она Олегу.
– Да, дорогая. Я в тебе не сомневаюсь.
– Просто все эти мои сверхурочные проекты с начальником… это только ради работы. Я хочу расти как профессионал, а значит нельзя долго засиживаться на одной должности.
– Я думаю только о твоей карьере, а не об этих гнусных слухах, – ответил Олег и поцеловал любимую, хотя он безумно ревновал и паниковал из-за появления в жизни Миланы более успешного и красивого мужчины, пробудившего ее интерес, пусть и сугубо профессиональный.
Милана понимала, насколько сложную для всех ситуацию создала, но, почуяв запах успеха, шла дальше, не думая тормозить. Обстановка в коллективе испортилась окончательно, у Олега появились седые волосы, количество подписчиков из-за отсутствия у Миланы свободного времени начало уменьшаться, но она продолжала идти ва-банк. Поставила на кон все и совершила шаг веры. Любой на этом опасном пути пропадет, но только человек, уверенный в абсолютном успехе, сможет пройти над пропастью между двух скал разных этапов жизни.
Альберт Мечик тоже видел, как распадается его департамент, но негативный результат этого распада должен был проявиться только через несколько месяцев, если не лет, а повернувшуюся к нему лицом удачу надо было ловить здесь и сейчас. Он каждую ночь терпел скандалы жены, но понимал, что усилия Миланы помогают ему добиться невероятных успехов. Он игнорировал косые взгляды других подчиненных и с сожалением подписывал заявления об их увольнении, но упорно разыгрывал два туза из руки. Он смел надеяться, что карты на столе будут удачными, и вот они начали открываться.
Придуманный Миланой внешний вид очков виртуальной реальности оказался пророческим, и на осенней презентации Maple вместе с новым мэйфоном показали в точности ее дизайн. За неделю до этого сам верховный властитель и повелитель – глава корпорации – удостоил Альберта звонком. Тогда уже многие за океаном начали понимать истинную роль Миланы в прорыве их российского офиса, но Мечик, ее непосредственный руководитель, все равно ценился как грамотный управленец.
Исполнительному директору понравилось его идеальное американское произношение, более легкое для русского человека, чем исконное английское, и это была еще одна удачная карта на суконном столе его жизни. Третьей же картой стал арест в США за домогательства директора Maple по бизнесу в странах восточной Европы. Внезапно одна из очень престижных вакансий оказалась свободной, и все обратили взоры на список перспективных работников.
Альберту Мечику выпал фулл-хаус. И разумеется, прославившаяся на весь мир своими дизайнерскими работами Милана не могла остаться в стороне. Признательный начальник предложил ей должность своего заместителя.
– Теперь я работник международного уровня! – сказала она мужу за праздничным ужином.
Олег с упоением слушал историю их внезапного возвышения. Такой стремительный карьерный рост мог показаться чудом, но только на первый взгляд. Знакомому с ситуацией человеку было видно, скольких трудов это стоило Милане с Альбертом. Они в буквальном смысле жили на работе последние несколько месяцев, изобретая фантастические маркетинговые ходы и рекламные компании, которые сразу же переняли остальные офисы корпорации по всему миру. Они вместе работали с рекламодателями, экономили каждый рубль из бюджета, наладили обратную связь с блогерами и инфлюенсерами, держали руку на пульсе всех онлайн-шоу, обзаведясь нужными связями. Еще сложнее было эти связи удерживать. Брак Мечика начал трещать по швам, и похожие метафизические вибрации не на шутку волновали Рогина.
– Выпьем за ваш успех, – с еле скрываемой укоризной произнес он в надежде запить вином жесткие морепродукты.
Олег внимательно слушал жену, попутно пытаясь справиться с порцией севиче из выбранной наугад перуанской кухни.
Он безуспешно боролся с ревностью, но та побеждала. Он не знал, как поступить. С одной стороны, его прогрессивный разум понимал – люди имеют право на некоторую свободу и не стоит ломать брак из-за какой-то надуманной мелочи, с другой – его мужское самолюбие задевалось сильнее, чем мог выдержать его характер. Приходилось сдерживать бурлящий в груди вулкан, но ни в коем случае не совершать опрометчивых поступков и не устраивать сцен. Ведь даже если Милана ему изменяет, то что с того? Как поможет скандал? В неумелых руках, а скандалить искусно могут лишь единицы, это приведет скорее к расстановке всех точек над i и последующему уходу жены, чем к ее извинениям и отказу от собственных желаний и чувств. Времена безвольных брачных союзов остались далеко в прошлом, и теперь каждый имеет право на личное счастье, стоящее выше желаний супруга. Олег понимал это, и большее, что он мог сделать, – это уверенно, без лишних истерик и ошибок попытаться переждать бурю, а не направлять корабль своей жизни на скалы, о которые он точно разобьется. Волевым решением Олег спустил паруса ревности и стал ждать, когда буря пройдет стороной. Так у него оставались хоть какие-то шансы.