Отовсюду летели искры. Олег и Милана добились выхода необходимой энергии для создания сверхсветовой оболочки путешествия между мирами. Они пребывали везде и нигде одновременно, за гранью понимания, за гранью времен. Единственным напоминанием об их материальном человеческом происхождении оставался лежащий рядом планшет с записью совещания.
– У нас будут миллиарды виртуальных подписчиков, а затем триллионы. Все эти подконтрольные нам потребители, для которых даже производить ничего не надо. Деньги, прибыли, радость и восхищение внутри серверов. Настоящая магия бизнеса. Meta people, Voodoo people!
То ли видео завершилось и включился плейлист, то ли планшет разрядился и все последующее не имело никакой связи с реальностью. Солнце неудержимо летело вокруг центра галактики, пока на Земле творились вещи важнее всей этой космической шелухи. Живая транзисторная вселенная внутри безжизненной ледяной. Зачем нам вообще сдался бездушный космос? Может мы правильно делаем, что не смотрим вверх? Ведь можно сэкономить триллион нервных клеток, если закрыть глаза перед лицом неизбежного.
Наутро Олег очнулся посреди разнесенной гостиной. Милана уже оделась и юркнула во входную дверь, после чего уехала на своем бесшумном электромобиле. Магия бесконечного счастья и наслаждения закончилась, и началось обыденное существование, к счастью, очень короткое, ограниченное молниеносным течением жизни. Все шло по-старому, хорошо это или плохо.
Через несколько дней на Рогина подали в суд. Как бы уверенно он ни настраивался дать отпор, он был бессилен перед всей мощью корпоративной Америки. Во-первых, истцом оказался не Maple, а правительство Соединенных Штатов в лице Мэриленда, во-вторых, рассматривать дело почему-то назначили суд присяжных. Услышав об этом, Олег поначалу обрадовался, ведь закон позволял ему выступить перед двенадцатью людьми – обычными потребителями, которым можно раскрыть глаза на происходящее. Принимая желаемое за действительное, Олег не учел, насколько сильно люди боятся признаться в самообмане. Они скорее продолжат смотреть на мир через розовые очки виртуальной реальности, чем признаются себе в ложности смысла их жизни. Чем больше Олег будет убеждать их в манипуляциях со стороны корпораций, чем хуже выскажется об их любимой рекламе, тем сильнее настроит их против себя. Присяжные тоже люди. Ответственный за связи с правительством работник Maple это прекрасно знал и поэтому во время очередной поездки в Вашингтон убедил направить дело Рогина на суд двенадцати потребителей. Работником этим была Милана.
Что может быть слаще власти над человеком, который по ночам думает, что доминирует над тобой? Они такие смешные, когда находятся сверху. Считают, что весь мир прогибается у их ног. Но настоящее возбуждение – смотреть на них в этот момент и осознавать превосходство над превосходящим. Дергать за ниточки, наблюдать, как они извиваются, делать их альфа-самцами на час ради собственной похоти и наслаждения. А они знай живут себе и ни о чем не догадываются. Металюди, вуду люди.
Чем хуже становилось положение Олега, тем реже его удостаивала своим вниманием жена и тем чаще он виделся с Хетти.
«Вестница несчастья, – думал он. – Когда у меня все хорошо, Милана остается рядом и позволяет насладиться редкими мгновениями наедине. А когда наступает черная полоса, вместо нее появляется эта мошенница».
– Все не то, чем кажется, – отвечала ему Хетти.
Девушка встречала Олега возле здания суда после каждого слушания дела и гуляла с ним в парках и по набережным, пытаясь отвлечь его от гнетущих мыслей и поддержать… Нет, она пыталась запудрить ему мозги, воспользоваться его проблемами ради корыстных целей. Так-то лучше.
– Присяжные мне не нравятся, – говорила она. – Мне кажется, они готовы тебя разорвать. Никогда не видела, чтобы люди с такой яростью защищали самообман.
– Рабы всегда защищают господ, – слышался голос Олега. – Людям свойственно оберегать стабильность, даже бесправную и обманчивую.
– Вот именно! – сокрушалась Хетти. – Они тебя просто сметут. Не будь камикадзе. Не надо никому ничего доказывать.
– А вот и надо.
Олег делал это ради Миланы… Нет, он делал это ради себя. Еще никогда он не видел жену такой возбужденной и нуждающейся в нем, как в тот вечер, когда обещал судиться, бороться с непобедимым врагом. Своей упрямой настойчивостью он пробудил в Милане какие-то первобытные чувства, и впервые за много месяцев она провела с ним целую ночь.
Поэтому он не соглашался на мировую, упорно добивая себя ради надежды на повторение той волшебной, омерзительной ночи.
– Твой «Метаобман» все равно заблокировали, и никто не может его читать. Мировое соглашение не сделает тебе хуже, – говорила Хетти, держа его за руку.
– Но, если отобьюсь от них, книгу разблокируют, – твердил Олег.
– Если ты победишь человечество?
– Эх…
– В любом случае я буду рядом, какое бы решение ты ни принял.
«Ну конечно. Охотница за несчастьями. Ты нашла какой-то корыстный смысл в моих печалях и радостях, поэтому носишься тут со мной».
