К широкой, бирюзовой ленте.
Он видит: лилии невинные
Грустят печалью серебристой,
Их пальцы, тонкие и длинные,
Покрыли в перстнях аметисты.
Уста их девственно-несмелые
Ответных уст не целовали,
И одиноко платья белые
Грустили в дремлющей эмали.
Дается знак рукой властительной
В перчатке светло-желтой кожи, –
И подает букет почтительно
Слуга, на девочку похожий.
И осененный белоснежностью,
Вдыхая запах свеже – тонкий,
Король целует с детской нежностью
Их золотистые коронки.
И видит он лицо Сивилии,
Когда она уйдя от свиты,
У алтаря положит лилии,
На бело-мраморные плиты.
Созвездие Лиры
Еще не угаснут закатно-лиловые нити,
Тускнеющий запад хранить будет отблеск пожара, –
Я бледно увижу созвездие Лиры в зените,
И тихо пройду по аллее немого бульвара.
Мне будет казаться, что лица блуждающих женщин
Так странно знакомы, призывный их взгляд неслучайный,
И, что я король, равнодушной толпою развенчан,
И, что нас связали намеки немыслимой тайны.
Когда они будут смеяться навстречу безумно,
Их бледные лица, – бледней будут девственных лилий…
Мне будет казаться, – проносятся мимо бесшумно
Зловещие птицы, с каймой у сверкающих крылий.
И буду рыдать я у старой чугунной решетки,
Бессильный король от напрасных исканий усталый,
А в воды канала рассыпит небесные четки
Созвездие Лиры, – свои синеватые лалы.
Астролог
Когда огнистый Орион
Взойдет стезею бледно-синей,
В его теченьи над пустыней
Читаю скрытое времен.
Их было много гордых лиц,
Мечтой искавших неземное,
Но в алом пламени зарниц
Есть что-то грозно роковое.
Надеждой ярко-золотой
Им всем сиял Озирис-Сагу,
И к золотому саркофагу
Привел в забвенье и покой.
Лишь пирамиды, – бред веков,
Хранят забытое начало,
Как робкий след среди песков
Пустыни трепетной и алой.
Все тленно!.. счастье, боль обид,
И слава… Смерть не знает меры.
Строй выше зданье пирамид! –
Мечту Хеопса и Менкеры.