— Во-первых, я тебе не Стью. Я агент Каммингс. Понял?
Он надавил чуть сильнее, и Спаз, задыхаясь, кивнул.
— Во-вторых, я больше не прикрываю твои поставки паленого пойла в Кентукки за жалкие сто баксов в месяц. С этого дня будет двести пятьдесят.
Каммингс ослабил хватку. Спаз упал.
— Холлу это не понравится.
— Скажи Холлу, путь поцелует меня в задницу. Будет артачиться, скажи этому гнусному ушлепку-самогонщику, пусть ищет себе другую федеральную «крышу». Больше рисковать за «сотню» в месяц не собираюсь.
Каммингс уже год «крышевал» Холла Слэддера, по кличке «Первач», торговавшего нелегальным спиртным. Свое пойло они гнали в дистилляторе, прямо рядом с Филбертом — считали, что безопаснее будет гнать в «мокром» штате (штат, где разрешена продажа алкоголя — прим. пер.) — а потом переправляли грузовиком в Кентукки. Меньше ненужного внимания. И гораздо меньше, если агент Бюро по алкоголю, табаку и огнестрельному оружию намечает им маршруты и сообщает об их изменении. Но Каммингс насаживал Спаза на крючок — он понимал, что Слэддер не сможет платить за защиту в большем объеме. Прижав Спаза, Каммингс пошел окольным путем, потому что догадывался, что тот занимается не только кукурузной самогонкой.
— Вы со Слэддером — два куска дерьма, и вы оба это знаете, — продолжил Каммингс. — Если погорите, вы же, членососы, сдадите меня в два счета. Поэтому за риск мне нужно больше «зелени».
Спаз захлопал похмельными глазками, осмелившись посмотреть Каммингсу в лицо.
— И если вы, кретины, только подумаете сдать меня, надеюсь, у вас хватит мозгов, понять, что я прикончу вас, прежде чем вы дадите против меня показания. Ну, так что будем делать?
— Холл, он… — зазаикался одетый в замызганный комбинезон Спаз. — Он на мели, мужик… ой, то есть, агент Каммингс.
— Ты не слышишь меня. — В следующий момент Каммингс вытащил свой «Смит Энд Вессон» 13 модели, под завязку набитый патронами калибра.357. Взвел курок.
— Мне нужно больше денег, и я вам, парни, ни хрена не доверяю.
— Подожди, мужик! Послушай. Есть тема. Ты продолжаешь «крышевать» Холла за «сотку», а я даю тебе дело, с которого ты будешь иметь «штуку» в месяц.
Ага. Есть!
— В обмен на что?
Спаз осмелился ухмыльнуться.
— Будешь прикрывать кое-то еще, мужик. Я приторговываю «Пи-Си-Пи», а еще «шмалью» и… коксом.
— Для кого?
— Чувака зовут Датч. — В тоне Спаза прибавилось дерзости. — Тебе не нужно знать его настоящее имя.
— И что, этот говнюк Датч будет платить мне по «штуке» в месяц, чтобы я обеспечивал безопасность его маршрутов?
— Ну, да. Думаю, так. Только мне нужно будет с ним перебазарить. Ты ведь федеральный коп.
— Не, Спаз, я — продажный федеральный коп. Скажи этому куску дерьма Датчу, что я гарантирую, что его никто не тронет. Я — федерал, и мой офис получает все факсы Управления по борьбе с наркотиками. Так что, все у него будет «чики-пуки», если станет работать со мной. «Штука» мне нужна каждый месяц, наличными. И чтоб номера банкнот были не по порядку. И скажи ему еще, Спаз. Я не только буду намечать ему маршруты. Я буду отвозить его товар до нужной точки в багажнике своей полицейской машины без опознавательных знаков. Так ему и скажи.
Красные похмельные глаза Спаза радостно расширились.
Каммингс взял на себя его роль.
— К-конечно, Стью… ой, то есть, агент Каммингс.
— Не называй меня больше «Агент Каммингс», понял? Зови меня Стью. — Каммингс закурил, предложил сигарету Спазу. — Так мы по-прежнему друзья, или как?
— К-конечно, Стью.
— Просто хочу, чтобы ты понимал, откуда я. А этот твой наркоторговец, Датч. Только подумай, как он будет счастлив, когда ты скажешь, что у тебя есть «федерал», готовый возить для него товар.
— У-у меня и в мыслях такого не было.
— Черт, Спаз, да он так обрадуется, что даже, наверное, оплатит твой следующий семестр в Гарварде.
На лице Спаза отразилось замешательство.
— Ух ты… А что такое «гарвард», Стью?
— Неважно. Я нужен вам, парни, чтобы облегчить вам жизнь, а мне нужен хлеб. Так что иди, «перетри» со своим чуваком. Встретимся завтра здесь в это же время.
Спаз быстро повеселел, обнажив в улыбке зубы, от одного вида которых дантиста вывернуло бы в плевательницу. — Завтра, мужик. Будет сделано. Если повезет, принесу тебе «бабки» за первый месяц.
Выпустив дым, Каммингс резко кивнул.
— «Перетри» с Датчем.
Спаз с ревом унесся из лощины в своем форсированном «Мустанге» 71-го года, с 351-ым двигателем «Кливленд». Каммингс знал, что поймал его на крючок. Он хорошо сыграл свою роль, управлял Спазом как марионеткой и заставил его сделать нужные ему выводы.