Только когда они расставались, Олег начинал себя контролировать и первым делом проверял кошелек. Карточки были на месте, но всем известно, что существует множество способов воровства. Хотя… что с него было взять? Все деньги он потратил на рекламу книги, а затем на адвоката, когда начался суд. Публикации в соцсетях были заблокированы, и рекламные поступления полностью прекратились. Если бы не поддержка Миланы… Стоп. Она же пропала с первыми звуками грома наступающих бед и старалась не видеться с мужем. Тогда откуда у него появлялись новые вещи? Кто оплачивал счета в ресторанах, куда он против своей воли водил мошенницу Хетти?
Понимая, что не может себя контролировать в присутствии этой девушки, Олег не питал надежд расспросить ее и попытался навести о ней справки самостоятельно, уединившись в кабинете пустого, одинокого дома. Он перерыл интернет, но никакой информации о Хетти Килтон не нашел. Потом он вспомнил, что девушка говорила о своей нелюбви к соцсетям и цифровым технологиям. Удивительно, как она смогла не оставить ни одного следа в Сети.
«Поэтому, даже общаясь с ней чуть ли не ежедневно, я ничего о ней не знал? Как не знал ничего о своем детстве, потому что не успел рассказать о нем Милане. Чушь какая-то». Две абсолютно не связанные между собой вещи почему-то соединились в мыслях Олега, будто голова змеи схватила зубами хвост. Но мысли эти были сразу отброшены. Нельзя тратить время на глупости. Предстояла финальная схватка в суде с непобедимым врагом.
Волею судьбы решающие слушания проходили в день презентации новых продуктов Maple.
Стоял погожий осенний день, когда об исходе лета напоминают только пожелтевшие страницы календаря, а улицы полнятся светом и теплотой, давая ложную надежду на бесконечность самого яркого и приятного времени года. Но все рано или поздно заканчивается, и за спокойными днями обязательно следуют грозовые. За два часа до самого ожидаемого события сентября Олег подошел к величественному зданию суда, украшенному мраморными колоннами и скульптурами живших когда-то атлантов.
Он медленно поднимался по ступеням, тянувшимся от площади с фонтаном до самого входа, попутно пытаясь вспомнить одну очень важную вещь. Блуждающая в лабиринте сознания мысль уже почти вырвалась на поверхность с криком «Эврика!», но в самый последний момент в Олега уперся строго одетый человек в шляпе, и мысль растворилась в небытии. Это был назначенный против него государственный обвинитель.
– Доброе утро, – сказал прокурор. – Ну как? Надумали подписать соглашение?
– Нет, – твердо ответил Олег. – Еще не все потеряно.
Он попытался обойти служителя закона, но тот делал быстрые шаги в сторону, продолжая перекрывать дорогу оппоненту.
– Не надеетесь же вы, что присяжные окажутся предателями отечества и разрешат ваше анархичное творчество? – задался вопросом юрист.
– Все может быть, – скромно ответил Олег, пытаясь не смотреть в глаза высокому человеку в костюме.
– Поймите же! Нельзя бороться со всем миром сразу! Нельзя критиковать все, на чем зиждется наша жизнь.
– А может, мне не нравится такая жизнь.
– Ну так это ваши проблемы, мистер! Не вовлекайте в это все общество, не пытайтесь промывать людям мозги.
Слова прокурора задели Олега за живое. Он бросил безрезультатные попытки обойти своего визави, остановился на одну ступень ниже него в тени высокого фронтона здания суда и, гордо расправив плечи, посмотрел на него снизу вверх, как простой человек на воплощение всесильного государства.
– Слушайте, я ведь не против всего человечества и не против прогресса! Я просто критикую маркетинговые стратегии нескольких зажравшихся корпораций!
– Подрывая основы общества! – перебил его прокурор.
– Да нет же! – сокрушался Олег.
– А вот и да! Нельзя навязывать людям недоверие к крупным игрокам. Все наше государство держится на их плечах. Вас не удивляет, что Maple распоряжается государственными обвинителями как собственными юристами? И более того – даже губернаторами и конгрессменами.
– Удивляет. Поэтому я и хочу бороться.
– Нельзя побороть систему, в которой находишься! Помните, как говорил Архимед? Дайте мне точку опоры, и я переверну Землю. Такой опоры у вас нет. И выйти за рамки вы не можете. Вас даже на родине теперь не ждут! Не боритесь против всех и подпишите мировое соглашение. Хуже от этого вам не станет, зато оно спасет от унижения перед присяжными.
– Я надеюсь на их понимание, – не веря в свои слова произнес Олег. – Не все корпорации против меня. Например, я ничего не имею против всем известной компании из Купертино. Они – хороший пример честного ведения бизнеса.
– Ахах, – рассмеялся адвокат. – Не надейтесь, что эта хитрость спасет вас от иска. Мы намного подлее и беспринципнее, чем вы можете себе представить.
– И все же я надеюсь, что присяжные раскроют глаза и увидят окружающую их со всех сторон ложь. Не могут же они настолько бояться правды? – со страхом спросил Олег. – Я прочитаю им отрывок из своей статьи, и они поймут, что только навязанное нам счастье кажется бесспорным, потому что создано маркетологами. Психологические приемы