День выдался прекрасный. Он вернулся в свою машину без опознавательных знаков и выехал на окружное шоссе. Да, — сказал он сам себе. Я продажный федеральный коп. Он был не очень рад этому, но как еще он мог заработать на лекарства для Кэт? В прошлом, это было просто бухло — пустяки. Но теперь он приблизился к реальным делам — кокс, «Пи-Си-Пи», дерьмо, которое эти мрази продавали девятилетним детям. Дерьмо, которое выворачивало жизни людей наизнанку. Но у Каммингса тоже был план на этот счет.
Каммингс служил специальным агентом в Бюро по алкоголю, табаку и огнестрельному оружию, в региональном отделении округа Рассел, в Льюисбурге, штат Вирджиния. Он работал уже 10 лет, ловил бутлегеров, самогонщиков, арестовывал дистилляторы, устраивал засады. Сначала, он даже верил в свою работу — пока не заболела Кэт.
Мне нельзя ее подвести, — подумал он в отчаянии. Я не могу оставить ее в беде.
Даже если всем остальным насрать. И он поклялся себе — как только Кэт станет лучше, он «соскочит»…
— Привет, Стью.
— Привет, Джей Эл.
В управлении Каммингс скинул оружейный ремень, жгущий поясницу. Джей Эл Пирс был специальным агентом и возглавлял региональное отделение. Он знал, что к чему. Пирс вырос здесь, сам был неотесанным деревенщиной, пока не уехал и не получил образование. Гладко зачесанные назад черные волосы, бакенбарды и «элвисовская» ухмылка. У Каммингса с ним особых проблем не было.
— В следующем месяце едем в Вашингтон, на учебные сборы на Баззард Поинт, — объявил он. — Каждый вечер отрываемся на вечеринках во стрип-клубах округа Колумбия.
— Звучит привлекательно.
— Как прошло дежурство?
Каммингс опустился на стоящий напротив металлический складной стул и закурил очередную сигарету.
— Никак. Порожняк полный. Проверил все самогонные точки, которые мы накрыли прошлой зимой. Везде пусто. Проверил все окольные тропы — опять ничего. Но обнаружил небольшую активность на нескольких точках старика МакКалли. Скоро накроем.
— Ладно, — сказал Пирс из-за своего «федерального» стола из серого металла. — Как жена, кстати?
Вопрос застал Каммингса врасплох.
— Все так же. Чертова медицина меня доконает. Четыреста пятьдесят в месяц, а будет еще больше.
— Не знаю, как ты справляешься, Стью. Ты — хороший мужик.
Но не такой, как ты думаешь, — мысленно сказал Каммингс.
Работает уже десять лет, а ему платят какие-то жалкие 32,5 «штуки» в год. Прибавка к зарплате не зависела от выслуги лет, оставались лишь редкие индексации. Он не считал себя виноватым в том, что ему приходится делать. Если бы ему платили столько, сколько он заслуживает, все было бы иначе.
Разве не так?
Солнце садилось за горизонт. Трасса 154 петляла между деревьев и вымерших пастбищ, ведя его домой. Иногда ему приходилось съезжать на обочину и мастурбировать — еще одно занятие, которое его сильно удручало. Потому что, несмотря на свои первичные мужские потребности, он знал, что, придя домой, не сможет заняться сексом с женой, учитывая ее состояние. Но что бы он ни делал, каждую минуту он не переставал думать о Кэт…
Она была всегда уставшая, всегда вымотанная. Он знал, что каждый вечер она старалась дождаться его прихода, но в последнее время у нее совсем не было сил. Иногда она плакала из-за этого.
Не думай об этом, — он попытался отогнать от себя тяжелые мысли. Будь мужиком. Поступай правильно. Заботься о жене, потому что ты отлично знаешь, что, если б заболел ты, она бы из кожи вон лезла, ухаживая за тобой.
Все это вынужденные меры.
Он собирался уже повернуть, как вдруг заметил на Поле Коттера мигающие красно-синие огни.
Трэвис откинулся на кровать. Он лежал с широко раскрытыми глазами и вздыхал. Лучи лунного света падали сквозь окно на деревянный пол. Галдели сверчки и лягушки.
«Головачи», — подумал он.
Да уж, у него был сегодня мощный «головач».
Дедуля показал ему, как это делается. Конечно, сперва ему пришлось поймать девку, но это оказалось несложно.
— Только она обязательно должна быть из семьи, причинившей нам вред, — проинструктировал его со своей коляски Дедуля.
В прошлом, когда мама и папа были еще живы, не только Кодиллы доставляли им неприятности, воруя овец, и все такое. Он помнил, как однажды пара грязных, неотесанных сынков Рейда сорвали все яблоки с Папиных яблонь. А все потому, что несколько ветвей свесились через ограду и росли над участком Рейдов. Папу тогда чуть удар не хватил. Тот случай надолго врезался Трэвису в память. И когда он разъезжал на своем пикапе в поисках какой-нибудь девки, она быстро нашлась. Он отлично помнил, что ее звали Ири Рейд. И хотя, когда Трэвис последний раз видел ее, она была гораздо моложе, сомнения у него не смогли вызвать ни блестящие золотистые волосы, ни огромные сиськи, торчащие из-под персикового цвета блузки. Она шла размашистым шагом, босая, по проезжей части моста Олд Говернор. И конечно же, Трэвис, как истинный джентльмен, остановился и предложил подвезти ее домой.
— Ты же Трэвис Клайд Тактон, верно? — спросила она, растягивая слова, пока затаскивала в грузовик свой аппетитный, облаченный в шорты из обрезанных джинсов зад. — А ведь я помню тебя.